Утащена отсюда: www.rg.ru/printable/2014/03/03/maksimov.html
Автор - Андрей Максимов
Легко не быть богом
Кадры из фильма "Трудно быть богом"
Прочитав заголовок, вы, дорогой читатель, решили, что это рецензия на новый фильм Алексея Юрьевича Германа "Трудно быть Богом" по роману Стругацких? Нет, нет и нет.
Просто сейчас очень хорошее время про картину поговорить. С одной стороны, фильм вышел несколько дней назад, и уже первые отклики есть. С другой, картину не посмотрело явно больше людей, нежели посмотрело, и с непосмотревшими, но желающими поглядеть хочется как раз и поговорить.
читать дальше
О том, например, что никоим образом не стоит идти на этот фильм как на экранизацию романа Стругацких. Наверное, здесь подойдет такое интеллигентное и мало к чему обязывающее "по мотивам". Поверять Германа Стругацкими - занятие зряшное. Так же как проверять Тарковского теми же Стругацкими или Станиславом Лемом.
Как у Тарковского не было задачи точно воспроизвести "Солярис", так и Герман, уверен, не хотел просто оживить персонажей Стругацких. И когда я читаю в первых откликах, что, мол, я так люблю роман Стругацких, а тут совсем иная история, в спор вступать не хочется. Хочется посоветовать автору отклика взять с полки книгу - Стругацкие там.
Алексей Герман не экранизировал чужие выводы. Он пытался донести до нас свои. И это самое интересное
Слишком Алексей Юрьевич был мощной фигурой для решения столь очевидно ремесленной задачи. Он не экранизировал чужие выводы. Он пытался донести до нас свои. И это самое интересное.
Задумывались ли вы когда-нибудь, дорогой читатель, что сюжет любого произведения, которое нас трогает - будь то книга, спектакль или фильм - разворачивается внутри нас? Не снаружи, а внутри?
Если внутри человека происходит постоянная борьба любви с ненавистью, то ему близка "Ромео и Джульетта", если не происходит, то эта книга воспринимается как памятник литературы.
В двадцать три года я посмотрел поразительный фильм Сергея Соловьева "Избранные" и понял, что история немецкого эмигранта, который во время войны сбежал в Латинскую Америку, где легко и играючи предал свою возлюбленную, творится у меня внутри. Дело не в том, что я похож (или не похож) на героя картины барона Б. К. Дело в том, что все его страдания, метания, невозможность найти себя - все это происходит (тогда, в двадцать три года) в моем сердце и моей душе.
Многие увидели в "Трудно быть Богом" некую социальную драму. Может быть... С ехидной улыбкой они произносят фразу Стругацких из картины: "Там, где правят серые, к власти приходят черные". Красивая фраза... Вам хочется и в этой картине (как и во всей окружающей жизни) видеть политику? Тогда я иду от вас.
Мне же кажется, что "Трудно быть Богом" - о том Средневековье, о том ужасе, грязи, абсолютном и радостном антигуманизме, которые творятся в душе каждого человека. В каждом из нас, в той или иной степени, живет это Средневековье. И в каждом из нас живет дон Румата, который пытается наладить эту жизнь по собственным законам. И у него очень тяжело получается. Опустит он руки или нет?
Смотреть фильм Германа под таким углом трудно. Видеть в нем социально-политические аллюзии куда легче. Мы вообще построили такой мир, в котором размышлять о действиях президента или оппозиции нам куда легче, а главное, приятнее, нежели смотреть в зеркало.
Смотреть в зеркало тяжело. А если в нем еще отражается не твое лицо, а твоя душа, твоя суть - невыносимо. Мы отвыкли честно анализировать свою жизнь и свои поступки.
Многие убеждены, что начальники разного рода - от самых главных до непосредственных - они, и только они виноваты в том, что наша жизнь идет не так, как нам бы хотелось. Многим людям искренно кажется, причем во все времена, что если к власти придет другой, хороший начальник, то немедленно начнется другая, хорошая жизнь.
Мы искренно считаем, что если дом плох, то потому только, что строят неверно. А может, кирпичи не те? Так кирпичам очень трудно признаться самим себе в этом.
Когда я вышел после картины Германа, я подумал, что самая главная проблема сегодняшнего дня в том, что люди не хотят брать ответственность за собственную жизнь на себя. Они готовы сбрасывать эту ответственность на кого угодно: на президента, на правительство, на своих родителей, на обстоятельства... А сами за нее отвечать не хотят.
Это фильм о том, Средневековье, о том ужасе, грязи, абсолютном и радостном антигуманизме, которые творятся в душе каждого человека
Не "не могут", а именно не хотят. Потому что так проще. Потому что если ты ругаешь власть, ты в фаворе, а если самого себя, то ты в трудных и мучительных поисках. Что проще? То-то же...
Многим кажется, что мир, который, словно живописец, выстроил Герман - это некий историческо-фантастический мир. Другими словами: это такое бытие, которое к каждому из нас не имеет никакого отношения. Ну, разве что можно разглядеть в нем некие политические аллюзии - это ведь так просто. Проще разве что сказать, что это кино - плохое, тяжелое, затянутое...
Для меня это мой мир, моя грязь, моя слабость и моя личная бесконечная, тяжелая борьба со всем этим. Дон Румата - мощный, сильный - то мощное, сильное, божественное, что есть во мне. Почему божественное то и дело проигрывает грязному, суетному и бессмысленному?
Вот для меня главный вопрос. А может быть, каждому из нас имеет смысл в наших бесконечных политических дискуссиях задумываться над этим? Это очень тяжело. И главное, совершенно не престижно. За это не платят. А если и платят, то не на Земле.
Для меня великий фильм Алексея Юрьевича Германа об этом.
Это не фантастика. Это зеркало. Зеркало для души.
Опубликовано в РГ (Федеральный выпуск) N6321 от 3 марта 2014 г.
Кадры из фильма "Трудно быть богом"
Прочитав заголовок, вы, дорогой читатель, решили, что это рецензия на новый фильм Алексея Юрьевича Германа "Трудно быть Богом" по роману Стругацких? Нет, нет и нет.
Просто сейчас очень хорошее время про картину поговорить. С одной стороны, фильм вышел несколько дней назад, и уже первые отклики есть. С другой, картину не посмотрело явно больше людей, нежели посмотрело, и с непосмотревшими, но желающими поглядеть хочется как раз и поговорить.
читать дальше
О том, например, что никоим образом не стоит идти на этот фильм как на экранизацию романа Стругацких. Наверное, здесь подойдет такое интеллигентное и мало к чему обязывающее "по мотивам". Поверять Германа Стругацкими - занятие зряшное. Так же как проверять Тарковского теми же Стругацкими или Станиславом Лемом.
Как у Тарковского не было задачи точно воспроизвести "Солярис", так и Герман, уверен, не хотел просто оживить персонажей Стругацких. И когда я читаю в первых откликах, что, мол, я так люблю роман Стругацких, а тут совсем иная история, в спор вступать не хочется. Хочется посоветовать автору отклика взять с полки книгу - Стругацкие там.
Алексей Герман не экранизировал чужие выводы. Он пытался донести до нас свои. И это самое интересное
Слишком Алексей Юрьевич был мощной фигурой для решения столь очевидно ремесленной задачи. Он не экранизировал чужие выводы. Он пытался донести до нас свои. И это самое интересное.
Задумывались ли вы когда-нибудь, дорогой читатель, что сюжет любого произведения, которое нас трогает - будь то книга, спектакль или фильм - разворачивается внутри нас? Не снаружи, а внутри?
Если внутри человека происходит постоянная борьба любви с ненавистью, то ему близка "Ромео и Джульетта", если не происходит, то эта книга воспринимается как памятник литературы.
В двадцать три года я посмотрел поразительный фильм Сергея Соловьева "Избранные" и понял, что история немецкого эмигранта, который во время войны сбежал в Латинскую Америку, где легко и играючи предал свою возлюбленную, творится у меня внутри. Дело не в том, что я похож (или не похож) на героя картины барона Б. К. Дело в том, что все его страдания, метания, невозможность найти себя - все это происходит (тогда, в двадцать три года) в моем сердце и моей душе.
Многие увидели в "Трудно быть Богом" некую социальную драму. Может быть... С ехидной улыбкой они произносят фразу Стругацких из картины: "Там, где правят серые, к власти приходят черные". Красивая фраза... Вам хочется и в этой картине (как и во всей окружающей жизни) видеть политику? Тогда я иду от вас.
Мне же кажется, что "Трудно быть Богом" - о том Средневековье, о том ужасе, грязи, абсолютном и радостном антигуманизме, которые творятся в душе каждого человека. В каждом из нас, в той или иной степени, живет это Средневековье. И в каждом из нас живет дон Румата, который пытается наладить эту жизнь по собственным законам. И у него очень тяжело получается. Опустит он руки или нет?
Смотреть фильм Германа под таким углом трудно. Видеть в нем социально-политические аллюзии куда легче. Мы вообще построили такой мир, в котором размышлять о действиях президента или оппозиции нам куда легче, а главное, приятнее, нежели смотреть в зеркало.
Смотреть в зеркало тяжело. А если в нем еще отражается не твое лицо, а твоя душа, твоя суть - невыносимо. Мы отвыкли честно анализировать свою жизнь и свои поступки.
Многие убеждены, что начальники разного рода - от самых главных до непосредственных - они, и только они виноваты в том, что наша жизнь идет не так, как нам бы хотелось. Многим людям искренно кажется, причем во все времена, что если к власти придет другой, хороший начальник, то немедленно начнется другая, хорошая жизнь.
Мы искренно считаем, что если дом плох, то потому только, что строят неверно. А может, кирпичи не те? Так кирпичам очень трудно признаться самим себе в этом.
Когда я вышел после картины Германа, я подумал, что самая главная проблема сегодняшнего дня в том, что люди не хотят брать ответственность за собственную жизнь на себя. Они готовы сбрасывать эту ответственность на кого угодно: на президента, на правительство, на своих родителей, на обстоятельства... А сами за нее отвечать не хотят.
Это фильм о том, Средневековье, о том ужасе, грязи, абсолютном и радостном антигуманизме, которые творятся в душе каждого человека
Не "не могут", а именно не хотят. Потому что так проще. Потому что если ты ругаешь власть, ты в фаворе, а если самого себя, то ты в трудных и мучительных поисках. Что проще? То-то же...
Многим кажется, что мир, который, словно живописец, выстроил Герман - это некий историческо-фантастический мир. Другими словами: это такое бытие, которое к каждому из нас не имеет никакого отношения. Ну, разве что можно разглядеть в нем некие политические аллюзии - это ведь так просто. Проще разве что сказать, что это кино - плохое, тяжелое, затянутое...
Для меня это мой мир, моя грязь, моя слабость и моя личная бесконечная, тяжелая борьба со всем этим. Дон Румата - мощный, сильный - то мощное, сильное, божественное, что есть во мне. Почему божественное то и дело проигрывает грязному, суетному и бессмысленному?
Вот для меня главный вопрос. А может быть, каждому из нас имеет смысл в наших бесконечных политических дискуссиях задумываться над этим? Это очень тяжело. И главное, совершенно не престижно. За это не платят. А если и платят, то не на Земле.
Для меня великий фильм Алексея Юрьевича Германа об этом.
Это не фантастика. Это зеркало. Зеркало для души.
Опубликовано в РГ (Федеральный выпуск) N6321 от 3 марта 2014 г.