Уже 14!

[silent-gluk]

Сегодня - праздник на улице любителей первых опубликованных вариантов.

Они все жаловались, что теперь печатают только восстановленные варианты, а где найти любимый с детства текст с Боевым Легионом, к примеру?..

Ответ: теперь - вот здесь: litgraf.com/detail.html?e=1&book=1014 , а там видно.

В очередном (четырнадцатом) томе, втором из двух про 1968 год, вас ждет: первая книжная редакция "Обитаемого острова" (и анализ вариантов), переписка, дневники и записные книжки, а также интересные, как всегда, примечания. Напоминаю, что разделы публицистики и библиографии были в предыдущем томе.

Так выпьем же за то, чтобы когда-нибудь ПСС появилось на бумаге!

@темы: Дневники, Записные книжки, Собрание сочинений, Письма и дневники, «Обитаемый остров», Полное собрание сочинений, Ссылки

---

Забавно...

[silent-gluk]

Вычитала вот здесь - the-best-of-thebest.diary.ru/p212100749.htm - следующее:

Чаще всего, при указании на себя, люди показывают на собственную грудь. А в Японии люди подносят указательный палец к кончику носа. Это вполне привычный жест для японцев, хотя более молодое поколение, под влиянием западных фильмов, также начинают указывать на грудь, говоря о себе.

Немедленно вспомнилась известная сцена из "Обитаемого острова": "Максим в соответствии с местными правилами прикоснулся пальцем к кончику своего носа и представился: «Максим»." (или, что в этом контексте почти одно и то же:
"Максим галантно прикоснулся пальцем к кончику своего носа и произнес:
- Максим.
Девушка с изумлением посмотрела на него, словно только теперь увидела. Она была так мила, что Максим невольно улыбнулся до ушей, и тогда она тоже улыбнулась, показала себе на нос и сказала:
- Рада.").

Подозреваю, что совпадение не случайно.

@темы: Реалии, «Обитаемый остров», Ссылки, Цитаты

---

Еще публицистика

[silent-gluk]

Стругацкий А., Стругацкий Б. Контакт и пересмотр представлений // Саймак К. Все живое... - М.: Мир, 1968. - С. 5-12. - (Зарубеж. фантастика).

I
Темой, сюжетным узлом, центральным (и единственным) событием романа "Все живое...", принадлежащего перу известного писателя-фантаста Клиффорда Д. Саймака, является Контакт. Под словом "Контакт" мы понимаем первое непосредственное соприкосновение человечества с иной, безразлично какой, но только внечеловеческой цивилизацией, и нам хочется надеяться, что читатель простит нам употребление этого термина - хотя бы потому, что он, этот термин, получил в последние годы довольно широкое распространение в фантастической литературе и в литературоведении фантастики.
Итак, темой романа, лежащего перед читателем, является Контакт, и в эпицентре этого невероятного и уникального в мировой истории, хотя и довольно обычного в мировой фантастике, события оказывается у К.Д.Саймака захолустный американский городок; соответственно первыми участниками и очевидцами этого события становятся простые, ничем не примечательные жители захолустного городка - разорившийся агент по продаже недвижимости, некрупный фабрикант и его дочка, местный кретин, местный полицейский, местный банкир и так далее.

Тема, как уже говорилось, довольно распространенная в мировой фантастике. Правда, некоторые частные обстоятельства этой темы в романе Саймака произведут, вероятно, на многих читателей впечатление новизны. Так, партнерами человечества по Контакту выступают здесь не пришельцы из космоса, а, если можно так выразиться, пришельцы из времени, и методы, средства и цели у этих партнеров совершенно иные, нежели, скажем, грубое разрушение, тепловые лучи с газовыми бомбами и жестокая колонизация, как у Г.Дж.Уэллса. И здесь нам следует отдать должное блестящей фантазии автора, воплотившей идею чуждой нам, внечеловеческой цивилизации в особенно гротескные, поражающие неожиданностью образы.
Американское провинциальное захолустье, заброшенное, хилое, гибнущее, вероятно, хорошо знакомо читателю по произведениям Марка Твена и Харпер Ли; знакомы и его обитатели, отупевшие, разочарованные, озлобленные. Заслугой Саймака является то обстоятельство, что столкновение с Чудом выводит их из сонного, полурастительного прозябания и приводит в движение, побуждает к действию, и реакция на Чудо совершенно правомерно развивается в соответствии с расстановкой социальных сил как в самом городке, так и во всей громадной стране. Недюжинное мастерство автора довольно быстро заставляет читателя встать на сторону тех, кого он любит, и возненавидеть тех, кого он ненавидит: местных заправил, "отцов города", и зловещие призраки, воплощающие государственный аппарат, - сенатора, генерала и чиновника госдепартамента. Это вообще отличительная черта добротной фантастической литературы. У ведущих англо-американских писателей-фантастов, при всем разнообразии характеристик прочих персонажей, политикан и генерал - фигуры всегда отрицательные, внушающие ненависть, презрение и отвращение. В десятках прекрасных произведений мир или страну ставят на грань катастрофы честолюбивые сенаторы, корыстные политические боссы и военные, презирающие народ, ненавидящие ученых, преследующие эгоистические цели.
Итак, тема не нова, бытовые и социальные детали - тоже. И это не случайно. Тема и детали выступают в повести лишь точками приложения некоей главной идеи автора. Именно в этой идее и заключено то, что представляет в основном интерес для искушенного читателя. Но прежде чем коснуться ее, мы хотели бы поделиться с читателем кое-какими соображениями по поводу пресловутой старой, доброй темы и проблемы Контакта; не исключено, что эти соображения окажутся в конечном счете полезными читателю для понимания смысла усилий современной фантастики вообще и смысла романа "Все живое..." в частности.

II
Может быть, не все еще это понимают, но бешеное развитие науки уже поставило нас лицом к лицу со всеми мыслимыми и немыслимыми следствиями ситуации, когда будущее перестало быть чем-то неопределенным и нейтральным, не маячит уже неясно за далеким горизонтом, а придвинулось влотную и запускает свои щупальца в самую толщу сегодняшнего дня. Вопросы, еще в начале века казавшиеся праздными, детски наивными или чисто умозрительными, встают нынче на повестку дня рядом с такими жизненно важными проблемами, как, например, борьба против реваншизма и расизма, борьба за запрещение ядерного оружия и так далее.
Едины ли законы жизни для Вселенной?
Существуют ли пределы могущества человеческого разума?
Допустимо ли искусственное вмешательство в наследственность человеческого организма?
В чем заключается ответственность ученого за свои открытия?
Что станет движущей силой общества всеобщего благосостояния?
Рассмотрим один из простейших, "детских" вопросов, поставленных ныне развитием науки: вопрос о связи с иными цивилизациями Космоса.
Вопрос этот трактуется фантастической литературой с незапамятных времен. Однако сегодня мы находимся в таком положении, что можем хоть завтра направить в космос радиосигналы, свидетельствующие об обитаемости Земли и о высоком уровне нашей цивилизации. Сам вопрос формулируется так: посылать этот сигнал или не посылать? Философская и научная литература до сих пор мало занималась этими проблемами, и практически единственными людьми, которые разрабатывали эту тему, оказались писатели-фантасты, в том числе и К.Д.Саймак.
Посылать или не посылать? С одной стороны, общение с чужой высокоразвитой цивилизацией в случае установления регулярных контактов означает, казалось бы, новый взлет земной научно-технической мысли. Этому должен способствовать обмен самой широкой информацией в различных областях науки и техники. Может быть, наши партнеры научат нас межзвездным перелетам, и земная цивилизация, перешагнув через целую эпоху, скачком превратится в цивилизацию космическую? Может быть, они уже знают секрет практического бессмертия, способа изготовления пищи из воздуха, принципов произвольной перестройки человеческого организма и многие другие тайны, которые нам еще предстоит открывать и открывать? Ослепительные и манящие перспективы! Кажется, что и вопроса-то никакого нет: посылать, конечно же посылать!
Однако, с другой стороны, задача оказывается не столь уж простой. Вероятность встречи с цивилизацией именно земного типа, да еще находящейся на уровне развития, не слишком отличающегося от нашего, пренебрежимо мала. Трудно ведь себе представить, чтобы цивилизации двух разных планетных систем развивались голова в голову. Одна наверняка будет впереди другой хотя бы на тысячи, а скорее всего - на миллионы лет. В космических масштабах миллион лет - это мгновение; в мастшабах же человечской истории это невообразимо долгий срок. Так что если кто-нибудь действительно откликнется на наши сигналы, то это почти наверное будет либо невероятно далеко ушедшая от нас цивилизация земного типа, либо цивилизация негуманоидная, обладающая сходной с нами технологией, однако безмерно отличающаяся от нас психологически. В первом случае мы просто окажемся неспособны на обмен информацией. Мы не сможем даже получить ее, как не смог бы троглодит получить от нас принципы устройства атомного котла. Во втором случае положение еще безнадежнее, а может быть, и опаснее. В лучшем случае мы могли бы представлять друг для друга интерес в плоскости сравнительной зоологии.
Но пусть нам даже повезет, и мы установим контакт с цивилизацией, которую способны понять. Оставим в стороне неприятные вопросы, связанные с психологическим шоком, который неизбежно испытает лишенное еще космического мировоззрения человечество; оставим и необычайные трудности, связанные с политической раздробленностью нашей планеты. Возникает вопрос: будет ли для человечества благом получить готовые знания? Опыт истории науки показывает, что процесс познания не менее важен, чем само знание. Человечество, перепрыгнув через столетия, может упустить нечто очень существенное, безвозвратно потеряет кусок своей истории и, возможно, очутится в положении дикаря, играющего ручной гранатой в пороховом погребе. Так посылать все-таки или не посылать?
Нет, мы не намеревались ответить на этот вопрос. Вряд ли мы способны на исчерпывающе обоснованный ответ. Мы хотели только проиллюстрировать сложность космической проблемы, и для полноты иллюстрации зададим себе несколько дополнительных вопросов. Если бы пришельцы научили человечество космическим перелетам, что понесли бы на Сириус и на Альдебаран неонацисты и хунвэйбины? Если бы человечеству был подарен секрет практического бессмертия, в чьих бы руках он оказался? Если бы военные лаборатории агрессивных государств овладели принципами произвольной перестройки человеческого организма, как бы они эти принципы применяли?

III
Возможно, прочтя эти строки, неубежденный читатель усмехнется. Проблема Контакта покажется ему смехотворно несоизмеримой с проблемой, скажем, разоружения или детской преступности. И если темой романа "Все живое..." действительно является Контакт, то роман этот просто развлекательный или, в лучшем случае, умозрительный, не имеющей никакого отношения к потребностям сегодняшнего дня. Книжечка для чтения на сон грядущий, чтобы прочитать и вернуться к выполнению своих сложных и ответственных повседневных обязанностей.
Однако более правомерной нам кажется другая точка зрения. История учит, что философские, социальные и моральные представления не вечны, они меняются с развитием производительных сил и в соответствии с изменениями в производственных отношениях. В периоды особенно бурного развития есественнонаучных знаний эти представления необходимо от него отстают. Нам кажется, что проблема Контакта является одной из граней, частным случаем, иллюстрацией более общей, по-настоящему кардинальной проблемы: глубокого разрыва, существующего в настоящее время в мире между стремительным прогрессом технологии и отсталым буржуазным мировоззрением. Вот почему, на наш взгляд, трудности в вопросе о Контакте, вызванные распространенностью социально-атавистических представлений, следует в определенном и немаловажном отношении рассматривать в одном ряду с трудностями в вопросе о разоружении (следствие вековых социально-атавистических страхов и вожделений определенных классов) и с трудностями, связанными с детской преступностью (следствие векового социально-атавистического пренебрежения духовным миром подростка). Проблемы эти, как и многие другие, старые и новые, легче всего было бы решить в результате утверждения и полной победы во всей массе человечества новых, коммунистических представлений.
Мы совершенно убеждены в том, что пересмотр философских, социальных и моральных представлений надо готовить исподволь, с нарастающей активностью. Не позволять массовой психологии так далеко отставать от гигантских изменений, происходящих в мире. Сосредоточить все усилия общества на воспитании Завтрашнего Человека, Космического Человека, Человека Коммунистического. В огромном большинстве стран мира воспитание молодого поколения находится на уровне XIX столетия. Эта давняя система воспитания ставит своей целью прежде всего и по преимуществу подготавливать для общества квалифицированного участника производственного процесса. Все остальные потенции человеческого мозга эту систему практически не интересуют. Неиспользование этих потенций имеет результатом неспособность индивидуума к восприятию гигантски усложнившегося мира, неспособность связывать примитивно-психологически несовместимые понятия и явления, неспособность получать удовольствие от рассмотрения связей и закономерностей, если они не касаются непосредственного удовлетворения самых примитивных и архаичных социальных инстинктов. Однако неиспользованные потенции остаются скрытой реальностью человеческого мозга, и в них залог грядущего прогресса человечества. Привести эти потенции в движение, научить человека фантазии, привести множественность и разнообразие потенциальных связей человеческой психики в качественное и количественное соответствие с множественностью и разнообразием связей все усложняющегося мира - вот цель и содержание гигантской революции духа, которая следует за социальными революциями, приводящими способ производства в соответствие со способом распределения.

IV
Эта революция, на наш взгляд, наряду с коренными социальными преобразованиями должна стать основной задачей человечества на ближайшую эпоху. Она огромна. Никакой отдельный человек не в силах поставить ее во всей широте и глубине. Она является объектом деятельности целых правительств, крупнейших психологов, педагогов, самых талантливых администраторов. Однако уже сейчас ясно, что важная роль воспитания Человека в человеке принадлежит литературе. Конечно, глупо понимать этот тезис упрощенно, будто, прочитав хорошую книгу, злобный невежественный бёрчист, хунвэйбин или неонацист способен тут же превратиться в благородного борца-интеллектуала. Нет, речь идет о долговременном массированном воздействии хорошей литературы на общественную психологию, об исключительной способности литературы концентрировать в себе и выражать в художественных образах и поражающих воображение ситуациях новые тенденции, едва намеченные в сухих статистических таблицах или в высказываниях передовых ученых и политических деятелей, чутко улавливать зачастую еще не осознанные сдвиги в системе представлений передовых слоев общества и делать эти тенденции и сдвиги достоянием широкого читателя. Иными словами, речь идет о способности литературы подтягивать устаревшее массовое мировоззрение до уровня новейшего, космического, коммунистического мировоззрения, соответствующего уровню технологического и социального прогресса.
Субъективно писатель, вероятно, не ставит перед собой специальных воспитательных и мировоззренческих задач. Просто каждый честный писатель, как и всякий честный и достаточно культурный человек, исповедует благородную целеустремленность, гуманизм, стремление человека к познанию и изменению мира, исповедует приоритет чувства и разума над грубой силой и ненавидит всякий застой, всякую инертность мышления, обывательщину, самодовольное мещанское равнодушие. Эта любовь и эта ненависть формируют мировоззрение писателя - или нередко формируются его мировоззрением, - служат главным стимулом в его работе и являются верным залогом того, что его книги будут служить воспитанию читателя.

Вряд ли Клиффорд Д. Саймак, шестидесятилетний газетчик и писатель, работая над романом "Все живое...", думал что-либо о неизбежном столкновении вчерашнего человека с завтрашним днем. Скорее всего, писал он все-таки добротную, без затей, повесть о Контакте. Но тому, кто читал другие его произведения - "Встреча на Меркурии", "Поколение, достигшее цели", "Необъятный двор", "Сделай сам", "Стычка", - известно, что главной его темой и тогда было столкновение рядового (или руководящего) обывателя с Чудом. Но независимо (как у всякого хорошего, честного писателя) от задачи, которую он перед собой ставил, эта тема правильнее всего интерпретируется у Саймака совершенно однозначно. За столкновением людей с обитателями соседствующего пространства, за перипетиями в человеческом обществе самодовлеющей колонии разумных роботов, за встречей с пришельцами из космоса - всюду можно увидеть у Саймака грустную уверенность в том, что его соотечественники совершенно не готовы к "жестоким чудесам грядущего", и всюду видна брезгливая ненависть к тем, кто из-за тупости или из-за корысти пытается повернуть прогресс вспять.

@темы: Публицистика

---

Еще творческое развитие темы

[silent-gluk]

Отсюда: www.reshetoria.ru/govorit_reshetoriya/anonsy/ne...

Автор - Alya

Зачем увядший лист упал на душу?
Грядущее облечено в туман.
Дурман отчаяния разум глушит,
Но я не трушу – как идущий на таран.

Смотрю вперёд сквозь мраморную стужу.
Апломб не хуже, чем самообман.
Бей в барабан, судьба! И рвись наружу,
Огонь, из сердца, ошалевшего от ран!

Окинув прошлое от края и до края,
Я не увижу тех, кто будет сожалеть…
Хоть соскользнет невольная слеза немая,

Но рассмешит моя прижизненная смерть.
И вмиг душа помолодеет, понимая,
Что лист, упавший на неё, помог прозреть.

@темы: Вторичное творчество, Сонет Цурэна, «Трудно быть богом», Ссылки

---

Сегодня с нами издание сравнительно свежее

[silent-gluk]

Это обложка.





Авантитул.




Титульный лист.




Оборот титульного листа.




Выходные данные.








Реклама.


И с нами:

Стругацкий А. Хромая судьба: [Фантаст.роман] / Стругацкий А., Стругацкий Б.; Серийное оформление и компьютерный дизайн В.Воронина; [Художник А.Дубовик]. - М.: Изд-во АСТ, 2016. - 316 с. - (Книги братьев Стругацких). - ISBN 978-5-17-098747-4. - Тираж 3.000 экз. - Подп. в печ. 04.07.2016. - Заказ 1613600.

Что можно сказать об издании?.. Текст стандартный, а что я думаю об обложке - вы, наверное, уже и так догадались...

@темы: Картинки, Библиофильское, «Хромая судьба», Библиография, Книги

---

Тьмускорпионь

[silent-gluk]

Традиционно - от polakow

- Аккумулятор", "зуда", "черные брызги" и прочая бижутерия мне не нужны, - доверительно сообщил бармен.
- А что нужно?
- "Ведьмин студень".
- Ах "ведьмин студень" тебе нужен, - понимающе кивнул Илья. - А "смерть-лампа" случайно не нужна?
- Представьте себе, нужна, - кивнул бармен.
- Ну так "ведьминого студня" вон полные подвалы. Бери ведро да зачерпывай. Похороны за свой счет.

Волков С. Три крестик девять // Богатыри не мы. Новеллы. - М.: Э, 2017. - C. 382-383.

/.../и тут Илья взмолился:
- Возьмите меня, мистер Шухарт! Мне разные люди предлагали, но я хотел бы только с вами, они ведь все никуда не годятся!

То же. - C. 384.

-/.../ Вон тряпье видишь? Да не туда смотришь! Вон там, правее...
- Да, - сказал Илья.
- Так вот, это был некий Хлюст. Давно был. Он не слушался старших и теперь лежит там специально для того, чтобы показывать умным людям дорогу".

То же. - C. 385.

@темы: Тьмускорпионь

---

"Документальное подтверждение"

[silent-gluk]

Вот знаете русскую рок-группу "Пикник"?.. (Я знаю, правда, кроме названия, ничего о ней не знаю.)

Оказывается, ее название - таки в честь "Пикника на обочине" (иногда я это подозревала, а теперь вот мне нашли подтверждение: "Как и следовало ожидать, театральные рамки оказались для группы узки, и когда в преддверии "Весенних Ритмов 79" встал вопрос о новом названии, кто-то вспомнил недавно читанную повесть братьев Стругацких "Пикник на обочине". Предложение было принято, но окончание фразы сразу отвалилось.
Так в марте 1979 на свет появился Пикник.")


Отсюда: russrock.ru/history/47-piknik.html

За информацию спасибо Дайри-юзерам Dea. и Турмалин

@темы: «Пикник на обочине», Прообразы, Сказку сделать былью

---

Комментарии к ПНВС-5

[silent-gluk]

Отсюда: www.fantlab.ru/blogarticle47838

017. «Столичный город и приличная зарплата», — сказал бородатый негромко, но я услышал. «Не надо, — сказал я. — Не надо мерять на деньги». <…> «Это он так шутит, — сказал горбоносый. — Интереснее, чем у нас, вам нигде не будет» — С ранних лет советской власти в литературе, кинематографе, театре и т. д. культивировался образ положительного героя, которому полагалось презирать материальные блага во имя высших идеалов и захватывающего, важного для людей труда, что нередко подразумевало смену места жительства: города на деревню, столицы на провинцию (подобную эволюцию совершает и Привалов); одновременно сатирики бичевали «быт», «мещанское» накопление вещей, охотников за «длинным рублем» (яркий пример — инженер-«летун» Талмудовский в «Золотом теленке» Ильфа и Петрова: все обсуждение «оклада жалования» и прочих условий работы в ПНВС восходит к этому роману). Вместе с тем, к 1960-м гг. у части советской интеллигенции, включая людей, весьма далеких от идеалов трудовой жертвенности, сложилось по крайней мере демонстративное отторжение от денежно-бытовых вопросов; во многих семьях разговоры о деньгах считались неприемлемыми и воспринимались как признак невоспитанности. Чрезвычайно характерна написанная практически одновременно с публикацией первой части ПНВС (1964) знаменитая песня барда Ю. А. Кукина (1932-2011) «За туманом», использующая также мотив «путешествия на Север» (см. комм. 012):

Люди сосланы делами,
Люди едут за деньгами,
Убегают от обиды, от тоски...
А я еду, а я еду за мечтами,
За туманом и за запахом тайги.

Похожий диалог — в повести АБС «Стажеры» (1962):

— А сколько платят? — заорал кто-то.
— Платят, конечно, раз в пять меньше, — ответил Юрковский. — Зато работа у вас будет на всю жизнь, и хорошие друзья, настоящие люди, которые из вас тоже сделают настоящих людей! И здоровыми останетесь и будете участниками самого большого дела в мире (ПНВС 2001/2: 456).

018. …сто двадцать рублей — В описываемое время достаточно стандартная месячная зарплата инженера. Въедливый читатель может поинтересоваться, почему Почкин не упоминает «северные» надбавки, однако они были упорядочены лишь указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 сентября 1967 года №1908-VII «О расширении льгот для лиц, работающих в районах Крайнего Севера и в местностях, приравненных к районам Крайнего Севера» и выплачивались молодым специалистам по достижении определенного стажа работы и жизни на Севере.

019. «К общежитию не подъедешь», — сказал горбоносый задумчиво. «Да, пожалуй», — сказал бородатый и почему-то засмеялся. <…> Как он в общежитие-то пройдет?» — Судя по финальным фразам ч. I, Привалов — еще не прошедший «инициацию» сотрудника НИИЧАВО, не способен ни увидеть подъездную дорогу к общежитию института (а, возможно, и само здание), ни преодолеть защиту общежития — будь то заклинания или вахтер.

020. «А может быть, трансгрессировать его?» — В ПНВС трансгрессия (от лат. transgresso — переход, пересечение) — магический способ мгновенного переноса материальных предметов сквозь пространство.

021. Слушай, — сказал горбоносый, — хо-хо! — “Хо-хо” горбоносого — это, возможно, цитата из любимого романа советской интеллигенции “Двенадцать стульев” (лексикон Эллочки-людоедки)» (Лекманов 2005:25.10).

022. Изнакурнож! — «Здесь исподволь начинается развитие важной для ПНВС “бюрократической” темы. Советские сокращения (ИЗбушка НА КУРьих НОЖках) с октября 1917 стали излюбленной мишенью пародистов. Ср. шуточные рисунки А.А. Блока (с подписями: Ревмама, ревлюба)» (Лекманов 2005:25.10). «Появились какие-то, в лучшем случае непонятные, а то и просто неудобопроиносимые слова: СУИТ, Цумор, Дорпрофсож, шкраб, СЦИК, Южопс» — жаловался в 1923 г. в «Известиях» Ю. Яснопольский (цит. по Селищев 1928:167; о советских сокращениях в целом см. там же, 158-69). Сатирические, комические и скабрезные расшифровки существующих сокращений и придумывание новых на долгие десятилетия стали любимым занятием шутников. Ср. ниже попытки Привалова расшифровать слово «кот» («Комитет Оборонной Техники»), абрревиатуру НИИЧАВО («Научно-исследовательский институт… Чаво? В смысле — чего? Чрезвычайно Автоматизированной Вооруженной Охраны? Черных Ассоциаций Восточной Океании?», гл. 4), сокращение ««Солрыбснабпромпотребсоюз ФЦУ» (гл. 3).

023. — Не полтинник же вам совать — Хотя в 1960-х гг. в СССР существовала официально признанная туристическими организациями и сложная система автостопа (с покупными талонами для туристов и призовыми конкурсами для собравших определенное количество талонов водителей), более распространена в таких случаях была небольшая плата.

024. Потянулись старинные крепкие заборы, мощные срубы из гигантских почерневших бревен, с неширокими окнами, с резными наличниками, с деревянными петушками на крышах. Попалось несколько грязных кирпичных строений с железными дверями, вид которых вынес у меня из памяти полузнакомое слово «лабаз». Улица была прямая и широкая и называлась проспектом Мира. Впереди, ближе к центру, виднелись двухэтажные шлакоблочные дома с открытыми сквериками — Лабаз – помещение на рынке или базаре для торговли зерном, мукой и их хранения, переносн. лавка, магазин, реже — охотничий навес. С 1920-х гг. слово «лабазник» приобретает резко негативные коннотации как синоним представителя старого, косного, черносотенного, активно враждебного купеческого мира. Описание срубов, лабазов, невзрачных шлакоблочных домов иронически контрастирует с высокопарным «проспектом Мира», какие были во многих и многих советских городах.

025. …новенький «Запорожец» — «Запорожец» — советский «народный» заднемоторный микролитражный автомобиль, прозванный «горбатым», «жужиком», «запором» и т.д. и фигурировавший в многочисленных анекдотах. До 1966 г. выпускались «Запорожцы» первого поколения ЗАЗ-965 и ЗАЗ-965А. Предмет вожделений и позднее первая автомашина БНС, большого поклонника этой марки (см. Вишневский 2004:43-44).

@темы: Литературоведение, Понедельник начинается в субботу, «Стажёры», Ссылки

---

Комментарии к ПНВС-4

[silent-gluk]

Отсюда: www.fantlab.ru/blogarticle47787

011. Фабрика Клары Цеткин — В описываемое время одна из старейших ленинградских табачных фабрик (до революции «Товарищество табачной фабрики А.Н. Шапошников и К˚», позднее до 1928 г. — 3-я Табачная фабрика им. Троцкого).


012. «Путешествуете?»<…> «Для Ленинграда, наверное, что Соловец, что Мурманск — одно и то же: Север» — Ойра-Ойра иронизирует над распространившейся в кругах интеллигенции в 1950-1960-х гг. модой на путешествия на Север — который еще в 1920-х и особенно в 1930-х гг. стал важнейшим элементом советской мифологии и героики (подробный анализ см. в McCannon 1998). Второе пришествие Севера в эпоху оттепели было результатом как приподнято-романтического мироощущения «низов», так и государственных усилий «верхов», нуждавшихся в привлечении людей в северные регионы в связи с падением империи ГУЛАГа. Как и прежде, тяга к Северу породила бесконечные газетные и журнальные статьи, многочисленные литературные произведения от документальных очерков до художественной прозы и поэзии (следует особо выделить произведения т. наз. «деревенщиков» — часто сибиряков — и ленинградскую «геологическую» школу), бардовской песни, кинофильмов и т.д. Не отставала и приключенческо-фантастическая литература, опиравшаяся на развитую дореволюционно-советскую традицию — достаточно назвать такие ключевые произведения, как «Земля Санникова» (1926) В. А. Обручева и «Два капитана» (1938-1944) В. Каверина.
В комплексе «путешествия на Север» выделялись такие нередко пересекавшиеся векторы, как «романтический» (Мир 1998: 126-138) и «почвеннический» (познание некоей высшей правды «нетронутой», «истинной», «нутряной» и т. п. России), что роднило северные путешествия с оккультно-мистическим «паломничеством на Восток». Одновременно или независимо путешествие на Север играло критически важную роль как личностная трансформация и своего рода обряд перехода в подлинно мужской мир. Последний момент красноречиво описан бардом, ученым и путешественником А. Городницким:

Помню старт в игаркском аэропорту «Полярный», расположенном на острове посреди Енисея. Самолет оторвался от земли, накренился на правое крыло, делая разворот, и мне больно придавили ногу поехавшие по металлическому полу вьючные ящики и какие-то седла, а в маленьком круглом иллюминаторе стремительно понеслись подо мной бревенчатые дома, штабели леса, вспыхнувшая ослепительным солнцем серая енисейская протока с дымящими посреди нее пароходами, и, наконец, зеленые полосы тайги вперемежку с зеркальными осколками болот. Тогда я испытал острое чувство настоящего счастья и обретения своего главного места в жизни, казалось — сбылась моя главная мальчишеская мечта о превращении в «настоящего мужчину», обживающего тайгу, обряженного в штормовку и резиновые сапоги с длинными голенищами... (Городницкий 1991:91).

Характерно, что три части ПНВС четко соответствуют описанным еще А. ван Геннепом фазам обряда перехода: отделение, лиминальность и включение или восстановление.


013. «Ну, откуда у меня машина! Это прокат» — Из воспоминаний БНС:

В конце 50-х (или в начале 60-х?) в ряде крупных городов СССР (в Москве и Ленинграде — точно) был введен прокат легковых автомобилей. Каждый человек, имеющий права, мог вступить в договорные отношения с соответствующим «пунктом проката» и взять автомобиль на несколько дней или даже недель в свое исключительное пользование. Платить надо было как за время проката (сколько-то рублей в день), так и за намотанный километраж. Цен я уже совсем не помню, но они были вполне умеренные — заметно дешевле такси и вполне доступны для четырех-пяти младших научных сотрудников, которые брали машину в складчину. Просуществовал прокат вплоть до 1965-го года, а может быть даже — до 66-го. Потом его закрыли — якобы из-за нерентабельности, но главным образом, я думаю, потому, что сняли Хрущева: прокат был сугубо его затеей. Хорошее было время — Первая (Хрущевская) Оттепель! Мы были тогда молодые, крепкие, здоровые и объездили на прокатных «москвичах» пол-европейского СССР: Прибалтика, Крым, Карелия, Украина, Белоруссия, Калининградская область — все было «наше»! (OFF 2001:19.07)

Хронология здесь, видимо, не совсем точна — проект автопроката появился несколько раньше и просуществовал дольше (в 1966 г. еще издавались книги наподобие Левенсон 1966). Согласно некоторым источникам, «в 1956 году Первый московский пункт проката имел в активе 80 автомобилей. К 1962 году пункты прока-та появились уже в 40 городах СССР. 11 марта 1959 года в Свердловске (ныне — Екатеринбург) открылся пункт проката, в котором только Волг (М-21) было 20 единиц. В ноябре того же года в Свердловске даже прошла рекламная кампания: “Свердловское автохозяйство выдает напрокат автомобили М-21 «Волга», М-20 «Победа», «ГАЗ-69». Обращаться по адресу: ул. Шейнкмана, 29”» (Stan 2011).
Тарифы, как свидетельствует рекламная листовка начала 1960-х гг., действительно были сравнительно гуманными:



Путешествующий на прокатной машине интеллигент Привалов близко напоминает доцента С. А. Понырко — героя напечатанной в «Огоньке» в 1959 г. заметки «Автомобили для туристов» (Огонек 1959).




014. …если уж покупать что-нибудь, так это «ГАЗ-69», вездеход, но их, к сожалению, не продают — «Вездеход» — вставка в позднейших изданиях. ГАЗ-69, прозванный в народе, как и его предшественики, «газиком» и «козликом» — советская легковая машина повышенной проходимости, выпускалась в 1953-72 гг. на Горьковском, затем Ульяновском автозаводах.

015. «Алдан-3», — сказал бородатый. «Богатая машина, — сказал я. — И хорошо работает?» — «Да как вам сказать…» — Как сказано в послесловии Привалова, «электронной машины, под названием “Алдан”, в природе не существует». Название образовано, вероятно, по аналогии с «Раздан» — семейством цифровых ЭВМ Ереванского НИИ математических машин (1958-1965). БНС так отзывался о тогдашних ЭВМ:

Это были гигантские электрические арифмометры, размером три метра в длину и полтора метра в высоту, они страшно рычали, гремели и лязгали своими многочисленными шестернями, перфораторами и печатающими устройствами… Никакого програмирования в то время, естественно, не было, но было так называемое коммутирование — можно было все-таки научить эти электрические гробы тому, что от природы дано им не было. Изначально они были предназначены исключительно и только для сложения и вычитания (а также для печатания результатов вычислений), но их можно было научить умножать, делить и даже извлекать квадратный корень (Вишневский 2004:40).



«Раздан-3» в Политехническом музее


016. «А чем вы занимаетесь?» — спросил я. «Как и вся наука, — сказал горбоносый. — Счастьем человеческим». — «Понятно, — сказал я. — Что-нибудь с космосом?» — В этом фрагменте диалога звучит горькая ирония, поскольку Привалов воспринимает ответ как уклончивый и осторожно пытается выяснить, не работают ли его случайные спутники в каком-нибудь секретном «почтовом ящике» — закрытом номерном военно-космическом городке, НИИ или КБ.

@темы: Литературоведение, Понедельник начинается в субботу, Ссылки

---

Тоже любопытная статья...

[silent-gluk]

Утащено отсюда: ru-strugackie.dreamwidth.org/525498.html

Автор - rotbar

В обсуждениях уже доводилось касаться вопроса нелюдей в обществе Полудня. Коли хватит сил и вдохновения- эту  тему я попробую раскрыть позднее, а сегодня у нас, так сказать, премьера.



Наиболее известным, как сказали-бы братцы: "трагичным" персонажем мира Полудня- традиционно считается Жук в Муравейнике Лёвушка Абалкин.
Которого, смерть от пули ксенофоба и фашиста, Фашиста, ФАШИСТА! Сикорски- как-бы автоматически делает невинным, аки агнец небесный...

Дочитав произведение до конца-я, в общем-то, понял тагорян.

Мировой Совет, постановивший запустить в человеческое общество неизвестно что- вполне достоин Премии Дарвина в полном составе.
Уже первые решения Мирового Совета выглядят более чем противоречиво:  подкидыши, которых решено держать от Земли подальше- направляются на Землю! Более того- в обычную школу-интернат.

Невзирая на всю Высокую Теорию Воспитания у Лёвушки поведенческие отличия- налицо.

…Он лупил ее – ого, еще как! Стоило ей поднять хвост, как он выдавал ей по первое число. Ему было наплевать, что она девчонка и младше его на три года, – она принадлежала ему, и точка. Она была его вещью, его собственной вещью. Стала сразу же, чуть ли не в тот день, когда он увидел ее. Ей было пять лет, а ему восемь. Он бегал кругами и выкрикивал свою собственную считалку: «Стояли звери около двери, в них стреляли, они умирали!» Десять раз, двадцать раз подряд. Ей стало смешно, и вот тогда он выдал ей впервые…
...
Он отлупил ее, но она была упряма, она стояла на своем, проклятая дура. Тогда он снова отлупил ее, жестоко и беспощадно, как лупил своих волков, пытавшихся вырваться у него из повиновения.
...
Садисткие наклонности. Феноменально скрытен:
...
Он всегда умел сделать так, чтобы никто ничего об этом не знал.
...
Неземное существо, вытворяет что хочет, а всем наплевать. Контроля либо нет, либо действия подкидыша игнорируются.
Там даже нечеловеческие способности не удивляют никого:
...
Он повелевал змеями, он начинал и прекращал войны между муравейниками, он умел лечить оленей
...
Вы, например, можете начать и закончить войну муравейников? А с лечением оленей как? У представителей несеверных народов?
Затем имеем попытку суицида:
...
 Но она-то была не волк, она была упрямее всех его волков вместе взятых. И тогда он выхватил из-за пояса свой нож, который самолично выточил из кости, найденной в лесу, и с бешеной улыбкой медленно и страшно вспорол себе руку от кисти до локтя. Он стоял перед ней с бешеной улыбкой, кровь хлестала у него из руки, как вода из крана, и он спросил: «А теперь?»
...
По мнению тамошних Учителей это- уступает крайним возможным отклонениям?... Каковы-же, по их ученому мнению, тогда крайние?

Не менее интересен и сам факт сокрытия этого суицида. Учитель- то ведь понятия не имеет о столь значимом факте биографии...
А это значит: подложный диагноз в исполнении Ядвиги Лекановой, и подписки о неразглашении со всего персонала.
Потому что такое- никакого авторитета профессора Серафимовича уже не хватит замазывать. 

Еще раз- протрите глаза: это Светлый Мир Полудня такой.
Однако, инженерам человеческих душ из Мирового Совета эти мелочи не интересны! И вот, вместо палаты с мягкими стенами, направляется наш нечеловек в Полицейскую Академию школу Прогрессоров... То есть в то место, где его профессионально должны обучить конспирации, противодействию контрразведке и вооруженной борьбе.

В процессе обучения нравственных ориентиров нечеловеку привить не удалось, как не отличал людей от нелюдей- так и не отличает:
…Я учил его языку и как пользоваться Линией Доставки. Я не отходил от него, когда он болел своими странными болезнями… Я терпел его дурные манеры, мирился с его бесцеремонными высказываниями, прощал ему то, чего не прощаю никому в мире… Если придется, я буду драться за него как за землянина, как за самого себя. А он? Не знаю…

Упреждая вопросы скажу: прав нечеловек. Драться за него никто не собирается: дружба-дружбой, а табачок врозь.
Тем не менее, реакция голованов на Лёвушку интересна. Перенесёмся на заставу у реки Телон:

– Тебе сказали, кто я?
– Да. Ты – журналист. Пишешь книгу про мой народ.

То есть, Максима- голован не узнаёт.

– Весь мой народ знает Льва Абалкина.
Это была новость.
– И что же твой народ думает о Льве Абалкине?
– Мой народ не думает о Льве Абалкине. Он его знает.

Сюрприз: Лёвушку- знают все. Чем-то он у киноидов прославился- а человечество и не в курсе. И они его от человечества отличают.

И вот, наступает день Ч.

Моё личное мнение: плохо кончил свою жизнь сотрудник Тристан, под пытками. Кто пытал? В лучшем случае: контрразведка группы флотов Ц... Но, в любом случае: драться за Тристана как за себя- Абалкин не стал.
Почему нет? Вспомним, как выродок Волдырь организовал засаду на некоего Странника... 24 человека, с двумя пулемётами. Странник порвал их, как тузик- грелку. В джунглях Островной империи против морпехов группы флотов Ц должны были оказаться два землянина, один из которых подготовленный прогрессор.

И вот Абалкин, заявляется к голованам. Видя эту печальную картину, голованы, которые (цитата из книги "Пираты Тагоры":
...обладают не «зачатками разума», а разумом в полном смысле слова – но таким разумом, который не отягощен эмоциями,альтруизмом, сочувствием к побежденным.
-прикинув к носу хвост, а не то, что все подумали, просчитывают очень простую для них последовательность событий:
1) Человечество, в лице отдельных его представителей, со взбесившимся орудием инопланетян, несомненно, разберётся. Причем, чем дольше затянется ситуация, тем более жестокие меры пойдут в ход.
2) А потом начнётся сыск. А они, голованы, не только знали, что Абалкин отличается от людей, но и плодотворно с ним работали. А не было-ли за этим какого умысла?
3) За этакое ведь, в традициях коммунистического общества, могут спросить и до расстрела включительно...

Потому Абалкин, без оглядки на прошлые заслуги перед разумными киноидами, сливается комитетчикам. "Дело народа Земли", ага.

Между тем, странность происходящего начинает доходить и до Сикорски. Очевидно ему:
-если Абалкина убить- отвечать придётся;
-если детонатор сработает- тем более назначат виноватым;

Потому, он назначает в засаду Серосовина, да причем так, чтобы тот вмешаться не успевал, а показания в Мировом Трибунале дать- мог, берёт свой "герцог"- и отправляется в музей Внеземных культур.

Что-же видят голованы? Погоню сотен конных прогрессоров со скорчерами и последующее поголовное ментоскопирование? Нет, видят они:
- полууголовную разборку в Музее,
- Сикорски отправленного на принудительное лечение от ксенофобии,
- КомКон ставший посмешищем и притчей во языцех.
Никакого расследования, никаких этнических чисток, охоты на ведьм, разумеется, не наступает- а киноидам, при этом, очевидны два факта:
1) Действовал Абалкин не самостоятельно;
2) Скорее всего управляли им извне;
3) Управлял им неизвестно землянам кто;

Такой вот у авторов Полдень задался...

@темы: «Жук в муравейнике», Перепост, Ссылки

---

Сегодня с нами...

[silent-gluk]

...сразу двухтомник. Подозрительный. А почему подозрения и в чем они - скоро узнаем.



Это обложка первого тома.





Авантитул первого тома.




Контртитул первого тома.




Титульный лист первого тома.




Оборот титульного листа первого тома.




Страница 5 первого тома. "От переводчика".




Страница 7 первого тома. "От переводчика".




Страница 9 первого тома. "Предисловие к англоязычному изданию".




Страница 11 первого тома. Оно же. Кусочек.




Страница 15 первого тома. Шмуцтитул первой части.




Страница 73 первого тома. Шмуцтитул второй части.




Страница 147 первого тома. Шмуцтитул третьей части.




Страница 205 первого тома, конец его.




Страница 207 первого тома. Шмуцтитул оглавления.




Страница 209 первого тома, само оглавление.




Страница 211 первого тома.








Реклама из первого тома.




Выходные данные первого тома.




Обложка второго тома.




Авантитул второго тома.




Контртитул второго тома.




Титульный лист второго тома.




Оборот титульного листа второго тома.




Страница 5 второго тома. Шмуцтитул четвертой части.




Страница 125 второго тома. Шмуцтитул пятой части.




Страница 177 второго тома, окончание.




Страница 179 второго тома, оглавление.




Страница 181 второго тома. Шмуцтитул оглавления. (именно так!)




Страница 183 второго тома.




Реклама из второго тома.




Выходные данные второго тома.


Итак, с нами:

Strugatsky A. Prisoneiros do poder / Strugatsky A., Strugatsky B.; Trad. de E.Fonseca; Capa A.Pedro. - Lisboa: Livros do Brasil, [1983]. - 2 vol. - (Coleccao Argonauta. 307-308). - 212,X+192 p. - Порт. яз. - Загл. ориг.: Обитаемый остров. - (Перевод с английского издания).

Содерж.:
т.1.
Nota du tradutor / E.Fonseca. P.5-7.
Introducao da versao em lingua inglesa / Sturgeon T. P.9-14.
Prisoneiros do poder / Strugatsky A., Strugatsky B. P.15-205.

Т.2.
Prisoneiros do poder / Strugatsky A., Strugatsky B. P.5-177.

Что можно сказать о переводе?.. Уже когда мы видим заглавие и написание фамилии авторов, начинают закрадываться подозрения. Подтвержденные предисловием от переводчика. И я не знаю, почему с английского перевести проще, чем с русского. Точно так же я не знаю, почему половину прозвищ переводчик (еще на английский) перевел, а половину затранслитерировал. Примерно так же поступил и переводчик на португальский. Часть имен он оставил явно английскими (Guy; takhorg и Khonti примерно сюда же; Forester - Лесник; Green - Зеленый; Baker - Хлебопек, он же Padeiro, кстати говоря.); часть - перевел на португальский (Cara-de-Peixe - Рыба, Candeiro-de-Pe - Торшер; Serpente Azul - Голубая Змея; Casco de Morte - Копыто Смерти; Feiticeiro - Колдун и т.д.); часть - следуя переводчику на английский - оставил русскими (Странник, Вепрь, Очкарик, Туча и т.д.); ротмистр Тоот стал Tolot (и где-то мне это недавно попадалось...); Поррумоварруи стал просто Porru. Головастик - Hed. Капитан, капрал и т.д. - Capitao, Cabo etc. Учитывая, что Творцы - Criadores - todo-Poderosos (Всемогущие), это наводит на размышления... Но нет, кусок про мутантов там есть.

Группа Свободного поиска стала Unidade Independente de Reconhecimento, UIR. Выродки - degens. Классическая реплика Странника приводится на португальской, но с пометкой, что "сказал на линкосе".

Португальского я не знаю, но обращает на себя внимание сравнительное обилие "Meu Deus" в речи Максима. То ли в португальском это не воспринимается как призывание бога (как не чувствуется оно в русском "спасибо"), то ли это влияние переводчика... И я не уверена, что еще не переводчика на английский.

запись создана: 19.02.2017 в 18:19

@темы: Картинки, Переводы, Библиофильское, «Обитаемый остров», Библиография, Книги

---

[Sommeill]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Опять же, немного не в сезон...

[silent-gluk]

...но очередной цурэновский сонет.

Отсюда: www.stihi.ru/2016/12/23/512

Автор - Иветта Дубович Ветка Кофе

сонет Цурэна. Рождество

Как лист увядший падает на душу
Глубокий безмятежный сон снегов.
Не шелохнется лес,чтоб не
нарушить
Являющихся в'идений волхвов.

До Рождества уже совсем немного.
И также,как давно,метет метель.
Занесены снегами все дороги!
...Но в яслях,в хлеве - тёплая
постель.

С дыханием животных,вставших
кр'угом,
Склонившихся над маленьким
Христом,
Любовь,сияя,распахнулась чудом,
Земля предстала домом,очагом!..

День Рождества - солнцепоклонник вечный!
Как омофор,снег покрывает плечи...

@темы: Вторичное творчество, Сонет Цурэна, «Трудно быть богом», Ссылки

---

Прочти и передай другому

[silent-gluk]

Один из старейших конвентов СССР-FSU, Интерпресскон, решил, что в 2017 он будет. В 28 уже раз. И объявил даты: 6-8.05.2017.

Но чтобы он был еще лучше - был объявлен краудфаундинговый сбор на "Планете" - planeta.ru/campaigns/interpresscon

Собирают деньги на изготовление премий и на привоз почетных гостей. В качестве бонусов предлагают альманахи "Полдень", футболки, плакаты и т.д.

И очень надеюсь, что соберут.

Лично мне кажется, что хотя бы в память и в благодарность о том, как там бывало хорошо, поддержать стоит. Впрочем, я уже.

@темы: Интерпресскон, Коны, Ссылки

---

Уже некоторое время назад...

[silent-gluk]

...опубликовали лонг-лист АБС-премии этого года.

Вот он (отсюда: absfond.ru/news-86.html )

Художественная проза

Амнуэль Павел. Вглядись в тишину // Млечный Путь. — 2016. — № 3.
Аренев Владимир. Порох из драконьих костей. // Октябрь. — 2016. — № 6.
Бачило Александр. Это Москва, дядя! // Полдень. Восьмой выпуск. — СПб.: Сидорович А.В., 2016.
Большанин Алексей, Буркин Юлий. «Битлз» in the USSR, или Иное небо. — М.: Пальмира, 2016.
Бочков Валерий. Коронация зверя. — М.: Издательство «Э», 2016.
Бубнов Роман. Гелиос. Жизнь после нас. — М.: Селадо, 2016.
Веркин Эдуард. Звездолет с перебитым крылом. // Октябрь — 2016. — № 6.
Горнов Николай. Антивирус. // Горнов Н. Убей в себе космонавта. — Омск: Сорокин Д.Н., 2016.
Гракова Екатерина. Даагаст // Полдень. — 2016. — № 1.
Демидов Вадим. Яднаш. — М.: Эксмо, 2016.
Дубинянская Яна. Своё время. — М.: Время, 2016.
Измайлов Наиль. Это просто игра. — СПб.: Азбука; М.: Азбука-Аттикус, 2016.
Иртенина Наталья. Русь на Мурмане. — М.: Вече, 2016.
Клещенко Елена. Московские каникулы // Клещенко Е. Файлы Сергея Островски. - Иерусалим: Млечный Путь, 2015 (формально книга вышла в 2015 году, но реально стала доступна лишь в 2016).
Кузнецов Сергей. Калейдоскоп. Расходные материалы. — М.: АСТ, 2016.
Леоненко Дмитрий. Кементарийская орбита. — М.: АСТ, 2016.
Мидянин Василий. Повелители Новостей. — М.: АСТ, 2016.
Монастырская Анастасия. Кайрос. — Иерусалим, Млечный Путь, 2015 (формально книга вышла в 2015 году, но реально стала доступна лишь в 2016).
Немченко Гарий. Красная машина. — М.: У Никитских ворот, 2016.
Олди Генри Лайон. Сильные. Книга 1: Пленник железной горы. Книга 2: Черное сердце. — СПб.: Азбука, М.: Азбука-Аттикус, 2016.
Онойко Ольга. Край. // Затерянный дозор. Лучшая фантастика 2017. — М.: АСТ, 2016.
Пелевин Александр. Здесь живу только я. — М.: Бестселлер, 2016.
Пелевин Виктор. Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами. — М.: Э, 2016.
Прашкевич Геннадий. Русский хор // Сибирские огни. — 2016. — №№ 11-12.
Прошкин Евгений. В режиме бога. — М.: Яуза, 2017. (по факту вышла в декабре 2016 г.)
Рыбаков Вячеслав. На мохнатой спине. — СПб.: Лимбус-пресс, 2016.
Савеличев Михаил. Крик родившихся завтра. — М. Снежный Ком М; Вече, 2016.
Сахновский Игорь. Свобода по умолчанию. — М.: АСТ, 2016.
Соболев Денис. Легенды горы Кармель. — СПб.: Геликон Плюс, 2016.
Фокин Кирилл. Огонь. // Фокин К. Огонь. Демагог. — М.: Вече, 2016.


Критика, публицистика

Амнуэль Павел. Удивительный мир фантазии. — Иерусалим: Млечный Путь, 2016.
Андреева Юлия. Богатыри Невы. Творческие биографии писателей-фантастов Андрея Балабухи, Святослава Логинова, Дмитрия Вересова. — СПб: Шико-Севастополь, 2016.
Арбитман Роман. Серийные любимцы. 105 современных сериалов, на которые не жаль потратить время. — М.: Центрполиграф, 2016.
Владимирский Василий. Российская фантастика и алхимия обновления // Октябрь. — 2016. — № 6.
Галина Мария. Цикл статей «Hyperfiction». // Новый мир. — 2016. — №№ 2, 4, 6, 8, 10, 12.
Клещенко Елена. Фантастика, которой нет // Троицкий вариант — Наука. — 2016. — № 196.
Первушин Антон. Сумма космонавтики. Взгляд Станислава Лема на будущее космической экспансии//Сингулярность: Образы «постчеловечества». Антология. — М.: Алгоритм, 2016.
Переписка Ивана Антоновича Ефремова // сост. Ольга Ерёмина. — М.: Вече, 2016 (Неотъемлемой частью издания являются «Указатели», выпущенные отдельной книжкой в 176 с.).
Фрумкин Константин. Постмодернистские игры вокруг нацизма и коммунизма. (Размышление над фантастическими романами 2013-2015 годов). // Нева — 2016. — № 3.
Черняховская Юлия. Братья Стругацкие. Письма о будущем. — М.: Книжный мир, 2016.
Шикарев Сергей. Высокие волны, тихие заводи // Октябрь. — 2016. — № 6.

Состав шорт-листа станет известен в первой декаде апреля.

Подобрала себе несколько позиций, буду за них болеть.

@темы: АБС-премия, Ссылки

---

И еще старая критика

[silent-gluk]

Днепров А. Генераторы идей // Молодая гвардия (М.). - 1964. - № 1. - С.300-305.

КОГДА говорят о взаимосвязи между наукой и фантазией, приводят классическую формулу В. И. Ленина о том, что создание дифференциального исчисления было бы немыслимо без фантазии. К сожалению, слишком мало литературоведов и еще меньше ученых, занимающихся проблемами психологии творчества, потрудились над тем, чтобы раскрыть глубокий, полный внутреннего драматизма и диалектических противоречий смысл этой формулы. Кроме утверждений, что фантазия - ценное качество человеческого мышления, что она помогает «предвидеть», «воссоздать», «нарисовать» и т. д., пожалуй, ничего и не узнаешь. Не существует исследований того, как фантазия Ньютона и Лейбница привела их к открытию нового метода математического анализа. Как парадокс историки науки отмечают тот факт, что теория относительности Эйнштейна родилась из фантастической проблемы, возникшей в голове шестнадцатилетнего мальчика: что будет, если побежать за световым лучом?
Фантазия Сирано де Бержерака предвидела ракеты как средство для полетов в космос за 300 лет до инженерного осуществления идеи. Фантазия Герберта Уэллса нарисовала термоядерную войну задолго до того, как наука поставила человечество перед ужасающей реальностью такой войны, реальностью, которая в конце концов выросла в одну из стержневых проблем современном международной политики. Фантазия, родившаяся в сознании Алексея Толстого и воплощенная в адском изобретении его героя инженера Гарина, уже сейчас в условиях физических лаборатории превратилась в реальность: «шнур» световой энергии за доли секунды прожигает отверстие в самом жаропрочном материале, существующем на земле, - в алмазе. История с головой профессора Доуэля, созданная фантазией Александра Беляева, осуществилась в многочисленных опытах по поддержанию жизни органов, отделенных от организма.
Этот перечень фантазий, которые со временем стали реальностью, можно было бы продолжать долго. Собственно, так и поступают те исследователи, которые хотят доказать очевидный факт, что возможности человеческого воображения, фантазии безграничны и что очень часто (но не всегда, и это специально подчеркивается!) «фантазеру» удается «попасть в точку».
Более важна другая проблема: случайно или не случайно совпадение фантастических предвидений с их реальным воплощением в будущем? Является ли фантазирование «стрельбой с завязанными глазами», когда с равной вероятностью возможны и удачные попадания и промахи? Не является ли фантазия обязательным и необходимым предвестником грядущих свершений? А если это так, то где нужно искать истоки того «внутреннего» видения фантаста, которые позволяют заглянуть в близкое и далекое будущее? Какие внутренние механизмы человеческого мышления позволяют ему нарисовать то, чего еще никогда не было?
Рано или поздно на эти вопросы будут даны более или менее исчерпывающие ответы, и тогда фантазия из таинственного, загадочного качества мыслящего мозга превратится в могучую силу, которую будут учитывать и сознательно применять. Ведь что может быть более важным для человечества, чем знание законов истории и умение предвидеть будущее социального, научного и технического прогресса!
Но даже сегодня, когда не существует сколько-нибудь объективных, научно обоснованных исследований фантастического элемента в мышлении человека, делаются робкие попытки использовать это ценное качество для решения практических задач. В научно-исследовательские институты с большой охотой принимают на работу тех, кто может «генерировать идеи», то есть смело порывать с привычными представлениями и вырываться на просторы фантазии.
Сама практика жизни доказывает важность и ценность фантазии, и, по-видимому, в этом гениальный смысл формулы Ленина, который усмотрел в фантазии могучую силу, включающуюся в действие на самых революционных фронтах научного, технического и социального творчества.
Обо всем этом можно было бы и не писать, если бы не существовало мнения, что научно-фантастическая литература - жанр «второстепенный», «несерьезный», «легкомысленный», «для детей школьного возраста». По пальцам можно перечислить тех литературоведов и критиков, которые интересуются научно-фантастической литературой, а тех, кто к ней относится серьезно, и того меньше. Один известный критик как-то сказал:
- Писателями-фантастами мы будем заниматься тогда, когда они научатся создавать настоящие литературные произведения.
Я нисколько не сомневаюсь: этот критик хорошо знает, что такое «настоящее литературное произведение», но у него нет никакого представления о том, что такое настоящее научно-фантастическое литературное произведение. Может быть, этот порок незнания присущ не только ему, а многим критикам, и этим объясняется скудость литературно-критических статей, посвященных научно-фантастической и просто фантастической литературе. Те, кто пренебрегает научно-фантастической литературой, находятся в плену извечного противопоставления науки и фантазии. Противопоставление это возникло, видимо, в далекие времена, когда даже хорошие и умные ученые не осознавали, что они, кроме того, хорошие и умные фантасты. Для того чтобы критиковать, нужно прежде всего определить особенность жанра. Определения жанра научно-фантастической литературы практически не существует, а то, что говорится о нем в энциклопедиях, справедливо лишь для писателей, следующих методу Жюля Верна: предвидение научного и технического прогресса на основании того, что уже достигнуто. Это старый добротный метод создания научно-фантастических произведений, которому следовали и следуют многие писатели. Однако он не единственный.
Современная научная фантастика поражает прежде всего обилием методов и приемов, разнообразием целей и средств, а главное - научной, технической, философской и социальной глубиной. Писателей-фантастов, пишущих «для детей школьного возраста», с каждым годом становится все меньше и меньше. Зато среди создателей научно-фантастических произведений появляются имена ученых, которые известны всему миру.
Физик-ядерщик Лео Сцилард, инженер и астроном Артур Кларк, врач, философ и кибернетик Станислав Лем, биолог и палеонтолог Иван Ефремов, физик-теоретик, сотрудник Эйнштейна Леопольд Инфельд - вот далеко не полный список тех, кто пришел в научно-фантастическую литературу.
Может быть, литературным критикам стоит задуматься: не является ли эта когорта писателей-ученых именно тем «отделом научных фантастов» при «настоящей» науке, который генерирует идеи для дальнейшей научной и практической разработки? Может быть, сам факт вхождения ученых в этот жанр литературы следует расценивать как откровенное признание их, обращенное ко всем ученым: «Коллеги, давайте не скрывать, что мы отъявленные фантазеры, давайте признаемся всему миру, с чего начинаются наши научные поиски».

В современной научной фантастике работает большое число ученых и инженеров. Специальные научные и технические знания совершенно необходимы писателю-фантасту нашего времени, иначе его фантазии потеряют самое главное - реалистичность. В нашей советской научно-фантастической литературе выступают А. и Б. Стругацкие, из которых один ученый-востоковед, а второй - астроном. Александр Полищук - физик, Емцев и Парнов - научные сотрудники исследовательского института, Г. Альтов - инженер, В. Журавлева - врач и т. д.

Писатель-ученый не случайный синтез в научно-фантастической литературе. Для современного состояния жанра этот синтез просто необходим. Те писатели-фантасты, которые не имеют специального научного образования, кропотливо работают, стремятся его получить. Мне известно, как много научной и технической литературы изучила Ариадна Громова, прежде чем написать роман на биологическую тему («Поединок с самим собой»); как упорно изучал астрономию Николай Томан, прежде чем взяться за повесть «Девушка с планеты Эффа»; сколько трудился над научными статьями и монографиями Север Гасовский, прежде чем создать цикл рассказов из сборника «Шаги в неизвестное».
Читая эти произведения, чувствуешь «за текстом» доброкачественные научные знания, и это качество является весьма важным и характерным для современного научно-фантастического жанра в литературе.
Известно, что научно-фантастической литературой интересуются прежде всего те читатели, которые интересуются наукой. Это относится как к школьникам, так и к взрослым людям. Одни видят в научно-фантастическом произведении призыв штурмовать неизвестное, другие смелую игру мысли, оригинальную гипотезу, необычное обобщение известных науке фактов.
Только люди, не интересующиеся наукой, ищут в научно-фантастическом произведении захватывающий сюжет и «чисто литературные» достоинства.
Я глубоко убежден, что настоящая литературная критика научно-фантастической литературы может появиться только тогда, когда за нее возьмутся люди, увлеченные не только литературой, но и наукой. Если синтез «писатель-ученый» исторически обусловлен, то на повестке дня появление фигуры критика-ученого.
Любопытный факт: лишь очень небольшое число ученых терпимо относится к научной фантастике. Я говорю «терпимо», потому что почти не встречал ученых, которые бы откровенно признались в том, что ее любят. Как правило, ученые считают своим обязательным долгом с высоты своего «научного Олимпа» позлословить над некомпетентностью писателя, над мелкостью его научного багажа, над его незнанием последних статей по данному вопросу, которые были опубликованы в таком-то научном журнале или в такой-то монографии. Если писатель погрешил против азбучных истин, «которые и школьникам известны», то это вызывает бурю негодования, с обязательным указанием на «вредность произведения».
Я вспоминаю свои студенческие годы, когда в общежитии МГУ студенты-физики пятого курса ночи напролет «создавали» самые невероятные, самые фантастические теории и гипотезы о структуре вселенной, о взаимосвязи пространства, времени и материи, о строении атомного ядра. Ученым, которые любят покритиковать писателей-фантастов, стоило бы чаще вспоминать свои молодые годы, когда в безудержном фантазировании выковывались концепции, впоследствии получившие право называться научными. Из числа моих товарищей физиков многие стали учеными с мировым именем, а некоторые известными писателями и журналистами. И вот первые не прощают вторым ни их профессии, ни их творчества.
Научному методу познания окружающего мира мы обязаны всем тем, что называется современной цивилизацией. Наука вселяет в человечество оптимизм для его неодолимого шествия в будущем. Однако можно вспомнить, сколько было в науке ошибочных теорий, гипотез, предположений, экспериментов! Их было значительно больше, нежели тех, которые в конце концов вошли в бесценное хранилище мировой научной информации. К этому хранилищу мы обращаемся каждый день. А между тем заблуждение ученого, ошибка исследователя редко вызывают столь активный протест, как заблуждение или ошибка писателя-фантаста. Мне думается, что здесь дело в своеобразной переоценке не столько научного метода, сколько научных средств. Холодная бесстрастность научных приборов, высокая точность измерений, лаконизм графиков и чертежей, железная логика и могущество математического аппарата - все это гипнотизирует.
Этому писатель-фантаст может противопоставить лишь слова и образы, пусть красивые.
Однако тем, кто критикует научную фантастику с точки зрения науки, не следует забывать, что любые средства, к которым прибегает исследователь, выразимы словами. Ведь все, что сказано на одном языке, может быть выражено на другом. Самое сложное математическое уравнение можно «пересказать» обычными словами, а когда не существовало современного математического аппарата, то ученые так и поступали. Может быть, если бы сейчас такой перевод был осуществлен, то тогда особенно ясно проявилась бы глубокая связь между мышлением ученого и мышлением писателя-фантаста. Тогда все «допустим», «предположим», «возьмем», «пренебрежем», «отбросим», столь часто фигурирующие в «строгих» математических доказательствах, обретут совершенно новую окраску, проявят себя как элементы научного фантазирования, часто удачного, а порой и ошибочного. Ученый сообщает, что теория его коллеги оказалась несостоятельной потому, что он сделал неверное допущение или пренебрег какими-то членами уравнения. Значит, его коллега - научный фантаст!
Каков бы ни был метод познания мира, критерием его доброкачественности является практика. Существовали сотни научных теорий, которые были похоронены экспериментом, практикой. Существовали тысячи научно-фантастических произведений, которые сейчас переведены в ранг обычной сказки. Но не следует забывать самого главного: для людей прежде всего важен положительный результат поисков, непрерывна осуществляемых учеными и писателями-фантастами.

Когда-то в науке господствовала детерминистическая концепция, согласно которой знание положения и импульсов всех материальных тел в какой-то момент времени достаточно для того, чтобы точно предсказать всю прошлую и всю будущую историю вселенной. Наука потратила немало сил, чтобы подойти к решению этой грандиозной задачи. И только в начале XX века обнаружилось, что задача не имеет решения. Эта концепция была величайшей научно-фантастической концепцией, которую когда-либо знала история человечества, однако ее влияние на развитие науки и техники огромно.
Не в этом ли главный смысл хорошей научно-фантастической литературы? «Туманность Андромеды» И. Ефремова и цикл повестей и рассказов о будущем А. и Б. Стругацких - это попытка средствами фантастики предсказать будущее человечества, науки и техники. Эти книги написаны с привлечением научных теорий о развитии человеческого общества. Однако никто не вправе требовать, чтобы это были «проекты» будущего, обоснованные на 100 процентов. Заведомо можно сказать, что будущее таким не будет. Критерием точности авторского мышления будет история, а сейчас споры о том, что в этих произведениях верно, а что ошибочно, просто несостоятельны.
Однако эти произведения вдохновляют поиск, возбуждают фантазию читателя, заставляют его думать, анализировать, сопоставлять. И даже в случае активного протеста против авторской мысли читатель или критик вынужден высказывать свое мнение, свою точку зрения, которые являются следующим шагом на пути к познанию будущего.
Пытаться мысленным взором проникнуть в будущее, возбуждать инициативу и творчество будущих ученых и инженеров, предупреждать о возможных последствиях антигуманного использования человеческих знаний - вот неполный перечень задач, которые ставит перед собой советская научная фантастика.
По самой своей природе она глубоко социальна и идейна, как и советская наука. Два мира с их диаметрально противоположным подходом к целям научного прогресса, как в зеркале, находят отражение в научно-фантастической литературе.
Лейтмотив творчества талантливого американского писателя Рея Бредбери - глубокое отвращение к науке - точнее, к ее милитаристским, античеловеческим возможностям. В каждом произведении автор буквально кричит: «Наука - это зло, это смерть, это разрушения, это гибель людей!»
Ядерная война, космические катастрофы, военные столкновения в космосе, гангстеризм и бандитизм в масштабе галактик наводняют западную фантастику. Античеловечная, извращенная буржуазная наука питает авторскую мысль, и буржуазные писатели-фантасты изощряют свое воображение в нахождении путей и способов, как бы можно было еще подлее использовать научные достижения против человека.
Ничего подобного нет в нашей научной фантастике. Будничный героизм людей будущего у Стругацких нарисован с душевной теплотой и со светлым, легким юмором. Е. Вайскунский и Л. Лукодьянов рисуют мир науки и техники как мир удивительных приключений не только героев, но и их необычных идей. Валентина Журавлева облекает суровое безмолвие покоренного космоса в лирические переживания героев. Трудно найти другого писателя-фантаста, который так глубоко проник в эстетику научного познания, как Север Гасовский. Философские размышления Геннадия Гора делают его фантастику суровой, сдержанной и наполненной внутренним драматизмом извечного столкновения прошлого и будущего в человеческой душе. Фантастика Георгия Мартынова граничит со сказкой. Александр Полищук ищет в научно-фантастическом жанре средство для выражения научных гипотез, своих и чужих.
Диапазон советской фантастики огромен: от литературного воплощения больших научных теорий и гипотез до сказки. Непрерывно пополняются ряды советских научных фантастов, главным образом из числа ученых и инженеров. Однако забота о развитии этого жанра литературы далеко не соответствует ни его популярности, ни его значению. Хочется думать, что это явление временное.

@темы: Критика

---

А это уже творческое развитие темы

[silent-gluk]

Отсюда: www.reshetoria.ru/user/ChurA/index.php?id=38988...

Автор - ChurA

В трагическую пору листопада
Выходят в мир прекрасных душ ловцы.
Им несть числа, Они исчадья смрада,
Смертей и боли гнусные жрецы.

Во все века рождались подлецы -
Ошмётья человечьего отпада,
Чтобы хлестать и гнать людское стадо,
Взнуздав, тащить на бойню под уздцы.

И мир бы рухнул, если б не преграда,
Которой имя гордое - борцы,
Не ищущие славы и пощады.

А рядом с ними - вещие Творцы,
И верить в них, и доверять им надо,
В трагическую пору листопада.

@темы: Вторичное творчество, Сонет Цурэна, «Трудно быть богом», Ссылки

---

Комментарии к ПНВС-3

[silent-gluk]

Отсюда: www.fantlab.ru/blogarticle47633 и www.fantlab.ru/blogarticle47662

006. Я приближался к месту моего назначения. Вокруг меня, прижимаясь к самой дороге, зеленел лес, изредка уступая место полянам, поросшим жёлтой осокою. Солнце садилось уже который час, всё никак не могло сесть и висело низко над горизонтом. Машина катилась по узкой дороге, засыпанной хрустящим гравием. — Едва ли для кого-либо станет откровением тот факт, что первая фраза ПНВС — дословная цитата из главы II ("Вожатый") пушкинской "Капитанской дочки" (1836). Между тем, на соответствующем фрагменте "Капитанской дочки" (Пушкин 1957:405) основаны практически все элементы первого абзаца ПНВС; как заметил (с ошибкой) БНС, "Не только первая фраза, но и весь (насколько я помню) первый абзац есть слегка видоизмененный соответствующий первый абзац из «Капитанской дочки»" (OFF 2004:04). Ср.:

Вокруг меня, прижимаясь к самой дороге, зеленел лес, изредка уступая место полянам, поросшим жёлтой осокою. — Вокруг меня простирались печальные пустыни, пересеченные холмами и оврагами.
Солнце садилось уже который час... — Солнце садилось.
Машина катилась по узкой дороге... — Кибитка ехала по узкой дороге...

Прямые цитаты из "Капитанской дочки" решительно вводят в ПНВС пушкинский текст, который становится основой интертекстуальной игры, структурирующей значительные объемы первой части повести. Соблазнительно сопоставить Привалова с героем "Капитанской дочки" Петром Гриневым, таким же наивным, прекраснодушным и деятельным молодым человеком — идеальным героем романа приключений, стоящим в одном ряду с Квентином Дорвардом или Джимом Хокинсом. Но подобное сопоставление "тешит до известного предела": ПНВС не является ни развернутой пародией на "Капитанскую дочку", ни классическим романом приключений — в повести нет фабульной завершенности последнего, ключевого мотива награды (любовь, богатство, уют, на худой конец героическая смерть) и т.д.

По мнению переводчика и фантаста А. А. Щербакова (1932-1994), первая фраза ПНВС дополнительно акцентировалась «для посвященных» благодаря наличию текста-посредника — пародий А. А. Архангельского (1889-1938):
«Полагаю, году в 1937, когда всем культурным людям было приказано при каждом слове поминать Пушкина по случаю столетия со дня гибели, А. Архангельский написал цикл прозаических пародий, избрав в качестве ключевой именно фразу “Я приближался...” Но мы с братьями Стругацкими (как сейчас помню, где и когда это было!) назубок выучили эти пародии в 1948 году по книге Архангельского, изданной к десятилетию со дня его смерти. <…> Выучили, потому, что а) они были хороши и б) других не было. <…> От Архангельского было смешно, это раз; исходило подталкивание к парнасским кладам, это два; начиналась наша литературная учеба <…>, это три. А пушкинская фраза, получив именно от Архангельского статус правофланговой, стала мне и им вроде шифрованной вывески: “Заходи, не пожалеешь, тут веселье для души”» (Щербаков 1992: 4101-11).
Можно спорить о том, нуждались ли авторы для обращения к Пушкину в тексте-посреднике, но общая установка на «осовремененное» пародирование классического наследия не подлежит сомнению. Более важный прецедент в этом смысле — переизданная в том же 1948 г. массовым тиражом дилогия И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев» (1928) и «Золотой теленок» (1931).


007. Крупные камни я пускал под колесо... — Комментарий БНС: "Я, помнится, уже отвечал как-то на этот вопрос. Ответ мой звучал так: «У нас просто описан единственно правильный способ проезда на автомобиле по сильно-каменистой дороге (каковых в Карелии 1961-го года было более, чем много)». Конечно, если камень можно ОБЪЕХАТЬ, его надо объехать. А если пространства для объезда нет? Пускать его между колес? Этот метод был испробован тоже и привел к последствиям, без малого катастрофическим. (В дальнейшем он, этот метод, получил даже собственное имя: «междукал»." (OFF 2004:04). Пример "междукала" следует ниже в тексте: "Впереди я увидел большую россыпь камней, притормозил и сказал: «Держитесь крепче». Машина затряслась и запрыгала. Горбоносый ушиб нос о ствол ружья. Мотор взрёвывал, камни били в днище. «Бедная машина», — сказал горбоносый".


008. Вы нас не подбросите до Соловца? — Соловец — вымышленное название города, ассоциирующееся с Соловецкими островами и Соловецким монастырем; далее в тексте соотнесено с реальными северными городами Мурманском и Петрозаводском. "Соловец" упоминается у исследовательницы Русского Севера К. П. Гемп (1894-1998) как поморское название Соловецких островов (Гемп 1983:100); в большинстве др. источников чаще — Соловки.
Комментарий БНС: "Соловец — это по замыслу авторов, безусловно, некий символ сказочного, былинного, русского Севера. В его названии и Соловецкие острова присутствуют, и Соловей-разбойник тоже" (OFF 2003:02). Cтоль же безусловно и то, что АБС учитывали (однако в ПНВС не педалировали) историю Соловков как места просуществовавшей несколько веков монастырской религиозной и политической тюрьмы, в 1920-1930-х гг. печально известного Соловецкого лагеря особого назначения (СЛОН, 1922-1933), отделения БелБалтЛага и Соловецкой тюрьмы особого назначения (СТОН, 1937-1939).


009. "Плащ подберите, — посоветовал я, глядя на него в зеркало заднего вида. — У вас плащ защемляется". — Не то авторская неувязка, не то проговорка: выше в тексте сказано, что "горбоносый" (Роман Ойра-Ойра) и "бородатый" (Володя Почкин) показались Привалову "охотниками", однако на охоту в неудобном плаще не ходят. Эта двойственность сказалась в иллюстрации Е. Мигунова к ПНВС 1965, на которой Ойра-Ойра изображен в охотничьей куртке и сапогах, с ружьем на плече, а Почкин — в плаще и туфлях, с чемоданом в руке и тубусом в рюкзаке:



Наличие ружья может объясняться соображениями безопасности на лесной трассе, где по неизвестной причине оказались Ойра-Ойра и Почкин. Но в таком случае не совсем понятно, зачем подобная защита магам, способным, как указано далее, обращать окружающих в насекомых и пресмыкающихся.

Возможно, все объяснялось тем, что не могло быть сказано открыто — маги везли откуда-то материалы, считавшиеся секретными, ср.: «Предметом особой гордости был настоящий кавалерийский карабин с двумя обоймами патронов. Зачем оружие? Дело в том, что по существовавшей тогда инструкции секретные материалы, а в их число входили все стотысячные карты, с которыми работали геологи при съемке в енисейской тайге, полагалось выдавать в Первом отделе института только вместе с оружием “для их охраны”» (Городницкий 1991:87; описанная ситуация относится к 1957 г.).


010. "Здесь — пожалуй, но вот от Коробца — грунтовая". <...>. — "Под Затонью, говорят, дожди". — Реальные топонимы, перенесенные на Север: Коробец — село и деревня в Смоленской обл., Затонь (Zaton) — название нескольких деревень в современных Чехии, Хорватии и Черногории. Сочетание "Затони" с "дождями" создает комический эффект тавтологии.

@темы: Литературоведение, Понедельник начинается в субботу, Ссылки

---

Сегодня с нами издание до некоторой степени экзотичное.

[silent-gluk]

Это обложка.







Форзацы.




Авантитул.




Контртитул.




Титульный лист.




Оборот титульного листа.




Стр.5.




Стр.6.




Стр.9.




Стр.15.




Стр.17.




Стр.37.




Стр.40.




Стр.44.




Стр.55.




Стр.63.




Стр.67.




Стр.87.




Стр.104.




Стр.115.




Стр.131, начало послесловия.




Стр.136-137.




Выходные данные.




С.140. О серии.


Итак, это:

Стругацкий А. Пепел Бикини / Стругацкий А., Петров Л.; Рис. В.Трубковича; Послесл. А.Танасейчука. - Саранск, 2016. - 140 с. - 25 экз. - (Архив библиотеки приключений и научной фантастики).

Содерж.:
Пепел Бикини / Стругацкий А., Петров Л. С.5-130.
"Пепел Бикини" А.Стругацкого / Танасейчук А. С.131-137.

Что можно об издании сказать, помимо того, что оно воспроизводит, пожалуй, самую редкую (зато самую первую) версию довольно редкого текста?.. Любопытно послесловие, которое не только рассматривает различия трех версий, но и вписывает повесть в контекст литературы того периода.

P.S. А вот интересно было бы посмотреть на издание, где все три версии есть. Причем желательно - параллельно...

@темы: Картинки, А.Стругацкий, Библиофильское, Пепел Бикини, Л.Петров, Библиография, Книги

---

Комментарии к ПНВС-2

[silent-gluk]

Отсюда: www.fantlab.ru/blogarticle47632

005. Я… — Первая глава ПНВС дает читателю ряд основных сведений о рассказчике, включая анкетные данные: "из Ленинграда", "программист", "Привалов Александр Иванович, одна тысяча девятьсот тридцать восьмой, мужской, русский, член ВЛКСМ, нет, нет, не участвовал, не был, не имеет". Отсюда читатель мог заключить, что Привалову на момент действия (1963-1964 гг.) — 25 или 26 лет и что в детстве он, возможно, пережил блокаду Ленинграда либо был вывезен из города в ходе одного из этапов эвакуации 1941-1943 гг. Но несмотря на все эти подробности и даже описание некоторых "знаковых" предметов одежды героя (см. ниже), о внешности нарратора здесь ничего не говорится; лишь в середине повести со слов администратора Камноедова мы узнаем, что он носит очки, а в НИИЧАВО отрастил бороду.
Положение исправил первый иллюстратор ПНВС, мультипликатор, книжный график и карикатурист Е. Т. Мигунов (1921-2004); на его иллюстрациях Привалов предстал точной копией наивного, простодушного, порой неловкого и робеющего, но рыцарственного студента Шурика — героя популярнейшей кинокомедии Л. И. Гайдая (1923-1993) "Операция ‘Ы’ и другие приключения Шурика" (1965; фильм был лидером советского кинопроката, число зрителей составило почти 70 миллионов).



Шурик (актер А. С. Демьяненко) на афише фильма "Операция ‘Ы’ и другие приключения Шурика": олицетворение молодого интеллигента эпохи "оттепели"


Попадание было блистательным, особенно ввиду близкого сходства характеров двух героев — и определило представление о внешности "Саши" Привалова у нескольких поколений читателей.




Привалов в представлении Е. Т. Мигунова на обложке ПНВС 1965

Сравнение изобразительного ряда различных изданий и иконографии Привалова не входит в наши задачи; вместе с тем, нельзя не упомянуть ПНВС 1979 — издание, для которого Мигунов существенно переработал великолепные первоначальные иллюстрации. Привалов выглядит здесь не талантливым программистом со стажем работы за плечами, а откровенным "тинейджером"-старшеклассником (о некотором несоответствии иллюстраций Мигунова тексту ПНВС см. Лекманов 2010; впрочем, разительное изменение облика Привалова, совершенно расходящееся с повестью, этим автором не отмечено). Таким же школьником выглядит Привалов на ряде иллюстраций А. Карапетяна к ПНВС 1992.




Привалов на обложке ПНВС 1979

@темы: Литературоведение, Картинки, Понедельник начинается в субботу, Ссылки