Что-то в этом подходе есть...

[silent-gluk]

Оригинал взят у ЖЖ-юзера nepoma в (бес темы)

Ну вот, подсунули все-таки Дасинде "Понедельник начинается в субботу". Сидит/стоит/лежит читает. Русичка тоже кивнула, когда эта бестолочь достала на уроке книжку (а там еще помимо "Понедельника" ТББ, "Пикник на обочине"), чего, мол, читаешь, а-а-а, ну читай. На уроке.

@темы: Понедельник начинается в субботу, «Пикник на обочине», Сказку сделать былью, «Трудно быть богом»

---

Опять цурэновский сонет

[silent-gluk]

Отсюда: www.reshetoria.ru/govorit_reshetoriya/anonsy/ne...

Автор - Alya

Тень откровения

Как лист увядший падает на душу –
К немому небу припадает взгляд.
Бог, верно, спит, устав молитвы слушать.
К чему слова, когда мосты горят…

Оставив тень свою в краю любимом,
Запечатленном в памяти крестом,
Я ухожу, дыша кровавым дымом.
О, Родина, мне не понять тебя умом!

В кромешном мраке и при ясном свете
Ты - храм безбожный на людской крови.
Когда ты видишь недруга в поэте,
Кто пестует сады твоей любви?

О чем молчу – услышав, скроет ветер.
Тому, что прокричу, сужден полет.
И боль моя грядущему столетью
На душу откровеньем упадет.

@темы: Вторичное творчество, Сонет Цурэна, «Трудно быть богом», Ссылки

---

Кстати говоря, весна!..

[silent-gluk]

И вот мне интересно, почему все и всегда (ну, почти) обсуждают, прав ли Сикорски, но так редко обсуждают, прав ли Глебски (или Симонэ, к примеру)?..

@темы: «Жук в муравейнике», «Отель "У погибшего альпиниста"»

---

Ой, чуть не забыла...

[silent-gluk]

...что сегодня воскресенье.

Сегодня с нами издание хоть и российское, но в другой серии.



Это суперобложка.






Это обложка.




Титульный лист.




Оборот титульного листа.




Страницы 3-4, предисловие.




Страница 5, шмуцтитул "Понедельник начинается в субботу".




Страницы 8-9 - пример оформления.




Страница 251, шмуцтитул "Трудно быть богом".




Страница 451, шмуцтитул "Пикник на обочине".




Страница 452.




Выходные данные.




Реклама.


Итак, это:

Стругацкий А. Понедельник начинается в субботу; Трудно быть богом, Пикник на обочине / Стругацкий А., Стругацкий Б.; Серийное оформление и дизайн обложки Ю.Межовой; Предисл. А.Б.Стругацкого. - М.: Изд-во АСТ, 2016. - 640 с. - (Звезды советской фантастики). - ISBN 978-5-17-098659-0. - Подп. в печ. 18.07.2016. - Зак. 5428. - 3.000 экз.

Содерж.:

Аркадий и Борис Стругацкие / А.Б.Стругацкий. С.3-4
Понедельник начинается в субботу. С.5-250.
Трудно быть богом. С.251-450.
Пикник на обочине. С.451-635.

Что можно еще сказать об издании? Тексты стандартные восстановленные. Приятно выделяется - на общем фоне российских изданий Стругацких - суперобложка (придраться, конечно, можно, но уже не хочется). Да и остальное оформление.

@темы: Картинки, Понедельник начинается в субботу, «Пикник на обочине», Библиофильское, «Трудно быть богом», Библиография, Книги

---

Много есть странных теорий...

[silent-gluk]

Вот недавно я узнала еще одну. Что Мир Полудня обязан своим появлением выполнению желания Шухарта.

"Реалистический: прилетят инопланетяне и все сделают".

@темы: Параллели, «Пикник на обочине», Полдень, XXII век, «Полдень, XXII век»

---

И старая критика

[silent-gluk]

Днепров А. На перекрестках фантастики: Заметки писателя-фантаста // Молодой коммунист (М.). - 1964. - № 12. - С.113-118.

Говорят, стоит придумать новый термин, и можно приниматься за создание новой науки. Шутка, конечно. Но если есть в ней доля правды, то она относится и к литературным жанрам. Сначала появляется литературное произведение, не похожее на прежние. Затем придумывается наименование жанра. И вот новое направление в литературе.

Слова «научная фантастика» кажутся противоречивыми. В самом деле, наука требует строгости, определенности. Фантастика предполагает свободный полет воображения, не связанный никакими рамками.
Но это противоречие чисто внешнее, потому что развитие науки не было бы возможным без фантазии, о которой В. И. Ленин писал, что это «качество величайшей ценности».
Терминология появилась во времена Жюля Верна и вовсе не была предназначена для определения литературного жанра. О произведениях писателя издатели и книготорговцы кричали: «Научно! Фантастично!»
Это были рекламные возгласы. Затем они перекочевали в литературоведческие сочинения, и теперь уже ничего не поделаешь. Есть литературный жанр - «научная фантастика», жанр, в котором фантастический элемент переплетается с наукой, причем эти переплетения подчас имеют самый причудливый характер.
Появление научно-фантастических произведений, мне кажется, обусловлено бурным развитием науки, все укрепляющейся верой в могущество человеческого разума, вооруженного знаниями. «Наука все может, даже невероятное!» А отсюда и неудержимый порыв писательской фантазии, которая «дорисовывает» за науку не только то, что стоит на повестке дня, но и то, о чем ученые всерьез и не думают.

Тема «наука и жизнь» особенно остро звучит в наше время. К науке и научным знаниям приобщены миллионы людей, и сейчас трудно найти человека, который будет отрицать их важную роль в развитии общества. Почти ежедневно наука поражает людей блистательными открытиями и находками.
Радио, телевидение, пресса все время доводят до сведения людей о новых открытиях и достижениях, и вряд ли существует хоть один печатный орган, который периодически не распространял бы научно-техническую информацию. Реальные успехи в овладении атомной и термоядерной энергией, в освоении космического пространства, в счетно-решающей технике, в лазерах, в синтетической химии и молекулярной биологии обсуждаются буквально всеми. Можно без преувеличения сказать, что мы живем в океане научно-технической информации и на наших глазах прогресс науки набирает небывалые в истории темпы.
Диапазон читателей научной фантастики растет год от году. Он вполне соответствует широким интересам советских людей к достижениям науки и техники.
Как-то в «Литературной газете» сообщалось, что в США большинство авторов научно-фантастических произведений - люди, имеющие непосредственное отношение к науке, а их читатели преимущественно научные сотрудники, студенты и учащиеся колледжей.
У нас круг читателей несравненно шире. И все-таки большую их прослойку составляют люди, приобщенные к науке. Об этом свидетельствует хотя бы такой факт. В Москве, Ленинграде, в Харькове, в Баку, в других городах часто организуются вечера научной фантастики, и большинство их посетителей - студенты.
Недавно мне пришлось проводить такой вечер в Центральной государственной научно-технической библиотеке в Москве. К сожалению, на вечере присутствовали всего два писателя-фантаста - Север Гонсовский и я, но тем не менее аудитория примерно из 200 человек не покидала зал в течение трех часов. И дело не только во времени. Было задано множество интересных вопросов и высказано много ценных и поучительных мыслей.
На этом вечере - а его участниками были научные работники и студенты вузов - отчетливо вырисовывались две группы читателей, которых писатель-фантаст всегда должен иметь в виду. В шутку я бы одних назвал «научниками» и вторых «литературщиками». Первые требуют от научно-фантастического произведения научной добросовестности - подлинности научных сведений, качественности научных идей. Одним словом, по их мнению, писатель-фантаст должен знать ту науку, о которой он пишет, и даже предсказывать ее будущее.
- По одному произведению в нашем институте несколько дней шли горячие споры, в результате которых родились практически полезные мысли, - сказал один из присутствующих на встрече научных работников.
«Литературщики», как правило, ссылаются на Герберта Уэллса. Для Уэллса наука лишь фон, на котором можно наиболее выпукло развить волнующие каждого человека социальные проблемы. Для поклонников этого вида фантастики самое главное - образ, характер, сюжет, то есть атрибуты любого другого литературного произведения, атрибуты в некотором смысле извечные и универсальные.
Кстати, на этом же собрании читатель из города Перми представил статистику, из которой следует, что в их городе научной фантастикой интересуется более 60 процентов студентов и более 80 процентов учащихся средних школ. Результаты опроса показали, что большинство читателей интересуются проблемой «развития науки в будущем».
Честно говоря, и мои симпатии на стороне «научников», хотя я очень люблю Уэллса и Брэдбери. Я люблю не только ту фантастику, в которой главным героем является человек (или группа людей), но и ту, где доминирует научная идея (гипотеза).
И, бесспорно, эта фантастика имеет право на существование. За каким видом научно-фантастической литературы будущее - покажет время. Но и сейчас уже можно, вероятно, предвидеть пути дальнейшего развития этой литературы. Мне кажется: есть закономерность в том, что у нас фактически исчезла «инженерная» фантастика, А ведь она была довольно распространена. Помните? Кто-то задумал чудесную машину. Эта машина (прибор, устройство, агрегат) может творить интересные и полезные или, наоборот, страшные для людей вещи. Все повествование строится на том, как машина создается, какие трудности преодолеваются, и далее рассказывается, что получается, когда машина создана. В Советском Союзе мастером «инженерной» фантастики был А. Беляев, его произведения до сих пор пользуются успехом.
Современная наука вышла за пределы конструирования машины. Более того, в солидных научных учреждениях поговаривают, что создание различных машин в скором времени будет передано самим же машинам. Этот факт говорит сам за себя. Требуется очень большое воображение, чтобы создать сегодня «инженерно-фантастические» произведения. Вторжение различных роботов в фантастику всем уже надоело, в нового читатель не находит. И надо обладать талантом и познаниями Айзека Азимова, чтобы в настоящее время написать что-нибудь подобное его рассказам, объединенным в недавно вышедшей у нас книге «Я, робот».
Я не знаю ни одной значительной научной идеи, которая бы не нашла отражения в фантастических произведениях. Теория относительности, теория тяготения, квантовая механика (особенно квантовые генераторы), все аспекты химии и биохимии, биология и биофизика - все новое, что хоть намеком было высказано в этих науках, нашло отражение в произведениях советских и зарубежных писателей. Может быть, именно этим объясняется неудовлетворенность «научников», которые требуют от писателя-фантаста новых или развития старых научных идей.
С другой стороны развитие современной науки, по существу, дает неисчерпаемый источник для фантастики «литературной», где не важно, нова или стара научная идея, где главное - какое влияние она оказывает на общество, на мировоззрение и чувства одного человека.

Не следует думать, что современная научно-фантастическая литература - это легкое чтиво, так сказать, разновидность «троллейбусной» литературы. Многие произведения советских и зарубежных писателей-фантастов предполагают умного и вдумчивого читателя. Внешне, казалось бы, простенькие научно-фантастические рассказы в действительности часто бывают многоплановы. За фантастическим сюжетом скрывается глубокая научная, философская или социальная мысль, и рассказ не будет понят до конца, если эта мысль не дойдет до читателя.
Но, безусловно, в каком бы «ключе» ни было написано научно-фантастическое произведение, это произведение литературное, а значит - оно воспитывает, несет в себе идейный заряд.

Общество решает задачу исторической важности - воспитание нового человека. Роль литературы в этом процессе нельзя переоценить. И именно с этой точки зрения следует подходить к произведениям научной фантастики. Никаких скидок на жанр. Критический анализ конкретных произведений должен быть направлен именно на раскрытие главного - как писатель-фантаст выполняет задачу воспитания нового человека.
Между тем критики - и профессионалы и любители - иной раз подходят к оценке научно-фантастической вещи с заниженными требованиями, как к литературе второго сорта. Или, не замечая главного, весь пыл направляют на мелочи. Однажды мне пришлось долго разговаривать с библиотекарем, который буквально «разносил» произведения Аркадия и Бориса Стругацких за то, что герои в разговоре допускают «грубые словечки и выражения». Других, серьезных претензий к Стругацким не было. Странный, однобокий взгляд на творчество этих интересных писателей.
Кто они? Аркадий - востоковед, филолог. Его брат - научный работник, астроном. Возможно, их стоит упрекнуть за то, что герои нет-нет да и ляпнут не то слово. Это, может быть, и непростительно, потому что их герои - герои будущего. Однако главное совсем не в этом! У героев Стругацких есть чему поучиться. Мужество, беззаветная преданность делу, крепкая дружба и нелюбовь к пустому слову - вот что их отличает.
Из всего того, что написано этими писателями, мне лично больше всего по душе сборник рассказов «Путь на Амальтею», «Стажеры» и «Далекая Радуга». Это все «космические» произведения. Но в них космос уже стал обжитым. Это не место невероятных приключений, это место приложения знаний и труда на благо человечества земли. Космос необъятен, и там хватит работы на всех. И это работа для несгибаемых. Вот одна из основных идей произведений Стругацких. В космос отправляются опытные ученые, закаленные звездолетчики и молодежь, полная романтических мечтаний. И эту романтику корректирует суровая вселенная. Герои Стругацких четко представляют, что если обновленная земля требует от людей дружбы, взаимного уважения и взаимопомощи, то тем более эти качества необходимы в суровой внеземной обстановке.
«Далекая Радуга» - драматическое произведение. Перед исследователями будущего может стать такой вопрос: «Что важнее, человек или результаты его труда?» Жизнь на далекой «Радуге» обречена, и собравшиеся там ученые решают проблему: как поступить, тем более что времени нет. И решение, конечно, одно: жизнь человека важнее любых результатов научного или художественного творчества, сколько бы труда на него ни было потрачено. В детях - будущее человечества. Пусть на «Радуге» погибнут физики и их научные труды. Спасая детей, ученые неизбежно продолжат свою работу.

Несколько слов хотелось бы сказать об Александре Полещуке. Когда-то мне пришлось писать рецензию на его книжку «Ошибка Алексея Алексеева». Рецензия была отрицательной, но книга все же увидела свет. В ней рассказывается, как в лаборатории ученые создали миниатюрную Галактику с миллиардами сверхкрохотных звезд и как эта Галактика начала расти, развиваться и жить самостоятельней жизнью.
Любопытно, что в Москве, в Доме детской книги, есть письмо одного школьника, который «критикует» Полещука за то, за что критиковал и я в рецензии:
«Какими должны быть человечки, которые живут на звездах величиной с электрон да еще благодарят землян по радио за то, что они их создали?» - пишет школьник.
Как говорится, «научная концепция» повести А. Полещука «не лезет ни в какие ворота».
Только позднее мне стало ясно, что рассматривать эту повесть так, значит увидеть в ней далеко не самое главное. После я часто встречался с подобными рецензиями и на свои произведения и на произведения своих товарищей. Какой-то ученый, или научный работник, или пытливый школьник заявляет: а здесь не сходится с данными учебника физики. А здесь машина работать не будет. А в этом месте писатель допустил ошибку.
Само собой разумеется, что писатели должны уважать читателя. Но и читатель должен смотреть на вещи глубже. Ведь всем известно, что «кейворит» и человек-невидимка Уэллса - научный нонсенс. Придуманы они писателем не ради них самих, а для решения совсем другой литературной задачи.
Полещука можно упрекнуть лишь в том, что он не сумел достичь высокого мастерства и потому недостаточно выпукло показал решение главной задачи: человек и наука всесильны, они все могут!
Недавно вышедшая из печати новая повесть А. Полещука «Падает вверх» интересна в другом отношении. Время от времени в научно-популярной литературе (да и не только в научно-популярной) появляются сообщения о работах над «антигравитацией». С антигравитацией за последнее время по вине некомпетентных авторов статей и изобретателей-самоучек возникло много путаницы, В связи с теоретическим представлением об антивеществе некоторые «теоретики» даже решили, что можно создать вещество, которое будет не притягиваться, а отталкиваться Землей. Нечто вроде уэллсовского «кейворита». Идея так захватила умы, что авиационное министерство США в 1957 году передало ее на рассмотрение ученым, и проблемой этой занимались ученики Эйнштейна, братья Бергманы.
«Падает вверх» Полещука - это развитие этих же идей. Автор пристально изучал динамику медленного полета (главным образом птиц) и нарисовал фантастическую картину: а что, если здесь имеет место «антигравитация»? Я не верю, что данную проблему в научном плане можно обсуждать всерьез. Но как тема для научной фантастики она имеет право на существование. Повесть А. Полещука призывает молодых читателей внимательно наблюдать мир, не переставать удивляться его тайнам, упорно стремиться раскрыть их.

М. Емцев и Е. Парнов пришли в научную фантастику из научно-исследовательского института. Когда я читаю произведения этих авторов, у меня создается впечатление, что каждый новый их рассказ или повесть - заявка на научную гипотезу.
«Уравнение с бледного Нептуна», например, заявка на гипотезу о возможности отыскания методов мгновенно преодолевать космические расстояния, воспользовавшись «замкнутостью» мира, сопряженностью микро- и макровселенной.
Умение рассуждать вслух, умение мыслить так, что это для читателя интересно, - вот что отличает рассказы Емцева и Парнова.
Всякое научное исследование, особенно объектов, которые не видны и которые нельзя «пощупать», в конечном счете сводится к цепи логических умозаключений, из которых однозначно следует свойство объекта. Практическая работа научила писателей пользоваться этим методом в литературе, и поэтому порой произведения Емцева и Парнова напоминают нечто вроде научного детектива.
Кстати, этот жанр научной фантастики таит в себе большие возможности, и я не знаю в Советском Союзе других авторов, которые бы пользовались им так умело.

И на встречах с читателями - любителями и знатоками научно-фантастической литературы и в письмах-откликах на книги мне приходилось сталкиваться с таким вопросом: что научно и что ненаучно в фантастике и насколько правомерно загромождение повестей и рассказов псевдонаукой? Смысл псевдонауки таков: научные проблемы будущего не станут походить на современные. Значит, нужно что-то придумать. И - придумывают.
Этим отличаются, например, Стругацкие, как, впрочем, и многие другие писатели-фантасты. Они увлекаются слишком «фантастическими» научными проблемами. Отсюда непонятная, иногда раздражающая читателя псевдонаучная терминология: «нуль-физика», «П-волна» и т. д.
М. Емцев и Е. Парнов в «Уравнении с бледного Нептуна» свободно оперируют никому не известными «гравиконцентраторами» и «пси-связью». Примеров можно привести много. Думается, что современная наука дает достаточно богатый материал для фантаста, чтобы не выдумывать того, что непонятно даже самим авторам.

Конечно, идеальной научной фантастикой была бы та, в которой были бы сплавлены оба начала - научная достоверность и высокие литературные качества. Создать такое произведение нелегко. Их не так уж много, произведений, в которых сделана попытка синтеза. Это «Лезвие бритвы» И. Ефремова, «Возвращение со звезд» Лема, «Лунное приключение» Артура Кларка.
То, что нарисовано у С. Лема в романе «Возвращение со звезд», не вызывает никаких научных возражений. Здесь есть и парадокс времени Эйнштейна - звездолетчики возвращаются на Землю через 13 лет, в то время как их соотечественники прожили на Земле более 100 лет, и идеально налаженный «кибернетический сервис» (ничего невозможного в этом нет), и, наконец, искусственное освобождение человека от агрессивных инстинктов путем «бетризации».
Якобы биохимики и биофизики будущего обнаружили в нервной системе человека ту область, которая досталась ему в результате эволюции, по наследству от животных. Поголовная «бетризация», то есть искусственная прививка, уничтожающая «врожденную» способность человека убивать другого человека, превращает всю планету в «рай» миролюбия и добропорядочности.
Вероятно, польский писатель придумал «бетризацию» под влиянием ведущихся нейрофизиологических опытов по отысканию в мозге животных различных «центров» - центра удовольствия, центра голода, центра сытости и пр. Нет никаких оснований считать, что в мозге нет центра злобы, центра ярости, центра мести. Если они будут найдены, их можно будет уничтожить.
Другой вопрос - нужно ли? Ведь никто не знает, к чему может привести уничтожение этих на первый взгляд негативных центров. У С. Лема вместе с ними, то есть из-за «бетризации», человек теряет очень много такого, что делало его человечным и привлекательным.
Очень часто терапевтические, химико-терапевтические и хирургические операции существенно изменяют человеческое «я». Ведь недаром знаменитый русский хирург Боткин говорил: «Любая хирургическая операция - это нейрохирургическая операция». Нервная система вместе с ее высшими разделами составляет нечто единое целое, то, что мы привыкли называть «душой» или индивидуальным «я». Вот почему Лем против «бетризации». И его «Возвращение со звезд» - убедительное предубеждение и гневный протест против мещанского благополучия, устроенной до тошнотворных мелочей жизни. Жизни, из которой исключены опасности, неожиданности, стремление человека к непознанному, к героическому подвигу.
Споры о «научной» и «антинаучной» фантастике продолжаются. Законно спросить: в какой степени научно-фантастическое произведение может достоверно предвидеть будущее?
Один физик высказал такую мысль: чтобы написать научно-фантастическое произведение, нужно взять «Журнал экспериментальной и теоретической физики», прочитать любую научную статью и представить себе, что произойдет, когда проблема, над которой работает ученый или коллектив ученых, будет решена.
Это, конечно, метод, и многие писатели-фантасты буквально «хватаются» за идеи из научных статей и монографий. Существует в науке метод предсказания будущего, так называемый метод экстраполяции. Если в результате измерений ученый получил десять точек, и они все ложатся на плавную кривую, то легко поставить одиннадцатую, двенадцатую и так далее. Это будет предсказанием результатов будущих измерений. К сожалению (а может быть, к счастью), «точки», которые изображают пестрый, переменчивый человеческий мир, не всегда ложатся на плавную (в математике «гладкую») кривую. Они пляшут во все стороны, и для неискушенного наблюдателя, не знающего законов развития общества, все в мире кажется хаотическим и беспричинным. Некоторые писатели-фантасты, если и берутся за изображение ближайшего будущего, то без всяких претензий на то, что они рисуют реальную картину.
Очень трудно предвидеть то, что будет через 10-15 лет. Экономическая и социальная программа построения коммунизма в нашей стране указывает главные направления развития общества, и эти направления развития приведут к успешному завершению строительства. Но нельзя предсказать судьбу конкретных Иванова, Петрова и Сидорова. Социальные науки оперируют понятиями «классы», «группы населения», «народы». Писатели-фантасты имеют дело с небольшим числом героев. Они могут и должны правильно отражать науку и общество будущего, но они вправе определять сами судьбу своих героев. Важно, чтобы это не противоречило основному - идейному замыслу произведения.
Что касается науки, то и здесь все дело в «пляшущих» точках. Начиная с работ Резерфорда (конец XIX - начало XX века) ядерная физика развивалась очень «плавно», в полном соответствии со своими «внутренними» законами. И вдруг в 1938 году советские физики обнаружили самопроизвольное деление ядер тяжелых металлов. Через год наш соотечественник физик Я. Зельдович опубликовал статью «О проблеме цепного распада основного изотопа урана». С этого момента началось бурное развитие ядерной физики, ядерной энергетики и ядерной военной стратегии. Именно это направление имело наиболее важное значение для человечества.
...Для физики такое выпадение «точки» из плавной кривой - дело второстепенное. Как выразился один американский физик: по существу, деление не имеет иного значения, кроме социального.
Предсказание будущего по методу экстраполяции более «научно». Однако писатель-фантаст вправе выдумывать события, которые не ложатся в закономерное развитие науки. Тогда могут получиться произведения вроде «Человека-невидимки», основа которого никогда не будет научной.

Впрочем, изображение будущего (близкого или далекого) - не обязательная задача фантаста. Современные наука и техника поставили перед человечеством так много проблем, что для их изображения в художественной форме нужна целая армия писателей. Нужно из поля зрения не упустить «только» одного: очень часто совершенно «пустяковое» открытие или изобретение со временем приобретает общечеловеческое значение. Так было с делением ядра. Так, по-видимому, будет с квантовыми генераторами. Так будет с пока что скромными работами в области молекулярной биологии. А за всем этим жизнь человека, человеческого общества, история.
Здесь, как нигде, нужен внимательный глаз и острый ум писателя-фантаста. А может быть, и не только фантаста. И. А. Ефремов, например, считает, что в будущем вся литература будет либо научно-фантастической, либо литературой о науке и человечестве. К этому выводу подталкивает бурный расцвет науки. С этим можно соглашаться, можно не соглашаться. Но горе тем литераторам, которые не замечают этого процесса. У них получаются слабые, худосочные произведения, в которых не сплавлено самое главное - научный прогресс и человечество.
Я не призываю всех писателей «переключаться» на фантастику. Но нельзя не отметить тот факт, что в нее вливаются силы из «обычной», реалистической литературы. Вот пример: В. Тендряков написал «Дорогу в век». Немало пишет в этом жанре ленинградский прозаик Геннадий Гор. Их творчество - яркая иллюстрация того, как сложно писателю-нефантасту работать в новом для него жанре. Литературное мастерство здесь обязательно, но его далеко не достаточно. Знание современной науки, ее «острых углов» для писателя-фантаста совершенно необходимо.
Советская фантастика за последние годы очень повзрослела. Я говорю это в том смысле, что рассчитана она главным образом на взрослого человека, обладающего известным объемом знаний и жизненным опытом. У нас ощущается пробел в героической захватывающей научной фантастике для подростков. Об этом уже писалось. Но писатели-фантасты пока что к созданию подростковой фантастики не приступили. Я знаю лишь одного автора, ленинградца Г. Мартынова, который написал несколько книг для ребят: «Каллисто», «Каллистяне», «Гость из бездны» и др.

И еще одно, последнее замечание.
На «перекрестках» фантастики мы встречаем не только И. Ефремова, А. и Б. Стругацких, А. Полещука, С. Гонсовского, И. Варшавского и других добросовестных литераторов. На этих же «перекрестках» путается очень много таких «писателей», которые не заслуживают того, чтобы их имена назывались. Появление "псевдофантастов» - это угроза жанру, которую должны прежде всего заметить критики и издатели. Спрос на научную фантастику велик, читатель буквально расхватывает книги с титром «научно-фантастический». И этим кое-кто пользуется.
Было бы хорошо, если бы этот жанр литературы был сосредоточен в одном издательстве с квалифицированным редакционным советом, который был бы надежным фильтром, пропускающим к нашему читателю, особенно молодому, только то, что нужно читать и над чем стоит думать.

@темы: «Далёкая Радуга», Критика, «Путь на Амальтею», «Стажёры»

---

И еще цурэновский сонет

[silent-gluk]

Отсюда: www.reshetoria.ru/user/kruglov/index.php?id=389...

Автор - kruglov

О серости

Как лист увядший падает на душу, так серость бытия
вонзает гниль во все вокруг, бесчинствуя и разлагая дух
рабов страстей, рабов корыстолюбия. Что им земля моя?
Свобод не ведая, тут каждый сер с рождения, и слеп, и глух.

Что благо королю, то – правда, остальное ложь. Здесь сытно как,
легко, почетно как – шпионом быть! Ты ж продолжай лизать сапог
господ, ведь для чего тебе, простолюдин, язык? Не просто так,
он – враг, им нечего болтать. Лижи усерднее, не надорви пупок.

О лебеде, взывающем к звезде тоскливо, больше не спою.
И запахов, смердящих ржавчиною, не вдохну – мой путь на юг.
Бегу не от себя – в себя… с судьбой крутясь в греховном колесе.

Я – книгочтей, поэт, и пусть вонюч, похож на пьяную свинью,
Но знаю – перемены скоро, уж поверьте моему чутью.
Я не прощаюсь и листом увядшим падаю, молясь за всех…

@темы: Вторичное творчество, Сонет Цурэна, «Трудно быть богом», Ссылки

---

Вот чего уж точно не ожидала...

[silent-gluk]

...так это того, что по запросу "Пикник на обочине" в книжном магазине мне предложат книгу о шахматах.

Но вот - факт: Свешников Е. Сицилианская защита: Пикник на обочине. - М.: Изд-во Андрей Ельков, 2015.

"Книга посвящена закрытому варианту сицилианской защиты и другим отклонениям белых от "магистральных путей"."

Но при чем же тут "Пикник на обочине"?..

@темы: «Пикник на обочине», Сказку сделать былью

---

Хороший подарок!..

[silent-gluk]

Объявили регистрацию на Интерпресскон-2017.

Уже 28 раз, с 6 по 9 мая, в пансионате "Театральный", что в пос. Молодежное Курортного района Петербурга (всегда меня интересовало, как это поселки и целые города умудряются оказаться частью района города...) соберутся любители фантастики. Программа традиционно появится ближе к делу, но море точно будет (причем обещают, что близко), да и, наверное, народ для общения - тоже.

Регистрация - здесь: interpresscon.ru/

Про цены там тоже сказано. По-моему, вполне терпимо.

P.S. Кстати, напоминаю про краудфаундинговый проект Интерпресскона - planeta.ru/campaigns/interpresscon . Давайте поможем ИПК пройти еще лучше!..

@темы: Интерпресскон, Коны, Ссылки

---

Еще о переиздании повестей братьев Стругацких

[silent-gluk]

Оригинал взят у ЖЖ-юзера polakow в Еще о переиздании повестей братьев Стругацких

Первая статья на эту тему здесь polakow.livejournal.com/336446.html и polakow.livejournal.com/337851.html.


И снова мое ворчание на тему, хорошо или плохо переиздавались повести братьев Стругацких. И опять по поводу нового, только что вышедшего 14-го тома полного собрания сочинений братьев Стругацких. Ибо лучшие (честное слово, лучшие, это не издевка, а признание их заслуг) знатоки творчества Авторов пишут, что повесть «Обитаемый остров» «в центральных издательствах /…/ публиковать не хотели» и далее о наличии цензурных и полуцензурных претензий конкретно к этой повести. И мне снова приходится садиться за клавиатуру и объяснять, как переиздавались повести братьев Стругацких, на сей раз конкретно в центральных и нецентральных издательствах.
Итак, как уже известно, в шестидесятые годы были переизданы восемь ранних повестей авторов, из них четыре: «Стажеры», «Далекая Радуга», «Трудно быть богом» и «Понедельник начинается в субботу» - в издательстве «Молодая гвардия», две: «Страна Багровых туч» и «Полдень, 22-й век» - в «Детской литературе», и еще две: «Извне» и «Путь на Амальтею» - в Лениздате. Единственная переизданная в 1970-1978 годах повесть Стругацких («Полдень, 22-й век») также печаталась в «Детской литературе».
То есть: вплоть до конца 70-х годов повести Авторов переиздавались исключительно в центральных издательствах, но лишь в трех из них.
С конца 70-х годов разрешается переиздавать повести Авторов в региональных издательствах, но вплоть до перестройки выходит лишь два таких издания (в Баку и Кишиневе) на пять центральных (в четырех из них повести Автором переиздавались). В первые же годы перестройки (до 1989 года, первого года бума Стругацких) у них выходят всего две книги в центральных издательствах и три книги плюс один коллективный сборник в издательствах региональных (в Минске, Риге, Душанбе и том же Кишиневе).
Иными словами, в 1979-1988 годах выходит примерно одинаковое число книг Стругацких в центральных и региональных издательствах и, как я уже писал, одиннадцать повестей переиздано в центре и восемь – на периферии, однако в число центральных переизданий входят три ранние повести Авторов («Извне», «Путь на Амальтею» и «Стажеры»), то есть число повторных публикаций зрелого периода творчества Стругацких одинаково.
Рассмотрим теперь, какие именно произведения Авторов переиздавались в каких центральных издательствах.
Повторяю за десять лет там вышло шесть книг с переизданиями: из них три – в «Детской литературе», и по одной – в «Молодой гвардии», «Советском писателе» и «Лениздате». (То есть повести Стругацких переиздавались лишь в четырех центральных издательствах, остальные Авторов гордо игнорировали.)
Причем из семи переизданных повестей в издательствах «Детская литература» и «Молодая гвардия» три относятся к раннему, полуученическому периоду творчества Авторов, а еще три («Отель «У погибшего альпиниста», «Малыш» и «Парень из преисподней») – так сказать, наименее «беспроблемные», особенно с точки зрения замечаний от редактуры и критики. И только «Понедельник начинается в субботу» лишен указанных недостатков.
(Здесь опять таки надо оговориться. Мне нравятся и «Отель», и «Малыш», и «Парень». Они действительно интересны и хорошо написаны. Вот только возникает ощущение, что не за свои достоинства они избраны для переиздания.)
У нас остаются лишь две книги «Советского писателя» и «Лениздата» и четыре хорошие переизданные повести авторов: «Далекая Радуга», «Трудно быть богом», «Пикник на обочине» и «За миллиард лет до конца света», истории (особенно «Пикник на обочине»), на мой взгляд, не менее проблемны с «проходимостью», чем «Обитаемый остров».
Так что «Обитаемому острову» и иным повестям зрелых Стругацких («Попытка к бегству», «Хищные вещи века», «Второе нашествие марсиан», «Жук в муравейнике»), кажется, просто не повезло, что они не попали в состав двух указанных книг, вышедших в центральных издательствах «Советский писатель» и «Лениздат».

@темы: «Жук в муравейнике», «Далёкая Радуга», «За миллиард лет до конца света», Попытка к бегству, Извне, Понедельник начинается в субботу, «Малыш», «Пикник на обочине», «Страна багровых туч», Парень из преисподней, Второе нашествие марсиан, «Отель "У погибшего альпиниста"», «Трудно быть богом», «Обитаемый остров», «Полдень, XXII век», «Путь на Амальтею», «Стажёры», Полдень XXII век (Возвращение), «Хищные вещи века», Библиография, Книги, Перепост

---

А сегодня с нами...

[silent-gluk]

... издание с картинками. Болгарское.



Это обложка.





Авантитул.




Титульный лист.




Оборот титульного листа.




Страница 5.




Страница 7. Т.е. эпиграф помещен почему-то перед шмуцтитулом произведения.




Страница 23.




Страница 45.




Страница 65.




Страница 79.




Страница 99.




Страница 121.




Страница 129.




Страница 151.




Страница 173.




Страница 187.




Страница 189. Похоже, эпиграф перед шмуцтитулом - так там принято...




Страница 199.




Страница 213.




Страница 233.




Страница 249.




Страница 261.




Страница 277.




Страница 291.




Страница 319.




Страница 347.




Выходные данные.



Итак, это:

Стругацки А. Трудно е да бъдеш бог / Стругацки А., Стругацки Б.; Ил.Д.Бакалов; Оформление Б.Икономов. - София: Народна младеж, 1979. - 2 изд. - 408 с. - (Библиотека "Фантастика" № 1). - Болг. яз. - Загл. ориг.: Трудно быть богом; Понедельник начинается в субботу.

Содерж.:
Трудно е да бъдеш бог. С.5-186.
Понедельник започва в събота: Приказка за младши научни сътрудници. С.187-405.

Что можно сказать о переводе? Помимо того, что переводчики почему-то не указаны (хотя на Фантлабе указано, что это С.Владимиров - интересно, как узнали?), а за основу взят том из "Библиотеки современной фантастики" - ничего, потому что болгарского я не знаю, а раз болгарский использует кириллицу, не было даже необходимости изощряться с транслитерацией.

Зато понятно, что имел в виду художник.

@темы: Картинки, Переводы, Понедельник начинается в субботу, Библиофильское, «Трудно быть богом», Библиография, Книги

---

Оказывается, уже довольно давно...

[silent-gluk]

...а именно - в 2011 году - вышел очередной - четвертый номер 47 тома журнала "Russian Studies in Literature".

Примечателен он тем, что там несколько статей, посвященных творчеству Стругацких:


John Givens. The Strugatsky Brothers and Russian Science Fiction (предисловие от редактора. "Стругацкие и русская/советская научная фантастика").

Viacheslav Ivanov. The Lessons of the Strugatskys ("Уроки Стругацких" - в поражении прогрессоров у Стругацких автор видит приговор неограниченному социальному и техническому прогрессу и, шире, советскому социальному эксперименту).

Irina Kaspe. The Meaning of (Private) Life, or Why Do We Read the Strugatskys? ("Значение (частной) жизни, или Почему мы читаем Стругацких?" - рассматривается "эзопов язык" произведений Стругацких и показывается, как необходимость вычленять скрытые значения - с одной стороны, "фильтровать" "шум", призванный отвлекать и смягчать цензоров, - с другой влияли на восприятие читателями повседневной жизни).

Mark Amusin. A Selective Similarity ("Избирательное подобие" - сравнение фантастики Стругацких и романов Достоевского выделяет озабоченность, характерную как для христианства, так и для социализма, потенциалом и ограничениями человеческого развития; рассматриваются и текстуальные переклички).

www.tandfonline.com/toc/mrsl20/47/4?nav=tocList

В принципе, журнал этот существует и в электронном виде, но платно. И цены на статьи там негуманные...

@темы: Литературоведение, Критика, Ссылки

---

Какие неожиданные параллели иногда всплывают!..

[silent-gluk]

Вот И.Юдин читал Сименона, правда, в английском переводе. И вычитал там некий пассаж. В переводе Э.Лазебниковой, вышедшем в серии "Библиотека Приключений" в 1968-м году, этот пассаж выглядит так:

Удивительное дело! Чувство, владевшее им, уходило своими корнями куда-то глубоко в его детство. Даже если бы смерть отца не прервала его занятий медициной на третьем году обучения, он все равно никогда не стал бы настоящим медиком, врачом по призванию.

Честно говоря, он не мог бы тогда сказать, какой другой профессии он отдает предпочтение. Еще мальчишкой, живя в деревне, он догадывался, что большинство людей занимаются не своим делом, что они сидят не на своих местах только потому, что не знают твердо, чем им заняться в жизни.

И вот, представлял он себе, появляется человек умный, все отлично понимающий. Он должен быть одновременно и врачом, и священником, и с первого же взгляда уметь определять предназначение человека.

К такому человеку ходили бы за советом, как к врачу. Он был бы в некотором роде исправителем судеб. Не только потому, что он умен. Собственно говоря, ему вовсе ни к чему быть необыкновенно умным. Просто он должен уметь смотреть на мир глазами того человека, с которым ему придется столкнуться.

А Ю.Флейшман добавил:

Книга «Первое дело Мегрэ» в Библиотеке приключений была сдана в набор 26.06.1967. Подписана в печать 31.10.1967 года. АН в это время был членом редколлегии «Мира приключений», так что действительно мог читать русские переводы Сименона.

Что касается упоминания Сименона у Стругацких, то в списке любимых книг БНа написано: «Все романы о Мегре».

«Кто–то читает Сименона, поглощая бутерброды» – АБС «Чародеи».

Так что вполне возможно влияние этого романа Сименона на идею Сэнсэя...

@темы: Параллели, С.Витицкий, Бессильные мира сего

---

Уже 14!

[silent-gluk]

Сегодня - праздник на улице любителей первых опубликованных вариантов.

Они все жаловались, что теперь печатают только восстановленные варианты, а где найти любимый с детства текст с Боевым Легионом, к примеру?..

Ответ: теперь - вот здесь: litgraf.com/detail.html?e=1&book=1014 , а там видно.

В очередном (четырнадцатом) томе, втором из двух про 1968 год, вас ждет: первая книжная редакция "Обитаемого острова" (и анализ вариантов), переписка, дневники и записные книжки, а также интересные, как всегда, примечания. Напоминаю, что разделы публицистики и библиографии были в предыдущем томе.

Так выпьем же за то, чтобы когда-нибудь ПСС появилось на бумаге!

@темы: Дневники, Записные книжки, Собрание сочинений, Письма и дневники, «Обитаемый остров», Полное собрание сочинений, Ссылки

---

Забавно...

[silent-gluk]

Вычитала вот здесь - the-best-of-thebest.diary.ru/p212100749.htm - следующее:

Чаще всего, при указании на себя, люди показывают на собственную грудь. А в Японии люди подносят указательный палец к кончику носа. Это вполне привычный жест для японцев, хотя более молодое поколение, под влиянием западных фильмов, также начинают указывать на грудь, говоря о себе.

Немедленно вспомнилась известная сцена из "Обитаемого острова": "Максим в соответствии с местными правилами прикоснулся пальцем к кончику своего носа и представился: «Максим»." (или, что в этом контексте почти одно и то же:
"Максим галантно прикоснулся пальцем к кончику своего носа и произнес:
- Максим.
Девушка с изумлением посмотрела на него, словно только теперь увидела. Она была так мила, что Максим невольно улыбнулся до ушей, и тогда она тоже улыбнулась, показала себе на нос и сказала:
- Рада.").

Подозреваю, что совпадение не случайно.

@темы: Реалии, «Обитаемый остров», Ссылки, Цитаты

---

Еще публицистика

[silent-gluk]

Стругацкий А., Стругацкий Б. Контакт и пересмотр представлений // Саймак К. Все живое... - М.: Мир, 1968. - С. 5-12. - (Зарубеж. фантастика).

I
Темой, сюжетным узлом, центральным (и единственным) событием романа "Все живое...", принадлежащего перу известного писателя-фантаста Клиффорда Д. Саймака, является Контакт. Под словом "Контакт" мы понимаем первое непосредственное соприкосновение человечества с иной, безразлично какой, но только внечеловеческой цивилизацией, и нам хочется надеяться, что читатель простит нам употребление этого термина - хотя бы потому, что он, этот термин, получил в последние годы довольно широкое распространение в фантастической литературе и в литературоведении фантастики.
Итак, темой романа, лежащего перед читателем, является Контакт, и в эпицентре этого невероятного и уникального в мировой истории, хотя и довольно обычного в мировой фантастике, события оказывается у К.Д.Саймака захолустный американский городок; соответственно первыми участниками и очевидцами этого события становятся простые, ничем не примечательные жители захолустного городка - разорившийся агент по продаже недвижимости, некрупный фабрикант и его дочка, местный кретин, местный полицейский, местный банкир и так далее.

Тема, как уже говорилось, довольно распространенная в мировой фантастике. Правда, некоторые частные обстоятельства этой темы в романе Саймака произведут, вероятно, на многих читателей впечатление новизны. Так, партнерами человечества по Контакту выступают здесь не пришельцы из космоса, а, если можно так выразиться, пришельцы из времени, и методы, средства и цели у этих партнеров совершенно иные, нежели, скажем, грубое разрушение, тепловые лучи с газовыми бомбами и жестокая колонизация, как у Г.Дж.Уэллса. И здесь нам следует отдать должное блестящей фантазии автора, воплотившей идею чуждой нам, внечеловеческой цивилизации в особенно гротескные, поражающие неожиданностью образы.
Американское провинциальное захолустье, заброшенное, хилое, гибнущее, вероятно, хорошо знакомо читателю по произведениям Марка Твена и Харпер Ли; знакомы и его обитатели, отупевшие, разочарованные, озлобленные. Заслугой Саймака является то обстоятельство, что столкновение с Чудом выводит их из сонного, полурастительного прозябания и приводит в движение, побуждает к действию, и реакция на Чудо совершенно правомерно развивается в соответствии с расстановкой социальных сил как в самом городке, так и во всей громадной стране. Недюжинное мастерство автора довольно быстро заставляет читателя встать на сторону тех, кого он любит, и возненавидеть тех, кого он ненавидит: местных заправил, "отцов города", и зловещие призраки, воплощающие государственный аппарат, - сенатора, генерала и чиновника госдепартамента. Это вообще отличительная черта добротной фантастической литературы. У ведущих англо-американских писателей-фантастов, при всем разнообразии характеристик прочих персонажей, политикан и генерал - фигуры всегда отрицательные, внушающие ненависть, презрение и отвращение. В десятках прекрасных произведений мир или страну ставят на грань катастрофы честолюбивые сенаторы, корыстные политические боссы и военные, презирающие народ, ненавидящие ученых, преследующие эгоистические цели.
Итак, тема не нова, бытовые и социальные детали - тоже. И это не случайно. Тема и детали выступают в повести лишь точками приложения некоей главной идеи автора. Именно в этой идее и заключено то, что представляет в основном интерес для искушенного читателя. Но прежде чем коснуться ее, мы хотели бы поделиться с читателем кое-какими соображениями по поводу пресловутой старой, доброй темы и проблемы Контакта; не исключено, что эти соображения окажутся в конечном счете полезными читателю для понимания смысла усилий современной фантастики вообще и смысла романа "Все живое..." в частности.

II
Может быть, не все еще это понимают, но бешеное развитие науки уже поставило нас лицом к лицу со всеми мыслимыми и немыслимыми следствиями ситуации, когда будущее перестало быть чем-то неопределенным и нейтральным, не маячит уже неясно за далеким горизонтом, а придвинулось влотную и запускает свои щупальца в самую толщу сегодняшнего дня. Вопросы, еще в начале века казавшиеся праздными, детски наивными или чисто умозрительными, встают нынче на повестку дня рядом с такими жизненно важными проблемами, как, например, борьба против реваншизма и расизма, борьба за запрещение ядерного оружия и так далее.
Едины ли законы жизни для Вселенной?
Существуют ли пределы могущества человеческого разума?
Допустимо ли искусственное вмешательство в наследственность человеческого организма?
В чем заключается ответственность ученого за свои открытия?
Что станет движущей силой общества всеобщего благосостояния?
Рассмотрим один из простейших, "детских" вопросов, поставленных ныне развитием науки: вопрос о связи с иными цивилизациями Космоса.
Вопрос этот трактуется фантастической литературой с незапамятных времен. Однако сегодня мы находимся в таком положении, что можем хоть завтра направить в космос радиосигналы, свидетельствующие об обитаемости Земли и о высоком уровне нашей цивилизации. Сам вопрос формулируется так: посылать этот сигнал или не посылать? Философская и научная литература до сих пор мало занималась этими проблемами, и практически единственными людьми, которые разрабатывали эту тему, оказались писатели-фантасты, в том числе и К.Д.Саймак.
Посылать или не посылать? С одной стороны, общение с чужой высокоразвитой цивилизацией в случае установления регулярных контактов означает, казалось бы, новый взлет земной научно-технической мысли. Этому должен способствовать обмен самой широкой информацией в различных областях науки и техники. Может быть, наши партнеры научат нас межзвездным перелетам, и земная цивилизация, перешагнув через целую эпоху, скачком превратится в цивилизацию космическую? Может быть, они уже знают секрет практического бессмертия, способа изготовления пищи из воздуха, принципов произвольной перестройки человеческого организма и многие другие тайны, которые нам еще предстоит открывать и открывать? Ослепительные и манящие перспективы! Кажется, что и вопроса-то никакого нет: посылать, конечно же посылать!
Однако, с другой стороны, задача оказывается не столь уж простой. Вероятность встречи с цивилизацией именно земного типа, да еще находящейся на уровне развития, не слишком отличающегося от нашего, пренебрежимо мала. Трудно ведь себе представить, чтобы цивилизации двух разных планетных систем развивались голова в голову. Одна наверняка будет впереди другой хотя бы на тысячи, а скорее всего - на миллионы лет. В космических масштабах миллион лет - это мгновение; в мастшабах же человечской истории это невообразимо долгий срок. Так что если кто-нибудь действительно откликнется на наши сигналы, то это почти наверное будет либо невероятно далеко ушедшая от нас цивилизация земного типа, либо цивилизация негуманоидная, обладающая сходной с нами технологией, однако безмерно отличающаяся от нас психологически. В первом случае мы просто окажемся неспособны на обмен информацией. Мы не сможем даже получить ее, как не смог бы троглодит получить от нас принципы устройства атомного котла. Во втором случае положение еще безнадежнее, а может быть, и опаснее. В лучшем случае мы могли бы представлять друг для друга интерес в плоскости сравнительной зоологии.
Но пусть нам даже повезет, и мы установим контакт с цивилизацией, которую способны понять. Оставим в стороне неприятные вопросы, связанные с психологическим шоком, который неизбежно испытает лишенное еще космического мировоззрения человечество; оставим и необычайные трудности, связанные с политической раздробленностью нашей планеты. Возникает вопрос: будет ли для человечества благом получить готовые знания? Опыт истории науки показывает, что процесс познания не менее важен, чем само знание. Человечество, перепрыгнув через столетия, может упустить нечто очень существенное, безвозвратно потеряет кусок своей истории и, возможно, очутится в положении дикаря, играющего ручной гранатой в пороховом погребе. Так посылать все-таки или не посылать?
Нет, мы не намеревались ответить на этот вопрос. Вряд ли мы способны на исчерпывающе обоснованный ответ. Мы хотели только проиллюстрировать сложность космической проблемы, и для полноты иллюстрации зададим себе несколько дополнительных вопросов. Если бы пришельцы научили человечество космическим перелетам, что понесли бы на Сириус и на Альдебаран неонацисты и хунвэйбины? Если бы человечеству был подарен секрет практического бессмертия, в чьих бы руках он оказался? Если бы военные лаборатории агрессивных государств овладели принципами произвольной перестройки человеческого организма, как бы они эти принципы применяли?

III
Возможно, прочтя эти строки, неубежденный читатель усмехнется. Проблема Контакта покажется ему смехотворно несоизмеримой с проблемой, скажем, разоружения или детской преступности. И если темой романа "Все живое..." действительно является Контакт, то роман этот просто развлекательный или, в лучшем случае, умозрительный, не имеющей никакого отношения к потребностям сегодняшнего дня. Книжечка для чтения на сон грядущий, чтобы прочитать и вернуться к выполнению своих сложных и ответственных повседневных обязанностей.
Однако более правомерной нам кажется другая точка зрения. История учит, что философские, социальные и моральные представления не вечны, они меняются с развитием производительных сил и в соответствии с изменениями в производственных отношениях. В периоды особенно бурного развития есественнонаучных знаний эти представления необходимо от него отстают. Нам кажется, что проблема Контакта является одной из граней, частным случаем, иллюстрацией более общей, по-настоящему кардинальной проблемы: глубокого разрыва, существующего в настоящее время в мире между стремительным прогрессом технологии и отсталым буржуазным мировоззрением. Вот почему, на наш взгляд, трудности в вопросе о Контакте, вызванные распространенностью социально-атавистических представлений, следует в определенном и немаловажном отношении рассматривать в одном ряду с трудностями в вопросе о разоружении (следствие вековых социально-атавистических страхов и вожделений определенных классов) и с трудностями, связанными с детской преступностью (следствие векового социально-атавистического пренебрежения духовным миром подростка). Проблемы эти, как и многие другие, старые и новые, легче всего было бы решить в результате утверждения и полной победы во всей массе человечества новых, коммунистических представлений.
Мы совершенно убеждены в том, что пересмотр философских, социальных и моральных представлений надо готовить исподволь, с нарастающей активностью. Не позволять массовой психологии так далеко отставать от гигантских изменений, происходящих в мире. Сосредоточить все усилия общества на воспитании Завтрашнего Человека, Космического Человека, Человека Коммунистического. В огромном большинстве стран мира воспитание молодого поколения находится на уровне XIX столетия. Эта давняя система воспитания ставит своей целью прежде всего и по преимуществу подготавливать для общества квалифицированного участника производственного процесса. Все остальные потенции человеческого мозга эту систему практически не интересуют. Неиспользование этих потенций имеет результатом неспособность индивидуума к восприятию гигантски усложнившегося мира, неспособность связывать примитивно-психологически несовместимые понятия и явления, неспособность получать удовольствие от рассмотрения связей и закономерностей, если они не касаются непосредственного удовлетворения самых примитивных и архаичных социальных инстинктов. Однако неиспользованные потенции остаются скрытой реальностью человеческого мозга, и в них залог грядущего прогресса человечества. Привести эти потенции в движение, научить человека фантазии, привести множественность и разнообразие потенциальных связей человеческой психики в качественное и количественное соответствие с множественностью и разнообразием связей все усложняющегося мира - вот цель и содержание гигантской революции духа, которая следует за социальными революциями, приводящими способ производства в соответствие со способом распределения.

IV
Эта революция, на наш взгляд, наряду с коренными социальными преобразованиями должна стать основной задачей человечества на ближайшую эпоху. Она огромна. Никакой отдельный человек не в силах поставить ее во всей широте и глубине. Она является объектом деятельности целых правительств, крупнейших психологов, педагогов, самых талантливых администраторов. Однако уже сейчас ясно, что важная роль воспитания Человека в человеке принадлежит литературе. Конечно, глупо понимать этот тезис упрощенно, будто, прочитав хорошую книгу, злобный невежественный бёрчист, хунвэйбин или неонацист способен тут же превратиться в благородного борца-интеллектуала. Нет, речь идет о долговременном массированном воздействии хорошей литературы на общественную психологию, об исключительной способности литературы концентрировать в себе и выражать в художественных образах и поражающих воображение ситуациях новые тенденции, едва намеченные в сухих статистических таблицах или в высказываниях передовых ученых и политических деятелей, чутко улавливать зачастую еще не осознанные сдвиги в системе представлений передовых слоев общества и делать эти тенденции и сдвиги достоянием широкого читателя. Иными словами, речь идет о способности литературы подтягивать устаревшее массовое мировоззрение до уровня новейшего, космического, коммунистического мировоззрения, соответствующего уровню технологического и социального прогресса.
Субъективно писатель, вероятно, не ставит перед собой специальных воспитательных и мировоззренческих задач. Просто каждый честный писатель, как и всякий честный и достаточно культурный человек, исповедует благородную целеустремленность, гуманизм, стремление человека к познанию и изменению мира, исповедует приоритет чувства и разума над грубой силой и ненавидит всякий застой, всякую инертность мышления, обывательщину, самодовольное мещанское равнодушие. Эта любовь и эта ненависть формируют мировоззрение писателя - или нередко формируются его мировоззрением, - служат главным стимулом в его работе и являются верным залогом того, что его книги будут служить воспитанию читателя.

Вряд ли Клиффорд Д. Саймак, шестидесятилетний газетчик и писатель, работая над романом "Все живое...", думал что-либо о неизбежном столкновении вчерашнего человека с завтрашним днем. Скорее всего, писал он все-таки добротную, без затей, повесть о Контакте. Но тому, кто читал другие его произведения - "Встреча на Меркурии", "Поколение, достигшее цели", "Необъятный двор", "Сделай сам", "Стычка", - известно, что главной его темой и тогда было столкновение рядового (или руководящего) обывателя с Чудом. Но независимо (как у всякого хорошего, честного писателя) от задачи, которую он перед собой ставил, эта тема правильнее всего интерпретируется у Саймака совершенно однозначно. За столкновением людей с обитателями соседствующего пространства, за перипетиями в человеческом обществе самодовлеющей колонии разумных роботов, за встречей с пришельцами из космоса - всюду можно увидеть у Саймака грустную уверенность в том, что его соотечественники совершенно не готовы к "жестоким чудесам грядущего", и всюду видна брезгливая ненависть к тем, кто из-за тупости или из-за корысти пытается повернуть прогресс вспять.

@темы: Публицистика

---

Еще творческое развитие темы

[silent-gluk]

Отсюда: www.reshetoria.ru/govorit_reshetoriya/anonsy/ne...

Автор - Alya

Зачем увядший лист упал на душу?
Грядущее облечено в туман.
Дурман отчаяния разум глушит,
Но я не трушу – как идущий на таран.

Смотрю вперёд сквозь мраморную стужу.
Апломб не хуже, чем самообман.
Бей в барабан, судьба! И рвись наружу,
Огонь, из сердца, ошалевшего от ран!

Окинув прошлое от края и до края,
Я не увижу тех, кто будет сожалеть…
Хоть соскользнет невольная слеза немая,

Но рассмешит моя прижизненная смерть.
И вмиг душа помолодеет, понимая,
Что лист, упавший на неё, помог прозреть.

@темы: Вторичное творчество, Сонет Цурэна, «Трудно быть богом», Ссылки

---

Сегодня с нами издание сравнительно свежее

[silent-gluk]

Это обложка.





Авантитул.




Титульный лист.




Оборот титульного листа.




Выходные данные.








Реклама.


И с нами:

Стругацкий А. Хромая судьба: [Фантаст.роман] / Стругацкий А., Стругацкий Б.; Серийное оформление и компьютерный дизайн В.Воронина; [Художник А.Дубовик]. - М.: Изд-во АСТ, 2016. - 316 с. - (Книги братьев Стругацких). - ISBN 978-5-17-098747-4. - Тираж 3.000 экз. - Подп. в печ. 04.07.2016. - Заказ 1613600.

Что можно сказать об издании?.. Текст стандартный, а что я думаю об обложке - вы, наверное, уже и так догадались...

@темы: Картинки, Библиофильское, «Хромая судьба», Библиография, Книги

---

Тьмускорпионь

[silent-gluk]

Традиционно - от polakow

- Аккумулятор", "зуда", "черные брызги" и прочая бижутерия мне не нужны, - доверительно сообщил бармен.
- А что нужно?
- "Ведьмин студень".
- Ах "ведьмин студень" тебе нужен, - понимающе кивнул Илья. - А "смерть-лампа" случайно не нужна?
- Представьте себе, нужна, - кивнул бармен.
- Ну так "ведьминого студня" вон полные подвалы. Бери ведро да зачерпывай. Похороны за свой счет.

Волков С. Три крестик девять // Богатыри не мы. Новеллы. - М.: Э, 2017. - C. 382-383.

/.../и тут Илья взмолился:
- Возьмите меня, мистер Шухарт! Мне разные люди предлагали, но я хотел бы только с вами, они ведь все никуда не годятся!

То же. - C. 384.

-/.../ Вон тряпье видишь? Да не туда смотришь! Вон там, правее...
- Да, - сказал Илья.
- Так вот, это был некий Хлюст. Давно был. Он не слушался старших и теперь лежит там специально для того, чтобы показывать умным людям дорогу".

То же. - C. 385.

@темы: Тьмускорпионь

---

"Документальное подтверждение"

[silent-gluk]

Вот знаете русскую рок-группу "Пикник"?.. (Я знаю, правда, кроме названия, ничего о ней не знаю.)

Оказывается, ее название - таки в честь "Пикника на обочине" (иногда я это подозревала, а теперь вот мне нашли подтверждение: "Как и следовало ожидать, театральные рамки оказались для группы узки, и когда в преддверии "Весенних Ритмов 79" встал вопрос о новом названии, кто-то вспомнил недавно читанную повесть братьев Стругацких "Пикник на обочине". Предложение было принято, но окончание фразы сразу отвалилось.
Так в марте 1979 на свет появился Пикник.")


Отсюда: russrock.ru/history/47-piknik.html

За информацию спасибо Дайри-юзерам Dea. и Турмалин

@темы: «Пикник на обочине», Прообразы, Сказку сделать былью