Я, конечно, знаю...

[silent-gluk]

...что сейчас слово "сталкер" со Стругацкими уже почти не ассоциируется, но об этой книге не могу не рассказать.

"Справочник сталкера. Азбука выживания". Автор - В.Чернобров, М.: Вече, 2006.

Мало того, она еще и в серию "Путеводитель сталкера" входит.

@темы: благоустройства, Сталкер

---

И в продолжение темы "Боржча"...

[silent-gluk]

А в Петербурге где-то есть еще и загадочное явление разновидности "дубль-бар". А называется он - "Улитка на склоне".

@темы: Улитка на склоне, благоустройства

---

И в развитие вчерашней темы...

[silent-gluk]

Я понимаю, что приличные люди других приличных людей о таком не спрашивают, но роман оказался намного сильнее глюка и неоднократно успешно противостоял попыткам его прочесть. А мне надо знать. Потому что если там таки есть отсылки - ну, попробую еще раз. "Эх раз, еще раз, еще много-много раз..." А если нет - ну так зачем же издеваться друг над другом...

Итак: вот роман Ю.Петухова "Бойня. XXII век" имеет ли хоть какие-то отсылки (помимо названия) к роману Стругацких "Полдень. XXII век" или нет?.. Или это примерно то же, что спрашивать, имеет ли вышеназванный роман Стругацких какое-то отношение к роману А.Нортон "Рассвет — 2250 от Р. Х."?.. (Имеет, но _исключительно_ плохо формализуемое).

@темы: благоустройства, «Полдень, XXII век»

---

Пародия, влияние или?..

[silent-gluk]

Вот как думаете, рассказ К.Булычева "Спасите Галю" - это именно _пародия_ на "Пикник на обочине" (или на "Сталкера")? Или просто "написано под влиянием"? Или вообще "случайное совпадение"?..

@темы: Пародии, «Пикник на обочине», Сталкер

---

Вот уж не ожидала...

[silent-gluk]

...что известное и существующее издательство "Ардис" баловалось "копированием макета". Но факт остается фактом - "ардисовское" издание "Леса" копирует макет соответствующих страниц "Эллинского секрета" (за исключением иллюстраций и служебной информации, зато с заменой номеров страниц).

Интересно, это уникальный случай для "Ардиса" или оно часто так развлекалось?..

@темы: Улитка на склоне, Библиофильское

---

Гансовский иллюстрирует "Улитку на склоне" братьев Стругацких

[silent-gluk]

Оригинал взят у ЖЖ-юзера lartis в Гансовский иллюстрирует "Улитку на склоне" братьев Стругацких

Из интервью Севера Гансовского (1987):

- Север Феликсович, не совсем обычный вопрос писателю-фантасту: когда и почему вы стали иллюстрировать фантастику?


- Знаете, я как-то совершенно случайно через Аркадия Натановича Стругацкого узнал, что умею рисовать. Мы сидели с ним тогда в Центральном Доме литераторов, к нам подошел человек и отрекомендовался: заведующий литературным отделом журнала "Байкал". Сказал, что журнал готовит повесть братьев Стругацких "Улитка на склоне" к печати. Повесть редакции очень понравилась, и они хотели бы видеть соответствующие иллюстрации. Кого Аркадий Натанович порекомендует в художники? Аркадий указал на меня. Вот, мол, Север Гансовский - он рисует. "Аркадий, ты что! - возмутился я. - Я никогда не рисовал!" На что Аркадий возразил: "У меня есть твои рисунки, которые ты рисуешь, когда слушаешь". "Ладно, - сказал я, - попробую". Засел и сделал восемь рисунков к повести для журнала.

После того, как повесть была опубликована - частью в журнале "Байкал", частью в книге "Эллинский секрет", тот же человек - зав. литотделом "Байкала", привез в Москву экземпляры журнала с повестью. Встреча состоялась опять же в ЦДЛ. Он подарил нам тогда большое количество журналов, и мы, уверенные, что получим еще, раздали их. Теперь же ни у меня, ни у Стругацких нет этих журналов. После этого мне стало интересно, и я начал рисовать. Проиллюстрировал свой сборник и даже разогнался иллюстрировать чужие произведения.

Рисунки Севера Гансовского к повести А. и Б.Стругацких "Улитка на склоне" (ж-л «Байкал», 1968, №№ 1,2. Главы об Управлении: 1,3,5,6,9,10)::

Еще?

Рисунки сканировал БВИ.

Ну а чем закончилась публикация этой повести для журнала "Байкал", мы знаем...

@темы: Фотографии и картинки, Улитка на склоне, Ссылки

---

А вы знаете...

[silent-gluk]

...соврала я вам вчера. Оно сканируется. С весьма умеренным качеством, но все же.

Так что в ближайшее время я встану за сканер - и обеспечу себе издание в djvu, а вам - порцию красивых картинок.

Пока же это остается "в перспективе и в горчичном соусе", я вам вот такую картинку покажу. Действие происходит в Петербурге. И где-то когда-то у меня даже адрес был записан, только вот где?..

Впрочем, эхотажна там только вывеска.

@темы: Фотографии и картинки, «Пикник на обочине», благоустройства

---

И еще о курьезах

[silent-gluk]

А еще в природе есть издание "Трудно быть богом" с иллюстрациями Вальехо. Вообще там масса иллюстраторов (11 человек), но Вальехо среди них тоже есть.

Даже два издания. А к тому же они - миниатюрные! Полный глючий идеал.

Серия "Российская классика". Ершов, Пушкин, Гоголь, Чехов, Лермонтов, Бажов - и Стругацкие. Приятно.

Сейчас вы пожелаете посмотреть картинки, я не сомневаюсь. Но вот тут проблема: поскольку книжка миниатюрная, она очень толстая (600 страниц плотной бумаги). А потому - плохо открывающаяся. А потому - сканированию не подлежащая. Но идеи, как это отсканить, я выслушаю с большим интересом. (Ограничение: книге сканирование не должно никоим образом повредить).

@темы: Библиофильское, «Трудно быть богом»

---

"Трудно быть Рэбой", или нет

[silent-gluk]

Оригинал взят у ЖЖ-юзера gest в "Трудно быть Рэбой", или нет

...
Продолжаем с "Трудно быть Рэбой".

Есть такой очень известный американский фантастический рассказ "Арена", 1944 года. Высший космический разум вмешивается в войну человечества с инопланетной расой и предлагает решить дело поединком один на один.

"Выживет сильнейший, - сказал голос. - Этого я не могу - и не стал бы - изменять. Я просто вмешаюсь, чтобы это была настоящая, а не... - снова пауза, - а не Пиррова победа, чтобы победившая цивилизация не была ею сломлена.

Я выбрал двух индивидуумов - тебя и Пришельца. Я вижу, что в вашей древней истории, истории межнациональных войн, известны поединки между представителями племен, решавшие исход борьбы.

Тебе и твоему противнику предстоит выдержать поединок. Оба вы наги и безоружны, обстановка одинаково незнакома обоим, одинаково неприятна для обоих. Время не ограничено - здесь нет времени. Один из вас победит. Его цивилизация выживет".

Я решил попробовать взглянуть на "Трудно быть Рэбой" под этим углом. А что если некий высший разум - пусть не инопланетный, наш, земной - решил выяснить, кто больше достоин будущего, СССР или США? Ведь открытая война приведёт к неприемлемым потерям с обеих сторон. В начале шестидесятых этот высший разум отобрал двух любителей фантастики, русского и американца, и погрузил их в общий сон, где между ними произошёл поединок воли и воображения. "Попытка к бегству" схлестнулась со "Специалистом по этике".

Мы можем попытаться понять логику такого решения. Любовь к научной фантастике объединяла молодёжь двух стран. Фантастика всегда имела дела с будущим, и на кону было будущее обоих проектов. Красноречив и выбор темы для сна - будущее в настоящем, попытка вырваться к звёздам из мрачной действительности. Оба проекта, советский и американский, в конечном счёте выросли из эпохи Просвещения; оба так или иначе противопоставляли себя феодализму и "средневековью".

Американец победил. Советский Союз утратил право на будущее. Вскоре вышла повесть "Трудно быть богом" - своего рода отчёт проигравшей команды. Естественно, сами Стругацкие не знали, что именно заставило их написать именно такой текст. Настоящие участники игры сразу же забыли о своём странном сне, и продолжили жить так, как жили до этого.

В рамках этой трактовки, "Трудно быть Рэбой" - это реконструкция того, как это выглядело со стороны американца, необходимый компонент для понимания повести Стругацких.

...Например, пролог про Анку, Антона и Пашку - это вступление, постепенное погружение в сон. Антон видит себя подростком в каком-то пионерлагере - дети играют в игру про каких-то выдуманных средневековых персонажей - затем он внезапно оказывается одним из действующих лиц, на коне, с мечом и в шлпяпе с пером. Это логика сна.

И это объясняет, почему в тексте обоих произведений пришельцы из будущего пользуются относительно скромным и низкотехнологичным арсеналом. В их распоряжении все ресурсы сна, но они скованы представлениями своего времени. Антон выдумал себе вертолёт ("при коммунизме у каждого будет свой вертолёт"), миниатюрную видеокамеру и машину по производству денег. Американец выдумал себе чёрный скафандр высшей защиты с раскладным реактивным дельтапланом за спиной, как у Бэтмена, но круче, чем у Бэтмена.

Можно предположить, что соперники и персонажей создавали по очереди. Антон придумал Арату - потому что должен же в сюжете быть хоть один идейный революционер и борец за народное счастье? Американец выдумал Вагу - потому что должен же быть в сюжете хоть один нормальный босс мафии, решающий проблемы? Со многими персонажами, выдуманными американцем, Антон так и не столкнулся, и наоборот - вполне возможно, что в реальности американца не было никакого дона Кондора. Каждый из них пытался рассказать свою, отдельную историю. Но в конце концов, всё свелось к борьбе за контроль над сном.

Как я уже сказал, победил американец. Финал "Трудно быть Рэбой" - это описание его торжества. Он сумел переписать сюжет и вывести себя всемогущим хронопрогрессором, который с высоты своего всеведения судит Румату и всю его коммунистическую цивилизацию. ("Вы недостойны будущего, и если вы не изменитесь, у вас его не будет".) Конечно же, Антон этого не запомнил, потому что подобная сцена напрочь разрушала выстроенную им реальность. Его история обрывается на смерти Киры.

Я хочу, чтобы вы попытались представить ситуацию с точки зрения американца.

Американец - порождение христианской культуры. Там, где атеист Антон видит себя богом (языческим богом, богом с маленькой буквы), американец ассоциирует себя с Тарготом Проклятым, местным демоном. Американец осознаёт, что он делает работу дьявола, что он пришёл в этот мир, чтобы погубить веру и заменить её экономикой, но иначе нельзя. Это цена прогресса.

Американец в гробу видел этот феодализм. В конечном счёте, здесь он даже последовательней Антона, которому в глубине души нравится жить красивой жизнью - ходить на балы, очаровывать дворянскую молодёжь и пьянствовать с бароном Пампой. С другой стороны, Антон и логику этого мира лучше чувствует.

[В "Трудно быть Рэбой" есть следующий эпизод. Фальшивый Рэба размышляет об отношениях Руматы и Киры: "...Рика нащупал самое уязвимое место Мечтателей, их вечную слабость - неумение, нежелание жить по законам времени, в котором они оказались. Ну кто благородному дону Румате мешал освятить в церкви свои отношения с этой рыжей? Брат ему бы руки тогда целовал. Хвастал бы по всем пивным. Куда уж! Плевать хотел благородный Мечтатель на требования времени, не указ они ему, вот и получи..."

Ещё раз. Дон Рэба недоумевает, почему Румата не сделал Киру "честной женщиной". Нужно ли иное доказательство того, что "Рэба" - американец без исторического мышления, который не способен по-настоящему осознать, что такое сословное общество?]

Американец разрабатывает план, в котором своя роль есть и у Ордена, и у Эстора... но об этом я уже говорил в предыдущем посте.

Суть в другом. Американец - агент высокоразвитой цивлизации на дикой и отсталой планете. И рядом с ним действует другой агент - представитель космических коммунистов. Характерно то, что американец видит в Румате именно пришельца, "Мечтателя". Антон в Рэбе пришельца увидеть не в состоянии. Почему?

Потому что в серьёзной советской фантастике не было никаких "космических американцев". Осваивать космос могли только высокоразвитые коммунисты. У далёких звёзд эти коммунисты могли столкнуться с другими высокоразвитыми коммунистами, с примитивными дикарями или с какими-нибудь непонятными негуманоидами, но только не с конкурирующим военно-экономическим блоком.

С другой стороны, для американской фантастики это был обычный сюжетный ход. Многие авторы переносили реалии Холодной войны в свои космооперы, давая отважным героям возможность переиграть зелёных и пучеглазых "комми".

Поэтому в своём сне американец действует в рамках именно этой парадигмы. Антон же никак не может понять, что происходит, и почему всё упирается в Рэбу. Ведь земляне-коммунисты в космосе одни!

Безусловно, с точки зрения советской культуры, происходящее больше всего напоминает историю про нашего разведчика в тылу врага, с Рэбой в роли начальника местного гестапо. ("Я разоблачил вас, фон Штирлиц... вы - не фон Штирлиц! Фон Штирлиц давно умер!") Именно в таком сюжете возможен конфликт и столкновение двух антагонистичных стратегий. Но истории про советских разведчиков плохо сочетаются со средневековыми декорациями и совсем никак - со светлым коммунистическим будущим. Отсюда скепсис дона Кондора: "Ну какие фашисты, голубчик?" Получается, что это Антон критикует сам себя, как сценариста.

Тем не менее, Антон пытается навязать Рэбе роль фашиста, потому что других вариантов у него нет. Надо сказать, американец не особо сопротивляется. В его сне всё просто - он, будучи высшим существом, надел на себя психологическую маску подонка и сволочи, и действует в этом режиме. Но это же ничего не значит, на самом деле, он хороший! (И вообще, это сон, а во сне всё понарошку.)

Возвращаемся к американцу, который следит за советским резидентом. Посланец космического коммунизма ведёт себя странно - тусуется с местной интеллигенцией, финансирует местного революционера-террориста. Американец попробовал надавить на одного из "книжников" - реакция последовала незамедлительно, Румата изо всех сил стал спасать своего... агента, кого же ещё? Американец начал наступление на "книжников", пытаясь оценить приблизительные размеры созданной Мечтателем сети - Румата немедленно организовал эвакуацию своих людей.

Плюс, повторяю, поддержка фанатика-Араты, финансовая и какая угодно, вплоть до нарушений "правил игры" с использованием вертолёта и газовых гранат.

О чём должен был подумать американец, учитывая тогдашние представления о коммунистах? Проклятые Мечтатели готовят революцию с интервенцией, по-другому не получается! Арата - их ледокол, рано или поздно он получит свой пулемёт (а то и лучемёт) и сожжёт замки благородной сволочи, к чему он всегда и стремился, собственно. А затем Мечтатели организуют революционное правительство из прикормленной местной интеллигенции с промытыми мозгами. Для этого они их и вывозят из Арканара - для грядущего триумфального возвращения, с томиками Маркса под мышкой!

И американец понимает, что так нельзя! Что это невозможно! Что Мечтатели только зальют материк кровью, потому что, ну, какая революция?! Какое строительство социализма? Здесь феодализм! Этот мир не готов к революции - да и вообще... революция - дурацкая и неправильная идея! Ну как Мечтатели могут этого не понимать?!

Поэтому американец решает их остановить. Любой ценой. Никакая цена не будет чрезмерной, чтобы остановить подобное. Но сначала он всё-таки пытается достучаться до Руматы, поговорить с ним, как человек с человеком. Всё-таки, перед нами американец, и его культура достаточно высоко оценивает готовность к компромиссу.

"- Я ценю ваше упорство, - сказал он. - В конце концов вы тоже стремитесь к каким-то идеалам. И я уважаю эти идеалы, хотя и не понимаю их. Я очень рад, что мы объяснились. Возможно, вы когда-нибудь изложите мне свои взгляды, и совершенно не исключено, что вы заставите меня пересмотреть мои. Люди склонны совершать ошибки. Может быть, я ошибаюсь и стремлюсь не к той цели, ради которой стоило бы работать так усердно и бескорыстно, как работаю я. Я человек широких взглядов, я вполне могу представить себе, что когда-нибудь стану работать с вами плечом к плечу..."

Что он получает в ответ?

"- Там видно будет, - сказал Румата и пошел к двери. Ну и слизняк! - подумал он. Тоже мне сотрудничек. Плечом к плечу..."

Американец протянул руку, советский человек в неё с презрением плюнул. В этот момент американец понял, что американская пропаганда была права. Коммунисты - тупые фанатики, чуждые западным ценностям. Компромисс для них символ слабости, а уважают они одну только силу. Значит, война.

В "Арене" Фредерика Брауна, которую я упомянул в начале, есть очень похожий эпизод:

"- А может быть, заключим мир? - сказал он, и его голос странно прозвучал в абсолютной тишине. - Нам сказали, что произойдет, если наши цивилизации будут воевать друг с другом: истребление одной и ослабление и регресс другой. Исход сражения зависит от того, чем кончится дело у нас здесь. Не заключить ли нам мир - вы остаетесь в своей галактике, мы - в своей?

Карсон отключил все свои мысли, чтобы получить ответ.

И ответ пришел - он обрушился на него почти физически, так что Карсон пошатнулся. Он даже отступил на несколько шагов в ужасе от силы и глубины той ненависти, той жажды убивать, которые открылись перед ним в переданных Пришельцем образах. Не в членораздельных словах, как передавались ему мысли Единого Существа, а в волнах дикой ярости. Какое-то мгновение, показавшееся ему вечностью, он боролся с силой этой ненависти, чтобы очистить от нее свой разум и отогнать чуждые мысли, которые он допустил себе в голову. Его затошнило.

Его разум понемногу освободился, как человек, очнувшийся от кошмара, понемногу разрывает бредовые нити, которыми был опутан. Карсон еще задыхался и ощущал слабость, но он уже мог думать.

Он стоял, разглядывая Пришельца. Тот не двигался с места, пока длилась эта дуэль, которую он чуть не выиграл. Теперь он откатился на несколько футов в сторону, к ближайшему голубому кусту. Из выемок показались три щупальца и начали ощупывать куст, ветка за веткой.

- Что ж, - сказал Карсон, - война так война.

Ему удалось даже криво ухмыльнуться.

- Если я правильно тебя понял, мир тебя не устраивает".

Американец начинает войну. Обида и разочарование придают ему сил. Ему удаётся изменить сюжет и проиграть его заново. Знаете, в снах бывает нечто вроде смыслового эха - один и тот же эпизод повторяется несколько раз, будто под разными углами? В этой версии, в версии "Трудно быть Рэбой", Рэба специально провоцирует Румату:

"Но надо отдать должное Румате, отведенную ему роль он сыграл с исключительным и только ему присущим достоинством. Браво! Вот только не понял он ничего и, главное, совершенно не понял, какие силы ему противостоят. Что и требовалось узнать. Теперь остается лишь грамотно выйти из смертельно опасного разговора. Каким образом?

Неизвестно почему, но при контактах с Мечтателями черти раздирали епископа пускать в ход самые примитивные трюки...

Дон Рэба разливался о своих идеалах, о возможной работе плечом к плечу с Руматой, а платочек держал наготове. Книгочеи и их приспешники - люди, без сомнения, образованные, можно сказать, светочи мысли, друзья мудрости, но стоит им услышать о сотрудничестве с властью - куда что девается: они начинают себя вести подобно взбесившемуся двугорбому зверю из диких пустынь.

Румата оказался человеком со вкусом.

- Там посмотрим, - только и сказал он, но в удовольствии презрительно скривить губы и всем видом показать "тоже мне сотрудничек выискался" себе не отказал.

Примитивная ловушка захлопнулась. Руматовская гордыня вцепилась в возможность красиво уйти, как нищий в золотую монету. Дубовая, стянутая двумя медными полосами дверь грохнула и, как пробка бутылку, навеки закупорила для ушедшего молодца смысл и результат состоявшегося поединка, в котором каждый пытался заглянуть под маску противника".

Видите? Никакой боли, никакого крушения надежд, "не очень-то и хотелось", "я именно на это и рассчитал", "это была психологическая ловушка, в которую он попался".

В новой версии сюжета американец пытается превратить сон Антона в кошмар, расправляясь с его персонажами. С юным принцем. С мальчиком Уно. С Кирой.

Потому что у Мечтателей есть одна слабость. Их агентам нельзя убивать, это запрещено. Мораль тут явно не при чём - Румата же спонсирует деятельность Араты, а Арата убивает. (Если ты платишь деньги убийце, чем ты лучше убийцы?) Но Румата явно боится проливать кровь - и если его удастся спровоцировать на убийство, его скорее всего отзовут на родину и отправят в Сибирь, на перевоспитание.

Значит, остаётся включить Румату в свой план, в качестве центральной фигуры, которая начнёт "Арканарскую резню", и при этом измажется дерьмом по уши, скомпроментировав не только себя, но и своё непосредственное начальство. В результате чего Мечтатели будут вынуждены оставить Арканар в покое. Революцию с интервенцией отменят, а местное человечество получит шанс на нормальное развитие.

...Собственно, Антон проиграл игру в тот момент, когда решил убить Рэбу. Нельзя выиграть поединок во сне таким образом - раз это общий сон, то второй участник всё равно продолжит влиять на происходящее. "Я убил тебя, Рэба", - кричит Антон, а в это время из соседней комнаты выходит американец и продолжает: "Да, ты убил Рэбу, порубил его в капусту - настоящего Рэбу, который тебе ничего не сделал и который даже не успел понять, что происходит. А я-то ненастоящий Рэба! И да, на мне скафандр высшей защиты, так что на твои мечи мне плевать. Хахаха, дурачок!"

В качестве призовой игры американец получает возможность переместиться в будущее и повлиять на политику Горбачёва - как это описано в рассказе "Трудно быть Рэбой" (очевидно, если бы победил Антон, к власти в США рано или поздно пришёл бы президент-коммунист, с таким же результатом).

Но вообще, согласитесь, высшему разуму пришлось сделать не самый лёгкий выбор. Он наблюдал за схваткой Дурака со Слепым. Американец, мягко говоря, превратно понял мотивацию Антона. Но Антон, в свою очередь, вообще оказался не способен признать существование американца. Ну а то, что Антон полностью утратил контроль за ситуацией, очевидно даже из повести Стругацких.

В конце концов, можно сказать, что зрячий дурак дрался со слепым дураком, а в этой ситуации любой поставил бы на зрячего.

@темы: Фанфикшн, «Трудно быть богом», Ссылки

---

"Трудно быть Рэбой"

[silent-gluk]

Оригинал взят у ЖЖ-юзера gest в "Трудно быть Рэбой" - ещё одна история, о которой слышали некоторые мои друзья

Есть такая фанфиковская вещь, "Трудно быть Рэбой". Довольно дурацкая; в сети, кажется, лежит сокращённый журнальный вариант, а я читал версию в авторском сборнике; она, может, была чуть получше, но всё равно не фонтан.

Но это произведение меня каким-то образом зацепило.

Главный герой - агент Странников, которого в Арканаре знали под именем Рэба. На самом деле, это, конечно, никакой не Рэба, как и предполагали сплетники в тексте Стругацких: "шепотом поговаривают даже, что он и не дон Рэба вовсе, что дон Рэба - совсем другой человек, а этот бог знает кто, оборотень, двойник, подменыш..." Агент Странников похитил настоящего Рэбу, погрузил его в анабиоз, принял его облик и развернул широкомасштабную деятельность в Арканаре.

В этой части рассказ носит пародийный характер - умный Странник Рэба смотрит на недалёкого Мечтателя Румату (Странники называют землян Мечтателями) со смесью иронии, жалости и презрения. Думаю, можно обойтись без цитат, поверьте мне на слово. При этом, фальшивый Рэба является ещё тем фанатичным прогрессором, который опирается на собственную историческую модель. ("Движение по спирали" вместо "анизотропного хода истории" и "вертикального прогресса", всё такое.) Свою задачу Рэба видит в том, чтобы окончательно похоронить Эсторскую империю. Для этого он начинает атаку на арканарскую культуру - потому что культурно Арканар всё ещё принадлежит к единому имперскому пространству, и "книжники" продолжают считать себя гражданами мира, то есть империи, - и создаёт сеть Патриотических школ, навязывающих ученикам примитивную, но сугубо арканарскую идентичность. К концу действия Рэба ещё успевает забрать из Пьяной Берлоги отца Кабани, расколоть его и назначить "руководителем мастерских Патриотической школы", а заодно невзначай продемонстрировать ему стеклянное зеркало и порох - пусть изобретает.

Основной план Рэбы заключается в том, чтобы спровоцировать кризис в Арканаре и втянуть в конфликт сначала Орден, а затем и саму имперскую метрополию. Интервенция неизбежно закончится катастрофой для всех участников, но из пепла поднимется новый, прогрессивный и динамично развивающийся Арканар.

Остаётся только красиво уйти и подчистить за собой следы. Ради этого люди Рэбы убивают Киру, после чего Румата предсказуемо убивает Рэбу - настоящего Рэбу, которого Рэба фальшивый специально для этого достал из анабиоза. Ну и да - после этого Рэба-Странник не отказывает себе в удовольствии встретиться с Руматой, поговорить с ним, разъяснить ситуацию.

"Мечи Руматы деревяшками стукнули в хроноброню Таргота Проклятого и бессильно опустились. В отличие от мерцающего пожарами черного мрамора скафандра, мечи уже не сверкали, запачканные во что-то темное, и это был не сок земляники.

Румата, надо отдать должное Мечтателю, был умен и все понял с двух слов. И цели хронопрогрессорства, и опасности спрямления круга времен, и всю угрозу от таких попыток для стабильности соседней Волны времени, и то, что сам Таргот не имеет отношения ни к прошлому ни к будущему.

С нечеловеческой тоской Румата оглянулся на пылающий город, на пройденный, хорошо отсюда видный путь. Перевел взгляд на свое искаженное, заслоненное пожарами отражение в хроноброне Таргота и отшатнулся.

      - Так вот для чего все. Тогда зачем я еще нужен?
      - Я хочу помочь тебе, Румата.
      - Теперь это может сделать только настоящий бог. Какими мы так и не стали.
      - На самом деле быть богом не так уж и трудно, Румата, если дано плечом и душой стать вровень с мирозданием.
      - Так вот в чем дело...
      - Не жалей об этом. Ведь бог - это всего лишь последняя ступень к человеку.
      - Вы лихо перешагнули ее...
      - Не будем спорить. Просто представь: перед тобой бог истинный, то есть сам бог Времени, и он пришел тебя наградить.
      - Наградить... - Румата устало швырнул мечи под ноги, обвел рукой занимающиеся факелами пожаров горизонты. - Тогда, Всемогущий, сделай так, чтобы этого не было. Чтобы я, наконец, проснулся от этого вечного, кровавого кошмара.
      - Кошмар этот для вашего же людского блага. Лет через двести вашему человечеству суждено столкнуться с мощной, агрессивной цивилизацией. Нравственные основания ее - совершенно другие. И вы, сегодняшние, не сумеете их понять. И начнете такие звездные войны...
      - Выходит, сегодняшняя резня...
      - Это урок, прививка, напоминание, к чему ведут прямые пути во времени. И если этого урока не будет, то вы прольете такую кровь...
      - Допустим. В таком случае поменяй кошмар на истину. Покажи людям будущее. Пусть они знают, в какой ад ведут нетерпение и мечтательность.
      - Люди ненавидят истину, будущее их - смерть, поэтому с истиной они могут примириться только под страхом смерти, да и то не всегда. Они растерзают любого, они убьют даже Бога, если он придет к ним с истиной.
      - Тебе виднее, Всемогущий. Тогда не давай им всю правду сразу. Облеки в сказку, в сладкий обман, чтобы люди были в силах выпить столь горькое лекарство и поверить наконец в истину.
      - На это требуется тысяча лет, ведь люди верят только в то, во что хотят верить, а кровавая жатва на пороге. К тому же со временем, раз за разом проходя циклы самоуничтожения, они постепенно сами придут к истине, но дорогой, чересчур дорогой ценой. А я не хочу этого.

Румата горько усмехнулся, бросил взгляд на пылающий в ночи город.

      - Да, я вижу не все так просто. Впрочем, есть еще одна возможность. Если ты и вправду бог Времени, то шагни в прошлое и исправь наш путь, раз он выбран неверно, раз мы просто дезертиры истории, решившие сбежать с тяжких путей ее.
      - Я мог бы последовать твоему совету, но это будет означать конец истории. Стоит ли подменять одно человечество другим? Не будет ли это то же самое, что стереть человечество с волны времени и на его месте создать новое и вряд ли лучшее?
      - Пусть, раз этого заслуживает выбранный нами путь, - тихо, почти беззвучно прошептали руматовские губы.
Таргот покачал головой.
      - Сердце мое полно жалости, но жалости этой на век. Век того, что вы называете временем даю я вам, чтобы свернуть с кровавого пути, а если нет, что ж, я поверну ход времен и суд мой будет по делам вашим. Твоя же награда, Румата, будет велика. Ты забудешь, ты все забудешь, Румата. И на том прощай.

Румата резко поднял голову. Таргот исчез, только столб пламени ударил в звездный зенит. В ночном небе Арканара дирижабли заходили на бомбометание. И за миг до того как заснуть и все забыть, он увидел то, что до него не видел ни один человек на свете - сияющий путь, огненным мечом соединивший небо и землю. И пока горел небесный свет Румата знал и помнил лишь одно - это пылал звездный след Странника".

Итак, Странники у нас не только прогрессоры, но и хронопрогрессоры, повелители пространства и времени. Собственно, им и пришельцами не надо быть - скорее всего, они такие же земляне, как и мы, просто с другого витка. Они предложили Полдню примитивные миры в качестве своеобразного экзамена - этот экзамен Полдень провалил, а должных выводов из провала не сделал. Поэтому Странники взяли и снесли Полдень из реальности, направив СССР по известному нам пути. Собственно, финальный эпизод "Трудно быть Рэбой" - бывший Рэба, как специалист по развалу империй, ведёт свою вечную игру в теле Горбачёва...

Изначально, меня там зацепил один момент. У Руматы, как мы знаем, поддельная биография. А у этого Рэбы фальшивое тело и фальшивая психика - для того, чтобы справиться со своей ролью, Странник наложил на себя личность законченной сволочи, энергичной и целеустремлённой. А готовясь к окончанию своей арканарской карьеры, он эту маску с себя снимает, и доигрывает партию уже с полным осознанием того, что именно ему пришлось совершить ради дела. В этом что-то есть.

Но я хотел сказать о другом... и об этом - в следующий раз .

(продолжение следует...)

@темы: Фанфикшн, «Трудно быть богом», Ссылки

---

И еще раз о заглавиях

[silent-gluk]

Когда "переименовывают" переводные книги - это еще хоть иногда понятно. Высшие соображения маркетинга (наверное, именно поэтому "Обитаемый остров" стал "Prisoners of power", а "Пикник на обочине" неоднократно издавали как "Stalker") или, скажем, "растолковывание" названия и/или текста (и "Малыш" превращается в "Space Mowgli", а "Хищные вещи века" - в "The Final Circle of Paradise". Наверное, сюда же и "За миллиард лет до конца света" - "Definitely maybe" - хотя, может быть, это не столько растолковывание текста, сколько подчеркивание определенной точки зрения). (Хотя удавите меня, если я знаю, почему "Волны гасят ветер" стали "The Time Wanderers").

Но почему зарубежные русскоязычные издания Стругацких бывают столь странны? Вот вы знаете, что такое "Перегрузки"? И я не знала. Оказывается, это - "Далекая Радуга". Но почему?... Или почему "Парень из преисподней" стал "Пришельцем из преисподней"? А чем "Беглец" лучше/привлекательнее/интереснее "Попытки к бегству"?

@темы: «Волны гасят ветер», «Далёкая Радуга», «За миллиард лет до конца света», Переводы, Попытка к бегству, «Малыш», «Пикник на обочине», Парень из преисподней, «Обитаемый остров», «Хищные вещи века»

---

Апрельский Полдень...

[silent-gluk]

Оригинал взят у ЖЖ-юзера svet_smoroda в Апрельский Полдень...

отправился в печать.



Содержание:
КОЛОНКА ДЕЖУРНОГО ПО НОМЕРУ. Николай Романецкий

ИСТОРИИ, ОБРАЗЫ, ФАНТАЗИИ
Герберт Ноткин «ТЕМНЫЕ АЛЛЕЛИ». Повесть
Юрий Иванов «МАСКИРОВКА». Рассказ
Владимир Венгловский «ДОСЧИТАТЬ ДО СТА». Рассказ
Сергей Игнатьев «ВРЕМЯ БЕГЛЕЦОВ». Рассказ
Александр Щёголев «ЧЁРНАЯ СТОРОНА ЗЕРКАЛА». Рассказ
Майк Гелприн «ДОЛЖНИК». Рассказ
Юлий Буркин «РЕКВИЕМ НА БАРАБАНЕ». Рассказ
Эдуард Шауров «КОНТРОЛЬНЫЙ ВЫДОХ». Рассказ

ЛИЧНОСТИ, ИДЕИ, МЫСЛИ
Станислав Бескаравайный «СИНГУЛЯРНОСТЬ И ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ»

ИНФОРМАТОРИЙ
«Малеевка-Интерпресскон: новая волна»
«Интерпресскон» — 2012
Наши авторы

Первый день продаж - 23 марта.

@темы: Полдень XXI век, Ссылки

---

Это, оказывается, правда...

[silent-gluk]

Что было такое издание: Стругацкий А., Стругацкий Б. Гадкие лебеди. - New York: Possev-USA, 1987. - 285 с.

Я его теперь вижу своими собственными глазами!

Забавно, что, давая название на английском, написали "Nasty Swans". Мне казалось, что уже существовал перевод "The Ugly Swans" (точно, существовал к тому моменту - первое издание 1978, далее везде). Гм, а как по-английски звучит заглавие сказки Андерсена?..

@темы: Переводы, Библиофильское, «Гадкие лебеди»

---

А вот любопытно...

[silent-gluk]

Не связано ли то, что из всех пиратских изданий Стругацких ("посевовские" и "ардисовское" - не в счет) чаще всего попадается "За миллиард лет до конца света" (то, которое Орфей/Глобус, Сан-Франциско), с тем, что именно у этого единственного издания прослеживаются хоть какие-то "привязки к реальности" - в виде места печати: "Русское Национальное Издательство "Глобус"", Сан-Франциско"? Такое издательство точно существовало!

Вот сейчас и на Алибе несколько экземпляров висит, и в "Петрополе" есть. Остальные издания этого типа мелькают куда реже (мягко говоря).

Может, "Глобус" напечатал много (сравнительно) экземпляров, а остальные издания печатались если и не на ближайшем ксероксе, то на каком-то "очень малотиражном устройстве"?..

@темы: «За миллиард лет до конца света», Библиофильское

---

Еще разок развлечемся?...

[silent-gluk]

Как вы думаете, какая именно книга Стругацких начиналась так: "Ракета была готова к старту. Друзья прощались". И почему она начиналась так?..

PS. Я прекрасно знаю, как начинаются все канонические русскоязычные тексты Стругацких. И что они начинаются не так - я тоже знаю. Но есть ведь и другие варианты!..

PPS. Гугл, конечно, знает все, но с ним неинтересно!

@темы: Библиофильское, Вопросы

---

Еще одно интервью с БНС

[silent-gluk]

Еще одно интервью с БНС, утащено отсюда: www.afisha.ru/article/pundits-strugatskiy/

Советы старейшин Борис Стругацкий, писатель, 78 лет

«Афиша» продолжает публиковать интервью с людьми, к чьему мнению могут прислушаться все и безоговорочно. В очередной части — разговор с писателем Борисом Стругацким.
Продюсер: Ирина Инешина. Интервью: Лев Данилкин

8 февраля

Фотография: Анна Федотова/ИТАР-ТАСС

Борис Стругацкий в 2002 году

«Братья Стругацкие» — проект военного переводчика Аркадия и астронома Бориса — просуществовали более 30 лет, написали «Трудно быть богом», «Улитку на склоне» и еще полтора десятка канонических романов и создали не просто литературный цикл, а эрзац-религию с чрезвычайно привлекательной для позднесоветской интеллигенции этической системой. После распада СССР и смерти старшего брата Стругацкие оказались востребованы новой элитой, которая увидела в описанном ими мире реализованную либеральную империю, граждане которой несут «бремя правого человека». Стругацкий-младший по-прежнему живет в Петербурге и изредка публикует собственные романы под псевдонимом С.Витицкий.

— Каково это — прочесть несколько своих биографий, раз в год примерно обнаруживать, что вышло новое твое жизнеописание?

— Тут главное — поменьше внезапных сенсаций в тексте. Вроде того, что ты, оказывается, по образованию биолог, а брат твой — участник боев на Пулковских высотах. Ко всему прочему быстро привыкаешь и листаешь книжку, как уже читаный роман про какого-то смутно знакомого человека.

— Частая ваша тема — искусственный отбор людей. Если бы — как в «Далекой Радуге» — нужно было эвакуировать только кого-то, а всех было бы нельзя, то вы сейчас кого бы отобрали?

— Конечно, нет здесь никакого универсального решения, да и быть не может. Сама постановка задачи этически некорректна. «Кого ты больше любишь: папу или маму?» И «Далекая Радуга» не о том, как надо решать такие задачи. Это рассказ о людях, которые решают задачи, не имеющие решения, именно таким вот образом. «Вот ты каков — человек Мира Полудня!» (Мир Полудня — описанная в цикле из десяти романов Стругацких техногенная утопия, вселенная победившего коммунизма. — Прим. ред.). Аналогичная история могла бы быть рассказана и о людях ХХ века, но решения там принимались бы зачастую другие, просто потому уже, что самому знаменитому человеку ХХ века — отцу народов и корифею! — приписывают характерное высказывание по поводу больших потерь: «Ничего, бабы новых нарожают». И никому, как я заметил, этот маленький апокриф не кажется сомнительным, да и само высказывание особого внутреннего протеста не вызывает. «Лес рубят — щепки летят». «Цель оправдывает средства». Двадцатый век. И даже — девятнадцатый.

— Как вы себя чувствовали году в 1983-м — когда, наверное, думали, что так будет продолжаться всегда? Вы могли предположить, что все обернется вообще не так?

— Подобно подавляющему большинству наших знакомых, мы убеждены были, что существующий порядок вещей неизменим и что нам так и суждено помереть на этом болоте. Были, правда, оптимисты, возлагавшие свои надежды на армию (на полковников-подполковников, разумеется, ни в коем случае не на генералов). Многие допускали возможность смены режима путем вторжения извне. Но этот путь казался не только маловероятным — он означал кровь, много крови, и мы говорили себе: пусть уж наше тухлое болото, чем болото кровавое. Представить перестройку не мог себе никто. Ситуация «верхи не могут — низы не хотят» не просматривалась совсем. Правильное представление об общем положении дел мог иметь только человек, располагающий достаточно полной информацией о состоянии мировой экономики, а у нас ее не было — и быть не могло. Это был тупик, и если бы кто-нибудь в разгар 1980-го сочинил бы вот это интервью под названием «Разговоры 2011 года» — горькие усмешки читателей были бы ему рецензией: «Se non e vero, e ben trovato».

«Книг, которые учат быть лжецом, жуликом и моральным уродом, не существует. Все они учат обратному. И тем не менее... Ладно, будем считать, что негодяи и подлецы просто читают недостаточно»

— Придумывать проекты изменения будущего, понимая, что ты никак не можешь повлиять на настоящее, — в этом было нечто инфантильное? Все ваши вопросы — оправдано ли прогрессорство (в романах Стругацких — тайное вмешательство представителей высокоразвитых культур в низкотехнологичные с намерением повысить общий уровень жизни — Прим. ред.) и так далее — не были ли они демагогией?

— Не знаю. По-моему, ничего инфантильного в анализе явления прогрессорства нет. Очень серьезные и вполне взрослые люди занимались этим, используя, конечно, другую терминологию, но имея в виду при этом чрезвычайно похожие цели. Как надлежит действовать коммунистам (читай: профессиональным прогрессорам ХХ века), чтобы феодальная Монголия за одно лишь поколение совершила фантастический социальный прыжок — прямо в социализм, минуя стадию капитализма и обойдясь без кровопролитий, характерных для переходов от стадии к стадии? Как проделать то же, но в еще более сложных и экзотических условиях небольшой африканской страны, где ничего не знают о современной медицине, а вождь (монарх, президент, генеральный секретарь) имеет обыкновение своих политических противников съедать (не в переносном, а самом буквальном смысле)? Это все было чрезвычайно серьезно, стоило миллиарды долларов и сотни жизней неведомых миру «прогрессоров» — и никаким инфантилизмом отнюдь не пахло.

— Как вы реагируете, когда видите в глянцевом журнале разворот с какими-нибудь модными аксессуарами, озаглавленный «Хищные вещи века»? Ведь куча ваших читателей вместо того чтобы стать приличными людьми, занимаются черт-те чем, дурацкие заголовки придумывают; это все, чему их научили ваши книги. Вы чувствуете ответственность за то, что случилось с эти людьми — или не случилось?

— Чувствую: досаду, обиду, раздражение, негодование, радость, удовлетворение, гордость — весь спектр эмоций, которые способен испытывать автор, повстречавшись со своим читателем. Смешно и невозможно относиться к читателю как к некоему питомцу, взращенному на твоих книгах, — его взрастила матушка Жизнь, и в этой жизни книга твоя — лишь малая кроха, искорка, элементарная частица бытия, способная, конечно, на многое: поддержать, укрепить, убедить, — но отнюдь не способная изменить, трансформировать, «превратить». Все книги мира не способны на это — иначе почему благополучно произрастают среди нас подлецы, жулики, лжецы, моральные уроды. Все они поголовно грамотны. Большинству из них приходилось читать. Книг, которые учат быть лжецом, жуликом и моральным уродом, не существует. Все они учат обратному. И тем не менее… Ладно, будем считать, что негодяи и подлецы просто читают недостаточно. Господи, но сколько подлецов и негодяев среди тех, кто читает много! У кого, можно сказать, профессия — читать. И которым хорошая книга (плохих не бывает, даже бойцов гитлерюгенда ихние излюбленные Карлы Меи учили, что бить слабейшего и заниматься доносительством дурно), которым вся армия хороших книг не помогла стать хорошими. «Знать, хорошие книжки ты в детстве читал…» Прекрасно сказано, но и такое удачное детство ни от чего не гарантирует. Прочитал «Обитаемый остров», «Трудно быть богом» прочитал с большим удовольствием — и пошел добровольцем-наемником в горячую точку, врагов славянской идеи побивать… Что в этом случае остается делать автору? Горестно вздыхать, повторяя: неисповедимы пути твои, Господи.

Фотография: РИА «Новости»

Аркадий (слева) и Борис (справа) Стругацкие. 1973 год

— С другой стороны, и среди писателей у вас очень много небуквальных, но, тем не менее, учеников — Быков, Рыбаков, Рубанов, Гаррос–Евдокимов. Вы довольны?

— У меня, как правило, не получается смотреть на них как на учеников. Какие могут быть ученики в литературном ремесле, где понятия «плохо» и «хорошо» предельно неопределенны? Но есть в России добрая дюжина писателей, книг которых я не пропускаю, потому что они мне нравятся. Если попадается мне у них прием, метафора, сюжетный поворот, мысль, вроде бы знакомые, вроде бы «мои», я тихонько радуюсь. Непонятно, собственно, чему?

— Что вы думаете о свободе, которая сейчас превратилась в главный идеологический продукт?

— Главный нынешний идеологический продукт, похоже, беспардонный гедонизм: «Пусть будет весело и ни о чем не надо будет думать — это вот и есть смысл нашей жизни». Что же касается свободы, то это лишь «яркая заплата на ветхом рубище певца». Она существует только с соизволения начальства, по не совсем понятным политическим причинам, и столь же эфемерна, сколь правила хорошего тона. И при всем при том бедная наша свобода, оболганная, замордованная, приговоренная, есть единственная сущность, помогающая нам выжить.

— Вообще, в каких своих теориях вы разочаровались?

— Что так называемые «широкие пары» играют существенную роль в эволюции двойных звезд. Что основная движущая сила при коммунизме — борьба хорошего с лучшим. Что имеет место «множественность обитаемых миров».

— А проект европеизации России?

— Это не мой проект. Это проект Господа Бога. У России нет другого пути, на котором она сохранила бы «самость».

«Главный нынешний идеологический продукт, похоже, беспардонный гедонизм: «Пусть будет весело и ни о чем не надо будет думать — это и есть смысл нашей жизни». Что касается свободы, то это лишь «яркая заплата на ветхом рубище певца»

— В 60–70-е предполагалось, что интеллигенция станет той закваской, на которой взойдет «Мир Полудня», золотой век. Сейчас даже слово «интеллигент» постепенно выходит из употребления. Раз так — кто сейчас может сыграть роль такой «закваски» для будущего?

— «Закваской Мира Полудня и золотого века» может быть только человек-творец, человек, воспитанный таким образом, что высшим наслаждением и высшей целью его жизни является творческий труд. Без такого человека Мир Полудня невозможен. И следует ясно понимать, что «проекта воспитания такого человека» в нашем реальном мире не существует. «Человек Воспитанный» никому не нужен. Нет ни партии такой, ни класса, ни социальной группы вообще — всех вполне устраивает Человек Потребляющий, Хомо Фабер («человек умелый». Именно поэтому перспективы Мира Полудня так туманны.

— Если Мир Полудня, «светлое будущее» — недостижимая утопия, тогда релевантен вопрос, придуманный писателем Рубановым, которого вы однажды наградили премией «Бронзовая улитка». «Что теперь делать всем нам. Тем, кто воспитан на его книгах и не собирается опускать руки. Допустим, все плохо, человек — тварь дрожащая, космос отдали, мечту обгадили. Но те люди, для которых Мир Полудня — краеугольный камень сознания, что делать этим людям? Я не собираюсь сдавать Мир Полудня. А вы, судя по последним интервью, понемногу сдаете. Вы впали в уныние».

— Да, нелегкая это работа: формулировать свои ответы интервьюерам так, чтобы тебя поняли правильно. Попробую еще раз. Кратко. Скупо. Назывными предложениями. Оптимизм мой не утрачен ни в какой степени. Человечеству предстоят еще века и века эволюции. Мир Полудня, видимо, недостижим — просто потому, что почти никому не нужен. Это — неприятно (обидно до слез: детскую мечту отобрали!), но ничего по-настоящему трагичного при этом не происходит. Наиболее вероятным для человечества становится Мир потребления (он же — Мир хищных вещей века). Это мир вовсе не «славный и добрый», он, безусловно, грязноват, местами даже гниловат, и он заселен людьми, как правило, отнюдь не являющимися образцами для подражания. Но главное: этот мир свободен! Жителям этого мира до такой степени наплевать друг на друга, что знаменитый слоган «Каждому — свое» превращается в образ жизни. И каждый волен выбрать свой путь: кто-то уязвляет себя слегом (наркотик, дающий иллюзорное ощущение счастья, из романа «Хищные вещи века». — Прим. ред.), а кто-то жизнь свою кладет на то, чтобы превратить этого слегача в человека. «Желающие странного» могут существовать в этом мире с пользой для себя и для других. Никаких ограничений для творчества не существует — кроме, разумеется, неуправляемых соблазнов, превращающих человека в наслаждающееся животное. Мир в чем-то убогий и поганый, но сохраняющий при этом творческий заряд, а значит, способный к развитию и к продолжению себя в новых формах.

Фотография: Лидия Камионко

Экспедиция по поиску места для установки строящегося в Ленинграде 6-метрового телескопа. Северный Кавказ, 1960 год

— У вас есть тезис про то, что господство «серых» неизбежно ведет к победе «черных». Сейчас скорее «серые» — или уже победа «черных»?

— Серые, разумеется. Время черных еще не наступило. «Настоящих буйных мало, вот и нету вожаков». И нет пока среди нас того, кто скажет: «Я знаю, как надо».

— Согласно вашему опыту — надо отсюда эмигрировать или надо оставаться?

— У меня нет никакого опыта в этой области. Я никогда и никуда не эмигрировал, я никогда и нипочем не видел в этом смысла — кроме разве что спасения жизни своих близких, но до этого, слава богу, не доходило.

— Вы верите в модную сейчас теорию Черного лебедя — что крайне редкие события на круг важнее тех, которые часто повторяются и теоретически могут быть предсказаны?

— Я никогда не слышал об этой теории, но ход мысли мне понятен. Никакой общей теории о сравнительной эффективности влияния на текущие процессы мощных, но редких флюктуаций с одной стороны и малых, но частых воздействий — с другой, — такой общей теории, по-моему, не существует. В истории, мне кажется, «малые, но частые» играют более существенную роль: грандиозные, но редкие «вершители судеб» способны скорее лишь взбаламутить поток истории, но скорость, направление и сила течения в этом потоке определяется все же в конечном итоге «равнодействующей миллионов воль». А вот в науке — наоборот. Усилия и успехи одного титана способны повернуть процесс познания самым решительным образом вопреки стараниям и усилиям множества «вдумчивых и трудолюбивых». В жизни отдельного человека подобные крутые и сногсшибательные повороты тоже возможны, но конкретно у меня такого, пожалуй, не было. Что неудивительно: чем мощнее флюктуация, тем реже она случается. Иначе жизнь на Земле уже давно бы, наверное, погибла.

— У вас репутация эксперта по будущему — как часто надо о нем думать, чтобы быть интеллигентным человеком?

— Я не эксперт по будущему. Я знаю только, что, встретившись с ним, мы его, скорее всего, не узнаем. И никакая интеллигентность нам здесь не поможет. Я, честно говоря, не вижу выраженной связи: интеллигентность — будущее. Где имение и где вода?

— Если вспомнить ваш же вопрос из «Гадких лебедей» — а какими бы вы хотели видеть нас в будущем?

— Счастливыми, разумеется. Кому и зачем могут по­надобиться несчастливые люди?

По ссылке есть, во-первых, еще любопытные фотографии, а во-вторых, не менее любопытные комментарии. И нормальное форматирование там тоже есть.

@темы: Б. Стругацкий, «Далёкая Радуга», Улитка на склоне, «Гадкие лебеди», «Трудно быть богом», «Обитаемый остров», Что сказали Стругацкие, «Хищные вещи века», Перепост, Ссылки, Интервью

---

И еще пополнение библиографии

[silent-gluk]

Strugackij A., Strugackij B.Vabalas skruzdelyne / Is rusu kalbos verte I.Domeikiene. - Kaunas: Eridanas, 2006. - 240 s. - (Pasaulines fantastikos Aukso fondas). - Литовск. яз. - Загл. ориг.: Жук в муравейнике; Пять ложек эликсира.
Содерж.: Vabalas skruzdelyne. S.5-179; Penki saukzteliai eliksyro. S.180-239.

Strugackij A., Strugackij B. Bangos slopina veja / Is rusu kalbos verte I.Domeikiene // Strugackij A., Strugackij B. Bangos slopina veja; Pavluchin A. Jie. - Kaunas: Eridanas, 2006. - S.5-152. - (Pasaulines fantastikos Aukso fondas). - Литовск. яз. - Загл. ориг.: Волны гасят ветер.

@темы: Переводы

---

Из переписки БВИ с Борисом Стругацким

[silent-gluk]

Оригинал взят у ЖЖ-юзера bvi в Из переписки с Борисом Стругацким

В последней порции оффлайн-интервью было такое:

Хочу спросить, какого Вы мнения об Алексее Навальном? Как оцениваете его антикоррупционную деятельность и его политические амбиции? Спасибо.

Я вижу несомненно интересного политика парламентского типа. Но у нас такие имеются в количествах. Нужны организаторы, умеющие создавать партийные структуры. Предстоит слом и перестройка организационной структуры огромной мощности. Это способна сделать только другая организационная структура (или, не дай бог, бунт, бессмысленный и беспощадный).

Я споткнулся на одном слове в ответе и решил уточнить.

И вот что получил в ответ:

И вот что получил в ответ:

БВИ: Не могли бы Вы уточнить: как следует трактовать здесь слово «предстоит»?

То есть Вы убеждены, что «слом и перестройка» неизбежны? Если можно, Ваши предположения:

– Когда это может произойти?
– Что явится причиной этого?
– Кто сможет это осуществить?

БНС: Если это и «неизбежность», то, скорее, в «истматовском смысле» (как представлялась классикам неизбежной смена исторических формаций). «Подлежит распаду и преобразованию в силу абсурдности своей, нерациональности и нелепости». Как не способен выжить биологический вид, у коего родители повадились пожирать собственное потомство. «Прекращаю себя, ибо абсурдно». Конечно, в нашем случае речь не должна обязательно идти о «прекращении», но о деградации – безусловно. А грозит нам именно (социальная) деградация: отказ от конкуренции в пользу максимально возможной стабилизации социума. («Нам лишнего не надо; все в очереди стоят за социальными благами, и – тихо-тихо...» Этот Мир Минимального Потребления человеческой и вообще Природе противоречит по самому своему существу. Сопротивление социума (элиты в первую очередь) должно возникнуть с неизбежностью. Следствие сопротивления – раскол элиты и возникновение «элиты-плюс» – племени хрущевых-горбачевых-ельциных. А дальше – «по протоколу»: ветер перемен, отказ от стабильности, перестройка.

Этот вариант представляется мне наиболее вероятным (и наиболее опасным!). Но и процедура медленного гниения без доступа воздуха (переход в состояние Буркина-Фасо с ядерными ракетами наперевес и последующий распад на «удельные княжества» тоже ведь вполне реалистично смотрится, вполне в духе принятой ментальности и решительной готовности к «непеременам»! Не знаю, какой вариант предпочтительнее: я ведь тоже житель Азиопы.

БВИ: Я практически не могу сделать хоть каких-то толковых предположений по этому поводу, потому что даже не «пикейный жилет», но откуда-то (из ноосферы? зреет убеждение, что в ближайшие два-три года (и ничуть не позже!) в стране произойдут существенные изменения, вплоть до развала. А что вы думаете?

БНС: Два-три года – мало. Два-три года это время НЕСУЩЕСТВЕННЫХ изменений. За это время удастся разве что определиться (нашей элите), что ей больше по душе: очередная перестройка или курс на Буркина Фасо. А чтобы сделать окончательный выбор, понадобится пол-поколения плюс начало энергетического кризиса вдобавок.

Желаю дожить! Ваш БНС

БВИ: Спасибо, Борис Натанович! Добрый Вы!

Комменты не закрываю, но смотрю очень внимательно. Если появятся комменты, подобные таковым у БВИ, - будет и закрытие комментов, и бан.

@темы: Что сказали Стругацкие, Ссылки, Интервью

---

Нашла как-то совсем случайно

[Amberqueen]

@темы: картинки, Страна багровых туч

---

А.Носов, "Поход сталкера"

[silent-gluk]

Сегодня вашему вниманию предлагается комикс А.Носова по повести А. и Б.Стругацких "Пикник на обочине" - "Поход сталкера". Липецк, 1992.

Спасибо г-ну Соболеву!

Все картинки "кликабельны".

Еще 19 картинок

@темы: Фотографии и картинки, «Пикник на обочине»