Очередной кусочек оффлайн-интервью.

[strugatskie]

Отсюда: www.rusf.ru/abs/int0165.htm#10

Уважаемый Борис Натанович!
       Позвольте Вас поблагодарить за все книги, которые были написаны Вами и вместе с Аркадием Натановичем. Читаю Стругацких со школы, а сейчас мне 29 лет. Удивительно, что, прочитав «Пикник» в 16 лет, перечитав его впоследствии раз 20, и вернувшись к этой книге снова, открываешь в этой повести поистине бесконечную глубину и новые смыслы. Это моя самая любимая книга из всех прочитанных вообще. Также я преклоняюсь перед «Градом обреченным», да и многими другими Вашими произведениями. Огромное Вам спасибо за идеи, миры, характеры героев. И спасибо за то, что Вы нашли столько вдохновения и подарили его людям!!!
       Я совсем недавно узнал про возможность задать Вам лично вопрос. Если позволите, задам. Я, честно говоря, перечитав недавно «Пикник на обочине», как-то особенно сильно слился с описанной реальностью, особенно, конечно, с описанием жизни Рэда, проникся его жизнеощущением, если можно так выразиться. Я даже с трудом могу найти слова, чтобы выразить мое благоговение перед Вашим талантом создания образов героев книг. Я осознал, что Вы почерпнули многое из своей души для воплощения Шухарта на бумаге. (Надеюсь, я не сильно ошибаюсь в этом.) А это значит, без преувеличения, что Вы – очень сильный, волевой, и добрый человек. А вот и вопрос: как Рэдрик мог решиться на – в сущности – убийство подростка? Ради своей мечты, денег? Сложно поверить, что все так получилось.
       СПАСИБО Вам за то, что навсегда Ваши произведения стали для меня точкой опоры в жизни и источником духовного отдыха.
Алексей <[e-mail]>
Москва, Россия - 06/10/12 20:29:09 MSK
       Спасибо на добром слове, не могу выразить, как мне было приятно читать Ваше послание.
       Что же касается Рыжего Рэда, то я лишь с большой натяжкой рискнул бы назвать его добрым. Сильный – да. Волевой – безусловно. Но добрый?.. Это человек, для которого мир четко и однозначно делится на своих и чужих. Свои – цель, чужие – средства. Своим – все, чужим – как получится. Для него Артур – посторонний, малоприятный, безусловно чужой человек. Использовать – и выбросить. Какое мне до него дело? Это уж потом, услышав «молитву» мальчишки, сумевшему найти СЛОВА, он проникается сочувствием и даже каким-то уважением к нему. А до того? Плевать. Стервятниково отродье. Сопляк, слабак, красавчик... Не-ет, для Рыжего не существует «добра вообще». Своим – все, чужим – что останется. И только так.

Доброго вам времени суток.
       Борис Натанович, а что бы Вы ответили Бол-Кунацу на вопрос, который он задал Баневу на встрече с вундеркиндами?
Юрий <[e-mail]>
Ужгород, Украина - 06/10/12 20:29:33 MSK
       Этот вопрос был НА САМОМ ДЕЛЕ задан мне, когда я выступал в середине 60-х в одной из математических школ Ленинграда. И точно так же, как Банев (а Банев – как я), я был сбит с толку и нес какую-то околесицу. С тех пор (50 лет прошло!) я так и не нахожу «правильного» ответа на этот вопрос. Все время получается какое-то неуверенное блеяние вместо ответа.


Здравствуйте, Борис Натанович!
       Есть ли у города из ГО реальный прототип? Я имею в виду не сюжет, а город как таковой: огромный, мрачный, загадочный... Почему-то при чтении возникает образ Питера...
Павел Че <[e-mail]>
Рига, Латвия - 06/10/12 20:29:34 MSK
       Трудно сказать. Образ – собирательный. Но Питер там присутствует без всякого сомнения. (Например, самая первая сцена романа, эпизод с мусорщиками, разыгрывается попросту и без затей во дворе нашего дома номер четыре по проспекту Карла Маркса.)

Уважаемый Борис Натанович!
       Дочитавши вчера ночью ГО, много думала. И возник у меня такой вопрос: почему так неуравновешенны женские и мужские образы в ГО? У главных героев есть и положительные, и отрицательные стороны, все они разные, без сомнения не глупы. А из женщин только Сельма, про которую запомнились её вечно голые ноги, кружевные трусики и якобы любовь к Андрею (в которую мне не верится), Амалия с её коэффициентом 57 и вскользь «маркитантка» Мымра, жена Юрия Марта, родившая 3 детей, и усталая Мейлинь. Не шли сильные женские характеры в Эксперимент?
Maria <[e-mail]>
Россия - 06/10/12 20:30:04 MSK
       Скорее, сильные женщины «не шли» у АБС. Мы не умели и даже, по-моему, боялись писать женщин и о женщинах. Почему? Не знаю. Может быть, потому, что исповедывали древний принцип: женщины и мужчины – существа разной породы. Нам казалось, что мы знаем и понимаем мужчин (сами мужчины), но никто из нас не рискнул бы заявить, что он знает и понимает женщин. Да и детей, если уж на то пошло! Ведь дети это безусловно третий особый вид разумных существ, обитающих на Земле. «Племя младое, незнакомое...»

Глубокоуважаемый Борис Натанович!
       Скажите, пожалуйста, насколько возраст и здоровье позволяют Вам сейчас следить за новинками российской и зарубежной литературы и кино (и фантастики, и литературы в других жанрах... или Вы ограничиваетесь только более близким Вам жанром...)? И еще, как Вы считаете, нынешние российские фант-литераторы оправдали Ваши с братом ожидания 80-х – начала 90-х годов, появились ли произведения, которые Вы могли бы по значимости для развития жанра поставить вровень с работами АБС, Ефремова, Лема, которые, на Ваш взгляд, будут перечитывать и 40-50 лет спустя новые поколения любителей фантастики?
Азарьев Олег <[e-mail]>
Симферополь, Украина, Крым - 06/10/12 20:30:15 MSK
       Я вынужден читать очень много фантастики. Как член жюри четырех литературных премий. Как главред альманаха «Полдень, 21-й век». Как номинальный руководитель старого питерского семинара молодых писателей-фантастов. Практически это означает, что я прочитываю все лучшее из фантастики, что выходит в России ежегодно и еще – гору рукописей, ищущих публикации. Времени на все прочее, – кино, театр, новинки мейн-стрима, просто на перечитывание старых любимых книг, – почти не остается. За новинками, впрочем, я следить боль-мень успеваю, но все прочее – ужас, полная катастрофа. Наши ожидания времен начала перестройки скорее не оправдались. Конечно, в стране регулярно и плодотворно работает несколько десятков отличных писателей, публикующих ежегодно несколько отличных романов, каждый из которых в конце 80-х явился бы сенсацией года. Но во-первых, читатель уже привык к свободе, а во-вторых, мы-то 30 лет назад представляли себе взрыв новой фантастики, наступление фантастики широким фронтом от НФ до «фантастического реализма», а получили вместо этого «взрыв фэнтези», коммерческой литературы, которая одна, видимо, способна удовлетворить спрос массового читателя на новые миры, зубодробительные приключения и простоватых, но симпатичных героев. Перечитывать это через 40 лет будут только отпетые фэны, но это не страшно. Писатели-мегабайтники напишут еще. И не надо строить иллюзий. Век книги короток. Ни Лема, ни Ефремова, ни Брэдбери перечитывать через 50 лет массовый читатель не будет, – только библиофилы, профессиональные книгочеи, горячие приверженцы Вечной Литературы.

Здравствуйте, Уважаемый Борис Натанович!
       Скажите, когда писались «Свечи перед пультом», Вы предполагали, что мозг человека будет сохранен для того, чтобы потомки обращались к его памяти и опыту, или предполагалось, что в дальнейшем можно будет оживить этого человека, как деятельную личность?
Елена <[e-mail]>
Харьков, Украина - 06/10/12 20:30:21 MSK
       Это была (фантастическая) попытка реализовать «практическое» бессмертие. Не больше, но и не меньше.

Дорогой Борис Натанович! До сих пор я задавал Вам серьёзные и сложные вопросы, за ответы на которые я Вам благодарен. Теперь мне захотелось задать «несерьёзный вопрос», хотя, как мне кажется,яответ на него будет отрицательный. Но – вдруг, я не прав...
       Однако перед вопросом я хотел бы, с Вашего позволения, чуть поправить один Ваш ответ. Отвечая на вопрос о современной армии, Вы сказали:
       Наверное, можно представить себе и достойно организованную армию, состоящую из «мобилизованных», но, боюсь, в современных условиях это – мечта и легенда: нет людей, способных такую организацию обеспечить.
       Такая армия, однако, создана. Это ЦАХАЛ. Армия обороны Израиля. Я знаю о чём говорю – мои дети отслужили в элитных подразделениях ЦАХАЛа, а моя жена работает в этой же армии врачом. У меня статья о ЦАХАЛе есть: uncleslu.livejournal.com/20070.html. Хотя, конечно, это исключение – больше таких мобилизационно-профессиональных армий в мире нет. Есть или тюремно-мобилизационные, или добровольно-профессиональные.
       А теперь вопрос.
       Знаете ли Вы продолжение анекдотов, которые всё пытался рассказать сотрапезникам в отеле «У погибшего альпиниста» Симон Симонэ? И анекдотов о двух и о трёх петухах, которые так и не озвучили Малянов и Вайнгартен?
igor slutsky
Россия - 06/10/12 20:30:26 MSK
       О ЦАХАЛе и я слышал отзывы самые положительные. Видимо, «хорошая» мобилизационная армия все-таки возможна. Но, видимо, только в условиях постоянной и совершенно реальной угрозы военного вторжения. Анекдотов Симоне я, честно говоря, не помню. По-моему, все они – «псевдоквазия», авторская выдумка на предмет «придания событиям бОльшей достоверности». Анекдот о двух петухах был популярен в начале 70-х. Сейчас – основательно забыт. В том числе и мной. Помню только, что там только что купленный и выпущенный во дворе петух гоняется за старым петухом-хозяином здешних мест. Что приводит к какому-то парадоксальному результату. А анекдот о трех петухах – псевдоквазия. Не было такого.

Здравствуйте, уважаемый Борис Натанович!
       Я уже несколько лет изучаю переводы Ваших и Вашего брата произведений на английский язык. На данный момент я пишу дипломную работу на тему «Проблема перевода текстообразующих элементов повести братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу» на английский язык», до этого несколько лет работала над проблемами перевода на английский язык «Пикника на обочине». Вам наверняка приходилось сталкиваться с переводами Ваших произведений, в частности, повести «Понедельник начинается в субботу». Для меня как исследователя очень важно знать, какого Вы мнения об этих переводах, имеются ли у Вас к ним замечания, насколько они удовлетворяют авторскому замыслу. Также хотелось бы знать, не найдётся ли у Вас времени просмотреть мою работу, выразить своё мнение и сделать замечания.
Виктория <[e-mail]>
Калининград, Россия - 06/10/12 20:30:38 MSK
       Я недостаточно хорошо знаю английский, чтобы позволить себе сколько-нибудь обоснованные и серьезные суждения по этому вопросу. АНС знал английский неплохо и говорил, что практически все переводы, которые он читал, сделаны безобразно. Помнится, он с удовольствием выделял только перевод «Далекой Радуги». Надо сказать, что все, без исключения, мои знакомые, свободно читающие по-английски, придерживались всегда этой же точки зрения. Недавно в США вышло новое издание «Пикника» в новом переводе (Olena Bormashenko). Я слышал несколько отзывов, – все положительные.
       [Виктория, Борис Натанович не ответил на Ваше предложение просмотреть Вашу работу, но группа «Людены» непротив ознакомиться с ней, присылайте нам на адрес [e-mail]. – БВИ.]

Приветствую Вас, Борис Натанович.
       Представляется, что до времен, когда ВТВ будет создана и практически внедрена в жизнь, мы вряд ли доживем. И тем не менее, как уже отмечалось вскользь на страницах этого интервью (Вами, в частности), даже в массах существующего социума встречаются личности, которые по своим качествам близки к тем самым Людям Полудня. Вопрос звучит так: если бы перед Вами стояла задача каким-то образом произвести выборку людей, имей Вы на то соответствующие возможности, с целью создания этакого «соц. островка» Мира Полудня (неважно для чего, для простоты задачи: чтобы им было хорошо вместе ), то какими критериями/методикой бы Вы пользовались? Как выделить среди людей Человека? Какие-то психологические тесты?
       За какую отдельную ниточку не потянешь: «интеллект», «образование», «соц. положение» – все выглядит глупо, ничто это в отдельности не мешает человеку быть мелочным, корыстолюбивым, в общем – «животным», если Вы меня понимаете.
       В литературе (фантастической и не только) встречаются косвенные намеки на то, что таким «тестом» может быть способность человека превозмогать боль, подчиняя животный порыв прервать пытку (если он имеет такую возможность) воле разума (отсылка к «Дюне» Фрэнка Герберта), либо способность человека быть одному длительное время (неважно, физически либо «в толпе», противопоставляя себя большинству). А ведь такие люди безусловно есть, случайно их встретить вполне возможно то тут, то там, но они тонут в океане этих «90% дерьма» (тот самый Старджон ).
       И в то же время надо помнить, что возможным последствием такой выборки будет отсутствие чего-то жизненно необходимого в этом «островке», не так ли? Так сказать, «право имеем ли?». Жизнь может оказаться умнее всех философов-идеалистов, вместе взятых (см. «70 лет коммунизма и большой обосрач в итоге»).
       Что Вы про это думаете?
Юрий <[e-mail]>
Беларусь - 06/10/12 20:30:54 MSK
       Я думаю об этом примерно так же, как и Вы. Эти сомнения, это незнание практических методик, это немое признание нашего сегодняшнего бессилия, – все это очевидно, наглядно, тривиально, «лежит на поверхнсти». Воистину: «широк человек, – сузить бы!». Но сужать нельзя. Достаточно вспомнить Лема с его «Возвращением со звезд». Наверное, психолог-профессионал знает, существуют ли в «психоме» человека абсолютные «плюсы» (которые надлежит всемерно поощрять и развивать) и абсолютные «минусы» (требующие беспощадного искоренения). Клубок сплетён слишком плотно и сложно, и нет ниточки, за которую, – мы знаем точно, – надобно потянуть. Мы полагаем чуть ли не основной задачей ВТВ – найти и развить в человеке его Главный талант. Мы видим здесь путь к максимально достижимому уровню счастья, понимаемого как наслаждение успешным творческим трудом. У нас есть основание предполагать, что этот путь способен также минимизировать уровень «несчастья», понимаемого, главным образом, как страдание от ощущения своей неполноценности. Но что мы знаем о «побочных» эффектах этой системы? А если творческая успешность породит равнодушие, эгоизм, высокомерие? А отсутствие необходимости бороться с собой (со своими комплексами) сделает человека слабым, вялым, беззащитным перед возможной бедой? Слишком много неучитываемых вариантов. Слишком мало знания, и слишком много незнания...

Уважаемый Борис Натанович!
       Хочется выразить искреннюю благодарность АБС за творчество.
       После прочтения «Отягощенных злом», с встречающейся там идеей «не так все было», у меня невольно возник вопрос: скажите, как Вы относитесь к профессии историка? С долей ли иронии, с уважением, с недоверием или как-то иначе? Ответ мне особенно интересен, так как сама я получаю историческое образование, и многие мои взгляды на исторический процесс сформированы благодаря в том числе и Вашим книгам.
Татьяна <[e-mail]>
Россия - 06/10/12 20:30:57 MSK
       Историки – люди разные. Историки, которые ищут в веках «как это было на самом деле и почему», достойны всяческого уважения (как и все честные ученые). Историки же, подгоняющие факты под «теорию», уважения не достойны (как и всякие ученые такого толка и менталитета). В этой категории существует подкласс деятелей особенно отвратительных: они подгоняют факты под политическую и идеологическую конъюнктуру. Творцы (оплачиваемой) лжи. Компрачикосы истории. К сожалению, история – наука, тесно переплетенная с политикой и идеологией. Ложь хорошо оплачивается, и поэтому профессиональных лжецов в исторической науке – легион.