Второй драббл

[strugatskie]

Название: Почему взрываются галактики
Размер: драббл (980 слов)
Часть канона: "Полдень, XXII век"
Пейринг/Персонажи: Петр Петрович из будущего, упоминаются Горбовский, Валькенштейн, Диксон, ОЖП
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: G
Краткое содержание: Как-то раз Леонид Андреевич рассказал интересную историю


Шанкра-1, искусственная планета системы 26 Лебедя, была построена лет семьдесят назад, после долгих дискуссий в Совете Экономики и Совете Звездоплавания. Сейчас, когда строилась Шанкра-3, в достоинствах проекта уже никто не сомневался. Новые планеты могли быть и дозаправочными базами, и станциями технического обслуживания, и транзитными космопортами, и даже пунктами краткосрочной релаксации. И при этом благодаря высокой автоматизации и активной помощи добровольцев для обслуживания таких планет-станций требовалось всего нескольких десятков человек.
Теплым ранним утром двое молодых людей, Реа Тари и Пер Кант, закончили дежурство в пункте управления одним из разгрузочных узлов. Реа была штатным сотрудником станции, Пер, историк по специальности, прилетел на релаксацию после тяжелой экспедиции в прошлое. Молодые люди быстро подружились, и Пер всерьез рассчитывал, что не только подружились. Теперь они, весело болтая, шли коридорами станции в предвкушении свободных суток, которые можно провести в творческих трудах и радостном общении.
— Зайдем ко мне? — предложил молодой человек. — Я вчера обдумывал и рассчитывал одну очень интересную вещь. Хочешь, покажу?
— Конечно, хочу! О чем это?
Пер засмеялся.
— Если коротко, это касается взаимосвязи времен. Если совсем популярно — машина времени. О том, как возможность коснуться прошлого влияет на нас.
— Подожди! Это разве не твоя основная работа? — девушка весело тряхнула коротко стрижеными черными волосами.
— И это тоже! Но ты же знаешь: на работе всегда много рутины, обдумать времени не хватает. Идем?
Девушка снова тряхнула головой.
В комнате молодой человек вынул из ящика стола и включил небольшую машинку с выдвижным экраном.
— А разве тебе можно это здесь держать? — осторожно спросила девушка.
— Можно, — улыбнулся Пер. — Этот прибор закреплен за мной. Я же только в отпуске. Вот если совсем буду уходить из профессии, тогда придется сдать. Сначала я покажу тебе просто записи.
Вскоре на экране замелькали картины из прошлого. Войны, работа, люди...
— Пер, разве мы все можем вот так путешествовать в прошлое? Это же опасно!
— Не все, — согласился парень. — Показывать вот так, как я тебе, можно. Но вступать в контакт могут только подготовленные.
— А ты можешь?
— Ну... — он покраснел. — Меня готовили к этому, но без Наставника я выходил лишь дважды. Я видел, как встречали первого космонавта. Какими людьми были наши предки, Реа! Они делали невозможное практически голыми руками!
— Скажи, — Реа замялась. — Я давно пытаюсь узнать... Но мамина подруга (тоже историк) все время уходит от ответа. Неужели так легко заглянуть в прошлое? А проникнуть?
— Я ее понимаю, — парень сосредоточился. Разочаровывать подругу не хотелось, но обманывать и обнадеживать — еще хуже. — Я готовился к первому выходу с Наставником три года. Понимаешь... Прости, но это нельзя назвать прогулкой. Это — как высадка на неизведанную планету. Наверное, проще исследовать черные дыры или разбираться, почему взрываются галактики. Нам из прошлого нужны знания, и не нужны ни проблемы, ни новые жертвы. История — жесткая, даже жестокая наука. Нам нельзя не только влиять на события, но и оставлять память о себе. Одного моего друга, хорошего, очень хорошего парня, признали профнепригодным. Он рвался в древний Хорезм. Останавливать орды Чингисхана. Больше он никогда не сможет заниматься историей.
— Где он теперь?
— Вот как раз разбирается со взрывом в соседней галактике. Боюсь, на Землю эта экспедиция не вернется. Ему еще повезло. Другой погиб. Там, в прошлом. Вмешался в одно из самых страшных сражений последней мировой войны. Правда, делу это не повредило: тогда погибло слишком много людей. А его Наставник тоже разбирается со взрывами. Вместе с тем, первым.
Девушка горестно качала головой.
— Но посмотреть мы можем. Правда, далеко не все. Вот здесь, на этой станции мы можем погрузиться не глубже конца XXI века по старому летоисчислению. Тогда земляне впервые пришли в эту систему. Если сейчас удастся настроиться на нужную волну...
Пер начал медленно поворачивать ручки настроек.

— Все черные дыры Вселенной! — ругался Валькенштейн, в очередной раз пытаясь понять, можно ли починить обогатитель. — Леонид Андреевич! Мы так и будем торчать в двух парсеках от цели как ... пугало над огородом?
— Не знаю, Марк, не знаю, — задумчиво проговорил из своего кресла Горбовский. — Может статься, что всю оставшуюся жизнь. Если кто-нибудь не услышал все-таки наш сигнал.
Доктор Диксон промолчал. У него адски болела голова.

— О чем они говорят? — прошептала, вглядываясь в экран, Реа.
— Подожди минуту, — Пер покрутил ручки. — Сейчас узнаем, что это за корабль. Тогда поймем, на каком языке они говорят.
Он вгляделся в обложку бортового журнала, лежавшего рядом с пультом.
— Не может быть... — и лихорадочно защелкал клавишами. Экран разделился на две неравные части. На узкой полоске справа появились три портрета и краткое досье на каждого члена экипажа "Тариэля".
— Не может быть... — повторил Пер и быстро, резко повернулся к подруге.
— Реа! Слушай меня внимательно и сделай все, как я скажу! Пожалуйста!
— Хорошо, — испуганно кивнула та. — Но ты объясни...
— Потом, милая, потом. Смотри: сейчас тебе лучше отойти в сторону. Потом смотри на меня. Когда я посмотрю тебе в глаза, нажмешь вот эту кнопку. Поняла меня?
— Да, вот эту. Я поняла.
Парень шагнул в экран.
Реа с каким-то отстраненным интересом смотрела. Вот Пер поправляет костюм, вот массирует голову бородатому мужчине с темными вьющимися волосами. Правильно массирует, как учили. Вот, несмотря на протесты звездолетчиков, уходит за тяжелую дверь с жуткой картинкой. Вот чинит двигатель. Вот, улыбаясь, выходит оттуда. Вот садится в кресло и они беседуют. "Будто фильм какой-то", — подумала она. — "И он — в главной роли".
Потом Пер поднял руку в прощальном жесте и посмотрел ей в глаза.

— Тебе попадет?
— Скорее всего, да, — вздохнул Пер. — Машина фиксирует выходы. Если просмотр еще можно объяснить профилактикой, то выход — вряд ли. И они вряд ли это забудут. Но иначе я не мог. С той техникой они вряд ли бы справились с поломкой вот так, в полете. Это сейчас мы умеем, а они бы погибли. Понимаешь, они мимо сигнала “SOS!» вряд ли прошли бы. Разве я мог подвести предков? И потом...
— Что потом? — девушка смотрела не отрываясь.
— Я изучал свою родословную. Один из этих троих — мой кровный предок. Если бы он не вернулся из рейса, меня бы просто не было на свете.
И опустил руки.
— Знаешь, Пер, — Реа взяла его за рукав. — Мне тоже интересно, почему взрываются галактики.
Парень посмотрел на подругу, и они оба рассмеялись. Тихим счастливым смехом.