Алла Кузнецова, Молчаливый Глюк. Я не со зла, я по маразму!
частные суждения
Выстрел в мир Полдня. Кто и как создал «синдром Сикорски».
Сперва надо сказать, что же это за болезнь такая: «синдром Сикорски». В сети чёткого определения найти не удалось, в текстах Стругацких его тоже нет. Наиболее толковыми можно признать следующие формулировки: «когда решение любой степени жесткости принимается исходя из необходимости предотвращения наиболее негативного варианта развития события» (из этого поста в ЖЖ); «патологический страх, что некие могущественные силы вмешаются в жизнь землян без их ведома и согласия» (из ещё одного поста в ЖЖ).
Я уже размышлял о том, кто такой Рудольф Сикорски и откуда столь необычная личность вообще взялась в мире Полдня. Вспомним мысль Максима Каммерера непосредственно перед трагедией в Музее внеземных культур: «никогда Экселенц не обнажал оружия для того, чтобы пугать, грозить или вообще производить впечатление, — только для того, чтобы убивать». Максим много лет работал вместе с Сикорски на Саракше и знал, о чём говорил. Читателю Стругацкие рассказали только об одном убийстве, совершённом этим персонажем: «Странник взял со стола тяжелый черный пистолет, неторопливо поднял и два раза выстрелил, и чадо охватило руками пробитую лысину и повалилось на ковер…» (цитата из книги «Обитаемый остров»). Но, судя по мыслям Максима, он сам лично наблюдал несколько подобных сцен.
Заметим, что и в зале заседаний Неизвестных Отцов на Саракше, и в музее на Земле Странник убивает расчётливо и хладнокровно. В прочих ситуациях он может проявлять какие угодно эмоции: быть полным энтузиазма, саркастичным, негодующим, погружённым в отчаяние. То есть Сикорски кто угодно, только не флегматик и не бесчувственный фанатик. Он живой человек, с вполне понятными чувствами, которые он не стесняется показывать. Но он никогда не убивал в состоянии аффекта.
В романах «Обитаемый остров» и «Жук в муравейнике» нам показывают Сикорски в бешенстве, доведённого буквально до предела. Первый раз — когда Максим взрывает Центр и Странник отчётливо понимает, что это означает конец всей программы землян по спасению жителей Саракша. Что делает Сикорски — бьёт Максима (как в бездарной экранизации Бондарчука) или стреляет куда попало в бессмысленной ярости? Отнюдь. Он бросает Максиму всего два слова, предельно кратко и доходчиво давая тем самым понять: он с Земли и он не одобряет действия Каммерера. После чего объясняет (опять же, словами, кратко и ёмко) последствия разрушения Центра. То есть ведёт себя исключительно рационально.
Был ли случай, когда Сикорски сорвался? Да, был — когда неизвестный, забравшийся в музей, оказался не ожидаемым им Абалкиным, а Айзеком Бромбергом, своего рода Навальным XXII века. Но и тогда Странник сперва убрал пистолет, после чего спокойно окликнул Айзека, сел с ним за стол и уже после этого дал волю своим чувствам. Но как только в музее всё-таки появился Лёва Абалкин, Сикорски тут же становится настоящим собой. То есть человеком, который точно выверяет каждое сказанное им слово, не говоря уже о действии. Решение убить Абалкина, как только тот потянется к детонаторам, было принято им давно. И в нужный момент Сикорски действовал без задержек и рефлексий, чётко, как боевой механизм.
Были ли у Рудольфа Сикорски и других членов Мирового Совета резоны опасаться таинственных Странников? Были. Судя по всей имевшейся у них информации, Странники проводят масштабные эксперименты, в том числе на обитаемых планетах. В лучшем случае, не обращая при этом внимания на местное население, как на Сауле. А вот на планете Надежда биороботы Странников охотились на немногочисленных выживших, в том числе на детей. Точнее, в первую очередь на детей. В любом случае ситуация, когда некто, вряд ли обладающий моралью и этикой в человеческом понимании, безнаказанно действует в твоём родном мире, к оптимизму не располагает.
Итак, Странники в мире Полудня действительно есть и активно действуют. По мнению самого Рудольфа Сикорски, они могут превратить человека в своего рода запрограммированный автомат. Обычно он ведёт себя совершенно нормально, но как только сработает некий триггер, включается программа и начинает работать помимо воли и сознания базовой личности. Сам Сикорски предполагал, что такими автоматами были так называемые Подкидыши. Но так ли это?
Для Странников не составило бы труда внедрить своего агента в человеческое общество так, что это общество ничего не заподозрит. Однако саркофаг с эмбрионами и в самом деле оказался своего рода тестом, который отчётливо выявил некоторые характерные особенности земной цивилизации. Но сами эмбрионы (и далее подкидыши, которые из них выросли) явно не были автоматами странников. Об этом лучше всего свидетельствует разброс реакций тех из них, кому рискнули сообщить о том, кто они такие.
Поведение Абалкина вполне объяснимо без привлечения дополнительных сущностей, если вспомнить главное — он прогрессор высочайшего класса. Абалкин сумел получить информацию от Тристана (применив что угодно: от гипноза и пыток до «сыворотки правды», но только не сверхспособности Странников — в противном случае Тристан остался бы жив и возможно вообще не узнал бы, что проговорился), а на Земле добрался до Айзека Бромберга, который вывалил ему всю информацию о Подкидышах, в том числе и о Детонаторах.
Абалкин пошёл в музей, чтобы окончательно расставить точки над i. Учитывая его крайне непростое детство и негативное отношение к властям мира Полдня, ему было нужно узнать, на что способны пойти эти самые власти, пытаясь остановить предполагаемого агента Странников. Он же не мог знать, что Сикорски видит в нём не человека, и даже не инопланетянина, а робота. Хотя Максим честно предупреждал Абалкина, что его убьют, но Лёва в это не поверил — да и какой другой житель тёплой и ласковой Земли XXII века поверил бы? Ну да, с ним обошлись не слишком хорошо, принудив учиться нелюбимой профессии. Но ведь даже пальцем при этом не тронули, хотя сам он в детстве вёл себя, мягко говоря, безобразно.
Итак, был ли в той ситуации задействован автомат Странников? Да, был. И сработал в точности так, как запланировали его создатели. Этим автоматом был сам Рудольф Сикорски. Своим выстрелом он навсегда изменил и земное общество, и всю дальнейшую историю Человечества. Именно этого боялся сам Странник, не подозревая, что боится самого себя. Точнее, той своей части, которая была заложена в него Странниками. Мы не знаем, как и когда это произошло. Поскольку биографию руководителей такого уровня в любом мире и любом обществе тщательно изучают, в детстве и молодости он скорее всего был обычным парнем. Но однажды с ним что-то случилось, после чего Сикорски резко поумнел, сделал выдающуюся карьеру в Галактической Безопасности (далее в КомКоне-2) и научился убивать. То есть принимать осознанное решение об устранении живого человека. В сам момент убийства действовал уже не Рудольф, а автомат Странников — именно поэтому он никогда не промахивался, не ошибался и действовал абсолютно хладнокровно.
Отсюда: dzen.ru/a/X-yc9_kGsWhydLWa
Выстрел в мир Полдня. Кто и как создал «синдром Сикорски».
Сперва надо сказать, что же это за болезнь такая: «синдром Сикорски». В сети чёткого определения найти не удалось, в текстах Стругацких его тоже нет. Наиболее толковыми можно признать следующие формулировки: «когда решение любой степени жесткости принимается исходя из необходимости предотвращения наиболее негативного варианта развития события» (из этого поста в ЖЖ); «патологический страх, что некие могущественные силы вмешаются в жизнь землян без их ведома и согласия» (из ещё одного поста в ЖЖ).
Я уже размышлял о том, кто такой Рудольф Сикорски и откуда столь необычная личность вообще взялась в мире Полдня. Вспомним мысль Максима Каммерера непосредственно перед трагедией в Музее внеземных культур: «никогда Экселенц не обнажал оружия для того, чтобы пугать, грозить или вообще производить впечатление, — только для того, чтобы убивать». Максим много лет работал вместе с Сикорски на Саракше и знал, о чём говорил. Читателю Стругацкие рассказали только об одном убийстве, совершённом этим персонажем: «Странник взял со стола тяжелый черный пистолет, неторопливо поднял и два раза выстрелил, и чадо охватило руками пробитую лысину и повалилось на ковер…» (цитата из книги «Обитаемый остров»). Но, судя по мыслям Максима, он сам лично наблюдал несколько подобных сцен.
Заметим, что и в зале заседаний Неизвестных Отцов на Саракше, и в музее на Земле Странник убивает расчётливо и хладнокровно. В прочих ситуациях он может проявлять какие угодно эмоции: быть полным энтузиазма, саркастичным, негодующим, погружённым в отчаяние. То есть Сикорски кто угодно, только не флегматик и не бесчувственный фанатик. Он живой человек, с вполне понятными чувствами, которые он не стесняется показывать. Но он никогда не убивал в состоянии аффекта.
В романах «Обитаемый остров» и «Жук в муравейнике» нам показывают Сикорски в бешенстве, доведённого буквально до предела. Первый раз — когда Максим взрывает Центр и Странник отчётливо понимает, что это означает конец всей программы землян по спасению жителей Саракша. Что делает Сикорски — бьёт Максима (как в бездарной экранизации Бондарчука) или стреляет куда попало в бессмысленной ярости? Отнюдь. Он бросает Максиму всего два слова, предельно кратко и доходчиво давая тем самым понять: он с Земли и он не одобряет действия Каммерера. После чего объясняет (опять же, словами, кратко и ёмко) последствия разрушения Центра. То есть ведёт себя исключительно рационально.
Был ли случай, когда Сикорски сорвался? Да, был — когда неизвестный, забравшийся в музей, оказался не ожидаемым им Абалкиным, а Айзеком Бромбергом, своего рода Навальным XXII века. Но и тогда Странник сперва убрал пистолет, после чего спокойно окликнул Айзека, сел с ним за стол и уже после этого дал волю своим чувствам. Но как только в музее всё-таки появился Лёва Абалкин, Сикорски тут же становится настоящим собой. То есть человеком, который точно выверяет каждое сказанное им слово, не говоря уже о действии. Решение убить Абалкина, как только тот потянется к детонаторам, было принято им давно. И в нужный момент Сикорски действовал без задержек и рефлексий, чётко, как боевой механизм.
Были ли у Рудольфа Сикорски и других членов Мирового Совета резоны опасаться таинственных Странников? Были. Судя по всей имевшейся у них информации, Странники проводят масштабные эксперименты, в том числе на обитаемых планетах. В лучшем случае, не обращая при этом внимания на местное население, как на Сауле. А вот на планете Надежда биороботы Странников охотились на немногочисленных выживших, в том числе на детей. Точнее, в первую очередь на детей. В любом случае ситуация, когда некто, вряд ли обладающий моралью и этикой в человеческом понимании, безнаказанно действует в твоём родном мире, к оптимизму не располагает.
Итак, Странники в мире Полудня действительно есть и активно действуют. По мнению самого Рудольфа Сикорски, они могут превратить человека в своего рода запрограммированный автомат. Обычно он ведёт себя совершенно нормально, но как только сработает некий триггер, включается программа и начинает работать помимо воли и сознания базовой личности. Сам Сикорски предполагал, что такими автоматами были так называемые Подкидыши. Но так ли это?
Для Странников не составило бы труда внедрить своего агента в человеческое общество так, что это общество ничего не заподозрит. Однако саркофаг с эмбрионами и в самом деле оказался своего рода тестом, который отчётливо выявил некоторые характерные особенности земной цивилизации. Но сами эмбрионы (и далее подкидыши, которые из них выросли) явно не были автоматами странников. Об этом лучше всего свидетельствует разброс реакций тех из них, кому рискнули сообщить о том, кто они такие.
Поведение Абалкина вполне объяснимо без привлечения дополнительных сущностей, если вспомнить главное — он прогрессор высочайшего класса. Абалкин сумел получить информацию от Тристана (применив что угодно: от гипноза и пыток до «сыворотки правды», но только не сверхспособности Странников — в противном случае Тристан остался бы жив и возможно вообще не узнал бы, что проговорился), а на Земле добрался до Айзека Бромберга, который вывалил ему всю информацию о Подкидышах, в том числе и о Детонаторах.
Абалкин пошёл в музей, чтобы окончательно расставить точки над i. Учитывая его крайне непростое детство и негативное отношение к властям мира Полдня, ему было нужно узнать, на что способны пойти эти самые власти, пытаясь остановить предполагаемого агента Странников. Он же не мог знать, что Сикорски видит в нём не человека, и даже не инопланетянина, а робота. Хотя Максим честно предупреждал Абалкина, что его убьют, но Лёва в это не поверил — да и какой другой житель тёплой и ласковой Земли XXII века поверил бы? Ну да, с ним обошлись не слишком хорошо, принудив учиться нелюбимой профессии. Но ведь даже пальцем при этом не тронули, хотя сам он в детстве вёл себя, мягко говоря, безобразно.
Итак, был ли в той ситуации задействован автомат Странников? Да, был. И сработал в точности так, как запланировали его создатели. Этим автоматом был сам Рудольф Сикорски. Своим выстрелом он навсегда изменил и земное общество, и всю дальнейшую историю Человечества. Именно этого боялся сам Странник, не подозревая, что боится самого себя. Точнее, той своей части, которая была заложена в него Странниками. Мы не знаем, как и когда это произошло. Поскольку биографию руководителей такого уровня в любом мире и любом обществе тщательно изучают, в детстве и молодости он скорее всего был обычным парнем. Но однажды с ним что-то случилось, после чего Сикорски резко поумнел, сделал выдающуюся карьеру в Галактической Безопасности (далее в КомКоне-2) и научился убивать. То есть принимать осознанное решение об устранении живого человека. В сам момент убийства действовал уже не Рудольф, а автомат Странников — именно поэтому он никогда не промахивался, не ошибался и действовал абсолютно хладнокровно.
Отсюда: dzen.ru/a/X-yc9_kGsWhydLWa