Алла Кузнецова, Молчаливый Глюк. Я не со зла, я по маразму!
Автор неизвестен, возможно, В.Никифорова
Отсюда: samlib.ru/z/zhenja_kosmolapow/list-1.shtml
Прощальный сонет Цурэна
Как лист увядший, падает на душу
Багряная закатная печаль.
Мой дивный мир разграблен и разрушен,
И сеет зло бесчувственная сталь.
Мы жгли сердца в горячем исступленьи;
Но разум спал, и тень взошла на трон.
И явью стал кровавый, долгий сон,
И от чумы не будет исцеленья.
Творенья мысли преданы костру,
И жизни, посвящённые добру,
Растрачены - бесцельно и беспечно.
Но мудрость в утешение дана
Тем, кто за счастье заплатил сполна:
Ни зло, ни мрак не правят бесконечно.
Отсюда: samlib.ru/z/zhenja_kosmolapow/list-1.shtml
. Эти граммы, без всякого сомнения, спасли нам с мамой жизнь, потому что февраль 1942-го был самым страшным, самым смертоносным месяцем блокады. Они уехали и исчезли, как нам казалось тогда — навсегда. В ответ на отчаянные письма и запросы, которые мама слала в Мелекесс, в апреле 42-го пришла одна-единственная телеграмма, беспощадная, как война: «НАТАН СТРУГАЦКИЙ МЕЛЕКЕСС НЕ ПРИБЫЛ». Это означало смерть. (Я помню маму у окна с этой телеграммой в руке — сухие глаза её, страшные и словно слепые.) Но 1 августа 42-го в квартиру напротив, где до войны жил школьный дружок АН (Аркадия Стругацкого. — Б. В.), пришло вдруг письмо из райцентра Ташла, Чкаловской области. Само это письмо не сохранилось, но сохранился список с него, который мама сделала в тот же день».