Невероятные иллюстрации к Стругацким!
Нашел на Яндекс-Дзене канал "Музей будущего" - zen.yandex.ru/muzey_budushego.
Вот что они пишут о себе: "Первый фантастический.
Музей Будущего - это уютный уголок для всех, кто не равнодушен к фантастике, ретрофутуризму, науке, космической живописи и музыке. Мы тщательно отбираем и публикуем лучший арт, композиции и тексты, которые унесут вас далеко от реальности. "
На этом канале помещен материал "Невероятные иллюстрации к Стругацким" - zen.yandex.ru/media/muzey_budushego/neveroiatny... .
Это интервью с иллюстратором Стругацких под псевдонимом Отто Фальке.
Сам альбом иллюстраций называется "Дверь в космос" - vk.com/album-101203854_267253439 .
Скачать можно здесь: vk.com/album-101203854_267253439#
Однажды, 30 лет спустя!
95-летию со дня рождения А.Н. Стругацкого посвящается!
Для начала – два факта, связанные с братьями Стругацкими:
1) 27 сентября 1978 года Аркадий Натанович вместе с Еленой Ильиничной уехали в Болгарию поездом «Москва-София» с Киевского вокзала. Билеты стоили 62 рубля. Ехали они туда по приглашению болгарских любителей фантастики. Были в Софии, Пловдиве, Бургасе, Созополе и некоторых других местах. Всюду АН выступал в КЛФ. Есть несколько интервью в болгарской прессе и даже сохранилась аудиозапись выступления в КЛФ «Иван Ефремов» (София): www.youtube.com/watch?reload=9&v=-mgUZYkWiIo , www.youtube.com/watch?v=KHVVWH_VA0s
Вернулись они самолетом из Софии 15 октября 1978 года через КПП «Шереметьево».
2) 15 апреля 2008 года в «Известиях» вышло интервью Бориса Натановича «Все пишут фэнтези, спасу нет», взятое Натальей Кочетковой. 16 апреля его перепечатала Ярославская областная газета «Северный край».
Есть ли еще какая-то связь между двумя событиями, разделенными тридцатью годами?
На первый взгляд – нет. «Где имение, а где вода?» – любил в таких случаях говорить Борис Натанович… Но это только на первый...
Интервью в «Известиях» я купил в момент выхода, а вот про «Северный край» узнал только через несколько лет после его выхода. К сожалению, газету я найти не смог, так она и оставалась в списке «Поиска».
Во время четырехмесячной «самоизоляции» я снова занялся поиском отсутствующих публикаций.
В интернете прочитал, что Ярославская областная библиотека уже некоторое время ведет оцифровку ряда газет, в том числе и «Северного края». Написал в библиотеку.
Там ответили, что нужный мне номер пока не оцифрован, но дали контакты тогдашнего главного редактора газеты Андрея Вениаминовича Григорьева.
Я с ним списался. Он обещал помочь с сканами газеты. И довольно быстро прислал мне сканы.
За что ему отдельное большое спасибо!
На этом история только начиналась.
В одном из писем Андрей Вениаминович написал (цитирую с его разрешения):
«А ещё я когда-то сто лет назад проходил срочную службу в погранвойсках (1977-1979) на КПП «Шереметьево» на паспортном контроле, и однажды у меня проходил лично! Аркадий Натанович с супругой. Я даже запомнил, что они прилетели из Болгарии. Так что я отметился своим штампом в его паспорте».
Я просто обалдел! Особенно от слова «лично» с восклицательным знаком. Попросил написать подробнее. Вот что он ответил:
«В советские годы на всех КПП погранвойск на паспортном контроле работали в основном сержанты-срочники. Офицеры и прапорщики этим занимались очень редко, они, как правило, были старшими смен. Это сейчас на всех КПП на паспортах сидят офицеры, много девчонок-лейтенанток. Тогда же были только парни по 18-20 лет, только что после школы. Потом ещё добавились студенты-первокурсники из вузов, где не было военных кафедр, но это уже в 80-е, а когда я служил, студентов призывали на год уже после окончания вузов.
Не могу сказать, что я в школе сильно увлекался фантастикой, но из «БСФ» прочитал порядочно — всё, что смог найти. В том числе и том Стругацких — там были «Трудно быть богом» и «Понедельник начинается в субботу».
Советские граждане должны были при выезде заполнять учётные талоны из двух частей — Выезд (чёрный шрифт) и Въезд (красный). «Выезд» изымался на вылете, «Въезд» штамповался и отдавался пассажиру. Потом по прилёту его пограничники забирали и сдавали для отчётности (у иностранцев так же забирали части вкладной визы). Видимо, Аркадий Натанович был аккуратным человеком и свой собственноручно заполненный въездной талон со штампом КПП Унгены (выезд) в Болгарии не потерял, потому мне пришлось его сдать по команде.
Но были разгильдяи, которые теряли свои въездные талоны. Это не считалось каким-то нарушением или проступком, просто при въезде они наново заполняли въездной талон, а пограничник от руки дописывал в него дату и КПП выезда (такой штамп ставился ещё и в паспорте, как это и сейчас делается, поэтому проблема не возникала). Но в этом случае «автограф» известного человека можно было сохранить, заполнив за него ещё один экземпляр талона для сдачи. Начальство за это, если замечало, ругало, но не сильно. Зато потом после смены мы хвастали друг перед другом (мальчишки же), кто у кого проходил. Нескольким счастливчикам доставались настоящие подарки судьбы: Высоцкий с Мариной Влади, Михайлов-Петров-Харламов, Олег Блохин...
У меня из «особо ценных» клиентов был Леонид Буряк — тогда это была звезда уровня, ну я не знаю, Месси или Роналдо. Из публики «попроще» у меня проходили Тимур Гайдар, Игорь Фесуненко, Владимир Атлантов, Евгений Симонов, вот Аркадий Натанович. Как ими похвастаешь, если сначала нужно объяснять, кто это такие. Были какие-то канадцы с чемпионата мира по хоккею 1979, но этих я не запомнил.
Во вложении — фото на память моего личного штампа №35. До сентября 1978 года на все аэропорты был единый КПП «Москва», потом его разделили и у нас стал КПП «Шереметьево». Стали самостоятельными «Внуково» и «Домодедово», но тогда там ещё было очень мало заграничных рейсов...»
Остается добавить, что служил Андрей Вениаминович на должности «контроллера КПП».
Вот что он пишет: "должность контролёра на КПП уже тогда была прапорщицкая, т.е. для срочников была перспектива роста в звании до старшины. Так что начинал я, как все нормальные люди, младшим сержантом (после сержантской школы) и потом рос до старшины. Правда, высшее для срочника звание мне присвоили недели за две до увольнения. Но домой уже красивым ехал"
В настоящее время – главный редактор сайта «Яркипедия» - yarwiki.ru/
Любопытные <...> попадаются в старых папках- 2
Продолжение первого поста - my.mail.ru/community/abs/550A4F969A4195C1.html
Любопытные, надо вам сказать, бумаги попадаются в старых папках
В процессе работы над 26 томом обнаружил следующую запись в дневнике АНа:
10.10.84, ср. Из Волгограда эсперантисты брали интервью на магнитофон
Комментарий к ней в томе:
С. 735. 10.10.84, ср. Из Волгограда эсперантисты брали интервью на магнитофон. — См. также запись в дневнике АНС 1984–1986 гг. от 31.10.1984 (с. 714). В. Казаков: Возможно, фрагмент именно этого интервью воспроизводился в листовке молодежного эсперанто-центра «Писатели-фантасты об эсперанто» (Таштагол, Кемеровск. обл., 1988) и в любительском журнале «Хабар» (Сыктывкар, 1989, № 4).
Вот что я тогда написал коллегам:
«Авторы материала в листовке и «Хабаре» Ю. Мурашковский и А. Ананьин. Не знаю, как Ананьин, а Мурашковский родился в Луганске, до 1983 года жил в Харькове, потом переехал в Елгаву (Латвия). В архиве АБС есть несколько писем от него АБС, и одно письмо БНа ему.
Так что предложение Вадима маловероятно. Надо искать Волгоградских эсперантистов и выяснять, кто из них ездил. Кто будет эти заниматься?»
Позже:
Получил ответ от Мурашковского, что к АНу приезжал не он. А ответы советских писателей, опубликованные в интернете, «Хабаре» и «Листовке» взяты из личной переписки с авторами.
Еще позже:
Благодаря известному эсперантисту и переводчику большого числа книг АБС на эсперанто Моисею Цальевичу Бронштейну получил ответ от Андрея Ананьина:
«Да, это я говорил с А.Н. по телефону, номер узнал в клубе любителей НФ в Волгограде от президента клуба Бориса Завгороднего. Разговор с А.Н. я записал на кассету, но она не сохранилась. Сохранилась только цитата –– мнение А.Н. об эсперанто. Я опубликовал ее в материале «Писатели-фантасты об эсперанто», который у вас есть.»
В 1987 году Ананьин уехал в Таштагол, так что предположение Вадима оказалось верным. Но только предположение, подтверждение приведено не было. И также жду, когда Ананьин сообщит, кто еще с ним ездил.
Вчера:
Через М. Бронштейна получил подробное письмо от Андрея Анатольевича Ананьина (он разрешил его вопроизвести):
В 1984 году я жил в Волгограде, учился в Волгоградском государственном университете и кроме активной деятельности в Волгоградском эсперанто-движении был также членом Волгоградского клуба любителей фантастики «Ветер Времени». С Борисом Завгородним, председателем КЛФ –– дружил.
С Аркадием Натановичем состоялась очень короткая беседа по телефону, без выезда в Москву. Было два звонка –– сначала я представился, объяснил кто, откуда и спросил, согласен ли он высказать свое мнение об эсперанто. Честно говоря, первая реакция была не слишком позитивная, кажется, он назвал эсперанто «мертвым языком». Однако, как и было задумано, я просил ответить в другой день, под запись. Мы договорились на удобные для него день и время.
В назначенный день я перезвонил. На этот раз Аркадий Натанович ответил, заранее обдумав свои слова, и его отношение сменилось на полностью положительное. Разговор длился чуть более минуты. Запись велась на «импортный магнитофон», через динамик телефонной трубки, приложенной к микрофону. Получилось довольно разборчиво, правда, с шумами и треском –– ведь и связь в те времена была не цифровая.
Запись была заслушана на заседаниях клубов (КЛФ и эсперанто) и использована в некоторых публикациях как цитата. Основное место публикации –– листовка «Писатели-фантасты об эсперанто». В этой листовке были также опубликованы мнения об эсперанто ряда советских писателей-фантастов, которые ответили на письма с соответствующим вопросом от Юлия Мурашковского (https://www.trizland.ru/authors/93). Листовка широко рассылалась по советским эсперанто-клубам и использовалась ими в информационной деятельности.
Кассета с записью, к сожалению, была утеряна в конце 1980-х во время одного из моих переездов.
Самой листовки у меня нет, есть только текст с нее. Может, кто-то пришлет сканы?
* * *
Галчонку
Как лист увядший падает на душу
Воспоминаний трепетных печаль,
Но Вашего покоя, невзначай,
Не потревожу я и не нарушу,
Пусть лист увядший падает на душу...
Зачем Вам знать, что я не одинок,
Зачем мне знать, что Вы не одиноки,
И верить в то, что есть еще дороги,
Где случай нас свести однажды мог...
Вы не одна, и я не одинок.
А ЛИСТ УВЯДШИЙ ПАДАЕТ НА ДУШУ...
...А лист увядший падает на душу,
Пробоиной алея там, где сердце.
А я смотрю в безоблачное небо -
Пустынное, далекое, чужое -
Как князь Андрей в одной хорошей книге...
Поляна, тишина и синева:
Созвучия - соцветия от слова.
И хочется, забыв первоосновы,
Поверить вновь, как в детстве, до конца,
Что можно надышаться ароматом
Листвы пожухлой, тело отключить,
Взлететь и устремиться в голубое,
Заляпавши рубаху в облаках
И хлопнув солнце по косматой гриве,
Вскричать: "Привет!" - и, выслушав ответ,
Нащупать восходящие потоки...
Увидеть дом, присевший на пригорке -
Тот самый дом, в котором дверь закрыта,
На окнах - шторы плотные: от света,
От глаз прохожих и от мужиков,
Которые (в маразме или в детстве)
Летают где попало в тридцать лет
И солнечные зайчики швыряют
По форточкам, и нет на них управы,
Поскольку солнце с ними заодно...
А лист увядший зависает рядом
И вниз зовет, и манит, манит, манит
В одно окно украдкой заглянуть.
Там все по-прежнему, наверное - а может,
И нет.
Не в этом суть, а в том, что осень -
Унылая, нелетная пора,
Когда разрешены одни посадки
И не рекомендуется взлетать.
КАК ЛИСТ УВЯДШИЙ ПАДАЕТ НА ДУШУ...
Как лист увядший падает на душу?
Он падает, как снег на поле брани,
Лаская мертвым лица... - ты послушай,
И пахнет, как увядшие герани.
Так лист увядший падает на душу.
Как паруса просоленные плещут?
Как крылья чаек в тесной темной клетке,
Что рвутся ввысь, надеждою трепещут,
Завидуя малиновке на ветке -
Так паруса просоленные плещут.
О Аркарнар! За пеною морскою
Лежишь, икая и смердя в постелях,
Не ведая тревоги - и покоя,
Забыв о чести и о жизни целях.
Мой Аркарнар - за пеною морскою.
На книгах - плесень, вместо сцены - плаха,
Вино прокисло, девушки - в морщинах.
Там жарят шашлыки на старых шпагах,
И совесть топят там в пивных пучинах...
О, Аркарнар, где вместо сцены - плаха!
А что за морем? Слышал - тучи реже.
И пьянка не ведет с утра к похмелью.
И воры не прохожих ночью режут,
А раздают пакеты с карамелью.
Там, в Ирукане, даже тучи реже...
Не верил в то... уже не верю в это...
Весь мир гниет, как водоросль в прибое.
Лишь в фонаре на мачте - капля света,
Да и ее вот-вот туман сокроет...
А где там берег - мне не важно это.
Я ни пред кем сегодня не покаюсь...
В туман летит резьбой покрытый штевень.
Повыше поднимите старый парус:
Я знаю - впереди одна лишь темень,
Но ни пред кем сегодня не покаюсь.
О Аркарнар, ты был, а может не был?
О Ирукан, а есть ли ты на свете?
И кто я сам: я быль иль просто небыль,
И мне исчезнуть, как росе с рассветом?
Таков мой мир, который был - и не был.
Как лист увядший падает на душу? -
Как слезы, что из глаз текут на сердце,
И падают на палубную тушу,
И гомон моря - им прощальным тушем.
Так лист увядший падает на душу.
ДОЛИНА ТУМАНА
Как лист увядший, падает на душу
Осенняя прозрачная печаль.
Я этих мест покоя не нарушу,
Хоть так хрупка небес застывших даль.
Сошли под вечер с неба облака.
Туманом скрыта тихая долина.
А связь земли и неба так тонка,
Что рвется, как сухая паутина.
Над родником, не зачерпнув воды,
Чтоб не разбить случайно отраженье
Холодных глаз, что смотрят с высоты,
Мерцая, словно светлые цветы,
Склонюсь, и вдруг застыну в удивленье:
"Как больно ранит узкий луч звезды..."
В связи с постом Аллы об автографе АНа посмотрел несколько сайтов аукционов. На одном из них нашел следующий лот:
Никогда не слышал, что БН встречался с Ахматовой. Впрочем, все могло быть...
В том же Комарово, к примеру.
Мне также неизвестно, кто еще изображен на фото.
Российский критик и литературовед, публицист и переводчик, составитель антологий и сборников. Родился и живет в г. Москве. Окончил романо-германское отделение филологического факультета МГУ. Кандидат филологических наук (1981, диссертация посвящена творчеству английского фантаста Дж. Г. Балларда), доцент (2003). Член общества Г. Дж. Уэллса (Великобритания).
Во время учебы организовал секцию по изучению фантастики при научном студенческом обществе. 1970-1980-е гг. – активный участник движения клубов любителей фантастики. Член Московского КЛФ. В 1988-1991 годах – член Всесоюзного Совета КЛФ. 1979-1991-е гг. – член Московского семинара молодых писателей-фантастов и участник Всесоюзных совещаний молодых писателей-фантастов в Малеевке и Дубултах. В 1986-1993 гг. – неоднократный участник фестивалей фантастики «Аэлита», а также семинаров и конференций КЛФ в Ново-Михайловском и Николаеве («Соцкон». В 1988 году участвовал в ежегодной конференции писателей-фантастов в Будапеште, а в 1995-м – в семинаре, посвященном столетию романа Г. Дж. Уэллса «Машина времени» в Лондоне. В 2007 году участвовал в семинаре, который проходил в Лондоне и был посвящен исследованию научных и философских взглядов Г. Дж. Уэллса.
Работал в отраслевом НИИ Министерства нефтяной и хим. промышленности.
1989-1994-е гг. – ответственный редактор издательства «Текст». С 1995 г. на преподавательской работе. Заведовал кафедрой истории зарубежной литературы факультета журналистики Нового гуманитарного университета Натальи Нестеровой. Читал курсы истории зарубежной журналистики, истории литератур Африки, Германии, стран Дальнего Востока, Испании, Португалии, стран Латинской Америки, Италии и стран Северной Европы. Профессор кафедры литературной критики факультета журналистики Российского Государственного Гуманитарного Университета (РГГУ). Читал курсы истории русской литературы и журналистики ХIХ века, истории зарубежной журналистики.
Член общества Г.Дж. Уэллса (Великобритания).
Печатался с 1973 года. В 1973-1979 гг. некоторые работы писал и публиковал в соавторстве с М. Ковальчуком под общим псевдонимом Вл. Гаков. Автор свыше 350 публикаций (литературно-критические работы, посвященные различным проблемам зарубежной литературы, зарубежной и отечественной фантастики, переводы, публицистика). Некоторые работы выходили в Англии, Болгарии, Венгрии, Германии, Израиле, Индии, Канаде, Польше, Румынии, США, Чехословакии и Швеции.
Автор небольшой книжки «Zoo, или Письма не о любви» (1991), в которой представил свою переписку 1986-1987 годов с различным инстанциями по поводу печального состояния советской фантастики.
В. Гопман был очень общительным и открытым человеком, его любили и уважали студенты и коллеги. Имея множество знакомств в своей стране и за рубежом, как с классиками фантастической литературы, так и с обычными любителями жанра, старался поддерживать контакты со всеми. Кроме литературы имел одно трогательное хобби. Его друг Николай Блохин вспоминает: «Он собирал всевозможные изображения львов. У него их сотни. И фотографии, и маленькие фигурки, и паззлы со львами. Возможно, потому, что отчество у него Львович? В любом случае, он весьма уважал этих царственных зверей».
