Читатель-подросток - читатель особенный. Он не просто читает фантастическую книжку - он соучастник изображаемого, человек, крайне заинтересованный в исходе того или иного предприятия, поиска, изобретения, открытия, он - незримый персонаж среди героев произведения.
читать дальше
Трудно сказать, кто держит пальму первенства в их чтении, кому они отдают предпочтение...
- Я сейчас представил себе, - говорит Юра Трофимов, - будто мне предложили лететь далеко в космос и в будущее. Я представил себе это для того, чтобы лучше увидеть самое хорошее. Я бы выбрал книги по крайней мере шести авторов: Ефремова, Гора, Мартынова, Стругацких, Казанцева и Днепрова...
читать дальше
Человек, общество, наука... Некоторые скептики говорят, что в произведениях советской фантастики нет настоящих героев, что люди подменены некими условными символами.
Читатели-школьники категорически возражают против подобных утверждений. Если нет подлинных героев, говорят они, то кто же тогда Буров ("Льды возвращаются" А. Казанцева), Горбовский, Быков, Дауге ("Возвращение", "Далекая Радуга", "Стажеры", "Путь на Амальтею" А. и Б. Стругацких), Камов, Белопольский, Волгин ("Звездоплаватели", "Гость из бездны" Г. Мартынова), Виктор Шатров ("Подземная непогода" Г. Гуревича), Зарубин ("Астронавт" В. Журавлевой), капитаны звездных кораблей ("Легенды о звездных капитанах" Г. Альтова) и другие.
Вот Валентин Петров, звездолетчик, герой рассказа "Частные предположения" братьев Стругацких.
"Веришь ему, - говорят читатели, - веришь, что такому все удастся, что такой, по словам одного из героев произведения, в XXIV век войдет так же весело улыбаясь и постукивая себя по изношенному ботинку тросточкой, вырезанной бог знает на какой планете".
"Люди, люди будущего - им посвящены все книги Стругацких", - отмечают ребята.
В этом плане примечательна последняя повесть Стругацких "Далекая Радуга". Беспримерная катастрофа произошла на планете физиков - Радуге. Люди должны погибнуть. Они находят способ спасти детей и часть своих работ, результаты наблюдений, имеющие большое значение для всего человечества. И все-таки впечатления обреченности не создается.
"Нет, думаешь ты, - говорит Боря Миловидов, - такие люди не могут погибнуть, потому что они не боятся смерти, потому что они из племени победителей. И, даже погибая, они побеждают стихию, вырвавшуюся из их рук".
читать дальше
Идея эмоционального робота, по мнению ребят, жестоко высмеивается Гором. Они отмечают, что страсти его героев скорее интеллектуального порядка, тогда как, например, у Стругацких герои не только интеллектуальны, но и страстно действенны. Не все герои Гора запоминаются, может быть, именно по этой причине. Персонажам Стругацких, по мнению некоторых читателей, не хватает известной тонкости, воспитанности, но они в избытке у героев Гора. Здесь возникают споры. Поклонники книг Стругацких защищают их персонажей. Эти читатели полагают, что герои Стругацких не менее глубоки и многогранны, просто они люди иного склада, иначе выражают себя.
читать дальше
Чтобы ориентироваться в проблемах, которые ставятся в научно-фантастической литературе, нужно обладать известной научной подготовкой. К этому выводу приходят постепенно многие любители литературы крылатой мечты. Это закономерно. Человек находился здесь, а через несколько секунд он уже где-то за сотни световых лет отсюда; взаимопроникающие пространства, деритринтация, моделирование мозга, нуль-транспортировка, человек со свойствами машин, роботы-враги и роботы-друзья и т. п. Как тут не растеряться неискушенному читателю!
Однако, подчеркивают школьники, не следует и чрезмерно усложнять техническую сторону, как это делают в особенности западные фантасты ("Сквозь пятое измерение" - К. Фиалковский, "Робинзоны Космоса" - Ф. Корсак) или Станислав Лем ("Крыса в лабиринте"). Другая крайность, по мнению ребят, когда в книге все страшно популяризируется, что в больших дозах нестерпимо ("На траверзе Бета Лиры" В. Миханьковского или - более давний пример - "Десятая планета" С. Беляева). До сих пор еще сильна традиция изображать науку, идущую вперед черепашьими шагами ("Альтаир", "Семь цветов радуги" В. Немцова и др.).
Если одни авторы, чрезмерно усложняют, а другие нарочито упрощают, - третьи нередко пишут какие-то сказки... С легкой руки западных романистов и в наших романах и повестях о путешествиях на Венеру или Меркурий появились невероятные страшилища, гигантские осьминоги, крылатые драконы и т. п. Как тут не испугаться и не поверить в нечистую силу!
Многие ребята в большей или меньшей степени именно в этом плане подвергают критике такие неровные, хотя и интересные по замыслу, фабуле, произведения, как "Пути титанов" и "Стрелу времени" О. Бердника, "Аргонавты Вселенной" В. Владко, "Дети Земли" Г. Бовина, "На оранжевой планете" Л. Оношко и многие другие.
Ребята выступают против фантасмагорий, популяризации сомнительных в научном отношении идей, остро критикуют шаблон и примитив в нашей фантастике.
Даже в таких интересных произведениях о коммунистическом будущем, как "Внуки наших внуков" Ю. и С. Сафроновых и "Страна багровых туч" А. и Б. Стругацких, чудеса техники заслоняют ее создателей.
читать дальше
Одной из любимых тем для обсуждения с Борисом Натановичем Стругацким на протяжении двадцати лет нашей дружбы было, в каком именно из «миров братьев Стругацких» мы живем сейчас?
Ответ на этот вопрос менялся — по мере того, как менялась наша жизнь. Да и в последние годы — после ухода Бориса Натановича — этот ответ снова продолжает меняться. И с каждым изменением я не устаю (хотя и горько) удивляться: как же точно они все это предсказали!
Может быть (как не раз шутили мы, их читатели и ученики), братья Стругацкие были или прогрессорами из другой звездной системы, или «контрамотами», живущими из будущего в прошлое, и потому совершенно точно знавшими наше будущее.
Впрочем, давайте по порядку.
читать дальше
Спектакль-перформанс по мотивам произведения. Сочетание прозы и стихов, участие двух бас-гитаристов в музыкальном оформлении, на сцене театра "Площадка на Цветном". Научная фантастика в красках и эмоциях.
Отсюда: faina-mirova.timepad.ru/event/674765/
За информацию спасибо юзеру razrub с Фантлаба.
Может, оно и интересно...
Блин, поздравьте меня все. Я искал эту книгу, не соврать, лет сорок.
Это книга, из которой Стругацкие взяли крайцхагельдоннерветтернохайнмаль, Эрнста Брандта и оберштурмфюрера Дейбеля. Я спрашивал У ВСЕХ, включая коммьюнити, БВИ и БНС - ответ был "ты чот придумываешь". Но я ее читал своими глазами, и придумывать не мог.
И вот наконец мне достало мозгов поискать по этому слову. И вот она.
Норберт Фрид, "Картотека живых". Перевод с чешского и предисловие Ю. Молочковского. - Москва: Издательство иностранной литературы, 1958.
С чешского!!! А я перерыл всех немцев той поры, и не нашел ни черта...
Когда я молод был и полон сил,
Я верил в мир. И не всегда с оглядкой
Я жил, совсем не следуя порядку,
И опыт предков гордо поносил.
Ошибок сделал - ввек не сосчитать,
Но, будь возможность в прошлое вернуться
К истокам тех ошибок прикоснуться,
Не повернул бы свое время вспять.
Лишь пару слов сказал бы, может, той,
Пред кем ни разу слова не нарушил,
Кого я помнил в море и на суше,
Воспоминанья слепы? Но постой...
Ах, поздно. Только волос мой седой,
Как лист увядший, падает на душу.
В рамках борьбы за интеллектуальную сохранность заставляю себя, если забыла какое-то имя, или хорошо знакомую дату, или факт, не лезть в Гугль, а вспоминать. Некоторое время назад вспоминала двое суток одно фамилию - и вспомнила же!
И подумала, что, уж коли я рассказала, как мой тогда ещё будущий муж обольщал меня книгами Стругацких, будет уместно рассказать и то, что я слышала о Евгении Михайловиче Закладном в связи с ними.
читать дальше
Как-то раз (было это, насколько я помню, в 1984 году) заговорили с одинм очень уважаемым мною человеком как раз о Стругацких. Он их не любил. Впрочем, он и Льва Толстого не любил, а про "Войну и мир" помнил, что "ездил там всё этот хмырь Болконский мимо дуба". При этом начитан был невероятно и эрудицию имел намного шире банальной. И вот, весело похохатывая, человек этот рассказал мне следующее.
У Стругацких, сказал он, очень изменился стиль за последнее время. А всё потому, что раньше для них писал Закладный.
-- Как это? - изумилась я. - И кто такой Закладный?
-- А вот для таких, как он, - отвечал мой знакомый, - в армии придуман чин прапорщика. Потому что в офицеры его не произведёшь, а вечно в рядовых держать тоже неловко. Ну так вот, - продолжал он, - через Закладного текст шёл потоком. У него над пишущей машинкой был укреплён рулон бумаги на стрежне - ну как мы туалетную бумагу вешаем. И вот он вправляет конец рулона в машинку - и печатает, печатает. Мне говорили, что Стругацкие приезжали к нему, привозили ему всякие деликатесы, спиртное, конфеты, новую бумагу, а он им отрывал кусок рулона с текстом и отдавал. А они уже брали, перерабатывали всё или часть. А он не заботился, куда и кому его творчество пойдёт.
Немного позже я отождествила человека по фамилии Закладный и автора той странной повести в "Доме под чинарами".
Несколько мелких фактологических примечаний по тексту. Писчую бумагу рулоном добыть было можно, если иметь связи в типографии. Кроме того, существовала специальная бумага для ЭВМ, которая также была свёрнута рулонами. Она была тонкой, но когда в стране дефицит бумаги, и такая сойдёт для черновых вариантов. Туалетная бумага на стерженьке у моего знакомого была - он регулярно ездил в Москву. Там он приобрёл и держатель, там покупал и бумажку.
И я не знаю, в каком чине Евгений Михайлович демобилизовался. Говоря о прапорщиках, мой знакомый не имел в виду анекдот о мозге прапорщика, на котором одна извилина, да и та вмятина от фуражки. Он подразумевал отсутствие стремления делать карьеру у героя своего устного рассказа, то, что он был немного не от мира сего.
Разумеется, содержание этого сообщения сугубо легендарно. Я, во всяком случае в этом уверена. На фотографии, которую опубликовал Мильгунов, Евгений Михайлович запечатлён за пишущей машинкой, в которую вправлены обычные листы, а не конец висящего над головой рулона. Кроме того, и тематика, и стилистика АБС и Закладного отличаются настолько заметно, что трудно представить, как Аркадий и Борис Натановичи извлекали из отрывков Закладного свои повести и романы. Ей-богу, проще было б сочинить самим, что они и делали.
И вопрос, я думаю, должен ставиться не в плоскости "было-не было", а "откуда взялась такая легенда?" Аркадий Стругацкий числится всего лишь адресатом переписки Е.М. Но были ли они знакомы в реале? И что в жизни этого человека заставило кого-то считать его блаженненьким, раздающим своё творчество так, как из арыка раздают воду на окрестные поля и огороды?
Но вот то, что творчество шло через Евгения Михайловича потоком, - это может быть и правдой. Тогда становится понятен тот странный конец повести, который так меня удивил. Поток прошёл, оставил след - а потом пошёл следующий поток.
Здесь можно найти две книги Е.М. Закладного - "Звёздную рапсодию" и "Победителей льдов" - и прочесть онлайн.
. И король в этом мире «по обыкновению велик и светел, а дон Рэба безгранично умен и всегда начеку».
