Алла Кузнецова, Молчаливый Глюк. Я не со зла, я по маразму!
Оригинал взят у ЖЖ-юзера polakow в Пепел Бикини. Продолжение 2
Начало здесь: polakow.livejournal.com/306707.html и polakow.livejournal.com/308212.html.
читать дальше
Общие описания в «ДВ» также спокойно-равнодушны, но не без легкого сарказма.
Вот маленький рыбацкий поселок в Японии:
И «мексиканский кабачок» в США:
читать дальше
Общие описания в «ДВ» также спокойно-равнодушны, но не без легкого сарказма.
Вот маленький рыбацкий поселок в Японии:
Даже на довольно подробной карте Японии не всегда можно найти Яидзу. Это небольшой рыбацкий городок, один из тысяч, которые лепятся по побережью страны Восходящего Солнца от угрюмых скал мыса Соя на Хоккайдо до изумрудных берегов южного Кюсю и создают ей славу одной из первых рыбопромышленных стран мира. Через их грязные захламленные порты вливается в Японию бесконечный поток разнообразных даров моря: с севера идет кета, лосось, сельдь, с юга доставляют тунца, макрель, омаров; на оптовые склады поступает китовый жир, амбра, сушеные осьминоги, каракатицы, кальмары, сепия, икра...
Эти города ежедневно встречают и провожают тысячи и тысячи рыболовных шхун, иногда новеньких и опрятных, чаще - ободранных, потрепанных временем и случайностями дальних плаваний, провонявших тухлой рыбой и квашеной редькой, но всегда имеющих деловито-озабоченный вид и пестрых от бесчисленных флажков, вымпелов и разноцветных одежд моряков. Шхуны со всем инвентарем и мускульной силой экипажей принадлежат либо крупным компаниям, либо маленьким частным владельцам, так называемым мелким и средним предпринимателям, каких так много развелось после войны почти во всех отраслях народного хозяйства Японии.
/…/
Невзирая ни на какие новые веяния, они с похвальным упорством отстаивают исстари установившиеся патриархально-феодальные традиции в отношениях между рыбаками и их хозяевами, и традициями этими проникнута даже деятельность (или бездеятельность) рыбацкого профсоюза. Не то, чтобы рыбаков вполне устраивал их заработок, который, по правде говоря, не мешало бы поднять раз в пять-шесть, да и то было бы только в обрез. Но просто по опыту известно, что в случае возникновения разногласий с хозяином тот, выражая отеческое сожаление, моментально уволит недовольного, а это означает необходимость идти искать заработков в какой-либо другой город - перспектива ненавистная и страшная для любого семейного рыбака. Поэтому большая часть жителей Яидзу предпочитает сводить концы с концами, довольствуясь тем, что дают им уловы. Женщины разводят огороды, старики днюют и ночуют на маленьких лодочках у берега, вылавливая "ика" - кальмаров: в сушеном виде эти головоногие довольно вкусны и, если они не составляют единственного блюда на завтрак, обед и ужин (а так, к сожалению, бывает нередко), их появление на столе встречается даже с радостью.
Что касается недовольных, то они не уживаются в Яидзу. Им приходится искать счастья на стороне. Судя по их редким письмам, дело это трудное и хлопотливое, о чем неустанно при каждом удобном случае напоминают им хозяева. Да, счастье положительно не дается недовольным. Но только ли недовольным?
Реакция японского обывателя на события в атолле Бикини:
Мозг японского обывателя с огромным трудом осваивал необычайно пикантную газетную кашу этих дней. /…/ Раздумья обывателя долги и мучительны. Он понимает, что нужно что-то делать, но не знает, что именно. Ему приходят на помощь. Ему говорят:
- Местный комитет борьбы за запрещение испытаний и применения водородного оружия предлагает вам подписать воззвание. Каждый честный японец...
Честный японец! Обыватель читает, несколько минут молчит в нерешительности и затем совершает свой первый в жизни поступок, не обусловленный влиянием солидных буржуазных газет: он берет самопишущую ручку и торопливо, словно боясь опоздать, расписывается. И также торопливо прикладывает к росписи личную печать.
Эти города ежедневно встречают и провожают тысячи и тысячи рыболовных шхун, иногда новеньких и опрятных, чаще - ободранных, потрепанных временем и случайностями дальних плаваний, провонявших тухлой рыбой и квашеной редькой, но всегда имеющих деловито-озабоченный вид и пестрых от бесчисленных флажков, вымпелов и разноцветных одежд моряков. Шхуны со всем инвентарем и мускульной силой экипажей принадлежат либо крупным компаниям, либо маленьким частным владельцам, так называемым мелким и средним предпринимателям, каких так много развелось после войны почти во всех отраслях народного хозяйства Японии.
/…/
Невзирая ни на какие новые веяния, они с похвальным упорством отстаивают исстари установившиеся патриархально-феодальные традиции в отношениях между рыбаками и их хозяевами, и традициями этими проникнута даже деятельность (или бездеятельность) рыбацкого профсоюза. Не то, чтобы рыбаков вполне устраивал их заработок, который, по правде говоря, не мешало бы поднять раз в пять-шесть, да и то было бы только в обрез. Но просто по опыту известно, что в случае возникновения разногласий с хозяином тот, выражая отеческое сожаление, моментально уволит недовольного, а это означает необходимость идти искать заработков в какой-либо другой город - перспектива ненавистная и страшная для любого семейного рыбака. Поэтому большая часть жителей Яидзу предпочитает сводить концы с концами, довольствуясь тем, что дают им уловы. Женщины разводят огороды, старики днюют и ночуют на маленьких лодочках у берега, вылавливая "ика" - кальмаров: в сушеном виде эти головоногие довольно вкусны и, если они не составляют единственного блюда на завтрак, обед и ужин (а так, к сожалению, бывает нередко), их появление на столе встречается даже с радостью.
Что касается недовольных, то они не уживаются в Яидзу. Им приходится искать счастья на стороне. Судя по их редким письмам, дело это трудное и хлопотливое, о чем неустанно при каждом удобном случае напоминают им хозяева. Да, счастье положительно не дается недовольным. Но только ли недовольным?
Реакция японского обывателя на события в атолле Бикини:
Мозг японского обывателя с огромным трудом осваивал необычайно пикантную газетную кашу этих дней. /…/ Раздумья обывателя долги и мучительны. Он понимает, что нужно что-то делать, но не знает, что именно. Ему приходят на помощь. Ему говорят:
- Местный комитет борьбы за запрещение испытаний и применения водородного оружия предлагает вам подписать воззвание. Каждый честный японец...
Честный японец! Обыватель читает, несколько минут молчит в нерешительности и затем совершает свой первый в жизни поступок, не обусловленный влиянием солидных буржуазных газет: он берет самопишущую ручку и торопливо, словно боясь опоздать, расписывается. И также торопливо прикладывает к росписи личную печать.
И «мексиканский кабачок» в США:
Загулявший военный и бродяга, в кармане которого завелось несколько долларов, улизнувший от жены делец и запивший клерк, наскучившие чинностью больших ресторанов, представители золотой молодежи, богатый эмигрант из Латинской Америки, гангстер, удачливый игрок - вся эта разношерстная публика собиралась к полуночи под его низкими сводами, пила, пожирала острые мексиканские блюда, орала, ругалась и курила, курила, курила без конца. В голубовато-сером тумане между мраморными столиками ловко скользили официанты в сомбреро и важно разгуливал толстый усатый хозяин во фраке, с крупными блестящими камнями на пухлых пальцах левой руки. Скандалы здесь были редки: за этим следили три дюжих парня, сидевшие в углу за отдельным столиком под большой картиной, изображавшей пустыню, кактусы и скачущих всадников. Кроме того, недалеко от кабачка находился полицейский пост.
/…/
Поставив на стол пустой стакан, Чарли огляделся. За соседним столиком двое оборванцев убеждали размалеванную женщину попробовать новый коктейль. Та отбивалась с визгливым хохотом. Оркестр очень громко играл "Мамбо" - модную румбу. Несколько пар старательно топтались в узких проходах. В противоположном углу зала раздались рассерженные голоса, и через минуту дюжие парни осторожно протащили к выходу мужчину во фраке с большой белой астрой в петлице. За ними следовал грузный человек в клетчатой рубашке с засученными рукавами.
- Слушай, Дик, - сказал Чарли, поворачиваясь к Дику. - Что это за место?
- Это? Ты же видишь - ночной ресторан. Я всегда провожу здесь ночь, когда задерживаюсь в Вашингтоне. Тепло, уютно. Только надо иметь несколько долларов на виски. И не шуметь. Это лучше, чем спать в ночлежке.
- Я смотрю, здесь что-то очень много всяких благородных.
- Не обращай внимания. Здесь не смотрят, какой ты, благородный или нет. Были бы деньги.
/…/
Поставив на стол пустой стакан, Чарли огляделся. За соседним столиком двое оборванцев убеждали размалеванную женщину попробовать новый коктейль. Та отбивалась с визгливым хохотом. Оркестр очень громко играл "Мамбо" - модную румбу. Несколько пар старательно топтались в узких проходах. В противоположном углу зала раздались рассерженные голоса, и через минуту дюжие парни осторожно протащили к выходу мужчину во фраке с большой белой астрой в петлице. За ними следовал грузный человек в клетчатой рубашке с засученными рукавами.
- Слушай, Дик, - сказал Чарли, поворачиваясь к Дику. - Что это за место?
- Это? Ты же видишь - ночной ресторан. Я всегда провожу здесь ночь, когда задерживаюсь в Вашингтоне. Тепло, уютно. Только надо иметь несколько долларов на виски. И не шуметь. Это лучше, чем спать в ночлежке.
- Я смотрю, здесь что-то очень много всяких благородных.
- Не обращай внимания. Здесь не смотрят, какой ты, благородный или нет. Были бы деньги.
@темы: А.Стругацкий, Пепел Бикини, Л.Петров, Перепост, Ссылки, Цитаты