Алла Кузнецова, Молчаливый Глюк. Я не со зла, я по маразму!
Сегодня - День военного переводчика в России. В честь этого события - статья о жизни А.Н.Стругацкого в Канске.
В. Колпаков
Аркадий Стругацкий
… К 90-м годам значимость писательского тандема братьев Стругацких для большинства
читателей была поднята на космические высоты, знания о том, что он проживал какое-то
время в Канске, были бы существенны… Были какие-то странные слухи, мне даже
припомнится один из рассказов о Стругацком пишущим в военном городке, прямо на
бочке из-под солярки. Но значимым фактом, то не стало. Может, сыграло свою
негативную роль упоминание о Канске в повести «Понедельник начинается в субботу».
Там главный герой, развернув газету, читает о «хапугах из Канска». Во всяком случае,
один из известнейших журналистов города Вячеслав Самсонов объясняет это так. – Вы об
этих писателях не пишите, они не очень корректно отозвались о нашем городе – очень
наставительно попросили некие компетентные службы. «Попросили», по тем временам,
это было равнозначно приказу.
Вот так и вышло, что открытие для жителей сибирского городка было отодвинуто на
значительное число лет. Следующую попытку познакомить с фактом, предприняла
учительница школы № 5 Н. Б.Самоделкина в 2000 году в издании «Блиц-газета
поделилась своим открытием, в надежде, что осчастливит канчан. Но, ни тут то было, - не
заметили. Тут как говорит один из моих знакомых, сработал закон триединства «не знают,
не интересуются, и не хотят ничего знать» Наталия Борисовна, которой я не поленился
позвонить в Красноярск (куда она нынче переехала) вычитала новость из интернета, есть
такой сайт «Интервью с Борисом Стругацким». Вот два ответа Бориса Стругацкого
которые впечатлили ее:
«Борис Натанович, во многих Ваших произведениях упоминается город Канск.
Насколько я знаю, в России есть только один город с таким названием – в Красноярском
крае. Скажите, что Вас связывает с ним? Уважаемый Борис Натанович.Я уже задавал
вопрос о том, что связывает Вас с г. Канском. Но прочитав биографию Аркадия
Натановича, узнал ответ на него... Хотелось бы только уточнить, это действительно Канск
Красноярского края? Просто я часто бываю там и надеюсь найти людей, знавших Аркадия
Натановича... Мне кажется несправедливым, что там нет даже мемориальной таблички в
память о нем…
Евгений Олейников, Красноярск-26, Россия - 09/15/98 23:40:32 MSK
- Действительно, в Канске Красноярского края АНС прослужил довольно долгое
время в качестве преподавателя в школе военных переводчиков. Изображенные в
романе «Хромая судьба» сцены сожжения императорской библиотеки – это описание
реальных событий.
«Уважаемый, Борис Натанович. Правда ли, что Вы или Ваш брат – Аркадий Натанович –
бывший офицер, служивший в разведывательно-дешифровальной службе? Я, как
бывший офицер военной разведки, неоднократно слышал об этом. Но правда это или нет,
так и не знаю. Если да, то как этот период вашей жизни отразился на Ваших
произведениях? Валерий
Черкассы, Украина - 01/25/99 23:30:12 MSK
- АН закончил Военный институт иностранных языков по специальности
«японский и английский языки». Работал в школе военных переводчиков в Канске,
а затем служил в должности дивизионного переводчика (если не ошибаюсь) в
Петропавловске-Камчатском. Насколько мне известно, ему приходилось работать
на радиоперехвате, а также участвовать в рейдах пограничников, отлавливающих
японских рыбаков, нарушителей границы. Впечатления тех лет разбросаны по
многим нашим произведениям: «Извне», «Хромая судьба», рассказ «Поражение» и
т.п.
читать дальше
Поиски Наталии Борисовны обрывались. Да то, и понятно, работая в школе, не всегда
находишь возможность улучить свободный момент для дел житейских, а не то, что
заняться непредсказуемой и неблагодарной исследовательской работой. И тем не менее,
она намечает для себя некоторый план действий: Связаться по электронной почте с
Анатолием Олейниковым из Красноярска -26, написать письмо Борису Стругацкому,
обратиться в военные архивы. Невольно она себе задает вопросы – «Почему в СМИ
Канска не попала эта информация если она ровно два года болтается на сайте? ( это
только на тот 2000 год- ВК) Почему сам А. Стругацкий за столько лет никак не
поддерживал отношений с нашим городом( может у него были тягостные воспоминания,
как у Чехова о Сахалине)» И ведь правильно, - были.
Стругацковедение имеет солидный стаж. На русском языке в 1996 году вышла книга
М.Амусина «Братья Стругацкие: Очерк творчества». На английском: в 1993 – книга
Стивена Поттса «Второе нашествие марксиан»: Фантастика Аркадия и Бориса
Стругацких», в 1994 – книга Ивонны Хауэлл «Апокалиптический реализм: Научная
фантастика Аркадия и Бориса Стругацких», польского исследователя Войцеха Кайтоха
«Братья Стругацкие 1993г. (русский перевод Владимира Борисова 2003г.). Но там для
биографии не отводилось особого места. Завеса над пребыванием Аркадия Стругацкого в
Канске приподнялась чуть в 2004 году, когда вышла книга Бориса Вишневского «Двойная
звезда» Увы, информация исчерпывалась достаточно забавным анекдотом, рассказанным
в свое время АН:
«Аркадий Натанович – дежурный по школе военных переводчиков в Канске. Только
что приказом по армии офицерам было велено носить шашки. В обязанности дежурного
входило приветствовать при построении школы ее начальника – низенького небольшого
роста полковника. И вот утро плац. Через плац неспешным шагом шествует полковник. –
Школа смирно! – рявкает длинный как жердь офицер Стругацкий и, согласно уставу,
выхватывает шашку из ножен, одновременно делая шаг по направлению к командиру, -
шаг, больше похожий на выпад фехтовальщика. Начальство в растерянности пятится,
стараясь не попасть под шашку на вымахе. Стругацкий делает еще один широкий шаг
вперед – и командир, чтобы не быть зарубленным на месте, делает три мелких шашка
назад, почти пускаясь в бегство. Стругацкий в растерянности приостанавливает движение
своей шашки, оставляя ее в каком-то незавершенном фехтовальном положении, но по
инерции совершает следующий шаг, который оказывается роковым. Пятящийся
начальник школы плюхается в пыль плаца. Стругацкий наконец-то спохватывается,
вспоминая о своих обязанностях дежурного, и как будто ни чего не произошло, берет
шашку к ноге и начинает рапортовать лежащему в пыли полковнику: - Товарищ
командир! Канская школа военных переводчиков построена!.. А товарищ командир как то
боком поднимается, зло роняет: «Столько-то суток без увольнения!» - и с позором
исчезает с плаца. И тут Аркадий Натанович догадывается оглянуться на военных
переводчиков у себя за спиной - шеренга в величайшем восторге стоит по стойке
«смирно», и кто-то, давясь хохотом, говорит шепотом Стругацкому; - Скомандуй
«вольно» идиот!» (Борис Вишневский «Аркадий и Борис Стругацкие «Двойная
звезда», Санкт-Петербург, 2013 С.62-63)
Вот такой казус. Но нет, этими событиями пребывание Стругацкого в Канске не
исчерпывались. И о том мы смогли убедиться не ранее 2008 года, когда вышла книга
Анта Скаландиса (А. В. Молчанова) «Братья Стругацкие». Книга о которой мне
изначально, поведала музейный библиотекарь Валентина Шафрыгина. И с которой
собственно начались исследования. События книги настолько ошеломили меня, что я
где-то даже не поверил им, рискнул выйти на сайт и впрямую задать вопрос тогда еще
здравствовавшему Борису Натановичу :
Здравствуйте, уважаемый Борис Натанович!
Обращаюсь я по нуждам Канского краеведческого музея. В городе задуман литературный
музей в доме писателя Зазубрина, в котором планируется разместить материалы о всех
литераторах, живших в нашем городе и, конечно, он будет не полон, если не представить
здесь полтора года из жизни АН и, естественно, творчество братьев Стругацких. Мы
хотели бы обратиться к Вам за помощью в создании музея. А также хотелось узнать Ваше
мнение о книге Скаландиса"Братья Стругацкие", насколько она объективна вообще и
насколько объективен материал о Канске в частности. хотелось бы также узнать, имело ли
влияние на литературное творчество полуторагодичное пребывание АН в Канске.
Скаландис вспоминает по этому поводу "зону"в "Пикнике на обочине". Владимир
Колпаков Канск, Россия - 08/31/11 13:43:15 MSK
И вот ответ Бориса Стругацкого:
« Насколько я могу судить, Канск сыграл в жизни АН роль существенную. Во
всяком случае, именно здесь судьба (в результате событий почти трагикомических)
связала его с его будущей женой, Еленой Ильиничной Воскресенской (Ошаниной), с
которой он впоследствии прожил долгую жизнь и на руках которой скончался в 1991
году. Я уже плохо помню детали книги Скаландиса, но, по-моему, она вполне
достоверна и в общих своих чертах, и в деталях. Вполне готов рекомендовать Вам
автора, как добросовестного исследователя и подлинного знатока биографии АБС».
Этот ответ пришедший в Канск на исходе лета 2011 года, окончательно поставил точку
над i, во всех наших раздумьях и размышлениях вокруг пребывания в годах 1949 – 1952
одного из величайших писателей современности Аркадия Стругацкого. Разрешились и
сомнения в достоверности сведений изложенных в книге Скаландиса(Молчанова)
«Братья Стругацкие» .
Книгу упрекали во многих грехах, да что с того. Как пишет журналист Владимир
Ларионов: « В книге Скаландиса заметно больше внимания уделено подробностям
(местами даже скандальным) из жизни старшего брата. Может быть, жизнь АН оказалась
более насыщенной событиями и неожиданными поворотами? Эвакуация с отцом по
Дороге жизни, работа в Ташле, призыв в армию, учѐба в Военном институте иностранных
языков на отделении японского, служба в разведотделе на Камчатке, житейские
перипетии, непростые взаимоотношения с женщинами, любовь к выпивке… Или
некоторый перекос авторского внимания - результат сдерживающего влияния БН, не
позволившего биографу написать о себе ничего "лишнего"? Судить не берусь. Одно знаю
точно: для поклонников АБС исследование Скаландиса - увлекательнейшее чтение».
*Владимир Ларионов recensent.ru/lartis/755/
Что касается жителей Канска, тех, кто заинтересован изучением исторического
прошлого города то эти «перекосы» сыграли добрую службу. Возможно, не нарушь в
свое время Скаландис условий поставленных перед ним Борисом Стругацким «не писать
ничего лишнего» мы бы до сих пор пребывали в неведении относительно событий 49-52
годов.
Начнем с того что Аркадий Стругацкий прибыл в Канск в середине ноября 1949 года.
Собственно само распределение произошло 7 сентября того же года, но отъезд
откладывался по той причине что выпускник Военного института иностранных языков
Красной Армии (ВИИЯКА) женился незадолго перед тем (в августе) на одной из самых
завидных невест столицы, дочери ведущего профессора Московского энергетического
института Сергея Федоровича Шершова, Инне Шершовой. В декабре 1948 они
познакомились на вечере в пединституте где она училась, был бурным роман.
Что говорится полный набор влюблѐнных всех времен и народов. В Канск все-таки она не
поехала, по настоянию отца и по той простой причине, что нужно было закончить
институт. Аркадий отправился к месту службы один.
«Наконец я «приблизился к месту моего назначения» - напишет он в письме к брату от 17
ноября 1949 года, - окончательно, сиречь — сижу «дома» и пишу письмо (вообще, писать
письма — это не совсем мое назначение, конечно). Последние часы в поезде я провел как
на иголках. Немного развлекся: утром в вагон ввалилась вдребезги пьяная личность,
громко взывая к какому-то Феде. «Кто это?» — брезгливо спросила дама, моя соседка.
«Это наш монтер», — значительно ответил проводник. «А!» — дама понимающе
улыбнулась и пошла в уборную. Я тоже. То есть улыбнулся, а не пошел за ней, ты
понимаешь. Важный тон проводника и понимающе-разрешающая мина этой дамы
несколько времени питали мою мысль: я размышлял, всем ли монтерам на железной
дороге разрешается напиваться и орать таким богомерзким басом, но затем отвлекся,
будучи поставлен перед необходимостью спешно доесть все, что мне дали в Москве. С
этим я справился сравнительно легко. Скоро мы приехали. Новая задача: у меня три места
— два увесистых чемодана и постель. Как дотащить это хотя бы до камеры хранения? Я
взял постель под мышку (номер уже сам по себе весьма трудный), в ту же руку взял один
чемодан, в другую — другой. Соболезнующие руки осторожно спустили меня со ступенек
вагона. Я встал, отряхнул со спины снег, поблагодарил, снова взял свои вещи и, слегка
придерживая их бедрами ног (не представляю, что, кроме ног, имеет бедра?), пошел через
вокзал. Тут вдруг мне явился ангел-хранитель в образе кривого старичка с флюсом и с
саночками. Мы подрядились за 25 рублей и добрались до дому. Хозяйки не оказалось
дома, и я часок исполнял танец диких вокруг вещей, сваленных во дворе (тебе, возможно,
известно, что подобные танцы особенно приятны на морозце свыше 15°). Но все имеет
свой happy end: хозяйка вернулась, я попил чаю и сейчас пойду к ребятам».
«Неизвестные Стругацкие: Письма рабочие дневники 1942-1962гг.» Сост.
Бондаренко С.П. Курильский В. М . М: АСТ; Донецк НКП, 2008 с. 100-101
Что же представлял Канск в ту бытность?
«Городишко в трехстах километрах от Красноярска, был конечно, типичной дырой, -
читаем мы у Молчанова(Скаландиса), - но секретному объекту ШВП (Школе Военных
Переводчиков - В.Б.) придавалось особое значение, МГБ совсем не собиралось поручать
абы кому подготовку нелегалов для стран Дальневосточного региона. По некоторым
данным готовили там и специалистов для легендарного ГРУ. В общем работа в Канске
считалась более чем серьѐзной – другое дело, что жизнь там, особенно у аборигенов, была
не просто тоскливой, а по-горьковски, по-достоевски беспросветной – со всеми
свинцовыми мерзостями и мармеладовщиной советского разлива, когда уже некуда
больше идти» Ант Скаландис «Братья Стругацкие».- М.АСТ, 2008.- с.89
Жестко сказано. Но спорить не приходится, из мемуарной прозы В. Ковалева,
Капустинского мы можем многое почерпнуть из ушедших времен. Мрачен, неуютен
Канск тех лет. В городе хозяйничали многочисленные банды всевозможных
криминальных авторитетов Мирончиков, Налимов, Чучь. Утром в бесконечных, голодных
очередях за хлебом обсуждалось происшедшее накануне. Кого убили, ограбили,
изувечили, подожгли этой ночью - эти разговоры были почти единственным, но
ежедневным «развлечением» жителей. Мысли в основном вертелись вокруг насущных
нужд, в них не было значимых стремлений, все сводилось к бренной плоти ею же и
заканчивалось. Впрочем, справедливости ради нужно заметить в Канске к тому времени
был неплохой театр, самом центре в бывшем Общественном собрании, тут же рядом
кинотеатр «Кайтым», были клубы, да и центральный парк, отдохнуть было где. Но город
ссыльных, многочисленных, зон, лагерей, конечно же имел свою атмосферу которая
подавляла все остальное.
В городе место куда был распределен Стругацкий называлось Первый военный
городок, по военному объект в/ч 74393. Это была обширная территория вдоль реки Кан,
обнесенная заграждением иногда дощатым иногда более основательным. Со стороны
берега забор был вовсе никаким, и в летние дни курсанты запросто ходили купаться,
большими компаниями, зачастую к ним присоединялись местные девицы, которые
неравнодушны были к военной форме. Казармы курсантов и дома офицерского состава,
частично построенные еще до Первой мировой или во время ее, нет ни как уж не
чехословаками (как пишет Скаландис), чехословаки в Первой мировой вскоре стали
союзниками из них формировали полки под командованием русских офицеров, а сюда в
Канск ссылали тех кому меньше доверяли немцев, австрийцев, мадьяр. Они то и строили
эти казармы. Кстати сказать, мастера были отменные. Двухэтажные, со стенами
толщиной в пять кирпичей, берегли тепло даже в самую лютую зиму ( морозы тогда
случались и ниже пятидесяти). Отопление печи-голландки. В 2019 году снимая канский
сюжет для фильма Луизы Тележко «Тоска по пониманию. Братья Стругацкие»
встречались с некоторыми из этих печей в квартирах городка. Несмотря, что сделаны
массово смотрелись произведением искусства, до того затейливы были их украшения,
заслонки, задвижки, дверцы нескольких печных каналов.
Для учебных классов было отдельное здание, одноэтажное. И все из доброго, красного,
кирпича, сделанного в старину. А еще тут столовая и клуб, спортивный зал,
сохранившиеся частично до наших лет. Слева от школы военных переводчиков
находилась танкоремонтная мастерская, а справа возвышалась глухая бревенчатая стена
едва ли не в десять метров высотою и по углам вышки с вертухаями – сейчас колония для
несовершеннолетних преступников.
О тех годах вспоминал бывший воспитанник Аркадия Стругацкого, журналист из
Москвы Анатолий Капустин : «Я в это время был (с 1948 по 1952 год) курсантом ШВП и
имел честь слушать лекции Аркадия Натановича и усердно зубрить японские иероглифы
под его строгим руководством. Он был всего немногим старше нас - года на 3-4 - и
фактически нашим товарищем и другом. Мы восхищались его эрудицией и глубоким
знанием японского и английского языков. По английскому языку он даже "забивал" своего
друга, преподавателя английского языка майора Слуцкого! А в японском языке он,
ученик академика Н.И. Конрада, тоже "побывавшего" в Канске, выдвинул смешной, но,
как оказалось, правильный тезис о том, что все англоговорящие, а русские
англоговорящие вдвойне, попадутся в японскую лингвистическую ловушку. Дело в том,
что японское shi в английском языке транскрибируется как "ши", а по академику Конраду
японское shi по русской транскрипции произносится как "си", а не "ши", а ji как "дзи", а не
"джи", тем более что в руском языке после шипящих они произносятся грубее,
соответственно как "шы" и "джы".
И в самом деле: послушайте, как ныне говорят по радио и телевидению: вместо суси -
суши, вместо "Мицубиси" - "Мицубиши", вместо Фудзи - Фуджи, фамилия Хаяси - Хаяши
и т.д. "Вот и "ловушка"!" - смеялся Стругацкий. И так, видимо, будут говорить всегда!
Шутник и острослов он был непревзойденный. Но на его шутки никого не обижали.
Это он однажды назвал нашего милейшего преподавателя артиллерии подполковника
Меха "подполковником Пухом". А "Пух", в свою очередь, чуть не довел Стругацкого от
смеха до коликов, сделав "серьезное" замечание одному курсанту своим мягким
украинским говором, когда тот случайно плюнул из окна второго этажа: "Как это низко -
плевать со второго этажа" (низко в смысле неприлично).
Капустин А. «Жизнь моя, любовь моя!» // «Над Каном-рекой: литературнокраеведческий альманах,- № 1, Канск 2015,- с. 23
Смех прорывается и в письмах Аркадия к брату:
«Хочу поделиться с тобой некоторыми материалами своих наблюдений за местной
жизнью. Вот очень любопытный диалог, имевший место на семинаре по английскому
языку, на котором я присутствовал наблюдателем.
Преподаватель: Расскажите, что вам известно о герундии.
Курсант (оторопело смотрит на преподавателя): О герундии?
Преподаватель: Да, о герундии.
Курсант: Гм. (Набирает в грудь воздуху и молчит.)
Преподаватель: Ну, начинайте. Герундий...
Курсант (с таким видом, будто поднимается в атаку под пулеметным огнем): Да-да,
герундий, значит, это... этот, как его... (слышен шепот подсказки) это особая часть речи в
английском языке, которая стоит между существительным и глаголом.
Преподаватель: Так.
Курсант: Некоторые теоретики считают, что герундий больше существительное, чем
глагол. Другие теоретики склоняются к мнению, что это больше глагол, чем
существительное. (Пауза.) Можно, хотя, считать, что герундий стоит как раз посередине
(испуганно смотрит на преподавателя) между глаголом и существительным. (Молчит.)
Преподаватель: Всѐ?
Курсант (упавшим голосом): Всѐ.
Преподаватель: Мало. Прискорбно. Ну, скажите, сколько форм имеет герундий?
Курсант (смело): Шесть.
Преподаватель (прикладывает ладонь к уху): Сколько?
Курсант (тише): Пять?
Преподаватель: Что?
Курсант: Четыре, конечно, четыре.
Преподаватель: Почему четыре?
Курсант: Я хотел сказать — три.
Преподаватель: Two!
Курсант (обрадованно): Да-да, две.
Преподаватель: Нет, это я вам two ставлю. В переводе на русский язык это значит двойка.
Курсант (убит).
Диалог в лучших традициях Джером Джерома. А вот несколько хохм из «выражений»
нашего китайца-разговорника, капитана Ди-Фун-Тана. Он очень плохо знает русский
язык, кроме того, часто путается в иероглифике. Показывают ему иероглиф «фынь»
(бегемот) и спрашивают, что это такое. Отвечает: «Эта знаешь что? Весна приди, вставай,
фыр-фыр-фыр на рака лети. Пытичка такой». Иероглиф (крокодил): «Эта на горе живи».
Вопрос: «Так ведь он же в воде живет!» — «Ага, на гора живи, на вода мало-мало ходи,
потом опять на гора ходи». Оказывается, он спутал крокодила с ящерицей. Слово
«кругозор» объясняет так: «Туда смотри, сюда смотри, везде смотри — всѐ видна»» (13
марта 1950, Канск).
Неизвестные Стругацкие Письма рабочие дневники 1942-1962гг. Сост. Бондаренко
С.П. Курильский В. М . М: АСТ; Донецк6 НКП, 2008 С. 108-109
Сообщает он и о своих увлечениях:
« У меня все благополучно, жизнь полнокровная, но однообразная. Приходится очень
много работать, тем не менее, удается урвать время и для своих занятий. Так я окончил и
отработал набело перевод японского классика-декадента Арисима Такэо, о котором я тебе,
кажется, уже писал — пьеса «Видение старого капитана». Это первая классическая
японская вещь, которую я перевел от начала до конца (если не считать одной
институтской курсовой работы — фантастическая средневековая новелла «Разврат
змеиной натуры» (!), вещь очень пикантная, но, к сожалению, переводил я ее наспех,
казенно, лишь бы с рук сбыть, и самое главное — отдельные гм... места пришлось по
цензурным соображениям выбросить: средневековые японцы не стеснялись). Пьесу эту
переводил я тщательно и лишний раз убедился, какие огромные трудности стоят перед
японистом-переводчиком нестандартного текста... Такие выражения, которым нет
совершенно эквивалентов в русском языке, сплошь да рядом встречаются там.
Далее, медленно, но верно, с упорством, достойным, несомненно, лучшего применения,
читаю «Теорию отражения» Тодора Павлова, болгарского философа-марксиста,
освещающую ряд любопытных вопросов теории познания.
Наконец, главная моя работа — собираю материалы для моих будущих «Очерков по
истории японской литературы». «Собираю» — слово, возможно, неподходящее. Лучше
сказать — высасываю, высасываю почти из пальца, копаясь в древних фолиантах,
японских, английских и русских энциклопедиях, учебниках истории и т. д. Да, лингвисту,
особенно японисту, больше чем кому-либо другому, нужна такая добродетель, как
терпение. 20 апреля 1950.» «Канск Неизвестные Стругацкие Письма рабочие
дневники 1942-1962гг.» Сост. Бондаренко С.П. Курильский В. М . М: АСТ; Донецк
НКП, 2008 с. 117-118
Несколько слов о канской жизни: «Пишу тебе это коротенькое письмо в перерыве между
занятиями. Устал страшно, ведь фактически после госэкзаменов еще не отдыхал. У меня
всѐ в порядке, телеграмму получил, льщу себя надеждой получить плащ до начала
дождей. Сейчас небо безоблачно, навозом, молоком, тухлятиной какой-то воняет
повсюду. В воскресенье возьму бинокль и пистолет и побреду за город проветриться,
поваляюсь на травке, постреляю. Плохо, что в нашем Кане купаться можно только месяц
— в августе. Течет он с Саян, вода очень холодная.
Последствия наводнения уже ликвидированы, горсовет широко отпускает деньги
пострадавшим, и бреши понемногу заделываются. Как оказалось, утонул всего один
человек, и тот бухой был».
Здесь он размышляет о современной фантастике и приходит к неутешительному выводу:
«Очень много я узнал нового по части вооружения. Знаешь, оказалось, что мы в свое
время очень бедно фантазировали. То, о чем мы писали в наших фантастических романах,
уже устарело и снимается с вооружения. Приеду — расскажу». 19 мая 1950, Канск. Там же
С.119-120
И снова набросок канской жизни :
«В субботу после занятий меня вызвали в числе других шести офицеров в горсовет «для
содействия мероприятиям по благоустройству города». На сей раз «мероприятия»
ограничились тем, что нужно было, чтобы миряне, «взяв в руки лопаты, шли в топь»,
сиречь своими силами отрыли бы вдоль одной из главных улиц канавы для стока грязи и
дождевой воды. «Содействие» же по идее должно было выразиться в посильной агитации
и, где эта мера воздействия не помогает, в легоньком принуждении. Делалось это
примерно так. Мы входим во двор и пулей выскакиваем назад, атакованные огромными
«медецинскими» кобелями. Первый входивший и последний выскакивавший, как ты сам
понимаешь, занимают самое невыгодное тактическое положение. Впрочем, ущерб в таких
случаях выражался обглоданной шинелью или обслюнявленным сапогом. На большее
кобели не решаются. Далее мы сердито и требовательно стучим в окна. Хозяин выходит и
тупо рассматривает нас из-под ладони, поставленной козырьком. Мы объясняем ему, в
чем дело. Он чешется, мнется, затем выдавливает из себя: «Оно отчего ж и не покопать,
только пущай соседи сперва покопают, а тогда уж и я посмотрю». Мы повышаем голоса.
Хозяин смотрит на кобеля, рвущегося с цепи. Тогда один из нас вкрадчивым голосом
спрашивает, не привлекался ли хозяин к уголовной ответственности в свое время и,
вообще, что это за манера уклоняться от постановлений Советской власти. Так как в
подавляющем большинстве население правобережного Кана уже имело в свое время
знакомство с нашими карательными органами и так как насчет Советской власти у всех у
них рыльце в пушку — уголовники, дерьмо, ссыльные кулаки, — то хозяин поспешно
заявляет, что так вопрос ставить не стоит и что раза два взмахнуть лопатой для него
ничего не составит.
Сволочье! Воспитывай таких вот мерзавцев. Пришел домой поздно, грязный (дождь
превратил город в болото, подземные газы вспучили и разжидили грязь), поел картошки с
луком и со сметаной, выпил молока и лег спать.
Как там у тебя подготовка к экзаменам? Здесь надеются, что ты не подкачаешь. Не
волнуйся, и не паникуй, и не слишком переутомляй себя. Впрочем, ученого учить —
только портить. Сам все знаешь.
А лето наступило даже в Канске. Вчера даже было немного жарко. Девки и бабы
мелькают грязными голыми коленками из-под коротких крайне широких юбок образца
Broadway 1924. 4 июня 1950, Канск. Там же С.121-122
Сложно было Аркадию освоится в Канске. Заштатная дыра, с полудикими нравами и это
после нескольких лет в столице. Морозы, скука, общаться то почти не с кем, да еще
армейская дисциплина, которая Аркадия удручала, да и не нарушить он ее не мог, а
потому не единожды получал дисциплинарные взыскания. Тошно было потом. Здешние
военные пили втрое больше и чаще чем московские, нет, выпить он и сам был не дурак, но
не так же беспросветно по-скотски, до полного одурения. Алкоголь для него подразумевал
долгие разговоры,- о людях о жизни, о искусстве, литературе вообще. А тут. Впрочем,
было, за что ухватиться даже в таких условиях. Прежде всего великолепная библиотека
последнего китайского императора Пу И, вывезенная после войны из Маньчжурии, с
книгами на самых разных языках. Что за удивительная была библиотека! Бездарно
сожжена на полигоне канского военного городка. С каким содроганием он смотрел на этот
вандализм. Несколько экземпляров правда он успел ухватить, но что с того, - пропали при
переезде на новое место службы. Была еще фотография, отличный казенный ФЕД –
настоящая советская «лейка» со сменной оптикой и хорошая лаборатория, расходные
материалы в избытке, при типографии, где он работал и куда зав. фотослужбой полка
пускал по знакомству в любое время. Это были такие радости которые оживляли его.
Тогда он взволновано сообщал в письмах к брату:
« Есть очень неплохие этюды: канская улица, мой дом, я и мой друг около кучи навоза и
т. д.» – писал он брату, - «Я уже совсем наловчился и прекрасно освоился с аппаратом.
Мне подарили великолепную железную треногу, устойчивую, как Троицкий мост.
Автоспуск работает прекрасно». Ант Скаландис «Братья Стругацкие» М.АСТ 2008
с.99
В канский же период проявился у Аркадия интерес к фантастике, запала мысль
обратиться к знаменитому Ивану Антоновичу Ефремову – «Насчет письма Ефремову —
идейка неплоха. Стоит попробовать — причем пройтись по адресу авторов, пишущих
такие произведения-перлы научной фантастики, как «Семь цветов радуги». Да, вышла в
свет новая книга: «Королевство кривых зеркал». Найди и напиши, что это за штука.
Название заманчивое. Меня почему-то всегда тянуло к фантазированию в области
пространственно-временных построений, неэвклидовых геометрий и прочего и т. п.
Может быть, эта новая фантастическая повесть имеет что-нибудь общее с такими
идейками. Теперь вот что: хочешь писать — брось большие масштабы. Берись за
рассказики, новеллы — это труднее, но менее противно (в чернильном смысле). Я написал
один рассказик — возился долго с предварительной подготовкой — как оформить сюжет
и прочее, — но писать было легко».
И снова о литературе: «Роман писать не буду — дешевка, все равно не справимся. Письмо
Ефремову — согласен. Подай проект на утверждение. Я дополню и перешлю тебе. Тогда
пошлешь».
А. Стругацкий письмо 4 августа 1951, Канск « Неизвестные Стругацкие Письма
рабочие дневники 1942-1962гг.» Сост. Бондаренко С.П. Курильский В. М . М: АСТ;
Донецк6 НКП, 2008, с.139
Письма Борису это главная отдушина для будущего писателя, в это время, в
откровенных посланиях он вновь и вновь живописует природу и нравы города:
«В Канске страшный холод, терпежу нет. Прямо не знаю что за город. Все ходят чихают и
жалуются – жалуются на холод, слякоть, на соседей, на начальство. На подчиненных, на
детей и жен. Только на себя никто в слух не жалуется. Боятся бродяги. Заметьте, только
что в июле, был разгар лета, на берегах обмелевшего Кана царила «сиеста», и вдруг сразу
холод, почти зима. Уж такой резко континентальный климат в Сибири!». Там же С139.
Многое не ладилось у Аркадия в Канске. В Москве осталась молодая жена. Осенью 1951-
го Инна все же рискнула выбраться к мужу. Объект в/ч 74393, показался ей местом
унылым и подозрительным. Мужа она застала на гауптвахте, где он досиживал очередной
срок за одну из бесконечных провинностей. Показали комнату Аркадия - ужаснулась
«Разве можно это было назвать комнатой – какая-то пристройка со скошенной крышей,
скорее собачья будка».
К этому можно прибавить, что дом где снимал комнату Стругацкий по адресу:
Канск, Кайтымская 88 действительно не обладал особыми изысками, судя по тем
фотографиям, что переслали из группы «Людены», ныне занимающийся наследием
Стругацких и тех фотографий, что удалось найти в городе. Сейчас дом снесен. А по тем
временам это был обычный рубленый домик с двухскатной крышей, тремя окнами
выходящими на улицу, со стороны улицы отштукатуренный и покрытый белой краской.
Во дворе же имел рубленную пристройку, в которой по всей видимости и прибывал
будущий классик и которую посетила Инна.
Вернувшийся с гауптвахты Аркадий уже не показался ей похожим на блистательного
Жерар Филипа, как ей представлялось в Москве, нет. Здесь он был какой-то другой чужой
не ухоженный, схожий с теми людьми, которых она встречала на улицах маленького
городка. А тут еще странная пачка фотографий местных девиц, выпавшая из книги. Нет,
вовсе не было бурных сцен, не было приступов ревности, не было даже тех нестерпимо
мучительных разборок, что не редки в семейных отношениях, нет, внешне все выглядело
вполне пристойно, просто пробежал холодок, нарушилось, что-то в их взаимоотношениях,
не стало прежнего доверия. Инна уехала. Осталось какая-то недосказанность, чувство
отчуждения. Письма продолжали приходить, но прежней теплоты уже не было. Инна
оформила развод осенью 1952 года.
Размышления в письмах Аркадия печальны: « Здесь нет ни единого яблока или иных
фруктов, и все мы вынуждены довольствоваться жалкими огурцами и орехами. Здесь в
Канске у нас недостаток хлеба, недостаток мяса, недостаток фруктов, только водка — не
вино — только водка. И мы топим в ней наши печали».
«Сплю крепко, пью мало..» * Там же С.144 писал Аркадий в письме к брату после отъезда
жены, но это было не правда. Он затосковал окончательно: « ситуация здесь, в Канске (я
имею в виду как мои личные дела, так и дела служебные), не оставляла мне, черт возьми,
ни просвета, ни настроения писать кому-либо, а тебе — особенно, потому что я знаю, что
ты, как и я, не любишь сантименты, а если бы я стал писать тебе в то время, мое письмо
переполнилось бы всеми видами жалоб, сожалений и так далее и тому подобное. Кроме
того, особо не о чем было писать: все в нашей жалкой и несчастной жизни течет скучно и
нескончаемо, без заметных изменений и мало что нравится» 1 ноября 1951, Канск. там
же С.142
Последнее его письмо из Канска и вовсе полно безысходности: «Что до моей жизни, то
она, как обычно, жалка и несчастна, как любит говорить один из моих лучших друзей. Я
очень устал и истощен и нет времени на отдых. Я говорю «нет времени на отдых», но это
не означает, что я перерабатываю. Действительно, я работаю много, но при скольконибудь нормальном положении вещей (в смысле моих семейных отношений, квартиры) я
был бы способен наслаждаться всеми удовольствиями свободного времени. Однако
нормальных условий существования у меня нет, и я, чтобы избавиться от одиночества,
мыслей и так далее, вынужден уходить из дому и отправляться к друзьям и подругам,
проводить время самым дурацким образом». 19 мая 1952, Канск Там же С. 146-147
Постепенно в его жизнь вошла другая женщина. Елена Воскресенская дочь знаменитого
китаиста Ильи Михайловича Ошанина. К тому времени она уже была замужем, и не за
кем то, за другом Стругацкого еще по институту Дмитрием Воскресенским. Лена и сама
училась в ВИИЯ (поступила в 1944) но тогда их отношения с Аркадием далеко не пошли,
Лена тогда очень скоро вышла замуж за Дмитрия, к которому со слов Скаландиса «была в
меру равнодушна». И успела даже родить дочь. Они приехали в Канск на год позже
Аркадия. Нет у того вовсе не было намерений отбить жену у друга. Но куда пойти
одинокому офицеру, в чужом городе как не в дом друга. Все складывалось как бы само
собой, из долгих разговоров, из каких то неясных движений души. Нет не было того
наводнения чувств, что у него было с Инной. Не было тех восторженных речей,
бесконечных блужданий под луной. Все было по-другому, как то тихо, почти побудничному, ему подчас казалось что он не любит ее так как того хотелось, но это ни
чего не меняло, она приходила к нему сама и оставалась на долгие часы.
Их «разоблачили» в новогоднюю ночь 1952 года. Была дежурка, где прозябал старлей
Стругацкий, была Лена, а также забежавший забрать забытые часы некий капитан Деев.
Остальное можно только додумывать. А потом уже 17 января 1952 года состоялся
офицерский суд чести. Скаландис уточняет:- «говоря по-советски, заседание партийного
комитета школы». Криков и резких высказываний было много. - Разжаловать в рядовые!
Исключить из славных рядов Ленинского Союза Молодежи! Наложить взыскания! Только
лишь пострадавшая сторона, замполит Школы военных переводчиков Дмитрий
Воскресенский был не многословен, он никогда никому не рассказывал об этом случае,
да и спустя годы, когда его спросили о Стругацком, - что бы он мог о нем рассказать. Он
лаконично ответил – Ничего - Но вы, же хорошо знали его? – Да, я слишком хорошо знал
его.
Решением парткома младшего преподавателя цикла японского языка, исполняющего
обязанности секретаря комсомольской организации школы старшего лейтенанта
Стругацкого исключили из рядов ВЛКСМ за морально-бытовое разложение.
В июне он покинул Канск. Скаландис улыбается – была маленькая месть – несколько
пачек дрожжей брошенных в гарнизонный туалет(или городского вокзала) в последний
перед отъездом день, но то малое добавит к портрету Стругацкого. Хулиганские замашки
в духе известного героя Жерар Филипа у него были в крови.
Его новое назначение была Камчатка. Елена Ильинична едет следом за ним. Там они
сыграли « свадьбу» в мае 1954, тогда еще в кавычках, прежний муж Лены долго не давал
ей развода, надеясь на возобновление их отношений ( несмотря ни на что он продолжал ее
любить) Но того не случилось. Окончательно брак Аркадия Стругацкого и Елены
Ошаниной был оформлен 22 декабря 1955 года.
Иную версию о событиях в Канске выдвигает Юлия Черняховская, политолог, автор
книги «Братья Стругацкие. Письма о будущем» вышедшей в 2016 году.
«Люди данной профессии (разведчики – В.К.)…, утверждали, что подобная схема могла
использоваться как легенда, при переводе человека на то место службы. где он бы
сознательно вызвать интерес зарубежной разведки, как «несправедливо пострадавший» и
вступить в разведывательную игру с зарубежными спецслужбами. Во всяком случае,
перевод офицера разведучилища, блистательно знавшего, среди прочего, японский язык,
из центральных районов страны в систему разведки на границу с Японией – никак не мог
быть выводом из факта «морального разложения» и наказанием сотрудника спецслужб».
Черняховская Ю. «Братья Стругацкие. Письма о будущем» М. 2016 .
Здесь стоит задуматься, из заштатного городишки в глубине страны опального офицера
переводят, якобы в наказание, в стратегически важный район Дальнего Востока и
позволяют работать, вы только подумайте, с секретными документами, принимать
участие в спецоперациях. О которых он мельком упомянет в письме к брату: «Но если бы
ты знал, что я здесь видел…ничего, ничего, молчание.» Каково? Факт за фактом автор
книги доказывает, что Стругацкий был не только переводчиком, но и офицером разведки.
Она приводит многие источники, рассказы сослуживцев Аркадия, замечания
исследователей, таких как Д.Володихин и Г. Прашкевич. Если принять эту версию за
основную, то можно и усомнится во многом другом; не были ли, некоторые фрагменты из
жизни Стругацкого в Канске инсценировкой? Кто знает?
Камчатка буквально воскресила Стругацкого, он восторженно сообщает брату: «Вот и
нашей семье пришлось забраться в страну чудес и удивительного, ставшего буднями. Ибо
Камчатка — это гораздо более странное и интересное, чем Курильские острова и Сахалин,
взятые вместе. Здесь медведи бродят в полутора десятках километров от города, в
изобилии растут грибы и ягоды, в речках шириной в метр водятся рыбы, не умещающиеся
в них поперек; из утреннего тумана вырастают снежные вершины, неделями бушуют
катаклизмические ливни, гигантские красные муравьи охотятся за кузнечиками.
Есть очень много, что хотелось бы рассказать тебе, но придется отложить до встречи.
Пока скажу, что насобачился стрелять из пистолета неплохо, и за тридцать метров
противник от меня не уйдет». Там же С. 148-149
Это было начало новой жизни.
Многое в тех местах казалось фантастическим, как и многое в жизни братьев
Стругацких, особенно Аркадия. Недавно в 2018 году, вышел фантастический роман
Дмитрия Троицкого «АРК» коснувшийся биографии Аркадия Стругацкого и времени
пребывания на Камчатке. Это не единственный фантастический вариант биографии. В
2015 году мне привелось написать и даже в какой-то мере, показать на канской сцене
фантастическую пьесу «Как дела в далеком Арканаре?», с тем же главным героем,
Аркадием Стругацким. Такая подача личности великого писателя во многом
предопределена, уж больно много странных историй связано с обоими Стругацкими, уж
больно они загадочны на фоне вполне предсказуемых литературных событий страны.
Литература все больше и больше привлекала Аркадия. До 1955 года Аркадий служил в
армии, был переводчиком. В 1955 году оставил воинскую службу, поселился в Москве,
работал редактором, пробовал свои силы в литературе, хотя писать рассказы и переводить
иностранных авторов начал еще в армии.
Первое законченное произведение у него был рассказ «Как погиб Канг» (1946,
опубликовано в 2001). Впервые опубликовался в 1956 (повесть "Пепел Бикини", в
соавторстве с Львом Петровым).
В дальнейшем А. Стругацкий обратился в своем творчестве к фантастике.
Почему фантастику? На этот вопрос, заданный на семинаре молодых фантастов в марте
1982 года. Аркадий Стругацкий отвечал так:
«Фантастику мы с братом любили читать с детства. И поэтому неизбежно должны были
начать работать в фантастике. Но, в общем-то, поначалу была героическая литература,
литература героев. О рыцарях без страха и упрека. И без проблем. А? «Страна Багровых
туч»? Ну какая там проблема?... Сели полетели. Трудно сказать что-либо о начале нашей
деятельности… Первое наше произведение было реакцией на состояние фантастики в
нашей стране… Уж очень плохо тогда было… с фантастикой…» * Измерение.
Информационно-литературный журнал фантастики Ленинградский Центр
творческой молодежи ОК ВЛКСМ и КЛФ «Миф-XX» С 17
Почти все художественные произведения написаны в соавторстве с братом, Борисом
Натановичем Стругацким. Борис Натанович родился на восемь лет позже Аркадия 15
апреля 1933 года в Ленинграде. Пережил блокаду. Окончил матмех Ленинградского
университета по специальности «зведный-астраном». Аспирантуру проходил в
Пулковской обсерватории, работал над проблемой происхождения двойных и кратных
звезд.
«Собственно, - говорит Борис Стругацкий, - можно утверждать, что событийная часть
нашей биографии закончилась в 1956 году… признаюсь я всегда был (и по сей день
остаюсь) сознательным и упорным противником всевозможных биографий, анкет,
исповедей, письменных признаний и прочих саморазоблачений – как вынужденных, так и
добровольных. Я всегда полагал (и полагаю сейчас), что жизнь писателя – это его книги,
его статьи, в крайнем случае его публичные выступления; все же прочее: семейные дела,
приключения-путешествия, лирические эскапады – все это от лукавого и ни кого не
должно касаться, как никого, кроме близких, не касается жизнь любого, наугад взятого
частного лица». ( Г. Прашкевич «Красный сфинкс»)
В 1958 году вышли первые их произведения ("Извне", "Спонтанный рефлекс" и др.), в
1959 - повесть "Страна багровых туч". В эти годы они пишут повесть за повестью, как бы
спеша испытать все возможности традиционной научной, прежде чем решительно
отступить от традиций. «Полдень, XXII век» и «Далекая Радуга» - завершения этого этапа
поиска. Дальше была громкая и заслуженная слава. Повестями Стругацких зачитывалась
вся страна. Стругацкие стали лидерами советской фантастики. Любимыми писателями
студенчества и интеллигенции, и вообще продвинутой читающей молодежи.
А вот в семидесятые известные уже на весь мир фантасты оказались вдруг под
запретом, «толстые» журналы один за другим отказывали им в издании. И здесь даже дело
не в самих Стругацких. В стране началось очередное «закручивание гаек».
Началось все не «ни с того ни с сего». Повлияла политическая ситуация. В 1967 году
произошла маленькая Шестидневная война между арабами и Израилем. Несмотря на
деятельную поддержку СССР, арабы войну проиграли. В самом же Союзе стали
проявляться негативные взгляды в отношении проводимой правительством политике, и
что совсем не позволительно, сочувственные высказывания в поддержку израильтян.
Началась негласная эпоха государственного антисемитизма. В довершении всего в 1968
году, как результат всех советских усилий, русские танки вошли в Прагу. Это известие
напрочь перечеркнуло все демократические завоевание шестидесятых, - мир в шоке,
страна кипит. А тут еще на носу столетие со дня рождения вождя мирового пролетариата.
Вот тут то и началось. Того посадить, того выслать, третьего в психушку. До того ли
здесь, когда идеология трещит по швам? Появилась даже такая грустная писательская
шутка « Не понимаю – в каком году мы живем: в 1973 или в 1937?»
Но произведения Стругацких, впрочем, и других «неугодных» продолжали
приходить к читателям в самиздатовских перепечатках: «Улитка на склоне», «Гадкие
лебеди»… Как грибы возникали клубы фанатов Стругацких. Это было трудное
десятилетие, Аркадий вновь взялся за переводы, Борис подрабатывал в Пулковской
обсерватории.
И вот первый после долгих лет сборник «За миллиард лет до конца света» вышедший в
1984 году в издательстве «Советский писатель». Долгожданный прорыв. А в 1989 году
общий тираж книг Стругацких уже перевалил за миллион. Читатели с упрямством
продолжали, поклонятся, своим любимцам. Стругацкие были признаны «самым
известным тандемом мировой фантастики. «Стругацкие укрепили традицию русской
литературы. Они из тех, «кто в годы бесправия… напоминали согражданам о
неуничтожимости мысли, совести, смеха» А. Стругацкий Б. Стругацкий Собрание
сочинений том 1 М. Текст 1991 из предисловия А. Мирера - так уже говорили о них.
Первые переводы Аркадия появились почти одновременно с первыми литературными
произведениями. Его переводческая деятельность не прекратилась, она как бы отошла в
тень. Время от времени появлялись переводы, выполненные им с английского и японского
языков. Причем с английского переводилась в основном фантастика – А.Азимов,
Э.Нортон, У. Моррисон, К. Эмис, Х. Клемент, с японского произведения «большой
литературы», как средневековые, так и 20-го века («Сказание о Ёсицунэ», «Пионовый
фонарь», «В стране водяных» и т.д.) Исключение составляет Абэ Кобо.
Аркадий Стругацкий являлся составителем некоторых сборников советской фантастики
– «31-е июня», «Фантастика», 1965 год вып.2. Редактировал он и книги фантастики
«Экипаж «Меконга» Е.Войскунского и И. Лукодьянова, «Шаги в неизвестное» С.
Гансовского, сборники «Мир приключений»… Был членом редколлегий различных
сборников и периодических изданий: «Мир приключений», «Библиотека современной
фантастики», «Знание –сила», с 1985 года – «Уральский следопыт».
С Еленой Ильиничной прожили они всю жизнь. Она была ему подспорьем во всем.
Говорят что даже свою первую повесть «Страна багровых туч» Стругацкие написали на
спор с Еленой Ильиничной. Ей однажды надоело слушать бесконечные разговоры двух
братьев по поводу «беззубой отечественной фантастики» - А слабо вам самим написать -
в сердцах заявила она. Невольно пришлось задуматься двум задиристым интеллектуалам.
В результате родился такой феномен известный сегодня всему миру как братья
Стругацкие.
Они были вместе, они были неразлучны, вплоть до его кончины 12 октября 1991 года,
без десяти два пополудни. 16 октября состоялось прощание с Аркадием Стругацким в
крематории Донского монастыря. Славного Донского монастыря украшенного тогда
чудом сохранившимися рельефами из Храма Христа Спасителя. И вот последний
документ биографии великого писателя:
«Настоящим удостоверяется, что 06 декабря 1991 года прах Аркадия Натановича
Стругацкого, писателя был принят на борт вертолета МИ-2, бортовой номер 23572, и
в 14 часов 14 минут развеян над землей в точке пространства ограниченной 55
градусам и 33 минутами северной широты, 38 градусами 02 минутами 40 секундами
восточной долготы. Воля покойного была исполнена в нашем присутствии.
Черняков Ю.И. Соминский Ю.З., Мирер А.И., Ткачев М.Н., Гуревич М.А.,
Пепников Г. И. Борис Вишневский «Аркадий и Борис Стругацкие. Двойная звезда» Санкт-Петербург 2013 С.25
Елена Ильинична пережила его ненамного, ее сердце не выдержало разлуки с
любимым человеком и 24 марта 1994 года после инсульта она скончалась. Она подобно
мужу завещала не придавать ее тело земле. И ее желание было исполнено.
В 1991 году в издательстве «Текст» вышло первое собрание сочинений писателей. Увы,
Аркадию Натановичу не привелось увидеть даже первого тома.
Помню как в канском магазине «Сигнал» появились белые, чистенькие тома с
загадочными инсталляциями на обложке, художника Владимира Любарова. Последние
тома собрания до канцев уже не дошли, сказалась, нестабильность перестроечных лет и
пришлось изрядно попотеть, чтобы хоть через переписку прибрести все десять томов
основного издания и четыре дополнительных, в том числе с именами Ярославцева и
Витицкого (псевдонимов писателей). Книги Стругацких стали классикой отечественной
мировой фантастики. Наибольшую известность, получили такие произведения, как:
"Трудно быть богом", "Улитка на склоне", "Волны гасят ветер", "Жук в муравейнике",
"Понедельник начинается в субботу", "Малыш", "Стажеры" и "Далекая Радуга".
Вместе с братом, Аркадий стал лауреатом многих российских и зарубежных
литературных премий, включая премии "Аэлита" и "Великое Кольцо", премию Жюля
Верна (Швеция), приз "За независимость мысли" (Великобритания). Именем братьев
Стругацких названа малая планета в астероидном поясе Солнечной системы.
Отсюда
В. Колпаков
Аркадий Стругацкий
… К 90-м годам значимость писательского тандема братьев Стругацких для большинства
читателей была поднята на космические высоты, знания о том, что он проживал какое-то
время в Канске, были бы существенны… Были какие-то странные слухи, мне даже
припомнится один из рассказов о Стругацком пишущим в военном городке, прямо на
бочке из-под солярки. Но значимым фактом, то не стало. Может, сыграло свою
негативную роль упоминание о Канске в повести «Понедельник начинается в субботу».
Там главный герой, развернув газету, читает о «хапугах из Канска». Во всяком случае,
один из известнейших журналистов города Вячеслав Самсонов объясняет это так. – Вы об
этих писателях не пишите, они не очень корректно отозвались о нашем городе – очень
наставительно попросили некие компетентные службы. «Попросили», по тем временам,
это было равнозначно приказу.
Вот так и вышло, что открытие для жителей сибирского городка было отодвинуто на
значительное число лет. Следующую попытку познакомить с фактом, предприняла
учительница школы № 5 Н. Б.Самоделкина в 2000 году в издании «Блиц-газета
поделилась своим открытием, в надежде, что осчастливит канчан. Но, ни тут то было, - не
заметили. Тут как говорит один из моих знакомых, сработал закон триединства «не знают,
не интересуются, и не хотят ничего знать» Наталия Борисовна, которой я не поленился
позвонить в Красноярск (куда она нынче переехала) вычитала новость из интернета, есть
такой сайт «Интервью с Борисом Стругацким». Вот два ответа Бориса Стругацкого
которые впечатлили ее:
«Борис Натанович, во многих Ваших произведениях упоминается город Канск.
Насколько я знаю, в России есть только один город с таким названием – в Красноярском
крае. Скажите, что Вас связывает с ним? Уважаемый Борис Натанович.Я уже задавал
вопрос о том, что связывает Вас с г. Канском. Но прочитав биографию Аркадия
Натановича, узнал ответ на него... Хотелось бы только уточнить, это действительно Канск
Красноярского края? Просто я часто бываю там и надеюсь найти людей, знавших Аркадия
Натановича... Мне кажется несправедливым, что там нет даже мемориальной таблички в
память о нем…
Евгений Олейников, Красноярск-26, Россия - 09/15/98 23:40:32 MSK
- Действительно, в Канске Красноярского края АНС прослужил довольно долгое
время в качестве преподавателя в школе военных переводчиков. Изображенные в
романе «Хромая судьба» сцены сожжения императорской библиотеки – это описание
реальных событий.
«Уважаемый, Борис Натанович. Правда ли, что Вы или Ваш брат – Аркадий Натанович –
бывший офицер, служивший в разведывательно-дешифровальной службе? Я, как
бывший офицер военной разведки, неоднократно слышал об этом. Но правда это или нет,
так и не знаю. Если да, то как этот период вашей жизни отразился на Ваших
произведениях? Валерий
Черкассы, Украина - 01/25/99 23:30:12 MSK
- АН закончил Военный институт иностранных языков по специальности
«японский и английский языки». Работал в школе военных переводчиков в Канске,
а затем служил в должности дивизионного переводчика (если не ошибаюсь) в
Петропавловске-Камчатском. Насколько мне известно, ему приходилось работать
на радиоперехвате, а также участвовать в рейдах пограничников, отлавливающих
японских рыбаков, нарушителей границы. Впечатления тех лет разбросаны по
многим нашим произведениям: «Извне», «Хромая судьба», рассказ «Поражение» и
т.п.
читать дальше
Поиски Наталии Борисовны обрывались. Да то, и понятно, работая в школе, не всегда
находишь возможность улучить свободный момент для дел житейских, а не то, что
заняться непредсказуемой и неблагодарной исследовательской работой. И тем не менее,
она намечает для себя некоторый план действий: Связаться по электронной почте с
Анатолием Олейниковым из Красноярска -26, написать письмо Борису Стругацкому,
обратиться в военные архивы. Невольно она себе задает вопросы – «Почему в СМИ
Канска не попала эта информация если она ровно два года болтается на сайте? ( это
только на тот 2000 год- ВК) Почему сам А. Стругацкий за столько лет никак не
поддерживал отношений с нашим городом( может у него были тягостные воспоминания,
как у Чехова о Сахалине)» И ведь правильно, - были.
Стругацковедение имеет солидный стаж. На русском языке в 1996 году вышла книга
М.Амусина «Братья Стругацкие: Очерк творчества». На английском: в 1993 – книга
Стивена Поттса «Второе нашествие марксиан»: Фантастика Аркадия и Бориса
Стругацких», в 1994 – книга Ивонны Хауэлл «Апокалиптический реализм: Научная
фантастика Аркадия и Бориса Стругацких», польского исследователя Войцеха Кайтоха
«Братья Стругацкие 1993г. (русский перевод Владимира Борисова 2003г.). Но там для
биографии не отводилось особого места. Завеса над пребыванием Аркадия Стругацкого в
Канске приподнялась чуть в 2004 году, когда вышла книга Бориса Вишневского «Двойная
звезда» Увы, информация исчерпывалась достаточно забавным анекдотом, рассказанным
в свое время АН:
«Аркадий Натанович – дежурный по школе военных переводчиков в Канске. Только
что приказом по армии офицерам было велено носить шашки. В обязанности дежурного
входило приветствовать при построении школы ее начальника – низенького небольшого
роста полковника. И вот утро плац. Через плац неспешным шагом шествует полковник. –
Школа смирно! – рявкает длинный как жердь офицер Стругацкий и, согласно уставу,
выхватывает шашку из ножен, одновременно делая шаг по направлению к командиру, -
шаг, больше похожий на выпад фехтовальщика. Начальство в растерянности пятится,
стараясь не попасть под шашку на вымахе. Стругацкий делает еще один широкий шаг
вперед – и командир, чтобы не быть зарубленным на месте, делает три мелких шашка
назад, почти пускаясь в бегство. Стругацкий в растерянности приостанавливает движение
своей шашки, оставляя ее в каком-то незавершенном фехтовальном положении, но по
инерции совершает следующий шаг, который оказывается роковым. Пятящийся
начальник школы плюхается в пыль плаца. Стругацкий наконец-то спохватывается,
вспоминая о своих обязанностях дежурного, и как будто ни чего не произошло, берет
шашку к ноге и начинает рапортовать лежащему в пыли полковнику: - Товарищ
командир! Канская школа военных переводчиков построена!.. А товарищ командир как то
боком поднимается, зло роняет: «Столько-то суток без увольнения!» - и с позором
исчезает с плаца. И тут Аркадий Натанович догадывается оглянуться на военных
переводчиков у себя за спиной - шеренга в величайшем восторге стоит по стойке
«смирно», и кто-то, давясь хохотом, говорит шепотом Стругацкому; - Скомандуй
«вольно» идиот!» (Борис Вишневский «Аркадий и Борис Стругацкие «Двойная
звезда», Санкт-Петербург, 2013 С.62-63)
Вот такой казус. Но нет, этими событиями пребывание Стругацкого в Канске не
исчерпывались. И о том мы смогли убедиться не ранее 2008 года, когда вышла книга
Анта Скаландиса (А. В. Молчанова) «Братья Стругацкие». Книга о которой мне
изначально, поведала музейный библиотекарь Валентина Шафрыгина. И с которой
собственно начались исследования. События книги настолько ошеломили меня, что я
где-то даже не поверил им, рискнул выйти на сайт и впрямую задать вопрос тогда еще
здравствовавшему Борису Натановичу :
Здравствуйте, уважаемый Борис Натанович!
Обращаюсь я по нуждам Канского краеведческого музея. В городе задуман литературный
музей в доме писателя Зазубрина, в котором планируется разместить материалы о всех
литераторах, живших в нашем городе и, конечно, он будет не полон, если не представить
здесь полтора года из жизни АН и, естественно, творчество братьев Стругацких. Мы
хотели бы обратиться к Вам за помощью в создании музея. А также хотелось узнать Ваше
мнение о книге Скаландиса"Братья Стругацкие", насколько она объективна вообще и
насколько объективен материал о Канске в частности. хотелось бы также узнать, имело ли
влияние на литературное творчество полуторагодичное пребывание АН в Канске.
Скаландис вспоминает по этому поводу "зону"в "Пикнике на обочине". Владимир
Колпаков Канск, Россия - 08/31/11 13:43:15 MSK
И вот ответ Бориса Стругацкого:
« Насколько я могу судить, Канск сыграл в жизни АН роль существенную. Во
всяком случае, именно здесь судьба (в результате событий почти трагикомических)
связала его с его будущей женой, Еленой Ильиничной Воскресенской (Ошаниной), с
которой он впоследствии прожил долгую жизнь и на руках которой скончался в 1991
году. Я уже плохо помню детали книги Скаландиса, но, по-моему, она вполне
достоверна и в общих своих чертах, и в деталях. Вполне готов рекомендовать Вам
автора, как добросовестного исследователя и подлинного знатока биографии АБС».
Этот ответ пришедший в Канск на исходе лета 2011 года, окончательно поставил точку
над i, во всех наших раздумьях и размышлениях вокруг пребывания в годах 1949 – 1952
одного из величайших писателей современности Аркадия Стругацкого. Разрешились и
сомнения в достоверности сведений изложенных в книге Скаландиса(Молчанова)
«Братья Стругацкие» .
Книгу упрекали во многих грехах, да что с того. Как пишет журналист Владимир
Ларионов: « В книге Скаландиса заметно больше внимания уделено подробностям
(местами даже скандальным) из жизни старшего брата. Может быть, жизнь АН оказалась
более насыщенной событиями и неожиданными поворотами? Эвакуация с отцом по
Дороге жизни, работа в Ташле, призыв в армию, учѐба в Военном институте иностранных
языков на отделении японского, служба в разведотделе на Камчатке, житейские
перипетии, непростые взаимоотношения с женщинами, любовь к выпивке… Или
некоторый перекос авторского внимания - результат сдерживающего влияния БН, не
позволившего биографу написать о себе ничего "лишнего"? Судить не берусь. Одно знаю
точно: для поклонников АБС исследование Скаландиса - увлекательнейшее чтение».
*Владимир Ларионов recensent.ru/lartis/755/
Что касается жителей Канска, тех, кто заинтересован изучением исторического
прошлого города то эти «перекосы» сыграли добрую службу. Возможно, не нарушь в
свое время Скаландис условий поставленных перед ним Борисом Стругацким «не писать
ничего лишнего» мы бы до сих пор пребывали в неведении относительно событий 49-52
годов.
Начнем с того что Аркадий Стругацкий прибыл в Канск в середине ноября 1949 года.
Собственно само распределение произошло 7 сентября того же года, но отъезд
откладывался по той причине что выпускник Военного института иностранных языков
Красной Армии (ВИИЯКА) женился незадолго перед тем (в августе) на одной из самых
завидных невест столицы, дочери ведущего профессора Московского энергетического
института Сергея Федоровича Шершова, Инне Шершовой. В декабре 1948 они
познакомились на вечере в пединституте где она училась, был бурным роман.
Что говорится полный набор влюблѐнных всех времен и народов. В Канск все-таки она не
поехала, по настоянию отца и по той простой причине, что нужно было закончить
институт. Аркадий отправился к месту службы один.
«Наконец я «приблизился к месту моего назначения» - напишет он в письме к брату от 17
ноября 1949 года, - окончательно, сиречь — сижу «дома» и пишу письмо (вообще, писать
письма — это не совсем мое назначение, конечно). Последние часы в поезде я провел как
на иголках. Немного развлекся: утром в вагон ввалилась вдребезги пьяная личность,
громко взывая к какому-то Феде. «Кто это?» — брезгливо спросила дама, моя соседка.
«Это наш монтер», — значительно ответил проводник. «А!» — дама понимающе
улыбнулась и пошла в уборную. Я тоже. То есть улыбнулся, а не пошел за ней, ты
понимаешь. Важный тон проводника и понимающе-разрешающая мина этой дамы
несколько времени питали мою мысль: я размышлял, всем ли монтерам на железной
дороге разрешается напиваться и орать таким богомерзким басом, но затем отвлекся,
будучи поставлен перед необходимостью спешно доесть все, что мне дали в Москве. С
этим я справился сравнительно легко. Скоро мы приехали. Новая задача: у меня три места
— два увесистых чемодана и постель. Как дотащить это хотя бы до камеры хранения? Я
взял постель под мышку (номер уже сам по себе весьма трудный), в ту же руку взял один
чемодан, в другую — другой. Соболезнующие руки осторожно спустили меня со ступенек
вагона. Я встал, отряхнул со спины снег, поблагодарил, снова взял свои вещи и, слегка
придерживая их бедрами ног (не представляю, что, кроме ног, имеет бедра?), пошел через
вокзал. Тут вдруг мне явился ангел-хранитель в образе кривого старичка с флюсом и с
саночками. Мы подрядились за 25 рублей и добрались до дому. Хозяйки не оказалось
дома, и я часок исполнял танец диких вокруг вещей, сваленных во дворе (тебе, возможно,
известно, что подобные танцы особенно приятны на морозце свыше 15°). Но все имеет
свой happy end: хозяйка вернулась, я попил чаю и сейчас пойду к ребятам».
«Неизвестные Стругацкие: Письма рабочие дневники 1942-1962гг.» Сост.
Бондаренко С.П. Курильский В. М . М: АСТ; Донецк НКП, 2008 с. 100-101
Что же представлял Канск в ту бытность?
«Городишко в трехстах километрах от Красноярска, был конечно, типичной дырой, -
читаем мы у Молчанова(Скаландиса), - но секретному объекту ШВП (Школе Военных
Переводчиков - В.Б.) придавалось особое значение, МГБ совсем не собиралось поручать
абы кому подготовку нелегалов для стран Дальневосточного региона. По некоторым
данным готовили там и специалистов для легендарного ГРУ. В общем работа в Канске
считалась более чем серьѐзной – другое дело, что жизнь там, особенно у аборигенов, была
не просто тоскливой, а по-горьковски, по-достоевски беспросветной – со всеми
свинцовыми мерзостями и мармеладовщиной советского разлива, когда уже некуда
больше идти» Ант Скаландис «Братья Стругацкие».- М.АСТ, 2008.- с.89
Жестко сказано. Но спорить не приходится, из мемуарной прозы В. Ковалева,
Капустинского мы можем многое почерпнуть из ушедших времен. Мрачен, неуютен
Канск тех лет. В городе хозяйничали многочисленные банды всевозможных
криминальных авторитетов Мирончиков, Налимов, Чучь. Утром в бесконечных, голодных
очередях за хлебом обсуждалось происшедшее накануне. Кого убили, ограбили,
изувечили, подожгли этой ночью - эти разговоры были почти единственным, но
ежедневным «развлечением» жителей. Мысли в основном вертелись вокруг насущных
нужд, в них не было значимых стремлений, все сводилось к бренной плоти ею же и
заканчивалось. Впрочем, справедливости ради нужно заметить в Канске к тому времени
был неплохой театр, самом центре в бывшем Общественном собрании, тут же рядом
кинотеатр «Кайтым», были клубы, да и центральный парк, отдохнуть было где. Но город
ссыльных, многочисленных, зон, лагерей, конечно же имел свою атмосферу которая
подавляла все остальное.
В городе место куда был распределен Стругацкий называлось Первый военный
городок, по военному объект в/ч 74393. Это была обширная территория вдоль реки Кан,
обнесенная заграждением иногда дощатым иногда более основательным. Со стороны
берега забор был вовсе никаким, и в летние дни курсанты запросто ходили купаться,
большими компаниями, зачастую к ним присоединялись местные девицы, которые
неравнодушны были к военной форме. Казармы курсантов и дома офицерского состава,
частично построенные еще до Первой мировой или во время ее, нет ни как уж не
чехословаками (как пишет Скаландис), чехословаки в Первой мировой вскоре стали
союзниками из них формировали полки под командованием русских офицеров, а сюда в
Канск ссылали тех кому меньше доверяли немцев, австрийцев, мадьяр. Они то и строили
эти казармы. Кстати сказать, мастера были отменные. Двухэтажные, со стенами
толщиной в пять кирпичей, берегли тепло даже в самую лютую зиму ( морозы тогда
случались и ниже пятидесяти). Отопление печи-голландки. В 2019 году снимая канский
сюжет для фильма Луизы Тележко «Тоска по пониманию. Братья Стругацкие»
встречались с некоторыми из этих печей в квартирах городка. Несмотря, что сделаны
массово смотрелись произведением искусства, до того затейливы были их украшения,
заслонки, задвижки, дверцы нескольких печных каналов.
Для учебных классов было отдельное здание, одноэтажное. И все из доброго, красного,
кирпича, сделанного в старину. А еще тут столовая и клуб, спортивный зал,
сохранившиеся частично до наших лет. Слева от школы военных переводчиков
находилась танкоремонтная мастерская, а справа возвышалась глухая бревенчатая стена
едва ли не в десять метров высотою и по углам вышки с вертухаями – сейчас колония для
несовершеннолетних преступников.
О тех годах вспоминал бывший воспитанник Аркадия Стругацкого, журналист из
Москвы Анатолий Капустин : «Я в это время был (с 1948 по 1952 год) курсантом ШВП и
имел честь слушать лекции Аркадия Натановича и усердно зубрить японские иероглифы
под его строгим руководством. Он был всего немногим старше нас - года на 3-4 - и
фактически нашим товарищем и другом. Мы восхищались его эрудицией и глубоким
знанием японского и английского языков. По английскому языку он даже "забивал" своего
друга, преподавателя английского языка майора Слуцкого! А в японском языке он,
ученик академика Н.И. Конрада, тоже "побывавшего" в Канске, выдвинул смешной, но,
как оказалось, правильный тезис о том, что все англоговорящие, а русские
англоговорящие вдвойне, попадутся в японскую лингвистическую ловушку. Дело в том,
что японское shi в английском языке транскрибируется как "ши", а по академику Конраду
японское shi по русской транскрипции произносится как "си", а не "ши", а ji как "дзи", а не
"джи", тем более что в руском языке после шипящих они произносятся грубее,
соответственно как "шы" и "джы".
И в самом деле: послушайте, как ныне говорят по радио и телевидению: вместо суси -
суши, вместо "Мицубиси" - "Мицубиши", вместо Фудзи - Фуджи, фамилия Хаяси - Хаяши
и т.д. "Вот и "ловушка"!" - смеялся Стругацкий. И так, видимо, будут говорить всегда!
Шутник и острослов он был непревзойденный. Но на его шутки никого не обижали.
Это он однажды назвал нашего милейшего преподавателя артиллерии подполковника
Меха "подполковником Пухом". А "Пух", в свою очередь, чуть не довел Стругацкого от
смеха до коликов, сделав "серьезное" замечание одному курсанту своим мягким
украинским говором, когда тот случайно плюнул из окна второго этажа: "Как это низко -
плевать со второго этажа" (низко в смысле неприлично).
Капустин А. «Жизнь моя, любовь моя!» // «Над Каном-рекой: литературнокраеведческий альманах,- № 1, Канск 2015,- с. 23
Смех прорывается и в письмах Аркадия к брату:
«Хочу поделиться с тобой некоторыми материалами своих наблюдений за местной
жизнью. Вот очень любопытный диалог, имевший место на семинаре по английскому
языку, на котором я присутствовал наблюдателем.
Преподаватель: Расскажите, что вам известно о герундии.
Курсант (оторопело смотрит на преподавателя): О герундии?
Преподаватель: Да, о герундии.
Курсант: Гм. (Набирает в грудь воздуху и молчит.)
Преподаватель: Ну, начинайте. Герундий...
Курсант (с таким видом, будто поднимается в атаку под пулеметным огнем): Да-да,
герундий, значит, это... этот, как его... (слышен шепот подсказки) это особая часть речи в
английском языке, которая стоит между существительным и глаголом.
Преподаватель: Так.
Курсант: Некоторые теоретики считают, что герундий больше существительное, чем
глагол. Другие теоретики склоняются к мнению, что это больше глагол, чем
существительное. (Пауза.) Можно, хотя, считать, что герундий стоит как раз посередине
(испуганно смотрит на преподавателя) между глаголом и существительным. (Молчит.)
Преподаватель: Всѐ?
Курсант (упавшим голосом): Всѐ.
Преподаватель: Мало. Прискорбно. Ну, скажите, сколько форм имеет герундий?
Курсант (смело): Шесть.
Преподаватель (прикладывает ладонь к уху): Сколько?
Курсант (тише): Пять?
Преподаватель: Что?
Курсант: Четыре, конечно, четыре.
Преподаватель: Почему четыре?
Курсант: Я хотел сказать — три.
Преподаватель: Two!
Курсант (обрадованно): Да-да, две.
Преподаватель: Нет, это я вам two ставлю. В переводе на русский язык это значит двойка.
Курсант (убит).
Диалог в лучших традициях Джером Джерома. А вот несколько хохм из «выражений»
нашего китайца-разговорника, капитана Ди-Фун-Тана. Он очень плохо знает русский
язык, кроме того, часто путается в иероглифике. Показывают ему иероглиф «фынь»
(бегемот) и спрашивают, что это такое. Отвечает: «Эта знаешь что? Весна приди, вставай,
фыр-фыр-фыр на рака лети. Пытичка такой». Иероглиф (крокодил): «Эта на горе живи».
Вопрос: «Так ведь он же в воде живет!» — «Ага, на гора живи, на вода мало-мало ходи,
потом опять на гора ходи». Оказывается, он спутал крокодила с ящерицей. Слово
«кругозор» объясняет так: «Туда смотри, сюда смотри, везде смотри — всѐ видна»» (13
марта 1950, Канск).
Неизвестные Стругацкие Письма рабочие дневники 1942-1962гг. Сост. Бондаренко
С.П. Курильский В. М . М: АСТ; Донецк6 НКП, 2008 С. 108-109
Сообщает он и о своих увлечениях:
« У меня все благополучно, жизнь полнокровная, но однообразная. Приходится очень
много работать, тем не менее, удается урвать время и для своих занятий. Так я окончил и
отработал набело перевод японского классика-декадента Арисима Такэо, о котором я тебе,
кажется, уже писал — пьеса «Видение старого капитана». Это первая классическая
японская вещь, которую я перевел от начала до конца (если не считать одной
институтской курсовой работы — фантастическая средневековая новелла «Разврат
змеиной натуры» (!), вещь очень пикантная, но, к сожалению, переводил я ее наспех,
казенно, лишь бы с рук сбыть, и самое главное — отдельные гм... места пришлось по
цензурным соображениям выбросить: средневековые японцы не стеснялись). Пьесу эту
переводил я тщательно и лишний раз убедился, какие огромные трудности стоят перед
японистом-переводчиком нестандартного текста... Такие выражения, которым нет
совершенно эквивалентов в русском языке, сплошь да рядом встречаются там.
Далее, медленно, но верно, с упорством, достойным, несомненно, лучшего применения,
читаю «Теорию отражения» Тодора Павлова, болгарского философа-марксиста,
освещающую ряд любопытных вопросов теории познания.
Наконец, главная моя работа — собираю материалы для моих будущих «Очерков по
истории японской литературы». «Собираю» — слово, возможно, неподходящее. Лучше
сказать — высасываю, высасываю почти из пальца, копаясь в древних фолиантах,
японских, английских и русских энциклопедиях, учебниках истории и т. д. Да, лингвисту,
особенно японисту, больше чем кому-либо другому, нужна такая добродетель, как
терпение. 20 апреля 1950.» «Канск Неизвестные Стругацкие Письма рабочие
дневники 1942-1962гг.» Сост. Бондаренко С.П. Курильский В. М . М: АСТ; Донецк
НКП, 2008 с. 117-118
Несколько слов о канской жизни: «Пишу тебе это коротенькое письмо в перерыве между
занятиями. Устал страшно, ведь фактически после госэкзаменов еще не отдыхал. У меня
всѐ в порядке, телеграмму получил, льщу себя надеждой получить плащ до начала
дождей. Сейчас небо безоблачно, навозом, молоком, тухлятиной какой-то воняет
повсюду. В воскресенье возьму бинокль и пистолет и побреду за город проветриться,
поваляюсь на травке, постреляю. Плохо, что в нашем Кане купаться можно только месяц
— в августе. Течет он с Саян, вода очень холодная.
Последствия наводнения уже ликвидированы, горсовет широко отпускает деньги
пострадавшим, и бреши понемногу заделываются. Как оказалось, утонул всего один
человек, и тот бухой был».
Здесь он размышляет о современной фантастике и приходит к неутешительному выводу:
«Очень много я узнал нового по части вооружения. Знаешь, оказалось, что мы в свое
время очень бедно фантазировали. То, о чем мы писали в наших фантастических романах,
уже устарело и снимается с вооружения. Приеду — расскажу». 19 мая 1950, Канск. Там же
С.119-120
И снова набросок канской жизни :
«В субботу после занятий меня вызвали в числе других шести офицеров в горсовет «для
содействия мероприятиям по благоустройству города». На сей раз «мероприятия»
ограничились тем, что нужно было, чтобы миряне, «взяв в руки лопаты, шли в топь»,
сиречь своими силами отрыли бы вдоль одной из главных улиц канавы для стока грязи и
дождевой воды. «Содействие» же по идее должно было выразиться в посильной агитации
и, где эта мера воздействия не помогает, в легоньком принуждении. Делалось это
примерно так. Мы входим во двор и пулей выскакиваем назад, атакованные огромными
«медецинскими» кобелями. Первый входивший и последний выскакивавший, как ты сам
понимаешь, занимают самое невыгодное тактическое положение. Впрочем, ущерб в таких
случаях выражался обглоданной шинелью или обслюнявленным сапогом. На большее
кобели не решаются. Далее мы сердито и требовательно стучим в окна. Хозяин выходит и
тупо рассматривает нас из-под ладони, поставленной козырьком. Мы объясняем ему, в
чем дело. Он чешется, мнется, затем выдавливает из себя: «Оно отчего ж и не покопать,
только пущай соседи сперва покопают, а тогда уж и я посмотрю». Мы повышаем голоса.
Хозяин смотрит на кобеля, рвущегося с цепи. Тогда один из нас вкрадчивым голосом
спрашивает, не привлекался ли хозяин к уголовной ответственности в свое время и,
вообще, что это за манера уклоняться от постановлений Советской власти. Так как в
подавляющем большинстве население правобережного Кана уже имело в свое время
знакомство с нашими карательными органами и так как насчет Советской власти у всех у
них рыльце в пушку — уголовники, дерьмо, ссыльные кулаки, — то хозяин поспешно
заявляет, что так вопрос ставить не стоит и что раза два взмахнуть лопатой для него
ничего не составит.
Сволочье! Воспитывай таких вот мерзавцев. Пришел домой поздно, грязный (дождь
превратил город в болото, подземные газы вспучили и разжидили грязь), поел картошки с
луком и со сметаной, выпил молока и лег спать.
Как там у тебя подготовка к экзаменам? Здесь надеются, что ты не подкачаешь. Не
волнуйся, и не паникуй, и не слишком переутомляй себя. Впрочем, ученого учить —
только портить. Сам все знаешь.
А лето наступило даже в Канске. Вчера даже было немного жарко. Девки и бабы
мелькают грязными голыми коленками из-под коротких крайне широких юбок образца
Broadway 1924. 4 июня 1950, Канск. Там же С.121-122
Сложно было Аркадию освоится в Канске. Заштатная дыра, с полудикими нравами и это
после нескольких лет в столице. Морозы, скука, общаться то почти не с кем, да еще
армейская дисциплина, которая Аркадия удручала, да и не нарушить он ее не мог, а
потому не единожды получал дисциплинарные взыскания. Тошно было потом. Здешние
военные пили втрое больше и чаще чем московские, нет, выпить он и сам был не дурак, но
не так же беспросветно по-скотски, до полного одурения. Алкоголь для него подразумевал
долгие разговоры,- о людях о жизни, о искусстве, литературе вообще. А тут. Впрочем,
было, за что ухватиться даже в таких условиях. Прежде всего великолепная библиотека
последнего китайского императора Пу И, вывезенная после войны из Маньчжурии, с
книгами на самых разных языках. Что за удивительная была библиотека! Бездарно
сожжена на полигоне канского военного городка. С каким содроганием он смотрел на этот
вандализм. Несколько экземпляров правда он успел ухватить, но что с того, - пропали при
переезде на новое место службы. Была еще фотография, отличный казенный ФЕД –
настоящая советская «лейка» со сменной оптикой и хорошая лаборатория, расходные
материалы в избытке, при типографии, где он работал и куда зав. фотослужбой полка
пускал по знакомству в любое время. Это были такие радости которые оживляли его.
Тогда он взволновано сообщал в письмах к брату:
« Есть очень неплохие этюды: канская улица, мой дом, я и мой друг около кучи навоза и
т. д.» – писал он брату, - «Я уже совсем наловчился и прекрасно освоился с аппаратом.
Мне подарили великолепную железную треногу, устойчивую, как Троицкий мост.
Автоспуск работает прекрасно». Ант Скаландис «Братья Стругацкие» М.АСТ 2008
с.99
В канский же период проявился у Аркадия интерес к фантастике, запала мысль
обратиться к знаменитому Ивану Антоновичу Ефремову – «Насчет письма Ефремову —
идейка неплоха. Стоит попробовать — причем пройтись по адресу авторов, пишущих
такие произведения-перлы научной фантастики, как «Семь цветов радуги». Да, вышла в
свет новая книга: «Королевство кривых зеркал». Найди и напиши, что это за штука.
Название заманчивое. Меня почему-то всегда тянуло к фантазированию в области
пространственно-временных построений, неэвклидовых геометрий и прочего и т. п.
Может быть, эта новая фантастическая повесть имеет что-нибудь общее с такими
идейками. Теперь вот что: хочешь писать — брось большие масштабы. Берись за
рассказики, новеллы — это труднее, но менее противно (в чернильном смысле). Я написал
один рассказик — возился долго с предварительной подготовкой — как оформить сюжет
и прочее, — но писать было легко».
И снова о литературе: «Роман писать не буду — дешевка, все равно не справимся. Письмо
Ефремову — согласен. Подай проект на утверждение. Я дополню и перешлю тебе. Тогда
пошлешь».
А. Стругацкий письмо 4 августа 1951, Канск « Неизвестные Стругацкие Письма
рабочие дневники 1942-1962гг.» Сост. Бондаренко С.П. Курильский В. М . М: АСТ;
Донецк6 НКП, 2008, с.139
Письма Борису это главная отдушина для будущего писателя, в это время, в
откровенных посланиях он вновь и вновь живописует природу и нравы города:
«В Канске страшный холод, терпежу нет. Прямо не знаю что за город. Все ходят чихают и
жалуются – жалуются на холод, слякоть, на соседей, на начальство. На подчиненных, на
детей и жен. Только на себя никто в слух не жалуется. Боятся бродяги. Заметьте, только
что в июле, был разгар лета, на берегах обмелевшего Кана царила «сиеста», и вдруг сразу
холод, почти зима. Уж такой резко континентальный климат в Сибири!». Там же С139.
Многое не ладилось у Аркадия в Канске. В Москве осталась молодая жена. Осенью 1951-
го Инна все же рискнула выбраться к мужу. Объект в/ч 74393, показался ей местом
унылым и подозрительным. Мужа она застала на гауптвахте, где он досиживал очередной
срок за одну из бесконечных провинностей. Показали комнату Аркадия - ужаснулась
«Разве можно это было назвать комнатой – какая-то пристройка со скошенной крышей,
скорее собачья будка».
К этому можно прибавить, что дом где снимал комнату Стругацкий по адресу:
Канск, Кайтымская 88 действительно не обладал особыми изысками, судя по тем
фотографиям, что переслали из группы «Людены», ныне занимающийся наследием
Стругацких и тех фотографий, что удалось найти в городе. Сейчас дом снесен. А по тем
временам это был обычный рубленый домик с двухскатной крышей, тремя окнами
выходящими на улицу, со стороны улицы отштукатуренный и покрытый белой краской.
Во дворе же имел рубленную пристройку, в которой по всей видимости и прибывал
будущий классик и которую посетила Инна.
Вернувшийся с гауптвахты Аркадий уже не показался ей похожим на блистательного
Жерар Филипа, как ей представлялось в Москве, нет. Здесь он был какой-то другой чужой
не ухоженный, схожий с теми людьми, которых она встречала на улицах маленького
городка. А тут еще странная пачка фотографий местных девиц, выпавшая из книги. Нет,
вовсе не было бурных сцен, не было приступов ревности, не было даже тех нестерпимо
мучительных разборок, что не редки в семейных отношениях, нет, внешне все выглядело
вполне пристойно, просто пробежал холодок, нарушилось, что-то в их взаимоотношениях,
не стало прежнего доверия. Инна уехала. Осталось какая-то недосказанность, чувство
отчуждения. Письма продолжали приходить, но прежней теплоты уже не было. Инна
оформила развод осенью 1952 года.
Размышления в письмах Аркадия печальны: « Здесь нет ни единого яблока или иных
фруктов, и все мы вынуждены довольствоваться жалкими огурцами и орехами. Здесь в
Канске у нас недостаток хлеба, недостаток мяса, недостаток фруктов, только водка — не
вино — только водка. И мы топим в ней наши печали».
«Сплю крепко, пью мало..» * Там же С.144 писал Аркадий в письме к брату после отъезда
жены, но это было не правда. Он затосковал окончательно: « ситуация здесь, в Канске (я
имею в виду как мои личные дела, так и дела служебные), не оставляла мне, черт возьми,
ни просвета, ни настроения писать кому-либо, а тебе — особенно, потому что я знаю, что
ты, как и я, не любишь сантименты, а если бы я стал писать тебе в то время, мое письмо
переполнилось бы всеми видами жалоб, сожалений и так далее и тому подобное. Кроме
того, особо не о чем было писать: все в нашей жалкой и несчастной жизни течет скучно и
нескончаемо, без заметных изменений и мало что нравится» 1 ноября 1951, Канск. там
же С.142
Последнее его письмо из Канска и вовсе полно безысходности: «Что до моей жизни, то
она, как обычно, жалка и несчастна, как любит говорить один из моих лучших друзей. Я
очень устал и истощен и нет времени на отдых. Я говорю «нет времени на отдых», но это
не означает, что я перерабатываю. Действительно, я работаю много, но при скольконибудь нормальном положении вещей (в смысле моих семейных отношений, квартиры) я
был бы способен наслаждаться всеми удовольствиями свободного времени. Однако
нормальных условий существования у меня нет, и я, чтобы избавиться от одиночества,
мыслей и так далее, вынужден уходить из дому и отправляться к друзьям и подругам,
проводить время самым дурацким образом». 19 мая 1952, Канск Там же С. 146-147
Постепенно в его жизнь вошла другая женщина. Елена Воскресенская дочь знаменитого
китаиста Ильи Михайловича Ошанина. К тому времени она уже была замужем, и не за
кем то, за другом Стругацкого еще по институту Дмитрием Воскресенским. Лена и сама
училась в ВИИЯ (поступила в 1944) но тогда их отношения с Аркадием далеко не пошли,
Лена тогда очень скоро вышла замуж за Дмитрия, к которому со слов Скаландиса «была в
меру равнодушна». И успела даже родить дочь. Они приехали в Канск на год позже
Аркадия. Нет у того вовсе не было намерений отбить жену у друга. Но куда пойти
одинокому офицеру, в чужом городе как не в дом друга. Все складывалось как бы само
собой, из долгих разговоров, из каких то неясных движений души. Нет не было того
наводнения чувств, что у него было с Инной. Не было тех восторженных речей,
бесконечных блужданий под луной. Все было по-другому, как то тихо, почти побудничному, ему подчас казалось что он не любит ее так как того хотелось, но это ни
чего не меняло, она приходила к нему сама и оставалась на долгие часы.
Их «разоблачили» в новогоднюю ночь 1952 года. Была дежурка, где прозябал старлей
Стругацкий, была Лена, а также забежавший забрать забытые часы некий капитан Деев.
Остальное можно только додумывать. А потом уже 17 января 1952 года состоялся
офицерский суд чести. Скаландис уточняет:- «говоря по-советски, заседание партийного
комитета школы». Криков и резких высказываний было много. - Разжаловать в рядовые!
Исключить из славных рядов Ленинского Союза Молодежи! Наложить взыскания! Только
лишь пострадавшая сторона, замполит Школы военных переводчиков Дмитрий
Воскресенский был не многословен, он никогда никому не рассказывал об этом случае,
да и спустя годы, когда его спросили о Стругацком, - что бы он мог о нем рассказать. Он
лаконично ответил – Ничего - Но вы, же хорошо знали его? – Да, я слишком хорошо знал
его.
Решением парткома младшего преподавателя цикла японского языка, исполняющего
обязанности секретаря комсомольской организации школы старшего лейтенанта
Стругацкого исключили из рядов ВЛКСМ за морально-бытовое разложение.
В июне он покинул Канск. Скаландис улыбается – была маленькая месть – несколько
пачек дрожжей брошенных в гарнизонный туалет(или городского вокзала) в последний
перед отъездом день, но то малое добавит к портрету Стругацкого. Хулиганские замашки
в духе известного героя Жерар Филипа у него были в крови.
Его новое назначение была Камчатка. Елена Ильинична едет следом за ним. Там они
сыграли « свадьбу» в мае 1954, тогда еще в кавычках, прежний муж Лены долго не давал
ей развода, надеясь на возобновление их отношений ( несмотря ни на что он продолжал ее
любить) Но того не случилось. Окончательно брак Аркадия Стругацкого и Елены
Ошаниной был оформлен 22 декабря 1955 года.
Иную версию о событиях в Канске выдвигает Юлия Черняховская, политолог, автор
книги «Братья Стругацкие. Письма о будущем» вышедшей в 2016 году.
«Люди данной профессии (разведчики – В.К.)…, утверждали, что подобная схема могла
использоваться как легенда, при переводе человека на то место службы. где он бы
сознательно вызвать интерес зарубежной разведки, как «несправедливо пострадавший» и
вступить в разведывательную игру с зарубежными спецслужбами. Во всяком случае,
перевод офицера разведучилища, блистательно знавшего, среди прочего, японский язык,
из центральных районов страны в систему разведки на границу с Японией – никак не мог
быть выводом из факта «морального разложения» и наказанием сотрудника спецслужб».
Черняховская Ю. «Братья Стругацкие. Письма о будущем» М. 2016 .
Здесь стоит задуматься, из заштатного городишки в глубине страны опального офицера
переводят, якобы в наказание, в стратегически важный район Дальнего Востока и
позволяют работать, вы только подумайте, с секретными документами, принимать
участие в спецоперациях. О которых он мельком упомянет в письме к брату: «Но если бы
ты знал, что я здесь видел…ничего, ничего, молчание.» Каково? Факт за фактом автор
книги доказывает, что Стругацкий был не только переводчиком, но и офицером разведки.
Она приводит многие источники, рассказы сослуживцев Аркадия, замечания
исследователей, таких как Д.Володихин и Г. Прашкевич. Если принять эту версию за
основную, то можно и усомнится во многом другом; не были ли, некоторые фрагменты из
жизни Стругацкого в Канске инсценировкой? Кто знает?
Камчатка буквально воскресила Стругацкого, он восторженно сообщает брату: «Вот и
нашей семье пришлось забраться в страну чудес и удивительного, ставшего буднями. Ибо
Камчатка — это гораздо более странное и интересное, чем Курильские острова и Сахалин,
взятые вместе. Здесь медведи бродят в полутора десятках километров от города, в
изобилии растут грибы и ягоды, в речках шириной в метр водятся рыбы, не умещающиеся
в них поперек; из утреннего тумана вырастают снежные вершины, неделями бушуют
катаклизмические ливни, гигантские красные муравьи охотятся за кузнечиками.
Есть очень много, что хотелось бы рассказать тебе, но придется отложить до встречи.
Пока скажу, что насобачился стрелять из пистолета неплохо, и за тридцать метров
противник от меня не уйдет». Там же С. 148-149
Это было начало новой жизни.
Многое в тех местах казалось фантастическим, как и многое в жизни братьев
Стругацких, особенно Аркадия. Недавно в 2018 году, вышел фантастический роман
Дмитрия Троицкого «АРК» коснувшийся биографии Аркадия Стругацкого и времени
пребывания на Камчатке. Это не единственный фантастический вариант биографии. В
2015 году мне привелось написать и даже в какой-то мере, показать на канской сцене
фантастическую пьесу «Как дела в далеком Арканаре?», с тем же главным героем,
Аркадием Стругацким. Такая подача личности великого писателя во многом
предопределена, уж больно много странных историй связано с обоими Стругацкими, уж
больно они загадочны на фоне вполне предсказуемых литературных событий страны.
Литература все больше и больше привлекала Аркадия. До 1955 года Аркадий служил в
армии, был переводчиком. В 1955 году оставил воинскую службу, поселился в Москве,
работал редактором, пробовал свои силы в литературе, хотя писать рассказы и переводить
иностранных авторов начал еще в армии.
Первое законченное произведение у него был рассказ «Как погиб Канг» (1946,
опубликовано в 2001). Впервые опубликовался в 1956 (повесть "Пепел Бикини", в
соавторстве с Львом Петровым).
В дальнейшем А. Стругацкий обратился в своем творчестве к фантастике.
Почему фантастику? На этот вопрос, заданный на семинаре молодых фантастов в марте
1982 года. Аркадий Стругацкий отвечал так:
«Фантастику мы с братом любили читать с детства. И поэтому неизбежно должны были
начать работать в фантастике. Но, в общем-то, поначалу была героическая литература,
литература героев. О рыцарях без страха и упрека. И без проблем. А? «Страна Багровых
туч»? Ну какая там проблема?... Сели полетели. Трудно сказать что-либо о начале нашей
деятельности… Первое наше произведение было реакцией на состояние фантастики в
нашей стране… Уж очень плохо тогда было… с фантастикой…» * Измерение.
Информационно-литературный журнал фантастики Ленинградский Центр
творческой молодежи ОК ВЛКСМ и КЛФ «Миф-XX» С 17
Почти все художественные произведения написаны в соавторстве с братом, Борисом
Натановичем Стругацким. Борис Натанович родился на восемь лет позже Аркадия 15
апреля 1933 года в Ленинграде. Пережил блокаду. Окончил матмех Ленинградского
университета по специальности «зведный-астраном». Аспирантуру проходил в
Пулковской обсерватории, работал над проблемой происхождения двойных и кратных
звезд.
«Собственно, - говорит Борис Стругацкий, - можно утверждать, что событийная часть
нашей биографии закончилась в 1956 году… признаюсь я всегда был (и по сей день
остаюсь) сознательным и упорным противником всевозможных биографий, анкет,
исповедей, письменных признаний и прочих саморазоблачений – как вынужденных, так и
добровольных. Я всегда полагал (и полагаю сейчас), что жизнь писателя – это его книги,
его статьи, в крайнем случае его публичные выступления; все же прочее: семейные дела,
приключения-путешествия, лирические эскапады – все это от лукавого и ни кого не
должно касаться, как никого, кроме близких, не касается жизнь любого, наугад взятого
частного лица». ( Г. Прашкевич «Красный сфинкс»)
В 1958 году вышли первые их произведения ("Извне", "Спонтанный рефлекс" и др.), в
1959 - повесть "Страна багровых туч". В эти годы они пишут повесть за повестью, как бы
спеша испытать все возможности традиционной научной, прежде чем решительно
отступить от традиций. «Полдень, XXII век» и «Далекая Радуга» - завершения этого этапа
поиска. Дальше была громкая и заслуженная слава. Повестями Стругацких зачитывалась
вся страна. Стругацкие стали лидерами советской фантастики. Любимыми писателями
студенчества и интеллигенции, и вообще продвинутой читающей молодежи.
А вот в семидесятые известные уже на весь мир фантасты оказались вдруг под
запретом, «толстые» журналы один за другим отказывали им в издании. И здесь даже дело
не в самих Стругацких. В стране началось очередное «закручивание гаек».
Началось все не «ни с того ни с сего». Повлияла политическая ситуация. В 1967 году
произошла маленькая Шестидневная война между арабами и Израилем. Несмотря на
деятельную поддержку СССР, арабы войну проиграли. В самом же Союзе стали
проявляться негативные взгляды в отношении проводимой правительством политике, и
что совсем не позволительно, сочувственные высказывания в поддержку израильтян.
Началась негласная эпоха государственного антисемитизма. В довершении всего в 1968
году, как результат всех советских усилий, русские танки вошли в Прагу. Это известие
напрочь перечеркнуло все демократические завоевание шестидесятых, - мир в шоке,
страна кипит. А тут еще на носу столетие со дня рождения вождя мирового пролетариата.
Вот тут то и началось. Того посадить, того выслать, третьего в психушку. До того ли
здесь, когда идеология трещит по швам? Появилась даже такая грустная писательская
шутка « Не понимаю – в каком году мы живем: в 1973 или в 1937?»
Но произведения Стругацких, впрочем, и других «неугодных» продолжали
приходить к читателям в самиздатовских перепечатках: «Улитка на склоне», «Гадкие
лебеди»… Как грибы возникали клубы фанатов Стругацких. Это было трудное
десятилетие, Аркадий вновь взялся за переводы, Борис подрабатывал в Пулковской
обсерватории.
И вот первый после долгих лет сборник «За миллиард лет до конца света» вышедший в
1984 году в издательстве «Советский писатель». Долгожданный прорыв. А в 1989 году
общий тираж книг Стругацких уже перевалил за миллион. Читатели с упрямством
продолжали, поклонятся, своим любимцам. Стругацкие были признаны «самым
известным тандемом мировой фантастики. «Стругацкие укрепили традицию русской
литературы. Они из тех, «кто в годы бесправия… напоминали согражданам о
неуничтожимости мысли, совести, смеха» А. Стругацкий Б. Стругацкий Собрание
сочинений том 1 М. Текст 1991 из предисловия А. Мирера - так уже говорили о них.
Первые переводы Аркадия появились почти одновременно с первыми литературными
произведениями. Его переводческая деятельность не прекратилась, она как бы отошла в
тень. Время от времени появлялись переводы, выполненные им с английского и японского
языков. Причем с английского переводилась в основном фантастика – А.Азимов,
Э.Нортон, У. Моррисон, К. Эмис, Х. Клемент, с японского произведения «большой
литературы», как средневековые, так и 20-го века («Сказание о Ёсицунэ», «Пионовый
фонарь», «В стране водяных» и т.д.) Исключение составляет Абэ Кобо.
Аркадий Стругацкий являлся составителем некоторых сборников советской фантастики
– «31-е июня», «Фантастика», 1965 год вып.2. Редактировал он и книги фантастики
«Экипаж «Меконга» Е.Войскунского и И. Лукодьянова, «Шаги в неизвестное» С.
Гансовского, сборники «Мир приключений»… Был членом редколлегий различных
сборников и периодических изданий: «Мир приключений», «Библиотека современной
фантастики», «Знание –сила», с 1985 года – «Уральский следопыт».
С Еленой Ильиничной прожили они всю жизнь. Она была ему подспорьем во всем.
Говорят что даже свою первую повесть «Страна багровых туч» Стругацкие написали на
спор с Еленой Ильиничной. Ей однажды надоело слушать бесконечные разговоры двух
братьев по поводу «беззубой отечественной фантастики» - А слабо вам самим написать -
в сердцах заявила она. Невольно пришлось задуматься двум задиристым интеллектуалам.
В результате родился такой феномен известный сегодня всему миру как братья
Стругацкие.
Они были вместе, они были неразлучны, вплоть до его кончины 12 октября 1991 года,
без десяти два пополудни. 16 октября состоялось прощание с Аркадием Стругацким в
крематории Донского монастыря. Славного Донского монастыря украшенного тогда
чудом сохранившимися рельефами из Храма Христа Спасителя. И вот последний
документ биографии великого писателя:
«Настоящим удостоверяется, что 06 декабря 1991 года прах Аркадия Натановича
Стругацкого, писателя был принят на борт вертолета МИ-2, бортовой номер 23572, и
в 14 часов 14 минут развеян над землей в точке пространства ограниченной 55
градусам и 33 минутами северной широты, 38 градусами 02 минутами 40 секундами
восточной долготы. Воля покойного была исполнена в нашем присутствии.
Черняков Ю.И. Соминский Ю.З., Мирер А.И., Ткачев М.Н., Гуревич М.А.,
Пепников Г. И. Борис Вишневский «Аркадий и Борис Стругацкие. Двойная звезда» Санкт-Петербург 2013 С.25
Елена Ильинична пережила его ненамного, ее сердце не выдержало разлуки с
любимым человеком и 24 марта 1994 года после инсульта она скончалась. Она подобно
мужу завещала не придавать ее тело земле. И ее желание было исполнено.
В 1991 году в издательстве «Текст» вышло первое собрание сочинений писателей. Увы,
Аркадию Натановичу не привелось увидеть даже первого тома.
Помню как в канском магазине «Сигнал» появились белые, чистенькие тома с
загадочными инсталляциями на обложке, художника Владимира Любарова. Последние
тома собрания до канцев уже не дошли, сказалась, нестабильность перестроечных лет и
пришлось изрядно попотеть, чтобы хоть через переписку прибрести все десять томов
основного издания и четыре дополнительных, в том числе с именами Ярославцева и
Витицкого (псевдонимов писателей). Книги Стругацких стали классикой отечественной
мировой фантастики. Наибольшую известность, получили такие произведения, как:
"Трудно быть богом", "Улитка на склоне", "Волны гасят ветер", "Жук в муравейнике",
"Понедельник начинается в субботу", "Малыш", "Стажеры" и "Далекая Радуга".
Вместе с братом, Аркадий стал лауреатом многих российских и зарубежных
литературных премий, включая премии "Аэлита" и "Великое Кольцо", премию Жюля
Верна (Швеция), приз "За независимость мысли" (Великобритания). Именем братьев
Стругацких названа малая планета в астероидном поясе Солнечной системы.
Отсюда
@темы: Биография, А.Стругацкий, Ссылки
-
-
24.05.2022 в 20:07-
-
25.05.2022 в 05:37-
-
25.05.2022 в 15:59-
-
26.05.2022 в 05:28-
-
26.05.2022 в 11:57Вот скажи мне, как люден нелюдену:
1) Можно ли обмануть "мясорубку" подсунув её тушку или чучело?
1а) Смог ли вернуться Рэд назад и исполнилось ли его желание?
2) Почему Гаг не мог взять лежащие на крыльце типа-автоматы, а Драмба их не видел? Иллюзия? Но в мире Полудня их могли создавать только голованы.
3) Люди, попавшие в Град Обреченный из нашего мира, после смерти возвращаются назад? или только после насильственной смерти? И что происходит с теми, кто родился в Городе?
И напомни - про Аркадия ходили слухи, что он сидел на Колыме, или это мне приГлючилось?
-
-
27.05.2022 в 04:572. На этот счет есть разные мнения...
3. Почему иллюзия? Просто кому не надо - тот не возьмет. "Запаролены" они.
4. Думаю, после всякой. А кто родился в Городе - те уже часть его и никуда не возвращаются...
Впервые вижу. Но допускаю, что и такое было... Про именно Колыму не поручусь, а что сидел - где-то я это видела.
-
-
29.05.2022 в 21:20Помнишь, в «Граде...» Фриц сообщает подследственному, что он работал в гестапо, чтобы запугать его? Помогло. А никто не писал фанфик, в котором в Город попал бы человек из времени до Первой мировой, для которого гестапо, НКВД и прочие страшшшшные слова – пустой звук?
-
-
30.05.2022 в 04:53-
-
30.05.2022 в 14:31"Все, кто нам показан, - "военные" или "послевоенные"" - нет. У Изи год прибытия - 1968 (ЕМНИС), и ещё эпизодический персонаж главы "Советник" - юный американец - прибыл после убийства Кеннеди. А вообще хотелось бы знать психологию тех, кто прибыл до ВМВ. Он должна сильно отличаться...
Ты вот только представь - выходцы из Белль эпок (1871-1914)! В Европе нет войн (ну, почти нет... там Балканские на излёте эпохи, но это же почти-не-Европа дикари-с...)! Фонограф, синематограф, радио, аэропланы, рентгенологическая диагностика! Какие титаны мысли творили в те времена - взять хотя бы наших Толстоевского и Чехова!
-
-
31.05.2022 в 05:02Ну да, 1968 - это уже после войны.
А эти были в предыдущем цикле Эксперимента...
-
-
31.05.2022 в 11:45-
-
01.06.2022 в 04:59