Цурэновский сонет

[silent-gluk]

Автор неизвестен

Цурен-2

Как лист увядший падает на душу,
Как из прорехи сыпется труха,
Так я, безвольный, падаю на Дусю,
А там недалеко и до греха.

Но и в пучине страсти, охмурен,
Печатаясь украдкой в самиздате,
К вам, братья, обращаюсь я, Цурен :
Мой бедный Арканар погряз в разврате !

Порабощен неистовым врагом,
Я бьюсь в тисках, но нет над ним управы.
Великий Мик ! Каким бы матюгом
Остановить паденье наших нравов ?

О Родина ! Тебя мне не понять.
И честь твою домкратом не поднять.

Отсюда: samlib.ru/z/zhenja_kosmolapow/list-1.shtml

@темы: Вторичное творчество, Сонет Цурэна, «Трудно быть богом», Ссылки

---

Фанарт с Кристобалем Хунтой

[Кристалл хрусталя]

Привет! Тут человек страдает без картинок с Кристобалем Хозевичем. Есть может у кого?


П.с. Почему-то не вижу в темах Понедельник. Это я плохо искала или его там и правда нет??

@темы: Стругацкие, Фанарт

---

Любопытно...

[silent-gluk]

Любопытная версия: почему ВААМ и почему Аддис-Абеба в пиратских изданиях Стругацких? Автор - Фантлаб-юзер Colaborant ( fantlab.ru/user189039 )

"Как обещал -- попытаюсь высказаться по поводу "Stavropol' — ВААМ", но сначала -- оговорка (нужная, ниже я объяснюсь) о другом известном тебе пиратском издании "Дня затмения" (Менелик. Аддис-Абеба) -- мне кажется, что ты писала о ней, но сейчас с наскока не смог найти. Это был репринт из ж. "Знание -- сила", но он был разбит на главы, которые в свою очередь были разбиты звёздочками (***) на более короткие периоды. Эти разбиения были вполне самодеятельными -- ничего подобного не было ни в журнале, ни в последующих официальных публикациях. Поэтому я считаю, что это было не просто коммерческое пиратское издание, а что делали его люди, читавшие и любившие текст, и решившие (невзирая на затраты времени) его таким образом "отредактировать". [С другой стороны издание было сделано "не роскошно" (мягко говоря) -- из нескольких иллюстраций в журнальной публикации была использована только самая первая, причём она была разорвана на 2 фрагмента плохого качества (пошли на переднюю и заднюю части обложки), кроме того -- один из этих двух фрагментов (в чудовищном качестве) был произвольно вставлен внутрь книги. То есть похоже на то, что пират-издатель сканировал журнальные оригиналы чуть ли не на каком-то допотопном "ксероксе".] Так вот: я решил, что "Менелик. Аддис-Абеба" -- это шутка, посвящённая пиратами любимым авторам, и решил поискать её исток в тексте. И нашёл! Мешающая Малянову "Лидочка" "вспоминает" их как-бы давнишнее знакомство, когда, среди прочего, Малянов вроде-бы цитирует Николая Гумилёва ("Старый бродяга в Аддис-Абебе...") Вот откуда Аддис-Абеба (ну, а где А.-А., там и Менелик)) Кстати: Аранс на стр. 210 указывает "Аддис-Абеба: Менелик [Израиль]" (при этом саму книгу он не держал в руках) -- мне эта локализация в Израиле тоже кажется вполне возможной, я сам купил книжку именно здесь, хотя другие экземпляры можно найти и на других континентах...

Возвращаюсь к репринту ХС. Единственная страница, добавленная пиратами к материалам из "Невы" (ты пишешь "титульный лист", но титула как такового на нём нет, это скорее авантитул) содержит единственную строку "Stavropol' — ВААМ". Воодушевлённый своим решением с Аддис-Абебой, я решил поискать намёки в самом тексте репринта. Ставрополя я не нашёл, зато с ВААМ случилось странное -- суди сама! На стр.30 к протагонисту, раздумывающему о возможных причинах "допроса" кадровиком его дочери, вдруг приходит в голову: "а что, если "там" снова напечатали меня помимо ВААПа?" (речь идёт о возможном ПИРАТСКОМ ИЗДАНИИ АВТОРА ЗА РУБЕЖОМ!). Согласись -- если бы на авантитуле репринта стояло ВААП, мы могли бы оценить остроумие пиратов и с уверенностью закрыть это дело. Увы! Вместо ВААП мы имеем ВААМ... К сожалению, это скорее всего простое совпадение... Но если всё-таки пираты имели в виду пошутить над ВААП, то откуда мог взяться ВААМ? Ниже я пытаюсь это как-то аргументировать.

1) Странность написания Ставрополя латиницей (с апострофом(!) как ты верно заметила) говорит вроде бы о том, что под рукой не оказалось кириллицы (хотя, быть может, мы не понимаем какого-то юмора) -- странно, но можно допустить такую возможность в 1987 году в каком-нибудь эмигрантском захолустье (хотя издание вполне качественное с точки зрения полиграфии [по сравнению с тем же ДЗ, о котором я писал выше] -- гладкая белая бумага, чёткая печать, издание до сих пор выглядит как новое, никаких признаков старения). В таком случае даже если бы хотели напечатать ВААП, не смогли бы передать прописную П каким-либо латинским знаком (хотя можно было бы от руки?.. Не знаю...) Могли ли заменить П графически "близкой" М? (да близкой ли? не похоже...) Похоже, что эта версия никуда не годится... Кстати: если бы хотели латинскими буквами имитировать отсутствующую кириллицу, то зачем набрали комичное "Stavropol'"? Могли набрать латиницей MOCKBA, или какой-нибудь провинциальный KEMEPOBO... Вот и Аранс на стр.255 приводит "Ставрополь: БААМ" (он знаком с изданием de visu)".

Мне кажется, что "ВААП" на "ВААМ" могли еще заменить из тех же соображений, что советские "маньяки-эвфемизаторы" использовали, избегая точных названий стран, скажем (при этом не узнать страну было затруднительно; в качестве примера можно привести "Тайну двух океанов" и Японию).

@темы: Библиофильское, День затмения, «Хромая судьба», Библиография, Ссылки

---

Цурэновский сонет

[silent-gluk]

Автор - Гетманова Оксана ( budclub.ru/g/getmanowa_o_i/ )

Прощальный сонет Цурена

Как лист увядший, падает на душу
Тревожных дней непрожитая мгла.
Печаль сбегает жемчугом с весла,
Торжественность прощанья не нарушив.

За вами остается вечный счет.
В чью пользу он - поймем, увы, нескоро
Сплетенья взглядов, встречи, разговоры
Поставлены не нами на учет.

Заложники неначатой войны,
Вновь смотрите свои дневные сны...
До боли сжаты, побелели руки.

Куда бегу? Зачем? Ужели трушу?!
Как лист увядший, падает на душу
Волна не мною выбранной разлуки...

@темы: Вторичное творчество, Сонет Цурэна, «Трудно быть богом», Ссылки

---

Любопытно...

[silent-gluk]

Кстати о "Пепле Бикини".

"Стругацкий Аркадий и др. Пепел Бикини. Мир иной. В дебрях времени. БПиНФ, клубное издание в нескольких экземплярах. 2020 г. 528 с. многочисленные илл. Твердый переплет, Обычный формат."

"Микротиражное иллюстрированное издание произведений А.Стругацкого, написанных в соавторстве с другими авторами. Тканевый переплет под БПиНФ, (коленкор, цвет серый), цветные иллюстрации с калькой, ляссе, иллюстрированные форзацы. Содержание: Л.Петров, А.Стругацкий. Пепел Бикини. (повесть), Г.Гребнев, А.Стругацкий. Мир иной. (повесть), Г.Чижевский, А.Стругацкий. В дебрях времени. (палеонтологическая фантазия)."

Насчет "Мира иного" и "В дебрях времени" - это уже официально признано или все еще слухи и виды?..

@темы: А.Стругацкий, Мир иной, Библиофильское, Пепел Бикини, Л.Петров, Библиография, В дебрях времени, Г.Гребнев, Г.Чижевский, Книги

---

Цурэновский сонет

[silent-gluk]

Автор - Шереверов Владимир Иванович - samlib.ru/s/sherewerow_w_i/

Прощальный сонет эмигранта

"На озеро, как лист, слетает с ветки птица"
Морис Дрюон

"Как лист увядший падает на душу"
Твоих волос надушенных виденье
И пальцы ловят змейчатые тени,
И сам я тенью стал, оставив сушу.

Прости, я клятву верности нарушу
И что взамен оставлю?- Беглый гений:
Ряды бутылок, ряд стихотворений,
И эту лютню, жалкую кликушу.

Пью за тебя. Тоска, моя менада,
Мне цедит в кружку горечь листопада.
Я мог бы с лютней смерть встречать свою,

По праву первым встав на баррикаду,
Но я бежал... И больше не пою -
Меня нашла моя дорога к аду.

@темы: Вторичное творчество, Сонет Цурэна, «Трудно быть богом», Ссылки

---

Стругацкие. XXI век. Часть 11.

[silent-gluk]

С.Кузнецов, Ш.Идиатуллин, Л.Каганов, А.Голубкова, А.Хуснутдинов, Е.Клещенко, В.Владимирский, Т.Бонч-Осмоловская, Р.Арбитман, С.Шикарев, В.Губайловский
СТРУГАЦКИЕ: XXI ВЕК
Круглый стол, ответы на вопросы
обзор

СТРУГАЦКИЕ: XXI ВЕК
К 95-летию со дня рождения Аркадия Стругацкого

Сейчас, когда прошло более 60-ти лет после выхода первых совместных книжек Аркадия и Бориса Стругацких (повести «Страна багровых туч» и «Извне»), понятно, что книги братьев фактически сформировали несколько поколений советских (и постсоветских) читателей — точно так же, как сами они предполагали благодаря гуманистической системе воспитания сформировать нового человека несостоявшегося светлого коммунистического будущего. Авторы, чье детство и отрочество прошло «в присутствии Стругацких», а нынешняя сфера деятельности так или иначе связана с фантастикой и/или педагогической и просветительской деятельностью, отвечают на вопросы «Нового мира».

1. Были ли Стругацкие художниками, исследующими натурфилософскую проблематику, или социальными мыслителями, которые в силу специфических обстоятельств вынуждены работать с художественной литературой?

2. Какие влияния русской литературы можно найти в творчестве Стругацких?

3. Какие влияния мировой классики и современной им литературы зарубежной?

4. Стругацких вполне можно назвать социальными педагогами, которые воспитали несколько поколений молодежи. В чем состояло это воспитание и влияние, оборвался ли этот процесс, и если да, то когда?

5. Определенная часть произведений Стругацких проходила по разряду «для детей и юношества». Изменилась ли с тех пор литература для этого сегмента?

6. Что для вас в наследии Стругацких сегодня кажется безусловно устаревшим, что живым и актуальным, а что — живым, но для вас совершенно неприемлемым?

Владимир Губайловский — поэт, писатель, популяризатор современной науки, научный редактор сайта Laba.media, лауреат нескольких литературных премий, в том числе Российской национальной премии в области детской литературы «Заветная мечта», автор книги «Искусственный интеллект и мозг человека».



Так получилось, что книги Стругацких легли в мою память как детское и юношеское чтение. Совсем не хочу этим сказать что-то уничижительное. Юношеское и особенно детское чтение — это едва ли не самый главный читательский опыт человека. Это тот фундамент, на котором будет монтироваться вообще все остальное. При этом чтении как бы формируется тот набор базовых, едва ли не аксиоматических понятий, с помощью которых и из которых будут строиться все остальные интерпретации. Но сами эти понятия могут быть интерпретированы только позднее, при перечитывании. Вот как раз перечитывания Стругацких в моей жизни не случилось. А попытка сравнительно недавно прочитать «Град обреченный» закончилась просто крахом. Я был глубоко разочарован. Но это никак не отменяет моего детского и юношеского опыта.

Сколько бы мне ни говорили, что «Страна багровых туч» — это набор штампов, я могу с этим согласиться умом, но сердцем-то я знаю, что не Стругацкие кого-то повторяли, а все ровно наоборот — это разные другие писатели их повторяли. Это, конечно, мой субъективный опыт, но внутри моего интеллектуального пространства он уже неотменим.

«Страну багровых туч» я прочел лет в тринадцать. Остальные книги уже читались в юности. Их немного. «Понедельник начинается в субботу» — на первых курсах университета мы говорили цитатами из этой замечательной веселой повести. Вторую часть «Улитки на склоне» («Институт»), «Сказку о тройке» и «Гадких лебедей» я читал в конце 70-х перепечатанными на машинке. Доступных изданий не было. «Трудно быть богом» и особенно «За миллиард лет до конца света» оставили самое сильное впечатление. Над ними я много думал и продолжаю к ним возвращаться. Это практически все, что я у Стругацких читал.

Жанр «Трудно быть богом» и «За миллиард лет до конца света» можно определить как философскую притчу. Причем философская проблематика довольно точно сфокусирована на основаниях науки. В этом Стругацкие близки с Станиславу Лему, но никакого влияния Лема я у них не вижу (а Лема я как раз знаю гораздо лучше и ко многим его книгам неоднократно возвращался).

Главная тема, которая важна для меня в «Трудно быть богом», — это интерпретация парадокса наблюдателя. Он относится к аксиоматике квантовой механики. Пока частица предоставлена самой себе, она не имеет точного состояния — ни скорости, ни положения. Она размазана буквально по всей Вселенной. Свет от Солнца (фотон) «находится» и у меня под носом, и где-то у самых далеких квазаров. Вот только вероятность его регистрации много выше как раз под носом, а не где-то очень далеко. Когда я измеряю импульс или положение фотона, происходит некоторое мгновенное событие, так называемый «коллапс волнового пакета». И состояние частицы получает определенное значение. Что это вообще за хрень — «коллапс волнового пакета», вполне понятно, если просто выписать соответствующий формализм, и совершенно непонятно, если попытаться как-то описать это событие словами человеческого языка. Бессилие языка довольно неприятно, и хочется как-то все-таки понять (выразить языком), что же это такое.

Связь наблюдателя и наблюдаемого описана в «Трудно быть богом». Прогрессоры наблюдают некоторую планету, где все похоже на средневековую Европу, причем все там довольно хмуро, дон Рэба ученых обижает. А прогрессор дон Румата пытается как-то противодействовать этому дону Рэбе и приближать светлое будущее. Причем дону Румате если не вовсе запрещено вмешиваться в ход событий, то минимизировать свое воздействие он обязан. Как это вообще возможно? Система (вот это псевдосредневековье) находится в определенном гомеостазе, и дон Рэба, хоть он и нехороший человек, там куда уместнее, чем прогрессивный дон Румата. Рэба чутко реагирует на внешнее наблюдение. Он регистрирует вмешательство и делает попытку его нейтрализовать. То есть попросту замочить дона Румату. Кончается все катастрофой. Румата влюбился, а девушку нехорошие монахи убили. Румата сорвался и «в общем было видно, где он шел». Это и есть «коллапс волнового пакета» — исключение наблюдателя из системы и ее смерть. Такова цена измерения.

Не только наблюдаемое явление меняется при наблюдении, но и наблюдатель не может быть независимым от наблюдаемого. Наблюдаемое тоже меняет состояние наблюдателя. И не всегда это изменение пренебрежимо мало. Можно сказать, это интерпретация расширенного парадокса наблюдателя.

«За миллиард лет до конца света» — это интерпретация «сильного антропного принципа». Сам этот принцип — глобальное расширение парадокса наблюдателя. Не только Универсум влияет на человека, но и человек влияет на Универсум. Причем в повести Стругацких это влияние наблюдателя оказывается для Универсума критическим: человек в процессе познания увеличивает энтропию и тем самым нарушает нормальное развитие Универсума. И Универсум реагирует. И делает это довольно неожиданным образом.

Мы все знаем, что, когда дело, к которому ты долго, иногда мучительно пробивался, вдруг начинает подаваться и кажется, вот я сейчас горы сверну, вокруг возникает необозримое множество мелких, но почему-то совершенно неотложных дел. Они буквально виснут на руках и заниматься главным делом категорически не дают. Скорее всего — это иллюзия. Просто пока ты условно бездельничал, эти мелкие дела тебе как бы и не мешали (нечему было мешать), но, когда вдруг понадобилась вся твоя сосредоточенность, эта мелочь начинает тебя реально ломать. Но если это объяснение не объяснение, а такие гнилые отмазы? На самом-то деле есть закон природы, согласно которому Универсум тебя тормозит, чтобы ты не развил слишком большую скорость и его не разрушил? Вот герои «За миллиард лет до конца света» и оказываются в такой ситуации, когда их действительно сильные результаты входят в противоречие с развитием Универсума. И он буквально бьет их по рукам, вываливая на них массу мелких дел и отвлечений (не всегда неприятных, но всегда мешающих).

Обе эти повести описывают системы с включенным наблюдателем, причем наблюдатель принципиально не может исследовать систему, будучи вне ее. Позитивистская наука полагала, что всегда можно построить искусственную, изолированную от наблюдателя систему, которую тем не менее можно исследовать. Но, по-видимому, систем с включенным наблюдателем довольно много и таковы едва ли не все самые для нас важные. Процессы самопознания, человек в Универсуме, человек в социуме, человек на планете Земля — это все именно системы с включенным наблюдателем. Так как же быть? И Стругацкие отвечают: принять удар на себя. Сделать самого себя объектом наблюдения, как поступает Вечеровский в «За миллиард лет до конца света», и продолжать исследование системы. Это достойный ответ. Хотя и очень трудный. Он требует от наблюдателя постоянного самоконтроля, постоянной корректировки и перенастройки самого себя, как единственного «измерительного прибора». При этом никакого независимого камертона у наблюдателя нет. И далеко не факт, что такое рекуррентное «измерение» сойдется к действительному положению дел. Это близко к пушкинскому «самостоянью человека». Судя по тем моделям, которые построили Стругацкие, и накопленному с тех уже довольно давних пор опыту науки и развития человечества, практически во всех действительно важных случаях другого ответа у нас нет.

Отсюда: www.nm1925.ru/Archive/Journal6_2020_8/Content/P... . Спасибо всем за помощь в выдирании текста!

@темы: «Град обреченный», «За миллиард лет до конца света», Улитка на склоне, Сказка о Тройке, «Страна багровых туч», «Гадкие лебеди», «Трудно быть богом», Критика, Ссылки, Понедельник начинается в субботу

---

Цурэновский сонет

[silent-gluk]

Автор неизвестен.

Как лист увядший падает на душу,
Рискуя в схватке с ветром проиграть,
Роняет звуки нотная тетрадь
И рвется одиночество наружу

Из прочных стен уюта и тепла.
Слезами дождь сползает со стекла,
И с ним осенний лист, что прилепился,
Как наши души липнут к огоньку,

Сгорая враз, подобно мотыльку,
Который в темноте с дороги сбился,
Летя на свет судьбе наперекор,
Не рассчитав шагов до небосвода -

Любителям свободного полета
Выносит осень тяжкий приговор.

Отсюда: samlib.ru/z/zhenja_kosmolapow/list-1.shtml

@темы: Вторичное творчество, Сонет Цурэна, «Трудно быть богом», Ссылки

---

Любопытно...

[silent-gluk]

Говорят, что отрывок из "Пепла Бикини" можно найти в довольно неожиданном месте - в сборнике изложений. (И. Кулибаба, Н. Березовский, Л. Бобровская, М. Стракевич. Изложения в V—VIII классах: Учебное пособие. — М.: Учпедгиз, 1963. — С. 196-198.)

Флейшман говорит... говорил... писал...

@темы: А.Стругацкий, Библиофильское, Пепел Бикини, Л.Петров, Библиография

---

Цурэновский сонет

[silent-gluk]

Автор - Налбандян Карен Эдуардович ( samlib.ru/n/nalbandjan_karen_eduardowich/ )

Н.А.
(желтый сонет)

Как лист увядший падает на душу
Рождаются усталые слова
О том, что я тебе уже не нужен
О том, что ты мне больше не нужна

Я забывал занятия и дружбу
И был с тобой - на что бы ты ни шла
Потом упал - никто не дал мне руку
А ты как раз спешила по делам

А помнишь, твой приход тогда в апреле
Цветы прощания в руке твоей желтели
Я смог подняться, смог начать с нуля

Вернуть друзей, вписаться в график тесный,
Забыть твой номер. Знаешь, без тебя
Жить можно - только так неинтересно.

1995 - 2004

Отсюда: samlib.ru/n/nalbandjan_karen_eduardowich/sonet_...

@темы: Вторичное творчество, Сонет Цурэна, «Трудно быть богом», Ссылки

---

Любопытно...

[silent-gluk]

Пишет О.Ладыженский:

Был 1989-й год, мы ставили спектакль «Трудно быть богом» в театре-студии «Пеликан». Начало спектакля я представлял себе отчетливо. Открывается занавес, темная сцена затянута паутиной из натянутых веревок – в паутине будут путаться, не находя выхода, персонажи. У задника возвышается огромный строительный козел, похожий на башню – на постройку настоящей башне у бедного театра средств не хватало. По центру «башни» висит дорожный знак «кирпич». В сумраке бродят тени. Звучат два голоса: женский и детский. Мать учит с ребенком местное святое писание. Когда голоса смолкают, начинается величественная Месса си-минор И. С. Баха.
Как тогда записывалась такая фонограмма в домашних условиях?
Подключались друг к другу два бобинных магнитофона «Юпитер». Каждый весил пятнадцать кг, если не больше. Подключался микрофон. Пленка имела две дорожки, запись делалась на одну. Дальше началась каторга: нужно было уговорить мою четырехлетнюю дочь записать детскую партию вместе с ее драгоценной терпеливой мамой. Так, чтобы не сбиться, уложиться в отведенное время, не добавить к записи посторонние реплики…
Короче, трудились несколько дней. Потом со второго магнитофона на вторую дорожку был записан Бах. Хотите, верьте, хотите, нет, но когда после детской финальной реплики начиналась месса, в зале царила мертвая тишина. Зал можно было брать голыми руками.
Запись сохранилась, оцифровалась, лежит по ссылке: soundcloud.com/oleg-ladyzhensky/spect-mar

Отсюда: vk.com/wall55440590_31964

@темы: Театр, Фотографии, Вторичное творчество, «Трудно быть богом», Перепост, Ссылки

---

Цурэновский сонет

[silent-gluk]

Автор - Налбандян Карен Эдуардович ( samlib.ru/n/nalbandjan_karen_eduardowich/ )

R. T.

Как лист увядший падает на душу
Так осенью приходит вдруг тоска
И лица всех людей, кто был нам нужен
И память о давно минувших днях

Нет рядом тех, кто слова не нарушит,
Кто приходил на выручку всегда
Друзей веселых, смелых равнодушно
Сломала или выгнала страна

Не к нам - за нами в дом наш приходили
Чужими стали тем, кого любили
На разных языках мы говорим

Так больно понимать, что нам не светит
Но боремся, хоть вряд ли победим
За тех, кто приручен - ведь мы в ответе

2000

Отсюда: samlib.ru/n/nalbandjan_karen_eduardowich/sonet_...

@темы: Вторичное творчество, Сонет Цурэна, «Трудно быть богом», Ссылки

---

Любопытно...

[silent-gluk]

Книга Н.З.Стругацкого "Александр Самохвалов". М.-Л.: ИЗОГИЗ, 1933.





Отсюда: www.fantlab.ru/edition186126

@темы: Библиофильское, Н.З.Стругацкий, Библиография, Книги, Семья, Ссылки

---

Цурэновский сонет

[silent-gluk]

Автор - Налбандян Карен Эдуардович ( samlib.ru/n/nalbandjan_karen_eduardowich/ )

АНС

Как лист увядший падает на душу
Летит последний раз с календаря
Пора идти... И я наверно трушу
Как все, перед дорогой за моря

Последний раз взгляну ещё на сушу
И больше лишних слов не говоря
Приму ладонь у той, кому я нужен
С кем встречусь в середине октября

Империя потери не заметит
Две строчки будут в завтрашней газете
В последний путь идёт моя страна

Прощайте, дон Румата, не жалейте
Ведь впереди теперь одна весна
И парус корабля в закатном свете

1995-2004


12 октября 1991 умер Аркадий Стругацкий.
Ни один телеканал СССР не сообщил об этой смерти.
Газеты отреагировали коротеньким сообщением на последних полосах.
СССР прекратил своё существование через два месяца.

Отсюда: samlib.ru/n/nalbandjan_karen_eduardowich/sonet_...

@темы: Вторичное творчество, Сонет Цурэна, «Трудно быть богом», Ссылки

---

Любопытно...

[silent-gluk]

В люденскую рассылку написал г-н Юдин, а ему написал г-н Перкель (помните? Иллюстратор и автор суперобложки к "перевертышу").

Написал и прислал сканы широко известной в узких кругах статьи "Двуликая книга".

Вот они.



Это вот обложка того номера.



А это сама статья.

А это ее текст.

Краснобрыжий И. Двуликая книга // Журналист (М.). - 1969. - № 3. - С.56-57. - Рец. на кн.: Стругацкий А., Стругацкий Б. Второе нашествие марсиан; Стажеры. - М.: Мол. гвардия, 1968. - 400 с.

ПРОДАВЦЫ КНИЖНЫХ МАГАЗИНОВ, a вместе с ними и покупатели диву даются: у них в руках двуликая книга. Посмотрят с одной стороны — часы, с другой — тоже часы. Раскроют — с одной стороны черное, с другой — тоже черное. Потом выясняется: в книге — две книги. Одна концом упирается в конец другой.
«Что за чертовщина! — говорят читатели. — Отродясь такой книги не видали».
Можем засвидетельствовать: книга необычная не только по внешнему виду, но и по содержанию.
Фантастика в наше время все больше и больше завоевывает сердца читателей. На этой ниве трудится много советских писателей.
Две фантастические повести «настрогали» и братья Борис и Аркадий Стругацкие. И в обоих — космические сюжеты. Одна называется «Стажеры», другая — «Второе нашествие марсиан» с пометкой «записки здравомыслящего». Принесли в издательство ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия». Там повести издали стотысячным тиражом.
Редактировала книгу Б. Клюева, оформлял художник Г. Перкель, а предисловие написал Р. Подольный. Он, в частности, заявляет:
«...«Стажеры» можно при желании назвать современной утопией; «Второе нашествие марсиан» так и просится на полочку с табличкой «антиутопия»... Стругацкие не выдумывают, а думают. Будем это делать вместе с ними».
А дальше Р. Подольный утверждает, что каждый читатель даже соавтором братьев Стругацких может стать.
Вон куда хватил!
Прочитал я медоточивое предисловие Р. Подольного, «полюбовался» фантастико-модерным оформлением Г. Перкеля и принялся за «Второе нашествие марсиан».
И вот перлы.
«Господи, теперь еще Артемида!» — бедолажится Аполлон-алкоэкземопеченочник. - "Оказывается, она все-таки спуталась с этим Никостратом. Дочь, называется... Ну, ладно".
В безымянном государстве «антиутопия» началась. Отец, узрев под окном собственного дома родную дочь с любовником, сейчас схватит ружье или шпандырь, выбежит в исподнем на улицу... Дудки! Старик Аполлон звонит в полицию ослу Пандарею и, забыв о блуде дочери, просит того объяснить, что за пожар и грохот вокруг. Пандарей свое толкует: в участок притащили мертвецки пьяного Минотавра — золотаря, который осквернил угол особняка господина Лаомедонта... и даже драться не может.
«Я поднялся наверх и стал будить Гермиону, — рассказывает здравомыслящий Аполлон. — «Ну тут было как обычно: «Отстань, пьяница; нечего было пить на ночь; ничего я сейчас не хочу»... Тогда я стал громко и убедительно рассказывать ей об атомной войне и об извержении, несколько сгущая при этом краски, потому что иначе ничего бы у меня не получилось».
Вот такую семейку из страны без названия изображают авторы. Родная дочь блудит на глазах отца, горничная, пропуская мимо ушей сообщение об атомной войне, бросается в столовую обследовать бутылку с коньяком, недоверчиво принюхивается к Аполлону и диву дается: «Откуда же ты такой вернулся? Из какого гнусного ночного вертепа?» Аполлон в ту ночь единственный раз в жизни был трезвехоньким.
Горничная мечется по дому, видит в окно толпу, а плешивый старикашка Аполлон — хлобысь стопочку! Хлобысь вторую! И ничего не закусывает, шельмец. Его сосед Миртил на крыше блестит исподним и, оглядывая север в полевой бинокль, предупреждает: «...вы захрапите, а они вам как дадут!..»
Взрывы утихли. Перепуганное безымянное государство успокаивается. Старикашка Аполлон, хватив спиртного, все понял ясно и отчетливо: происходят большие военные учения — возможно, даже с применением атомного оружия.
Зять Аполлона Харон у Стругацких из философистов. Мыслитель. И притом ведь не дурак выпить! Рассадит вокруг стола пятерых собутыльников, поставит пять бутылок коньяку, и понес, и понес под звон стаканов судачить о высоких материях до самого утра.
Тесть и зять — два сапога пара. Только тем и разнятся, что Аполлон все время чешется, а Харон в редакторах городской газеты ходит, всякой «дрянью» читателей пичкает. А по части «забутылить» — их водой не разольешь.
Известие о нападении марсиан на землю потрясает город. Толпа обезумевших ищет следы поработителей. След одноногого Полифема принимает за след марсианина. А Полифем взобрался на скамейку с костылем и дробовиком — орет о предательстве генералов, о шпионах... Он призывает настоящих патриотов земли объединиться вокруг знамени, поскольку патриотизм... и так далее... «Этот Полифем жить не может без патриотизма. Без ноги он жить может, а вот без патриотизма у него не получается».
Старикашка Аполлон попытался просветить неразумного Полифема, что Марс — планета безжизненная и прочее... Полифем его за воротник: «Шпион марсианский, дерьмо плешивое! К стенке тебя!»
Здравомыслящий Аполлон братьев Стругацких спасает свою жизнь бегством... в трактир. Там ему приятно убедиться, что патриотические вопли Полифема противны всем. Кронид-архивариус, налакавшись до пучеглазия, объясняет: «Марсиане как марсиане. Одного зовут Калхаид, другого — Эгей, оба южане, с такими вот носами...» Аполлон ненавидит патриотизм, прощает блуд дочери, скрывает интимные связи с горничной, надувает дружков-филателистов, как клоп лезет в каждую щель за пенсией, похихикивает над таким же алкоголиком, как и сам, золотарем Минотавром. Он-де сам дрянь, но дрянь на одно пятнышко чище.
В предисловии к повести «Второе нашествие марсиан» Роман Подольный стремится внушить читателю: «Все события происходят в стране без названия. Можно только понять, что это — капиталистическое государство, выступавшее во второй мировой войне в союзе с фашистской Германией, да догадаться, что находится оно в Европе».
Своих героев братья Стругацкие пытаются укрыть территориально, наградили их двуликими древнегреческими именами, лишили их принадлежности хотя бы к какому-либо племени, не говоря уже о нации. На первых страницах повести им это кое-как удавалось, но дальше... Хвост вытянут — нос увязнет, нос вытянут — хвост прилипнет.
В повести «Второе нашествие марсиан», проиллюстрированной двуликими и трехликими портретами героев, вся нечисть выражается пословицами: «Не наводи тень на ясный день», «Лес рубят — щепки летят», кур называют «пеструшками», ходят «утицей», курят сигареты «Астру», анекдоты у них «соленые». они друг другу «обламывают рога», Минотавра называют «золотарем», распутников — «кобелями», распутниц — «кошками». Всякая человеческая нечисть в трактирах «дует первач-синюховку», вооружается «дробовиками», дебатирует на «пятачках»... Эта нечисть даже имеет свою конституцию, свободу слова...
Если в первой части повести братья Стругацкие «строгали» еще рубанком, то во второй, поплевав в ладони, стали тесать зазубренным топором. Всех патриотов «безымянной» страны, которые во всей неприглядности показали читателям свое нижнее белье, они отправляют сражаться с марсианами. Вооружившись чем попало, земляне устраивают засады. Ждем баталий. Должны же земляне «безымянного» государства как-то постоять за себя. Не тут-то было! Всех патриотов-алкоголиков, как зверей, вылавливают сами же земляне: фермеры, вооруженные горожане, интеллигенция.
А где же поработители-марсиане? Марсиан-то землянам даже и увидеть не довелось. Правда, слушок пронесся по городу, что один марсианин забегал в аптеку за лекарством. Но кто же поставил землян на колени? Марсиане через своих агентов землян скупили у фермеров всю пшеницу, посоветовали им засевать поля особо дефицитным злаком и гнать из этого злака синюховку.
Мир и благоденствие воцарились в «безымянной» стране. Хлещут земляне синюховку, едят, почавкивая, синий хлеб. Марсианские агенты на каждом углу установили донорские фургоны по приему от населения желудочного сока. Платят каждому за стакан этого сока пятерку и только руки потирают. Забежит землянин в будку, сдаст желудочный сок — и в трактир. А в трактире синюховки видимо-невидимо, и стоит она гроши! Пьют земляне. И все довольные, радостные. Старый кунак братьев Стругацких, Аполлон-алкоголик, даже гопака отплясывает. Еще бы! Его желудочный сок отнесли к первосортному. Дежурный фельдшер ему шепнул, что синюховка помогает желудочный сок довести до экстрасока. А за такой сок можно околпачивать на семьдесят — восемьдесят процентов больше!
Старого прелюбодея Парала переплевывает зять Аполлона Харон. Его восстание против марсиан не покаралось никаким законом, и он опять ходит в редакторах городской газеты. О фашизме, философии Харон больше ни гугу! Читатель теперь увидел его настоящее лицо: «У людей больше нет будущего. Человек перестал быть венцом природы. Отныне и присно и во веки веков (прямо по евангелию) человек будет рядовым явлением натуры, как дерево или лошадь, и не больше. Человечество больше не нуждается в саморазвитии, его будут развивать извне, а для этого не нужны школы, не нужны институты и лаборатории, не нужна общественная мысль, философия, литература — словом, не нужно все то, что отличало человека от скота и что называлось до сих пор цивилизацией».
Слушают земляне Харона, уминают за обе щеки синий марсианский хлеб, да еще и прихваливают. Ест его и Полифем, и Харон, и сам Аполлон, и Артемида-блудница, и Никострат, и Минотавр-золотарь. Вместе с ними питается синим хлебом и заливает эту пищу синюховкой молодой человек с марсианским именем Эак. Он даже чувствует среди землян себя как дома. А земляне до того вежливы с ним — диву даешься! А он, Эак, опрокинет чарку и вспоминает: «Намазали мы пол сметаной в гостинице, барышень раздели наголо и давай за ними гоняться... В пятнашки, короче говоря, играли».
Слушают земляне Эака и прямо-таки от стыда сгорают, что у них такое захолустье и они ничем не могут козырнуть, своим, так сказать, земным. Но грусть землян оказалась преждевременной. Шалопаи из компании господина Никострата, которому Харон при ударе носком ботинка в определенное место поломал копчик, появляются на площади и ведут на веревке рыжевато-красного петуха. Распевая «Ниобу-Ниобею», шалопаи вваливаются в трактир, заказывают себе бренди, петуху — синюховки и приглашают всех отметить великий праздник — наступление у петуха половой зрелости.
Приполз на четвереньках восвояси с веселой попойки двуликий Аполлон, кругом тишь, благодать, над городом как символ мира и безопасности пролетают сияющие волшебным светом чужие корабли. Сгреб старикашка Аполлон свои «здравомыслящие» записки и решил их отнести зятю Харону в газету, чтобы тот их там тиснул. А братья Стругацкие тут как тут: «Отдохни, дорогой кунак! Ты и так намаялся за свою жизнь немало. Мы твои записки мигом в издательство сволокем. Там сделают все посолидней: критик Подольный их прокомментирует; художник Перкель двулико проиллюстрирует, редактор Клюева многоликости не заметит — и пойдут они гулять по свету стотысячным тиражом. И тебе честь, старче, и нам кое-что на молочишко перепадет».
Так все и случилось.
— А повесть «Стажеры»? Почему о ней ни слова?
Достаточно того, что сказано об одной повести.

@темы: Картинки, Критика, Второе нашествие марсиан, «Стажёры»

---

Цурэновский сонет

[silent-gluk]

Автор неизвестен

Изгнание


Как лист увядший падает на душу,
Так я, в протухшем сидя кабачке,
Вкушаю экзотические суши
И запиваю пламенным сакэ.

Один, с потертым номером "Плейбоя",
Где живописец, грубо их раздев,
Изобразил красу эсторских дев.
И по всему доволен я собою.

Но даже появленье местной гейши
Моих в изгнаньи не утешит нужд -
Не вызывает страсти ни малейшей,
И самый вид ее духовно чужд.

К вам, к вам летят мечты мои и грезы,
Родные арканарские березы !

Отсюда: samlib.ru/z/zhenja_kosmolapow/list-1.shtml

@темы: Вторичное творчество, Сонет Цурэна, «Трудно быть богом», Ссылки

---

Любопытно...

[silent-gluk]

Оказывается, "Пепел Бикини" А.Стругацкого и Л.Петрова переиздали в 2018 году в юбилейном номере журнала "Дальний Восток" (вместе со статьей В.Бури об истории публикации повести). Тиражом в 300 экземпляров.

Любопытно, в честь чего был юбилейный выпуск? И что еще напечатано на его 194 страницах увеличенного формата? И какой тираж был тогда, когда повесть там напечатали в первый раз?

@темы: А.Стругацкий, Библиофильское, Пепел Бикини, Л.Петров, Библиография

---

Цурэновский сонет

[silent-gluk]

Автор неизвестен, возможно, В.Никифорова

Прощальный сонет Цурэна

Как лист увядший, падает на душу
Багряная закатная печаль.
Мой дивный мир разграблен и разрушен,
И сеет зло бесчувственная сталь.

Мы жгли сердца в горячем исступленьи;
Но разум спал, и тень взошла на трон.
И явью стал кровавый, долгий сон,
И от чумы не будет исцеленья.

Творенья мысли преданы костру,
И жизни, посвящённые добру,
Растрачены - бесцельно и беспечно.

Но мудрость в утешение дана
Тем, кто за счастье заплатил сполна:
Ни зло, ни мрак не правят бесконечно.

Отсюда: samlib.ru/z/zhenja_kosmolapow/list-1.shtml

@темы: Вторичное творчество, Сонет Цурэна, «Трудно быть богом», Ссылки

---

Интересно и вдумчиво

[Amberqueen]

@темы: «Пикник на обочине»

---

Тьмускорпионь

[silent-gluk]

"Четверть века назад, когда будущий завлаб угодил в НИИПБ, территория выглядела скромно: чахлые кустики, мелкие деревца. Зато сам Павлов был высок, широкоплеч, пышноволос и жизнерадостен. Территория с тех пор облагородилась, превратилась в ухоженный парк, особенно приятный сейчас, золотой осенью. А вот Павлов, напротив, с годами поплохел, стал грузным шкафообразным дядькой при намечающейся лысине и невосторженном - вне зависимости от времени года - образе мыслей".

О.Дивов, "К-10".

За цитату спасибо ЖЖ-юзеру ka-mysh ( ka-mysh.livejournal.com/ )

@темы: Тьмускорпионь