Алла Кузнецова, Молчаливый Глюк. Я не со зла, я по маразму!
Отсюда: rusf.ru/abs/int/sem_fan.htm
Продолжение следует.
СТЕНОГРАММА ЗАСЕДАНИЯ СЕМИНАРА Б.Н.СТРУГАЦКОГО ОТ 24 НОЯБРЯ 1990
Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Всех выступающих я прошу говорить четко, ясно, не растекаться мысью по древу, чтобы мы как можно меньше тратили время на предметы необязательные. Основной докладчик по фэнзинам у нас Святослав Логинов, но кроме того, я думаю, найдутся желающие поговорить на эту тему и среди людей, профессионально занимающихся фэнзинами. У нас тема была поставлена таким образом: «СИЗИФ» и фэнзины – вот так. Главный разговор сегодняшнего вечера – это разговор о «СИЗИФе». Но при этом все размышления по поводу прочих фэнзинов тоже будут встречены благосклонно, я надеюсь, нашим собранием, если это будут какие-то достаточно свежие соображения.
читать дальше
С.ЛОГИНОВ: Получился у нас сегодня этакий «микрокон», поэтому я даже в затруднении, поскольку предполагал говорить на аудиторию людей пишущих, но не имеющих отношения к Фэндому, и поэтому все-таки начну – раз уж приготовился – свой доклад с вещей, которые для многих здесь собравшихся являются азбукой, неким дважды два, со своеобразного тезауруса.
Итак, тезаурус – несколько слов и объяснения к ним. Не для фэнов, а для пишущей братии. Термины. ПРОЗИН – это журнал, издаваемый в расчете на широкий круг читателей. В том числе на случайного читателя, который покупает этот журнал и не должен остаться в недоумении: «и чего это мне такое скормили?» Обязательная примета прозина – профессиональная полиграфия. Вторая обязательная примета: прозин обязан приносить прибыль, потому что он выпускается ради этого. Ну а дальше прозины могут быть самыми разнообразными: научно-популярные, общественно-политические, литературно-публицистические и прочее, прочее, прочее...
Второй термин: СПЕЦИАЛЬНЫЙ ЖУРНАЛ. Это журнал, издаваемый узкими специалистами в расчете на узких же специалистов. Потому что никто для собственного удовольствия не станет читать «Реферативный журнал Химия», например. Полиграфия у специального журнала может быть абсолютно любой, вплоть до рукописного журнала. Его обязательный признак: специальный журнал планово-убыточный и, следовательно, требует спонсора.
Третий термин: ФЭН. Это человек, посвящающий свое времяпровождение преимущественно фантастике, причем далеко не всегда это читатель фантастики. Он может быть, скажем, киноманом, собирателем значков и даже не читающим собирателем книг. Главное, что все свое свободное время он структурирует посредством какого-либо отношения к фантастике.
ФЭНДОМ – это неформальное, хотя в последнее время очень активно формализующееся, объединение фэнов. Как известно, структурировать время в одиночку – чрезвычайно трудное и неблагодарное занятие, следовательно, фэны должны каким-то образом объединяться. Поскольку фэн – зверь достаточно редкий, то они объединяются внутри больших городов в клубы, а клубы уже по стране объединяются в некую систему и называемую Фэндомом. Кстати, в Фэндом, помимо клубов могут входить и отдельные фэны. В последнее время формализация Фэндома привела к профессионализации фэновский элиты. То есть появились профессиональные фэны, то есть профессиональные любители. Это те люди, для которых любовь к фантастике является средством к существованию.
И наконец, объект нашего разбирательства. ФЭНЗИН – это непрофессиональный журнал, издаваемый фэнами для фэнов. Таким образом мы получаем, что фэнзин является специальным журналом. Следовательно, он может иметь любую полиграфию, но обязан быть планово-убыточным. Следовательно, ему необходим спонсор. Спонсоры могут быть различными. Это может быть сам издатель, который издает фэнзин себе в убыток, выкладывая определенные суммы из собственного кармана. Спонсором может выступать читатель, который за фэнзин выкладывает непропорционально большую цену. В конце концов, если выйти на площадь торговать таким хорошо оформленным фэнзином, как «СИЗИФ», или таким, как «Оверсан-информ» – а это тоже хорошо оформленный фэнзин, то обычные люди покупать не станут. А фэны расхватывают, как горячие пирожки, выступая таким образом, спонсорами издания. Возможно – мне такие случаи не известны, – в виде спонсоров могут выступать и какие-то организации. Это был бы оптимальный вариант.
Ну и наконец ФЭН-ПРЕССА – это весь объем печатной продукции издаваемой и циркулирующей в фэндоме. Главной основной и направляющей силой фэн-прессы являются фэнзины, хотя могут быть и всевозможные плакаты, листочки, бог знает что еще. То есть фэн-пресса не ограничивается фэнзинами.
Понятие вроде бы ввели, теперь рассматриваем само явление.
Вообще уродливая издательская политика нашего государства в течении всех предыдущих лет привела к появлению такого уродливого явления, как самиздат. Что это такое? Это противозаконное тиражирование и распространение печатной информации. Поскольку противозаконное, то в нашем правовом государстве самиздат должен быть уничтожен. И как мне не далее как сегодня сообщили, самиздат в нашей стране таки действительно практически уничтожен. Чтобы уничтожить самиздат, необходимо и достаточно легализовать издания такого рода и открыть (это правда еще не сделано официально) доступ достаточно широкий к возможностям тиражирования. Поскольку теперь официально можно не регистрировать издание тиражом до одной тысячи экземпляров, делать такое издание не будет незаконным. Следовательно, самиздата больше нет. Однако, тем не менее, подавляющее большинство фэнзинов носит на себе признаки самиздата: «Издавать это опасно, могут «ай-яй-яй» сказать, а могут «ай-яй-яй» сказать с лишением прав и конфискацией имущества...» И следовательно, сам факт издания самиздата есть акт гражданского мужества и это уже извиняет всё полностью. Извиняет все недостатки издания, так далее и так далее. Поэтому среди любого самиздата – фэнзины не являются исключением – огромное количество жутко непрофессионального барахла. Раз фэнзины вышли из самиздата, вышли в те времена, когда это все было преступно, то возникает вопрос: почему же эти самиздатовские вещи издавались? Причины для этого могут быть финансовые, психологические и социальные.
О финансовых причинах говорить в издании фэнзинов не приходится, ибо они заведомо планово-убыточные. Кстати, самиздат имеет финансовые моменты, об этом я буду говорить, когда пойдет речь о системных переводах – это был в те времена, по-моему, большой бизнес маленьких людей.
Социальные причины. Первая – острая нехватка научно-фантастической литературы, критики и публицистики и, самое главное, обычной информации о фантастике. А именно потребностью в новой непрерывной информации отличается фэн от простого любителя фантастики, поскольку структурировать свое свободное время можно только с помощью вновь поступающей информации. Одну и ту же мысль, одну и ту же книжку перечитывать непрерывно невозможно. Вторая социальная причина: принудительная концентрация издательских и интеллектуальных мощностей в нескольких очень узких регионах: Москва, Ленинград, еще что-то. Отсутствие местных издательств или запреты им издавать фантастику (вспомним печально известное письмо 84 года) провоцирует появление фэнзинов именно на периферии. Правда не совсем уж в какой-нибудь маленькой деревеньке – там не наберется достаточного количества фэнов, скажем так, но в центрах. Где издаются фэнзины? Сыктывкар, Севастополь, Николаев и так далее. Уж, кажется, Москва может издавать черт знает сколько фэнзинов, а их там всего две штуки. Ленинград – то же самое, один! И, кстати, эти фэнзины выпадают из общего потока этого явления.
Далее. Психологические причины. Провинциальный фэн (как я уже сказал, фэнзины – это в основном провинциальная литература), оторванный от мира писателей – писатели все-таки концентрируются в больших городах, – оторванный от изданий, начинает рассматривать писательство и издательскую работу, как некий досуг небожителей, что ли... А в рай хочется всем. Он говорит: я тоже могу! И начинает делать такого рода произведение. Второе. Для полупрофессионалов – а большинство начинающих авторов проходит через этот период – является очень большой трудностью непрерывно писать в стол, пока тебя признают. И публикации в самодельных журналах греют их сердце и создают иллюзию признания. Это важная причина того, что очень и очень многие авторы, впоследствии становящиеся профессиональными, проходят через период вот такой вот самиздатовской политики, самиздатовских игр. В зависимости от возможностей издателя, фэнзины могут быть машинописные, могут быть отпечатанные в достаточно большом количестве экземпляров на компьютерах, размноженные на ксероксах и так далее. Этот наш всеобщий родной бардак сказывается и на изданиях фэнзинов также. В зависимости от того какие, причины преобладают при издании фэнзина, появляются фэнзины различных типов.
Типы фэнзинов. Во-первых, это литературные журналы. Для меня литературный фэнзин представляет собой какого-то двойного монстра. Социальные причины их издания – нехватка научно-фантастической литературы, психологические – это «в рай хочется всем» и «я тоже умею писать». Самая яркая разновидность этого рода, конечно, знаменитый в кругах фэнов журнал «Гея». Товарищам из Краснодара попала в руки толстая папка малеевцев, они добавили туда собственные произведения, добавили взятые из системы переводы и стали радостные и довольные печатать этот самый журнал, размножать его на ксероксе. Большим достоинством этого журнала являются прекраснейшие, очень профессионально сделанные иллюстрации С.Красулевского. Вообще говоря, профессионально написанные вещи, которые каким-то образом попали к ним, в нормальных условиях должны были пройти через профессиональные журналы, достичь широкого читателя и жить нормальной литературной жизнью. Самодельные произведения должны каким-то образом мучаться (если автор растет, то он потом будет с ностальгией смотреть на них), возможно, попадать в такого рода фэнзинчики, но никак не в соседство с профессиональными произведениями. То есть, это дитя нашего уродливого положения вещей. Но... кончаются попавшие в руки профессиональные рукописи, кончается и журнал – по-моему, он давно уже не выходит, я имею в виду «Гею». Потенциально более долговечны литературные журналы, ориентированные лишь на местные силы. Это такие издания как «Фантом» (Иваново), «Флюс» (Ростов-на-Дону), «Ветер времени» (Волгоград), собранный в 82, изданный в 89 году, и так далее. Эти журналы отличает большая или меньшая степень провинциализма. Можно сейчас начать жестоко критиковать любой из этих журналов, но вряд ли стоит – люди старались, люди делали, люди получали моральное удовлетворение, кто-то читает и им тоже хорошо. Поэтому ругать я их не буду. Поскольку авторы находят себе соответствующее самовыражение в издании этих вещей. Однако, если автор пишет регулярно плохо, у него не хватит сил издавать этот журнал – он остынет, устанет, ему надоест. Если автор растет над собой, то он бросает это занятие. Такого рода фэнзин может существовать, если появится некий не пишущий издатель и большой патриот своей маленькой родины – именно своей крошечной провинции. Тогда он будет находить все новых, и новых, и новых начинающих авторов, и в конце концов этот журнал будет очень даже известен, как журнал, через который прошли такой-то, такой-то и такой-то великие авторы. Ныне великие.
Особняком в области чисто литературных журналов – ну почти чисто литературных – стоит такой прелестный журнал, как «Иноземье» (Свердловск). Это издание печатается от системы. Что такое система? Для тех кто не знает: ее появление как раз и обусловлено финансовыми причинами самиздата. Фэны занимаются не только литературной и окололитературной деятельностью, но и переводческой. Делается масса самопальных переводов, рукописи вращаются в Фэндоме, и это вот вращающееся облако и называется, насколько я понимаю, системой. Ясно, что там циркулирует огромнейшее количество серости, бездарности, причем, не авторской, ибо авторы там писали в своей родной инострании, а переводческой серости, переводческой бездарности. Вред системы в данном случае переоценить трудно. Люди, фэны, которые по преимуществу питаются и структурируют свое время изделиями системы, в конце концов разучаются читать, разучаются писать и даже разучаются говорить по-русски. Журнал «Иноземье» и представляет как раз образчик всего этого. Я прочитал всего один номер, мне сказали, что второй вышедший номер такой же и даже еще хуже. Переводы, которые там помещены, чудовищны как по форме, так и по содержанию. Время от времени непонятно, где в предложениях подлежащее, где сказуемое, где кто что сказал и вообще зачем все это написано. Таким же точно стилем написаны и критические статьи, и вводная статья издателей, и так далее, и так далее, и так далее. То есть мы видим явную деградацию человека, который значительную часть своей сознательной жизни потреблял некачественный продукт. Журнал этот, кстати, мог бы взять на себя благородные функции отделения зерен от плевел: в системе циркулируют и неплохие переводы. Пока что системные переводы лезут на профессиональный рынок, причем очень часто без какой бы то ни было редактуры: вот вышедшая в «Васильевском острове» книжка Желязны «Роза для Эклезиаста» весьма печальный тому пример. Вроде бы Роджер Желязны, целый сборник – но читать это весьма и весьма страшно. Я не знаю, как пишет Желязны по-английски, но если его стиль таков же, как эти дубовые пассажи, имеющиеся здесь почти на каждой странице, то не верится что этот автор действительно получал и «Небьюлу», и «Хьюго».
Далее. Общественно-политические фэнзины. Очень любопытная вещь. Это, как правило, информационные листки типа «Оверсан-информа» или «Вестника совета КЛФ». Эти листочки честно выполняют свои функции, они поставляют информацию, на большее они не претендуют, и хорошо, что они есть. Будут они оставаться и в дальнейшем, какая бы оголтелая свобода печати ни пришла. Они не смогут перейти на профессиональные рельсы просто потому, что ориентированы на очень узкий круг, даже не на всех фэнов. Они так существуют, они так будут существовать – это замечательно.
Очень любопытное явление представляет собой «Страж-птица»(Омск). Очевидно, в противовес унылым общественно-политическим журналам официальным все эти листочки стараются держать этакий развязный тон, пишут в стиле «стеба», и «Страж-птица» занимает здесь, безусловно, первое место. На ней написано, что это «желтый бульварный листок». И это действительно желтый бульварный листок, который в полном соответствии со своим предназначением собирает и распространяет сплетни, за что я ему благодарен – этакий милый, маленький, острозубый, но довольно безопасный хищник. Его эмблема – летящая ощипанная курица с железным клювом. И этот журнал прекрасно выполняет свои функции в Фэндоме. Попасть на клюв «Страж-птицы» является своеобразной формой официального признания в неофициальных кругах. Люди нашли свое место, они существуют.
Кроме того, общественно-политические журналы могут издавать – и такие попытки делались – клубы любителей фантастики, очень узко направленные на какую-то определенную проблему и очень активно над ней работающие. Так, например, сыктывкарский КЛФ «Цивилизация Гейм» издает журнал «Хабар», который можно, хотя и не строго, отнести к общественно-политическим фэнзинам – у них достаточно много материалов посвящено конструированию миров и тем ролевым играм, которые проводят члены клуба.
Литературно-критические и критико-публицистические журналы – их, конечно, большинство и, строго говоря, «Иноземье» и «Хабар» можно отнести сюда – дело в процентном соотношении материалов. Здесь есть откровенно слабые фэнзины (я, например, отношу к ним «Фен-о-мен» (Винница)). Чрезмерно специализированные, но тем не менее литературно-критические и критико-публицистические. Такие как «Окула» (Иваново), «Лаборатория ЛЭФ» (Хабаровск). И журналы, которые ярко и активно претендуют на профессионализацию. Это «Оверсан», это «Фэнзор» (Севастополь), отчасти «Mad Lab» (Николаев), ну и конечно же, в первую очередь, сегодняшний именинник «СИЗИФ».
Сперва, чтобы не возвращаться, несколько слов об узкоспециализированных фэнзинах. Во-первых, «Окула». Это почти беспрецедентная – у нас во всяком случае – вещь: фэнзин одного автора – некоего Валерия Окулова из Иванова... Там публикуется довольно слабая проза В.Окулова, слабая поэзия Валерия Окулова, довольно любопытные критические статьи В.О. и статьи о зарубежной научной фантастике все того же автора. По поводу статей о зарубежной фантастике: они мне, честно говоря, очень понравились, хотя дошли до меня сведения, что Окулов, мол, запустил в Фэндом большое количество ложной информации. (Я лично углядел одно ложное сведение – он написал, что Борис Виан переводил американскую фантастику, а он ее на самом деле не переводил – Фрэнк Сэливан, американский фантаст, переведенный Борисом Вианом на французский язык, как известно, единоутробный племянник небезызвестного Джима Доллара. То есть эти романы написаны самим же Вианом во второй половине сороковых годов). А все вместе, тем не менее, создает очень приятное впечатление. Надолго ли хватит автора – неизвестно. Кстати, здесь чисто психологический пассаж – автор, наверное, единственный прямиком сказал причину издания своего журнала: «Я посылаю туда – меня не печатают, я посылаю сюда – меня не печатают, а вот я возьму и САМ напечатаю!» И напечатал.
Особое место в фэн-прессе занимает «АБС-панорама». С одной стороны, это обычный критико-публицистический журнал, с другой – журнал узкоспециализированный, так как он посвящен творчеству одного писателя – братьев Стругацких. Оправданием для существования такого фэнзина служит то, что Стругацкие, будучи на две головы выше всех остальных фантастов, достойны отдельного издания. Специализированный журнал «стругацкианы» нужен, но нужен только фэнам и является идеальным фэнзином. Мне остается лишь отметить высокий уровень критических материалов «АБС-панорамы».
Дальше. Сразу три журнала. «Лаборатория ЛЭФ» и «Mad Lab». ЛЭФ – это означает «любители эротической фантастики», а «Mad Lab» – «безумная лаборатория». Третий журнал – «Бойцовый кот» (Москва). Первый журнал посвящен эротической фантастике – узкоспециальный журнал; второй – фантастике ужасов. Эти журналы опять же направлены даже не на весь Фэндом. Человек вне Фэндома это читать попросту не станет, обычный фэн это прочитает, как случайный читатель прозина. «Бойцовый кот» посвящен военной тематике и обсуждению тоталитарных режимов в фантастических произведениях – тоже, кстати, фэнзин одного автора. И та, и другая, и третья фантастика у нас в зачаточном состоянии и, соответственно, в эмбриональном состоянии находятся и журналы. Издаются они с большим трудом и будут ли иметь продолжение, в настоящий момент неизвестно. Хотя «Mad Lab» после первого номера отчаянно пытается стать профессиональным журналом. Очевидно за счет переводов, потому что в жанре «хоррор» у нас практически никто из советских авторов не пишет. Так что я думаю, этим журналам не хватит качественных материалов.
«Оверсан». Этот фэнзин делался группой очень талантливых людей, большинство из которых является профессионалами. Так, полемика, предположим, Казакова с журналами «Новый мир» и «Знамя» не выглядит тявканьем Моськи на слона. Эти статьи вполне могли бы быть и в нормальных условиях должны быть опубликованы в профессиональной печати. Они представляют интерес НЕ ТОЛЬКО для оголтелого фэна, но и для любого грамотного, культурного человека, чуть-чуть разбирающегося в положении дел в фантастике. Поэтому неудивительно, что после выхода уже нескольких номеров «Оверсан» предпринял попытки стать профессиональным журналом. Насколько я понимаю, вопрос у него упирается все в ту же самую бумагу. Будет бумага – будет «Оверсан». Так? Или не так, Андрей?
А.ЧЕРТКОВ: Все вопросы к Ютанову. Вон он сидит.
С.ЛОГИНОВ: Все вопросы к Ютанову. Ну, Ютанов потом ответит. [Смех в зале]
Ну что ж, «Оверсан» на это был нацелен с самого начала. На смену «Оверсану», насколько я понимаю, выходит «Фэнзор» – вышло два номера. Это с виду более стандартный фэнзин – «Оверсан» не публиковал фантастики, только критические и публицистические статьи. В «Фэнзоре» присутствуют художественные произведения и переводы. Опять же, следует обратить внимание, что эти переводы достаточно доброкачественные – то есть они лучше того, что ходит по системе, но рассчитаны они опять же на фэнов, потому что простому любителю фантастики не очень интересно сравнивать полный и неполный тексты рассказа Альфреда Бестера «Убийцы Магомета». Для этого надо быть ужасно увлеченным. Я перечитал этот рассказ еще раз, получил удовольствие, но избави бог, я не полез снимать с полки «Пески веков», хотя они у меня на полке стоят, чтобы посмотреть: а в чем же здесь тонкая разница. Это, наверное, делают только фэны. Даются в этом журнале и некоторые специальные материалы. Например, рецензия Казанцева на сборник Лукиных. Слухи об этой рецензии долго ходили по Фэндому и, конечно, этот материал, абсолютно неинтересный всем простым людям, абсолютно ненужный случайному читателю, остро необходим фэну. Фэн за это ухватится, как за самую нужную ему пирожную. И в этом плане уже сейчас видно, что «Фэнзор» рассчитывает оставаться фэнзином, то есть быть нацеленным на фэна, в условиях свободы, гласности и возможности для любого коллектива попытаться делать профессиональный журнал. То же самое в дальнейшем будем говорить и о «СИЗИФе».
И, наконец, «СИЗИФ». Я считаю, что это лучший из всех существующих у нас фэнзинов – да не обидятся на меня остальные издатели. Начинался он еще в 88 году под названием «Измерение Ф», теперь имеет место прозин «Измерение Ф» (прошу, когда буду сравнивать прозин «Измерение Ф» и «СИЗИФ», то не надо их путать). В ту пору это был довольно стандартный фэнзин, отличающийся лишь большим объемом – он, по-моему, раза в три или четыре больше любого другого фэнзина, хотя он, в общем-то, не толстый, но у него очень жесткая и мелкая печать – 12-17 авторских листов каждый номер. И регулярностью выхода. Фэны – люди, конечно, увлеченные, но трудности перед ними стоят немалые, и далеко не все постулированные журналы выходят регулярно. «Измерение Ф» в течение двух лет выходило из квартала в квартал, то есть каждый год четыре раза. Это, конечно, великая заслуга Андрея Анатольича, его упорства, его трудоспособности, и все остальные расшаркивания.
Выходит «Измерение Ф», а теперь «СИЗИФ» в Ленинграде. Следовательно, информационный голод у людей, издающих его, не был столь велик. Эти люди могли общаться с профессиональными авторами, с полупрофессиональными авторами, имел место не один клуб, а целая сеть клубов любителей фантастики и т. д. Следовательно, этот фэнзин должен, обязан ставить иные задачи, чем любой другой провинциальный фэнзин. Ну что ж, первоначальной задачей «Измерения Ф» было стать профессиональным журналом. Как он решал эту задачу? Во-первых, все более и более строго отбирая рукописи. Провинциальному фэнзину отбирать рукописи практически невозможно – что написали два-три друга издателя и сам издатель, то и публикуется. Здесь, среди десятков авторов, можно выбирать. Первые материалы в «Измерении Ф» были весьма слабые, постепенно уровень публикуемых материалов повышался. Во-вторых, привлечением к сотрудничеству профессиональных писателей (что в Ленинграде не так уж и трудно), а также редакторской работой над компоновкой материалов. По сути дела, каждый номер и «Измерения Ф», и теперь «СИЗИФа» является экспериментальным номером. И редакторский коллектив, который в настоящий момент в общем-то состоит из одного человека, нарабатывает профессионализм. И если бы не чисто материальные трудности, то этот журнал давно бы стал профессиональным, и во всяком случае, если будет – я надеюсь все-таки будет выходить прозин «Магистр» – то сразу, как его главный редактор говорю, что он во многом является идейным дитем именно фэнзина «Измерение Ф» и очень многие материалы, которые у нас будут публиковаться, апробированы на страницах «Измерения Ф» либо «СИЗИФа».
При переходе к «СИЗИФу» были изменены и задачи. Если выйдет «Магистр», то это будет полным завершением для «Измерения Ф» задачи стать профессиональным журналом. Название изменено потому, что газета «Измерение Ф», издававшаяся в Ленинграде, нечувствительным образом преобразовалась в прозин и, соответственно, драться из-за названия, наверное, не стоило. «СИЗИФ» является, так же как и «Фэнзор», фэнзином нового типа, рассчитанного оставаться фэнзином в условиях свободы и при этом конкурировать, и успешно конкурировать, с прозином. Но если «Фэнзор» избрал проторенную дорожку – пошел по стопам американского «Локуса» и других уважаемых журналов, то есть он не публикует – почти не публикует – литературные произведения, а дает только критику-публицистику, то «СИЗИФ» остается литературно-художественным журналом. И, следовательно, должен выполнять какие-то уж совершенно невероятные функции, какие только и могут на себя взваливать дважды монстры.
Как «СИЗИФ» с этим справляется? Во-первых, он этого добивается публикацией достаточно хорошо написанных, но тем не менее непрофессиональных произведений. Тезис мне кажется достаточно сомнительным – побейте меня, я с большим удовольствием подставляюсь, – к таким произведениям относится опубликованное еще в «Измерение Ф» «Путешествие на Черную Ухуру» Старцева и Дидейкина, повесть «Вторжение» Леонида Кудрявцева и повесть «Вокруг Гекубы» Рыбошлыкова и вашего покорного слуги в соавторстве написанную. Это могут быть произведения, которые просто пока не публикуются из-за того, что их не могут опубликовать из-за сохранившегося внутреннего цензора у издателя. Скажем, в «Путешествии на Черную Ухуру» уж больно много секса для 88 года – ну как же так? как же так?
А.СТОЛЯРОВ: Где она опубликована?
С.ЛОГИНОВ: В «Измерении Ф». [Смех в зале]
Ну, мне лично эта повесть не нравится, она мне кажется неряшливо написанной. В ряде случаев после апробации на страницах такого рода фэнзинов эти произведения могут тем не менее, поскольку преодолен некий эмоциональный барьер, выйти на страницы широкой печати, быть опубликованными в профессиональном издании и, как правило, при этом принимаются лучше, легче и т. д. В ряде случаев публикация в фэнзине служит обкаткой.
Вторая задача «СИЗИФа» – это своеобразная форма литературной учебы. Например, в следующем номере «СИЗИФа» будут опубликованы два произведения – получено сейчас разрешение – Бориса Штерна. Фактически это один и тот же рассказ: черновик был написан в 74 году, потом этот рассказ был утерян, потом Штерн начал – я не знаю, начал ли он уже писать, – но во всяком случае думать, работать над этой рукописью вновь, потом вынырнула рукопись 74 года. И вот мы имеем два совершенно разных произведения, которые можно опубликовать рядом и посмотреть, как одну и ту же тему, при одних и тех же героях, и даже при повторяющихся фразах и целых страницах, автор решает по-новому. Фактически, это уроки литературного мастерства. Вот в этом номере [# 3 (11) – ред. ] то же самое можно сказать о творчестве Рыбакова. Здесь первый вариант повести «Доверие», к сожалению, второй вариант, опубликованный в «Урале», сюда просто не влез. И поэтому фэну, если человек этот пытается писать, надо взять эти два варианта и посмотреть, сравнить, увидеть, чем отличается ранний Рыбаков от более позднего.
«СИЗИФ» также практикует, и я считаю это весьма полезным, публикацию ранних произведений признанных авторов, начиная от известнейших мэтров, начиная, скажем, от Стругацких и кончая членами нашего семинара. Я тоже свою первую повесть дал и заранее представляю, как меня будут бить. Ну что ж, может быть, я мазохист.
В чем оказывается, в условиях полной свободы печати, разница в задачах фэнзина и прозина. Это можно увидеть, сравнивая номера двух журналов: третий «СИЗИФ» и третий номер журнала «Измерение Ф». Оба журнала тематические, оба посвящены какому-то автору. Третий номер «Измерения Ф» посвящен Аркадию Натановичу Стругацкому, третий «СИЗИФ» посвящен Вячеславу Рыбакову. Что мы видим? И там и там имеют место публикации каких-то незаконченных, незавершенных вещей. Но отрывок из повести Стругацких представляет интерес только потому, что это САМИ СТРУГАЦКИЕ – и тем не менее у случайного читателя, который может это дело схватить – появится недоумение: ну а чем же дело-то кончится? Вот начало, бодрое такое, а я что-то такое читал, вроде на «Улитку на склоне» похоже, ну а чем же кончается? Кстати, именно поэтому, возможно, номер третий «Измерения Ф» кое-где еще в киосках лежит, может это, правда, обусловлено и достаточно высокой ценой – не знаю. Фэнзин же подобную штуку может делать легко, свободно, когда угодно и сколько угодно. Любой отрывок, незавершенное произведение выполняет здесь свою цель.
Далее. В «Измерении Ф» приведена очень интересная подборка материалов: «Стругацкие в калейдоскопе критики». И вот там приводятся кусочки из ругательных статей, из хвалебных – это собрано омским КЛФ «Алькор». Если бы этот материал публиковался в фэнзине, то было бы необходимо и достаточно выбрать только самые негативные, самые, так сказать, оголтелые, самые ужасные отзывы. Прозин же обязан разжевывать все это.
Дальше мне приходиться сказать только одно: личное общение с Андреем Николаевым показывает, что сам Андрей прекраснейшим образом понимает, в какую ситуацию он себя загнал, пытаясь издавать фэнзин в условиях свободы печати. Он, будучи умным человеком, нашел ходы, и, следовательно, журнал будет иметь право на существование и будет оставаться именно фэнзином. Что, конечно, не означает, что он останется в этом полиграфическом исполнении. Надеюсь, что он будет отпечатан в типографии с цветной печатью и всем остальным, как издается любой приличный фэнзин в любой приличной стране. Скажем, французский «Антарес» и американский «Локус». Все.
Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Спасибо, Славочка, садитесь. Прежде всего, как полагается вопросы. Есть ли вопросы к докладчику? У меня есть вопрос, Слава, может не вы ответите, а кто-либо из присутствующих. Сколько сейчас фэнзинов, о которых можно сказать, что они стали регулярными изданиями? Или, скажем так: сколько сейчас известно фэнзинов, ОЧЕРЕДНОЙ номер которых находится в подготовке?
А.НИКОЛАЕВ: «АБС-Панорамы» четвертый номер готовится, «Фэнзор» очередной и очередной номер «Страж-птицы». Это из тех, что есть. Имеются данные о новых фэнзинах...
Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Четыре. О новых пока не будем говорить. Из старых только четыре готовятся.
С.БЕРЕЖНОЙ: Я был бы слишком большим оптимистом, если бы сказал, что число их превышает десяток. Не больше. От пяти до десяти.
Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Да, в пределах десяти, это очевидно. Я думал, кто-нибудь знает более точную цифру. Ну бог с ним. Есть еще вопросы? Так, дополнения, замечания, уточнения. Пожалуйста, Андрей.
А.НИКОЛАЕВ: Слава Логинов сказал, будто я делаю журнал один – это не так, вся наша редакция здесь присутствует, и один я ничего не смог бы сделать до сих пор и, надеюсь, никогда не останусь один. Это все, что я хотел уточнить. Дима Григорьев, Борис Миловидов, Боря Крылов, Сережа Бережной и Саша Сидорович – мы все делаем «СИЗИФ». Ни в коем случае не я один.
Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Понятно. Спасибо, Андрюша. Пожалуйста...
Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Всех выступающих я прошу говорить четко, ясно, не растекаться мысью по древу, чтобы мы как можно меньше тратили время на предметы необязательные. Основной докладчик по фэнзинам у нас Святослав Логинов, но кроме того, я думаю, найдутся желающие поговорить на эту тему и среди людей, профессионально занимающихся фэнзинами. У нас тема была поставлена таким образом: «СИЗИФ» и фэнзины – вот так. Главный разговор сегодняшнего вечера – это разговор о «СИЗИФе». Но при этом все размышления по поводу прочих фэнзинов тоже будут встречены благосклонно, я надеюсь, нашим собранием, если это будут какие-то достаточно свежие соображения.
читать дальше
С.ЛОГИНОВ: Получился у нас сегодня этакий «микрокон», поэтому я даже в затруднении, поскольку предполагал говорить на аудиторию людей пишущих, но не имеющих отношения к Фэндому, и поэтому все-таки начну – раз уж приготовился – свой доклад с вещей, которые для многих здесь собравшихся являются азбукой, неким дважды два, со своеобразного тезауруса.
Итак, тезаурус – несколько слов и объяснения к ним. Не для фэнов, а для пишущей братии. Термины. ПРОЗИН – это журнал, издаваемый в расчете на широкий круг читателей. В том числе на случайного читателя, который покупает этот журнал и не должен остаться в недоумении: «и чего это мне такое скормили?» Обязательная примета прозина – профессиональная полиграфия. Вторая обязательная примета: прозин обязан приносить прибыль, потому что он выпускается ради этого. Ну а дальше прозины могут быть самыми разнообразными: научно-популярные, общественно-политические, литературно-публицистические и прочее, прочее, прочее...
Второй термин: СПЕЦИАЛЬНЫЙ ЖУРНАЛ. Это журнал, издаваемый узкими специалистами в расчете на узких же специалистов. Потому что никто для собственного удовольствия не станет читать «Реферативный журнал Химия», например. Полиграфия у специального журнала может быть абсолютно любой, вплоть до рукописного журнала. Его обязательный признак: специальный журнал планово-убыточный и, следовательно, требует спонсора.
Третий термин: ФЭН. Это человек, посвящающий свое времяпровождение преимущественно фантастике, причем далеко не всегда это читатель фантастики. Он может быть, скажем, киноманом, собирателем значков и даже не читающим собирателем книг. Главное, что все свое свободное время он структурирует посредством какого-либо отношения к фантастике.
ФЭНДОМ – это неформальное, хотя в последнее время очень активно формализующееся, объединение фэнов. Как известно, структурировать время в одиночку – чрезвычайно трудное и неблагодарное занятие, следовательно, фэны должны каким-то образом объединяться. Поскольку фэн – зверь достаточно редкий, то они объединяются внутри больших городов в клубы, а клубы уже по стране объединяются в некую систему и называемую Фэндомом. Кстати, в Фэндом, помимо клубов могут входить и отдельные фэны. В последнее время формализация Фэндома привела к профессионализации фэновский элиты. То есть появились профессиональные фэны, то есть профессиональные любители. Это те люди, для которых любовь к фантастике является средством к существованию.
И наконец, объект нашего разбирательства. ФЭНЗИН – это непрофессиональный журнал, издаваемый фэнами для фэнов. Таким образом мы получаем, что фэнзин является специальным журналом. Следовательно, он может иметь любую полиграфию, но обязан быть планово-убыточным. Следовательно, ему необходим спонсор. Спонсоры могут быть различными. Это может быть сам издатель, который издает фэнзин себе в убыток, выкладывая определенные суммы из собственного кармана. Спонсором может выступать читатель, который за фэнзин выкладывает непропорционально большую цену. В конце концов, если выйти на площадь торговать таким хорошо оформленным фэнзином, как «СИЗИФ», или таким, как «Оверсан-информ» – а это тоже хорошо оформленный фэнзин, то обычные люди покупать не станут. А фэны расхватывают, как горячие пирожки, выступая таким образом, спонсорами издания. Возможно – мне такие случаи не известны, – в виде спонсоров могут выступать и какие-то организации. Это был бы оптимальный вариант.
Ну и наконец ФЭН-ПРЕССА – это весь объем печатной продукции издаваемой и циркулирующей в фэндоме. Главной основной и направляющей силой фэн-прессы являются фэнзины, хотя могут быть и всевозможные плакаты, листочки, бог знает что еще. То есть фэн-пресса не ограничивается фэнзинами.
Понятие вроде бы ввели, теперь рассматриваем само явление.
Вообще уродливая издательская политика нашего государства в течении всех предыдущих лет привела к появлению такого уродливого явления, как самиздат. Что это такое? Это противозаконное тиражирование и распространение печатной информации. Поскольку противозаконное, то в нашем правовом государстве самиздат должен быть уничтожен. И как мне не далее как сегодня сообщили, самиздат в нашей стране таки действительно практически уничтожен. Чтобы уничтожить самиздат, необходимо и достаточно легализовать издания такого рода и открыть (это правда еще не сделано официально) доступ достаточно широкий к возможностям тиражирования. Поскольку теперь официально можно не регистрировать издание тиражом до одной тысячи экземпляров, делать такое издание не будет незаконным. Следовательно, самиздата больше нет. Однако, тем не менее, подавляющее большинство фэнзинов носит на себе признаки самиздата: «Издавать это опасно, могут «ай-яй-яй» сказать, а могут «ай-яй-яй» сказать с лишением прав и конфискацией имущества...» И следовательно, сам факт издания самиздата есть акт гражданского мужества и это уже извиняет всё полностью. Извиняет все недостатки издания, так далее и так далее. Поэтому среди любого самиздата – фэнзины не являются исключением – огромное количество жутко непрофессионального барахла. Раз фэнзины вышли из самиздата, вышли в те времена, когда это все было преступно, то возникает вопрос: почему же эти самиздатовские вещи издавались? Причины для этого могут быть финансовые, психологические и социальные.
О финансовых причинах говорить в издании фэнзинов не приходится, ибо они заведомо планово-убыточные. Кстати, самиздат имеет финансовые моменты, об этом я буду говорить, когда пойдет речь о системных переводах – это был в те времена, по-моему, большой бизнес маленьких людей.
Социальные причины. Первая – острая нехватка научно-фантастической литературы, критики и публицистики и, самое главное, обычной информации о фантастике. А именно потребностью в новой непрерывной информации отличается фэн от простого любителя фантастики, поскольку структурировать свое свободное время можно только с помощью вновь поступающей информации. Одну и ту же мысль, одну и ту же книжку перечитывать непрерывно невозможно. Вторая социальная причина: принудительная концентрация издательских и интеллектуальных мощностей в нескольких очень узких регионах: Москва, Ленинград, еще что-то. Отсутствие местных издательств или запреты им издавать фантастику (вспомним печально известное письмо 84 года) провоцирует появление фэнзинов именно на периферии. Правда не совсем уж в какой-нибудь маленькой деревеньке – там не наберется достаточного количества фэнов, скажем так, но в центрах. Где издаются фэнзины? Сыктывкар, Севастополь, Николаев и так далее. Уж, кажется, Москва может издавать черт знает сколько фэнзинов, а их там всего две штуки. Ленинград – то же самое, один! И, кстати, эти фэнзины выпадают из общего потока этого явления.
Далее. Психологические причины. Провинциальный фэн (как я уже сказал, фэнзины – это в основном провинциальная литература), оторванный от мира писателей – писатели все-таки концентрируются в больших городах, – оторванный от изданий, начинает рассматривать писательство и издательскую работу, как некий досуг небожителей, что ли... А в рай хочется всем. Он говорит: я тоже могу! И начинает делать такого рода произведение. Второе. Для полупрофессионалов – а большинство начинающих авторов проходит через этот период – является очень большой трудностью непрерывно писать в стол, пока тебя признают. И публикации в самодельных журналах греют их сердце и создают иллюзию признания. Это важная причина того, что очень и очень многие авторы, впоследствии становящиеся профессиональными, проходят через период вот такой вот самиздатовской политики, самиздатовских игр. В зависимости от возможностей издателя, фэнзины могут быть машинописные, могут быть отпечатанные в достаточно большом количестве экземпляров на компьютерах, размноженные на ксероксах и так далее. Этот наш всеобщий родной бардак сказывается и на изданиях фэнзинов также. В зависимости от того какие, причины преобладают при издании фэнзина, появляются фэнзины различных типов.
Типы фэнзинов. Во-первых, это литературные журналы. Для меня литературный фэнзин представляет собой какого-то двойного монстра. Социальные причины их издания – нехватка научно-фантастической литературы, психологические – это «в рай хочется всем» и «я тоже умею писать». Самая яркая разновидность этого рода, конечно, знаменитый в кругах фэнов журнал «Гея». Товарищам из Краснодара попала в руки толстая папка малеевцев, они добавили туда собственные произведения, добавили взятые из системы переводы и стали радостные и довольные печатать этот самый журнал, размножать его на ксероксе. Большим достоинством этого журнала являются прекраснейшие, очень профессионально сделанные иллюстрации С.Красулевского. Вообще говоря, профессионально написанные вещи, которые каким-то образом попали к ним, в нормальных условиях должны были пройти через профессиональные журналы, достичь широкого читателя и жить нормальной литературной жизнью. Самодельные произведения должны каким-то образом мучаться (если автор растет, то он потом будет с ностальгией смотреть на них), возможно, попадать в такого рода фэнзинчики, но никак не в соседство с профессиональными произведениями. То есть, это дитя нашего уродливого положения вещей. Но... кончаются попавшие в руки профессиональные рукописи, кончается и журнал – по-моему, он давно уже не выходит, я имею в виду «Гею». Потенциально более долговечны литературные журналы, ориентированные лишь на местные силы. Это такие издания как «Фантом» (Иваново), «Флюс» (Ростов-на-Дону), «Ветер времени» (Волгоград), собранный в 82, изданный в 89 году, и так далее. Эти журналы отличает большая или меньшая степень провинциализма. Можно сейчас начать жестоко критиковать любой из этих журналов, но вряд ли стоит – люди старались, люди делали, люди получали моральное удовлетворение, кто-то читает и им тоже хорошо. Поэтому ругать я их не буду. Поскольку авторы находят себе соответствующее самовыражение в издании этих вещей. Однако, если автор пишет регулярно плохо, у него не хватит сил издавать этот журнал – он остынет, устанет, ему надоест. Если автор растет над собой, то он бросает это занятие. Такого рода фэнзин может существовать, если появится некий не пишущий издатель и большой патриот своей маленькой родины – именно своей крошечной провинции. Тогда он будет находить все новых, и новых, и новых начинающих авторов, и в конце концов этот журнал будет очень даже известен, как журнал, через который прошли такой-то, такой-то и такой-то великие авторы. Ныне великие.
Особняком в области чисто литературных журналов – ну почти чисто литературных – стоит такой прелестный журнал, как «Иноземье» (Свердловск). Это издание печатается от системы. Что такое система? Для тех кто не знает: ее появление как раз и обусловлено финансовыми причинами самиздата. Фэны занимаются не только литературной и окололитературной деятельностью, но и переводческой. Делается масса самопальных переводов, рукописи вращаются в Фэндоме, и это вот вращающееся облако и называется, насколько я понимаю, системой. Ясно, что там циркулирует огромнейшее количество серости, бездарности, причем, не авторской, ибо авторы там писали в своей родной инострании, а переводческой серости, переводческой бездарности. Вред системы в данном случае переоценить трудно. Люди, фэны, которые по преимуществу питаются и структурируют свое время изделиями системы, в конце концов разучаются читать, разучаются писать и даже разучаются говорить по-русски. Журнал «Иноземье» и представляет как раз образчик всего этого. Я прочитал всего один номер, мне сказали, что второй вышедший номер такой же и даже еще хуже. Переводы, которые там помещены, чудовищны как по форме, так и по содержанию. Время от времени непонятно, где в предложениях подлежащее, где сказуемое, где кто что сказал и вообще зачем все это написано. Таким же точно стилем написаны и критические статьи, и вводная статья издателей, и так далее, и так далее, и так далее. То есть мы видим явную деградацию человека, который значительную часть своей сознательной жизни потреблял некачественный продукт. Журнал этот, кстати, мог бы взять на себя благородные функции отделения зерен от плевел: в системе циркулируют и неплохие переводы. Пока что системные переводы лезут на профессиональный рынок, причем очень часто без какой бы то ни было редактуры: вот вышедшая в «Васильевском острове» книжка Желязны «Роза для Эклезиаста» весьма печальный тому пример. Вроде бы Роджер Желязны, целый сборник – но читать это весьма и весьма страшно. Я не знаю, как пишет Желязны по-английски, но если его стиль таков же, как эти дубовые пассажи, имеющиеся здесь почти на каждой странице, то не верится что этот автор действительно получал и «Небьюлу», и «Хьюго».
Далее. Общественно-политические фэнзины. Очень любопытная вещь. Это, как правило, информационные листки типа «Оверсан-информа» или «Вестника совета КЛФ». Эти листочки честно выполняют свои функции, они поставляют информацию, на большее они не претендуют, и хорошо, что они есть. Будут они оставаться и в дальнейшем, какая бы оголтелая свобода печати ни пришла. Они не смогут перейти на профессиональные рельсы просто потому, что ориентированы на очень узкий круг, даже не на всех фэнов. Они так существуют, они так будут существовать – это замечательно.
Очень любопытное явление представляет собой «Страж-птица»(Омск). Очевидно, в противовес унылым общественно-политическим журналам официальным все эти листочки стараются держать этакий развязный тон, пишут в стиле «стеба», и «Страж-птица» занимает здесь, безусловно, первое место. На ней написано, что это «желтый бульварный листок». И это действительно желтый бульварный листок, который в полном соответствии со своим предназначением собирает и распространяет сплетни, за что я ему благодарен – этакий милый, маленький, острозубый, но довольно безопасный хищник. Его эмблема – летящая ощипанная курица с железным клювом. И этот журнал прекрасно выполняет свои функции в Фэндоме. Попасть на клюв «Страж-птицы» является своеобразной формой официального признания в неофициальных кругах. Люди нашли свое место, они существуют.
Кроме того, общественно-политические журналы могут издавать – и такие попытки делались – клубы любителей фантастики, очень узко направленные на какую-то определенную проблему и очень активно над ней работающие. Так, например, сыктывкарский КЛФ «Цивилизация Гейм» издает журнал «Хабар», который можно, хотя и не строго, отнести к общественно-политическим фэнзинам – у них достаточно много материалов посвящено конструированию миров и тем ролевым играм, которые проводят члены клуба.
Литературно-критические и критико-публицистические журналы – их, конечно, большинство и, строго говоря, «Иноземье» и «Хабар» можно отнести сюда – дело в процентном соотношении материалов. Здесь есть откровенно слабые фэнзины (я, например, отношу к ним «Фен-о-мен» (Винница)). Чрезмерно специализированные, но тем не менее литературно-критические и критико-публицистические. Такие как «Окула» (Иваново), «Лаборатория ЛЭФ» (Хабаровск). И журналы, которые ярко и активно претендуют на профессионализацию. Это «Оверсан», это «Фэнзор» (Севастополь), отчасти «Mad Lab» (Николаев), ну и конечно же, в первую очередь, сегодняшний именинник «СИЗИФ».
Сперва, чтобы не возвращаться, несколько слов об узкоспециализированных фэнзинах. Во-первых, «Окула». Это почти беспрецедентная – у нас во всяком случае – вещь: фэнзин одного автора – некоего Валерия Окулова из Иванова... Там публикуется довольно слабая проза В.Окулова, слабая поэзия Валерия Окулова, довольно любопытные критические статьи В.О. и статьи о зарубежной научной фантастике все того же автора. По поводу статей о зарубежной фантастике: они мне, честно говоря, очень понравились, хотя дошли до меня сведения, что Окулов, мол, запустил в Фэндом большое количество ложной информации. (Я лично углядел одно ложное сведение – он написал, что Борис Виан переводил американскую фантастику, а он ее на самом деле не переводил – Фрэнк Сэливан, американский фантаст, переведенный Борисом Вианом на французский язык, как известно, единоутробный племянник небезызвестного Джима Доллара. То есть эти романы написаны самим же Вианом во второй половине сороковых годов). А все вместе, тем не менее, создает очень приятное впечатление. Надолго ли хватит автора – неизвестно. Кстати, здесь чисто психологический пассаж – автор, наверное, единственный прямиком сказал причину издания своего журнала: «Я посылаю туда – меня не печатают, я посылаю сюда – меня не печатают, а вот я возьму и САМ напечатаю!» И напечатал.
Особое место в фэн-прессе занимает «АБС-панорама». С одной стороны, это обычный критико-публицистический журнал, с другой – журнал узкоспециализированный, так как он посвящен творчеству одного писателя – братьев Стругацких. Оправданием для существования такого фэнзина служит то, что Стругацкие, будучи на две головы выше всех остальных фантастов, достойны отдельного издания. Специализированный журнал «стругацкианы» нужен, но нужен только фэнам и является идеальным фэнзином. Мне остается лишь отметить высокий уровень критических материалов «АБС-панорамы».
Дальше. Сразу три журнала. «Лаборатория ЛЭФ» и «Mad Lab». ЛЭФ – это означает «любители эротической фантастики», а «Mad Lab» – «безумная лаборатория». Третий журнал – «Бойцовый кот» (Москва). Первый журнал посвящен эротической фантастике – узкоспециальный журнал; второй – фантастике ужасов. Эти журналы опять же направлены даже не на весь Фэндом. Человек вне Фэндома это читать попросту не станет, обычный фэн это прочитает, как случайный читатель прозина. «Бойцовый кот» посвящен военной тематике и обсуждению тоталитарных режимов в фантастических произведениях – тоже, кстати, фэнзин одного автора. И та, и другая, и третья фантастика у нас в зачаточном состоянии и, соответственно, в эмбриональном состоянии находятся и журналы. Издаются они с большим трудом и будут ли иметь продолжение, в настоящий момент неизвестно. Хотя «Mad Lab» после первого номера отчаянно пытается стать профессиональным журналом. Очевидно за счет переводов, потому что в жанре «хоррор» у нас практически никто из советских авторов не пишет. Так что я думаю, этим журналам не хватит качественных материалов.
«Оверсан». Этот фэнзин делался группой очень талантливых людей, большинство из которых является профессионалами. Так, полемика, предположим, Казакова с журналами «Новый мир» и «Знамя» не выглядит тявканьем Моськи на слона. Эти статьи вполне могли бы быть и в нормальных условиях должны быть опубликованы в профессиональной печати. Они представляют интерес НЕ ТОЛЬКО для оголтелого фэна, но и для любого грамотного, культурного человека, чуть-чуть разбирающегося в положении дел в фантастике. Поэтому неудивительно, что после выхода уже нескольких номеров «Оверсан» предпринял попытки стать профессиональным журналом. Насколько я понимаю, вопрос у него упирается все в ту же самую бумагу. Будет бумага – будет «Оверсан». Так? Или не так, Андрей?
А.ЧЕРТКОВ: Все вопросы к Ютанову. Вон он сидит.
С.ЛОГИНОВ: Все вопросы к Ютанову. Ну, Ютанов потом ответит. [Смех в зале]
Ну что ж, «Оверсан» на это был нацелен с самого начала. На смену «Оверсану», насколько я понимаю, выходит «Фэнзор» – вышло два номера. Это с виду более стандартный фэнзин – «Оверсан» не публиковал фантастики, только критические и публицистические статьи. В «Фэнзоре» присутствуют художественные произведения и переводы. Опять же, следует обратить внимание, что эти переводы достаточно доброкачественные – то есть они лучше того, что ходит по системе, но рассчитаны они опять же на фэнов, потому что простому любителю фантастики не очень интересно сравнивать полный и неполный тексты рассказа Альфреда Бестера «Убийцы Магомета». Для этого надо быть ужасно увлеченным. Я перечитал этот рассказ еще раз, получил удовольствие, но избави бог, я не полез снимать с полки «Пески веков», хотя они у меня на полке стоят, чтобы посмотреть: а в чем же здесь тонкая разница. Это, наверное, делают только фэны. Даются в этом журнале и некоторые специальные материалы. Например, рецензия Казанцева на сборник Лукиных. Слухи об этой рецензии долго ходили по Фэндому и, конечно, этот материал, абсолютно неинтересный всем простым людям, абсолютно ненужный случайному читателю, остро необходим фэну. Фэн за это ухватится, как за самую нужную ему пирожную. И в этом плане уже сейчас видно, что «Фэнзор» рассчитывает оставаться фэнзином, то есть быть нацеленным на фэна, в условиях свободы, гласности и возможности для любого коллектива попытаться делать профессиональный журнал. То же самое в дальнейшем будем говорить и о «СИЗИФе».
И, наконец, «СИЗИФ». Я считаю, что это лучший из всех существующих у нас фэнзинов – да не обидятся на меня остальные издатели. Начинался он еще в 88 году под названием «Измерение Ф», теперь имеет место прозин «Измерение Ф» (прошу, когда буду сравнивать прозин «Измерение Ф» и «СИЗИФ», то не надо их путать). В ту пору это был довольно стандартный фэнзин, отличающийся лишь большим объемом – он, по-моему, раза в три или четыре больше любого другого фэнзина, хотя он, в общем-то, не толстый, но у него очень жесткая и мелкая печать – 12-17 авторских листов каждый номер. И регулярностью выхода. Фэны – люди, конечно, увлеченные, но трудности перед ними стоят немалые, и далеко не все постулированные журналы выходят регулярно. «Измерение Ф» в течение двух лет выходило из квартала в квартал, то есть каждый год четыре раза. Это, конечно, великая заслуга Андрея Анатольича, его упорства, его трудоспособности, и все остальные расшаркивания.
Выходит «Измерение Ф», а теперь «СИЗИФ» в Ленинграде. Следовательно, информационный голод у людей, издающих его, не был столь велик. Эти люди могли общаться с профессиональными авторами, с полупрофессиональными авторами, имел место не один клуб, а целая сеть клубов любителей фантастики и т. д. Следовательно, этот фэнзин должен, обязан ставить иные задачи, чем любой другой провинциальный фэнзин. Ну что ж, первоначальной задачей «Измерения Ф» было стать профессиональным журналом. Как он решал эту задачу? Во-первых, все более и более строго отбирая рукописи. Провинциальному фэнзину отбирать рукописи практически невозможно – что написали два-три друга издателя и сам издатель, то и публикуется. Здесь, среди десятков авторов, можно выбирать. Первые материалы в «Измерении Ф» были весьма слабые, постепенно уровень публикуемых материалов повышался. Во-вторых, привлечением к сотрудничеству профессиональных писателей (что в Ленинграде не так уж и трудно), а также редакторской работой над компоновкой материалов. По сути дела, каждый номер и «Измерения Ф», и теперь «СИЗИФа» является экспериментальным номером. И редакторский коллектив, который в настоящий момент в общем-то состоит из одного человека, нарабатывает профессионализм. И если бы не чисто материальные трудности, то этот журнал давно бы стал профессиональным, и во всяком случае, если будет – я надеюсь все-таки будет выходить прозин «Магистр» – то сразу, как его главный редактор говорю, что он во многом является идейным дитем именно фэнзина «Измерение Ф» и очень многие материалы, которые у нас будут публиковаться, апробированы на страницах «Измерения Ф» либо «СИЗИФа».
При переходе к «СИЗИФу» были изменены и задачи. Если выйдет «Магистр», то это будет полным завершением для «Измерения Ф» задачи стать профессиональным журналом. Название изменено потому, что газета «Измерение Ф», издававшаяся в Ленинграде, нечувствительным образом преобразовалась в прозин и, соответственно, драться из-за названия, наверное, не стоило. «СИЗИФ» является, так же как и «Фэнзор», фэнзином нового типа, рассчитанного оставаться фэнзином в условиях свободы и при этом конкурировать, и успешно конкурировать, с прозином. Но если «Фэнзор» избрал проторенную дорожку – пошел по стопам американского «Локуса» и других уважаемых журналов, то есть он не публикует – почти не публикует – литературные произведения, а дает только критику-публицистику, то «СИЗИФ» остается литературно-художественным журналом. И, следовательно, должен выполнять какие-то уж совершенно невероятные функции, какие только и могут на себя взваливать дважды монстры.
Как «СИЗИФ» с этим справляется? Во-первых, он этого добивается публикацией достаточно хорошо написанных, но тем не менее непрофессиональных произведений. Тезис мне кажется достаточно сомнительным – побейте меня, я с большим удовольствием подставляюсь, – к таким произведениям относится опубликованное еще в «Измерение Ф» «Путешествие на Черную Ухуру» Старцева и Дидейкина, повесть «Вторжение» Леонида Кудрявцева и повесть «Вокруг Гекубы» Рыбошлыкова и вашего покорного слуги в соавторстве написанную. Это могут быть произведения, которые просто пока не публикуются из-за того, что их не могут опубликовать из-за сохранившегося внутреннего цензора у издателя. Скажем, в «Путешествии на Черную Ухуру» уж больно много секса для 88 года – ну как же так? как же так?
А.СТОЛЯРОВ: Где она опубликована?
С.ЛОГИНОВ: В «Измерении Ф». [Смех в зале]
Ну, мне лично эта повесть не нравится, она мне кажется неряшливо написанной. В ряде случаев после апробации на страницах такого рода фэнзинов эти произведения могут тем не менее, поскольку преодолен некий эмоциональный барьер, выйти на страницы широкой печати, быть опубликованными в профессиональном издании и, как правило, при этом принимаются лучше, легче и т. д. В ряде случаев публикация в фэнзине служит обкаткой.
Вторая задача «СИЗИФа» – это своеобразная форма литературной учебы. Например, в следующем номере «СИЗИФа» будут опубликованы два произведения – получено сейчас разрешение – Бориса Штерна. Фактически это один и тот же рассказ: черновик был написан в 74 году, потом этот рассказ был утерян, потом Штерн начал – я не знаю, начал ли он уже писать, – но во всяком случае думать, работать над этой рукописью вновь, потом вынырнула рукопись 74 года. И вот мы имеем два совершенно разных произведения, которые можно опубликовать рядом и посмотреть, как одну и ту же тему, при одних и тех же героях, и даже при повторяющихся фразах и целых страницах, автор решает по-новому. Фактически, это уроки литературного мастерства. Вот в этом номере [# 3 (11) – ред. ] то же самое можно сказать о творчестве Рыбакова. Здесь первый вариант повести «Доверие», к сожалению, второй вариант, опубликованный в «Урале», сюда просто не влез. И поэтому фэну, если человек этот пытается писать, надо взять эти два варианта и посмотреть, сравнить, увидеть, чем отличается ранний Рыбаков от более позднего.
«СИЗИФ» также практикует, и я считаю это весьма полезным, публикацию ранних произведений признанных авторов, начиная от известнейших мэтров, начиная, скажем, от Стругацких и кончая членами нашего семинара. Я тоже свою первую повесть дал и заранее представляю, как меня будут бить. Ну что ж, может быть, я мазохист.
В чем оказывается, в условиях полной свободы печати, разница в задачах фэнзина и прозина. Это можно увидеть, сравнивая номера двух журналов: третий «СИЗИФ» и третий номер журнала «Измерение Ф». Оба журнала тематические, оба посвящены какому-то автору. Третий номер «Измерения Ф» посвящен Аркадию Натановичу Стругацкому, третий «СИЗИФ» посвящен Вячеславу Рыбакову. Что мы видим? И там и там имеют место публикации каких-то незаконченных, незавершенных вещей. Но отрывок из повести Стругацких представляет интерес только потому, что это САМИ СТРУГАЦКИЕ – и тем не менее у случайного читателя, который может это дело схватить – появится недоумение: ну а чем же дело-то кончится? Вот начало, бодрое такое, а я что-то такое читал, вроде на «Улитку на склоне» похоже, ну а чем же кончается? Кстати, именно поэтому, возможно, номер третий «Измерения Ф» кое-где еще в киосках лежит, может это, правда, обусловлено и достаточно высокой ценой – не знаю. Фэнзин же подобную штуку может делать легко, свободно, когда угодно и сколько угодно. Любой отрывок, незавершенное произведение выполняет здесь свою цель.
Далее. В «Измерении Ф» приведена очень интересная подборка материалов: «Стругацкие в калейдоскопе критики». И вот там приводятся кусочки из ругательных статей, из хвалебных – это собрано омским КЛФ «Алькор». Если бы этот материал публиковался в фэнзине, то было бы необходимо и достаточно выбрать только самые негативные, самые, так сказать, оголтелые, самые ужасные отзывы. Прозин же обязан разжевывать все это.
Дальше мне приходиться сказать только одно: личное общение с Андреем Николаевым показывает, что сам Андрей прекраснейшим образом понимает, в какую ситуацию он себя загнал, пытаясь издавать фэнзин в условиях свободы печати. Он, будучи умным человеком, нашел ходы, и, следовательно, журнал будет иметь право на существование и будет оставаться именно фэнзином. Что, конечно, не означает, что он останется в этом полиграфическом исполнении. Надеюсь, что он будет отпечатан в типографии с цветной печатью и всем остальным, как издается любой приличный фэнзин в любой приличной стране. Скажем, французский «Антарес» и американский «Локус». Все.
Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Спасибо, Славочка, садитесь. Прежде всего, как полагается вопросы. Есть ли вопросы к докладчику? У меня есть вопрос, Слава, может не вы ответите, а кто-либо из присутствующих. Сколько сейчас фэнзинов, о которых можно сказать, что они стали регулярными изданиями? Или, скажем так: сколько сейчас известно фэнзинов, ОЧЕРЕДНОЙ номер которых находится в подготовке?
А.НИКОЛАЕВ: «АБС-Панорамы» четвертый номер готовится, «Фэнзор» очередной и очередной номер «Страж-птицы». Это из тех, что есть. Имеются данные о новых фэнзинах...
Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Четыре. О новых пока не будем говорить. Из старых только четыре готовятся.
С.БЕРЕЖНОЙ: Я был бы слишком большим оптимистом, если бы сказал, что число их превышает десяток. Не больше. От пяти до десяти.
Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Да, в пределах десяти, это очевидно. Я думал, кто-нибудь знает более точную цифру. Ну бог с ним. Есть еще вопросы? Так, дополнения, замечания, уточнения. Пожалуйста, Андрей.
А.НИКОЛАЕВ: Слава Логинов сказал, будто я делаю журнал один – это не так, вся наша редакция здесь присутствует, и один я ничего не смог бы сделать до сих пор и, надеюсь, никогда не останусь один. Это все, что я хотел уточнить. Дима Григорьев, Борис Миловидов, Боря Крылов, Сережа Бережной и Саша Сидорович – мы все делаем «СИЗИФ». Ни в коем случае не я один.
Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Понятно. Спасибо, Андрюша. Пожалуйста...
Продолжение следует.
@темы: Публицистика, Б.Стругацкий, Ссылки